Перо Финиста

Эта сказка уже была сказкой тогда, когда и деревья были большими, и трава зеленее, и вода в реках была настоящей – прохладной и ласковой. Кругом раскинулись альпийские луга – свободно и привольно, солнце всходило, - румяное да веселое, проливные дожди щедро поили землю, а та в свою очередь, радовала детей своих обильными урожаями. Вот только дети не всегда жили мирно. Случалось и так, что алым заревом окрашивался горизонт, жестокие грозы сотрясали и небо и землю, а молнии поджигали своими стрелами целые селения. Шел войной брат на брата, гибли мирные селяне, на корню изничтожались посевы, испуганные уцелевшие жители бежали на край земли в поисках покоя. Тогда, в подобные тяжелые и ненастные времена, появлялись герои-защитники. Крылатые, подобные птицам неведомым, возникали они в небе, не боясь гроз и молний. Пролетали по-над истерзанной пожаром землей, защищая могучими своими крылами ее от града стрел огненных. Ничего не боялись защитники. Прозвали их в народе Соколами. Поговаривали, что рождались они охотниками, которые искали крови врагов своих, а когда беда угрожала их родным домам, так становились они ярыми защитниками земли своей, бесстрашными и неуязвимыми. А еще поговаривали, что встреча с Соколом для человека могла окончиться вообще непредсказуемо: Сокол – существо, способное принимать людской облик, был настолько притягателен, что в порыве страсти мог легко сгубить смельчака, поднявшего глаза на охотника. Глянул человек в желтые немигающие очи Сокола, и пропал, пропал навсегда. Не было разницы, кто перед Соколом, - мужчина, или же девица юная, а только накрывало человека тоской по охотнику, будто покрывалом глухим, не было больше для него ни мира людского, ни сродников, ничего. Готов был на тот же край света идти за охотником, только бы обладать им. Им, - птицей, или человеком, или сразу же и тем и другим. Обольстительным, а по-прежнему, и в любви жестоким. Словно не любовь то была для Сокола, а война да гроза. И уходили за Соколами-птицами простые люди. Редко, но уходили. Что с ними было, - то неведомо. Не возвращались они больше. Словно в реку канули, в ту самую реку, - прохладную и ласковую, хранящую все тайны на своем дне, до которого ныряй, - не достанешь. Ну и что уж совсем было тогда из ряда вон, - так это то, что находились такие смельчаки, и девицы, и юноши, можно сказать, неразумные, что добровольно искали встречи с Соколами. Прослышав про Соколов-охотников, защитников земли и людей, эти самые неразумные будто сами в пекло голову совали. Все потому, что охотника встретить-то просто так сложно было, редки же они, а вот приворожить, вызвать их к себе, - да, случалось такое, и тоже редко, а бывало. Финист Ясный Сокол, - вот какое имя было дадено тому, кто спускался с неба к человеку и забирал его с собой насовсем. Много сказок про то сложено. А сказка она что? Урок да опыт. Вот только кто из молодых да неразумных на чужих уроках учится? То-то и оно. Пекло как есть пекло, а голову туда сунуть, да по собственному желанию… И ищи-свищи потом неразумных их да непослушных. Среди деревьев высоких, да гор непроходимых, разве же найдешь? - Славная сказка! – Эрих подернул манжеты белоснежной сорочки, машинально глянув на себя в огромное старинное зеркало. – Давно замечал, что в нашем фольклоре встречаются неординарные сюжеты! Только все это как-то бессвязно, расплывчато, конкретики никакой… Ты не находишь, Петь? Петр рассеянно поднял голову от книжной страницы. Сказка, которую он читал Эриху вслух внезапно показалась ему неуклюжей и глуповатой. - Эрих, - его голос дрогнул. – Вот умеешь же ты превратить все красоту, ну я не знаю, в какую-то скучную банальщину! - Как я посмотрю, тебе, друг мой, просто так не терпится вызвать этого Финиста Ясного Сокола, небось, уже и про ритуал его приманивания все вычитал! Эрих поднялся, скрипнула высокая резная спинка кресла. - Я немного помню, как ни странно… Там еще фигурировало перо этого Ясного Сокола, вот с его помощью он и приманивался. Только зачем тебе, это, Петр? - Я никому не рассказывал, - Петя склонил голову к плечу, темные волосы волной скрыли половину лица. – Соколы-охотники в нашем мире по-прежнему редки, однако, их существование никого не удивляет. - Подожди, - перебил его Эрих. – Не удивляет, ты сказал то так, словно у тебя есть подтверждение, скажем так, контактов этих птиц с людьми? - Не у меня. Точнее, я начал интересоваться этой сказкой совсем недавно, возможно, если бы я вспомнил