После его ухода...

      Наутро Гарри не сразу вспомнил о случившемся. Сначала он даже подумал, что это был сон, но потом повернул голову и ему стала видна пустая постель внизу — она притягивала взгляд как труп. Стараясь туда не смотреть, парень спрыгнул на пол. Гермиона уже возилась на кухне. Она не пожелала Гарри доброго утра и отвела глаза, когда он прошёл мимо.       «Его нет, — повторял про себя Гарри, — нет». — Он мысленно твердил это, умываясь и одеваясь, будто надеялся приглушить своё потрясение. Как только они с Гермионой переберутся на новое место и наложат защитные чары, Рон больше не сможет их найти.       Завтракали в молчании. Гарри мельком пару раз глянул на Гермиону и заметил, что глаза её покраснели и опухли; похоже не спала всю ночь.       Позавтракав, они собирали вещи. Гермиона тянула время и Поттер понимал почему. Несколько раз он замечал, как она вскидывает голову, словно заслышав сквозь шум дождя чьи-то шаги, однако рыжеволосая фигура так и не появилась из-за деревьев. А Гарри, когда оглядывался вместе с ней, видел одни только мокрые деревья и каждый раз вспыхивал от гнева. В голове звучало: «Мы считали, ты знаешь, что делать!» — и Гарри, с тяжёлым сердцем продолжал складывать вещи.       Глинистая речка стремительно поднималась и грозилась выйти из берегов. Друзья уже час назад должны были покинуть стоянку, но Гермиона трижды заново переупаковывала бисерную сумочку. Вскоре поводы для отсрочки закончились. Грейнджер всё равно продолжала медлить. -Гермиона, — не вытерпел наконец Гарри. — нам пора.       Та с разочарованием повиновалась. Они крепко взялись за руки и перенеслись на ветреное взгорье, покрытое вересковым ковром.       Гермиона сразу отпустила руку Гарри, отошла, села на валун и уткнулась лицом в колени. Всё её тело сотряслось от рыданий. Гарри наблюдал за ней, понимал, что нужно её успокоить. С одной стороны, он не хотел этого делать, так как был на неё зол, потому что она бессмысленно убивалась по этому рыжему идиоту, но с другой стороны в сердце что-то защемило, и, подойдя, он опустился около неё. -Герм, — брюнет аккуратно положил свою руку ей на плечо. — Герм, успокойся, прошу…       Та оставалась в том же состоянии. -Он не стоит твоих слёз, — он слегка сжал её плечо.       Гермиона подняла голову. -Да, конечно, — прошептала она, судорожно вздыхая и вытирая рукавом слёзы.       Затем она встала, убрав руку Гарри со своего плеча и всё так же всхлипывая, стала ходить по кругу, шепча заклинания для защиты.                                                                               ***       Уже прошло несколько дней, а они ни словом не обмолвились о Роне. Гарри твёрдо решил больше не упоминать его имени, и Гермиона, кажется, это понимала, хотя по ночам иногда всё так же плакала, считая, что Гарри спит. А он не спал. Не спал и слышал, как она тихонько всхлипывает. «Глупая! Сдался он тебе! — думал иногда Поттер. — А вот, если бы я тогда ушёл, по мне бы ты рыдала?»       За последние несколько месяцев Гарри чувствовал, что что-то поменялось между ним и Гермионой. Он намного чаще начал замечать как она красива, мила, а особенно ему нравилась её улыбка. Поттер внутри себя понимал, что она для него уже не просто лучшая подруга, а что-то такое…особенное. Признавать он этого не хотел и продолжал себе твердить, что любит Джинни, хотя понимал, что это не так.       Разговаривали они не часто, в основном только касаемо дела. Ребята пытались выяснить, куда же Дамблдор мог спрятать меч Гриффиндора, однако чем дальше, тем неправдоподобнее становились их теории. Как бы Гарри не напрягаться, он не мог припомнить ничего, что давало бы ключ к разгадке. Временами он уже не знал, на кого злился больше: на Рона или на Дамблдора. "Мы считали, ты знаешь, что делать… Считали, что Дамблдор всё объяснил, что у тебя есть нормальный план!»       Бесполезно себя обманывать — Рон прав. Дамблдор не оставил почти никаких подсказок. Они нашли один крестраж, но не знают, как его уничтожить. Другие крестражи недосягаемы. Какая-то безысходность. Гарри уже склонялся к мысли, что поступил самонадеянно, позволив друзьям сопровождать его в этом бессмысленном путешествии. Он ничего не знал, не представлял как быть дальше и с ужасом ждал, что и Гермиона вот-вот скажет: с меня довольно, я ухожу!