Новый виток

      Большой город и маленький я. В буквальном смысле — если я вновь вернулся к моменту своей первой реинкарнации, то мне двенадцать с половиной лет. Что делать ребенку, пусть и со взрослым сознанием, в мегаполисе? Я, конечно, читал разные истории о сиротах и прочем, но мне не хотелось бы попадать под подобный штамп — за ними пусть и не самый сильный, но присмотр и контроль имеется. Но вообще для начала мне надо задаться одной мыслью: а что мне нужно?       Первоначальная месть сменилась жаждой познания своего противника и его мотивов. Я понял и принял тот факт, что Хранители, к которым принадлежал мой отец, были не самым справедливым орденом, а действия Яня и Нового Восхода — не абсолютно плохими. Это было трудно, но оставить каждого из тех, кто некогда участвовал в убийстве моего отца и его учеников, в живых было тяжело. Их противостояние было совершенно классическим: старые мастера, что держали в своих руках всю власть и знания, и новые хищники, недовольные таким переделом и готовые прежде всего делиться со своими союзниками. Произошла революция в отдельно взятом нашем городе, где власть Хранителей была практически абсолютна, пусть и неиспользуемая. Их место и магические артефакты унаследовал Новый Восход, принявший догму, противоположную старому ордену: использовать свои знания на пользу людей. Пусть и со своим маленький гешефтом. И оглядываясь назад, я не мог сказать, что это было зря. Упомянутое мной Убежище, детище Яня с талисманом Земли, помогло множеству людей с хроническими заболеваниями. Мог ли мой отец, до того владевший этим артефактом, так же протянуть руку остальному человечеству?.. Сомнительно.       Но хватит вспоминать прошлое. Или будущее. На дворе две тысячи одиннадцатый год по западному летоисчислению. Я умер одиннадцать лет спустя. Через три года Янь, обуянный горем от смерти своей семьи, украдет амулет Земли у отца, но у него не получится помочь им — нужно было действовать раньше... А спустя ещё полгода он вернется и убьет своего си-фу. Его школу. И меня.       По позвоночнику пробежалась волна мурашек. Все эти игры со временем могут окончательно доломать психику человека, пережившего уже десяток перерождений. Жаль, что я не в Китае — было бы гораздо легче добраться до родного города и... Не знаю, помочь спасти семью Яня? Ведь это корень проблемы конкретно старшего ученика отца. Без него Новый Восход не смог бы сокрушить старых мастеров... Но и не было бы взлета Корпорации Цзиньфэнь, что помогала городу и его жителям; не было бы известной художницы Куроки, прославившейся на весь мир; и не появилось бы Убежище, центр традиционной медицины, старающейся помочь людям.       Могу ли я решать, будет это или нет?       ... Оставим размышления на потом. В конце концов, у меня ещё есть три года, чтобы добраться до Китая. * * *       Жизнь бездомного не самая приятная участь. Мне пришлось заночевать в каком-то парке поменьше, чем знаменитый Центральный. Твердые доски скамьи больно впивались в ещё не стальные мышцы, а утренняя прохлада по-настоящему одеревенела их. Продрогнув, быстро соскочил со своего спального места и ускоренно начал разминку, обученную давным-давно. Когда живительное тепло достигло холодных конечностей, вынося с током крови цепкий хлад, я почувствовал себя лучше. И гораздо голоднее. Надо найти что-нибудь, что можно съесть.       Гомон жизни мегаполиса ещё не поднялся в утренний час. На слишком малолюдных в своей обширности улицах более остро чувствовалось одиночество. И пусть я привык к этому чувству, но будучи оторванным от родины и дома, когти этого неприятного чувства сжимали сердце острее. Мне хотелось услышать родную речь. И потому глаза искали на найденной у помойки туристической карте заветное слово: Чайнатаун.       На улицах медленно проплывали машины, чтобы исчезнуть за поворотом. Проследив взглядом за последней из них, я выдохнул:       — Как-то трудновато решать, куда мне нужно двигать.       Мне необходима помощь местного. К сожалению, просмотренные фильмы про Большое Яблоко не давали понимания города. Оглядевшись, на мое счастье заметил низенького полноватого мужчину, что что-то раскладывал на тележке. Взгляд уцепился за кричащую надпись оранжевого цвета на зеленом фоне: "Delicious Hot Dogs". Живот заурчал, напоминая о необходимости поесть.       — Доброе утро, — поклон, точь-в-точь японский. Продавец перевел взгляд из-под кустистых бровей на меня. На его загорелом лице с темной щеткой усов буквально возник вопрос. Я поторопился продолжить, — не поможете ли вы?..       — Чего тебе, пацан? — голос мужчины оказался весьма звонким.       — Я... отбился от своих, когда... мы приехали сюда, — вспоминая слова английского, владение которым у меня было отнюдь не на мастерском уровне, я пытался придумать объяснение. — Мне сказали, что приехали к родственникам...       — В Чайнатаун? — предположил собеседник. Мой кивок вызвал его небольшую усмешку. Живая мимика этого человека располагала к нему и я невольно тоже улыбнулся.       — Он находится не так далеко отсюда. Тебе будет проще добраться до него таким образом... — он требовательно протянул руку и мне пришлось вложить в его ладонь карту туриста. Аромат ингредиентов достиг носа и живот снова подал голос, — ох, святая Мария, сколько ты тут слоняешься один?       — Эм, со... вчера?       — И не ел тоже так же? — пришлось кивнуть. Продавец протяжно хмыкнул, потерев пальцами щетинистый подбородок. Его большие карие глаза с сеткой морщин у уголков слегка сощурились, будто впервые меня увидев. — Мне же не получить от тебя денег?       Я лишь пожал плечами. Единственной вещью кроме одежды у меня осталась перевязь с китайскими монетами. Сомневаюсь, что за них получится купить еду, да и ценность как-то не соотносится. Мне было противно, но оставалось лишь уповать на жалость первого попавшегося мне человека в этом городе. Тот лишь почесал уголок рта и что-то скороговоркой произнес на неизвестном мне языке.       — Держи, пацан, — мне протянули два не очень теплых хот-догов, — и смотри...       Черным маркером, выловленным из нагрудного кармана рубашки поло под тонкой курткой, мужчина провел маршрут на карте и объяснил, что Чайнатаун находится так же на Манхэттене, но несколько восточнее, и потому легче на нем будет доехать на метро.       — Большое спасибо вам, — поклон. Этот мужчина из доброты помог заплутавшему путнику и пока единственное, чем я могу отплатить ему — это благодарность. Тот лишь кивнул. — А как вас зовут? * * *       Осенний по ощущениям холода рассвет я встретил вместе с совершенно не горячим хот-догом в руках у карты города перед метро. Закинув в рот последний кус уже давно остывшего стрит-фуда, я решил последовать совету доброго мексиканца. В конце концов, кем ещё может оказаться человек с именем Хосе в Большом Яблоке?