о ней раньше, то у меня накопилось бы больше фактов и информации, кто знает. А так, - я всего лишь перерыл кучу тематических сайтов и форумов, где можно найти и свидетельства самих очевидцев. - Как же ты им веришь, ведь ясно сказано, - кто ушел за Соколом, тот не возвращался никогда! Петя, ну как можно быть таким наивным! Эрих прошелся по комнате и, остановившись у окна, с высоты своего роста посмотрел на юношу. - Конечно, - вполголоса проговорил он, будто бы про себя, но Петр все равно все слышал. – Конечно, в твоем положении… Петр вскинулся так, что чуть не сорвал фиксатор колес инвалидной коляски, в которой сидел. - Да сколько же можно! Год уже прошел с того несчастного случая, год! А ты все твердишь мне про это и каждый раз я заново переживаю аварию и приговор врачей! - Ты сам только и делаешь, что крутишься мыслями вокруг своей беспомощности, от того и придумываешь всякие сказки с Соколами! Думаешь, явится к тебе твой персональный Финист Ясный Сокол и чудом исцелит тебя? Петя в ярости замолотил кулаками по поручням коляски. - Уходи, Эрих! Ты мне друг, но сейчас лучше уходи, не хочу тебя слушать! Эрих попытался было еще что-то сказать, успокоить рассерженного Петра, уже жалея, что так мирно начинавшийся со сказки этот вечер, закончился ссорой. - Ладно, - пробурчал он, старательно обходя взглядом Петра. – Прости, я пойду. Позвоню. Оставшись в одиночестве, Петр подтолкнул коляску руками и подъехал к окну, возле которого только что стоял Эрих. Вид из окна самого последнего этажа девятнадцатиэтажного небоскреба потрясал своей эпичностью. Город казался нестрашным, хотя, по правде говоря, Петя побаивался его, особенно с той поры, как оказался прикованным, точнее, скованным по ногам в свободе передвижения. Побаивался так, будто город был тем самым страшным неизведанным темным лесом, почти слившимся на горизонте с темным грозовым небом, налитым свинцовым сумраком, точно только и ожидавший, что вот сейчас его располосуют вдоль и поперек злые молнии и придет беда. Вынужденное одиночество приучило Петю разговаривать, обращаясь к самому себе, как к единственному собеседнику и слушателю. Вот и сейчас он начал говорить именно так. - Ничего, ничего, - повторил он. – Это я еще не успел рассказать Эриху про перо Финиста. Эрих, конечно, неплохой человек, верный и надежный друг, но вот только напрочь лишенный полета фантазии. Приземленный он человек. Петр наклонился к подоконнику, на котором стояла небольшая шкатулка, наподобие тех, что десятками продают в каких-нибудь «Художественных промыслах» иностранцам в поисках сувениров. - Перо… - он открыл шкатулку и осторожно вынул лежащее сверху… да, действительно, настоящее перо из крыла птицы. По крайней мере, не было никакого повода усомниться, что перо было именно птичье. – Не рассказал, как искал его по всему Интернету, как оглашенный. И пусть, и хорошо, что не рассказал, а то бы высмеял, а перо взял бы, да и выкинул. - Скажут, - смешно, сказочный шанс, разве реально его получить, да тут один из тысячи, и то, считай, повезло, - как в бреду продолжал говорить Петя, рассматривая перо на свет окна. – Потом скажут, подделка, провели тебя мошенники, их же полно в Сети, подсунули обычное перо сокола, развели на деньги… А что, если?... Петя умолк, переведя взгляд на необъятный простор за окном. - Удивительно, - снова дрогнувшим голосом. – Удивительно. Мы живем в мире, где нет места чудесам, но в то же время, готовы безоглядно следовать за чем-то необъяснимым в надежде на помощь. Он помолчал, затем продолжил, все еще держа в руке перо и глядя на занимающийся закат за окном. - Как я. Я знаю, что Финист реально существует, живет среди нас, среди людей. Только его волшебства хватит лишь на одно чудо. Тот, у кого есть перо Сокола, тот может попросить Финиста это чудо сотворить. А потом останется ждать и надеяться. Пусть Финист забирает меня с собой, я готов! Увидеть Финиста, - и умереть! Петр засмеялся. - Увидеть Финиста, и умереть! – повторил он, довольный звучанием и смыслом этой фразы. Уже давно опустилась ночь на раскинувшийся внизу девятнадцатиэтажной «свечки» город. Затихли в нем звуки, успокоился ветер, разошлись по домам горожане. Тучи ушли к горизонту, луна прочертила на полу дорожку света, посеребрив упавшее с подоконника перо Финиста. И хорошо, что Петя еще не уснул, а то бы его, пожалуй, здорово испугал звук хлопающих огромных крыльев Сокола. Того самого Финиста Ясного Сокола, спустившегося с неба, - один шанс на тысячу.