***
Гюнтер стоял под струями душа, как и мечтал долгое время, и наслаждался этим. Горячая вода, которой ему так не хватало, окутала его тело, и пар распространился по небольшой душевой. Гюнтер долго откисал в воде, смывал с себя грязь, оттирался от дурного запаха. Он не мог нарадоваться тому, что теперь был чист и свеж, что от него пахло не потом и грязью вперемешку с кровью, а душистым мылом с нотками лаванды. Вечером он надел парадный костюм, который для него раздобыла Ильза, и ощущал себя человеком с высоким статусом. На Ильзе в этот вечер было чудесное бежевое платье в пол, и оно очень гармонировало с чёрным костюмом Гюнтера. Они пришли в тот самый ресторан, о котором Ильза говорила утром, и Рихтер почувствовал себя ещё лучше, когда увидел за столом Андреаса и Альбрехта, которые пришли разделить с ним его свободу. Первый, с кем обнялся Гюнтер, был Андреас. — Андреас, — воскликнул Рихтер, — как давно я тебя не видел, как я рад, что ты здесь. Спасибо тебе за всё. И за Ильзу в особенности. — Взаимно, Гюнтер, — ответил ему Андреас и усмехнулся. — Теперь ты стал походить на человека. Гюнтер рассмеялся, пожимая руку Альбрехту. После приветствий компания из четверых человек расселась по своим местам. Каждый заказал себе блюдо, и пока они ждали еду, то за разговорами решили распить бард тридцать восьмого года. Вечер быстро перетёк в ночь, и компания выдвинулась из ресторана с чудесным настроением. — Ну что, куда ты поедешь теперь Гюнтер, прихватив с собой Ильзу? Я в жизни не поверю, что ты намерен остаться тут. — Спросил Андреас. — Да, ты прав, Андреас, в Германии мы точно не останемся. Думаю, если у нас получится достать деньги, которые остались на моих счетах, то поедем в Америку. Хоть мы так никому не нужны, всё же поговаривают, что в этой стране — рай для эмигрантов. — А где мы теперь нужны? Мы везде брошены. Другое дело, что там о нас никому неизвестно, и никто не увидит нашего прошлого, и не знает нашего будущего. Там другие правила, другой менталитет. Почему бы и не рискнуть? Ведь терять уже нечего. — Ты тысячу раз прав, Андреас. — Они остановились у перекрёстка. — Что ж, друзья мои, видимо нам пора прощаться. Я очень рад, что жизнь свела меня со всеми вами, я очень счастлив, что меня не приговорили к вечному заточению. Спасибо вам за всё. Никогда не устану это говорить. — Я рад, что смог отплатить тебе тем же добром, которое ты для меня однажды сделал. — Я тоже рад. Они пожали друг другу руки и разошлись по разные стороны. Гюнтера посетили чувства тоски и уныния. Он не видел этих людей целую вечность, и теперь они снова расстаются на неопределённый промежуток времени. Но Гюнтер верил, что, где бы они не были, они никогда не потеряются.***
Добравшись до комнаты в отеле, Гюнтер снял с себя костюм, переоделся в более удобную одежду и лёг на мягкий матрас, прикрыв глаза. Тело его расслабилось, и Рихтер больше не ждал, что в любую секунду может произойти что-то ужасное. Хотя порой на задворках сознания так и мелькали мысли о новых приказах, о стрельбах, о взрывах. И пока мирная жизнь была для него в новинку. — Гюнтер, — обратилась к нему Ильза, когда легла рядом, — ты говорил сегодня про Америку, это правда? — Смотря, о чём ты спрашиваешь? — Ответил Гюнтер, не открывая глаз. — О переезде, конечно же. Ты правда хочешь туда уехать? — Если говорить открыто, то да, я не хочу больше жить в Германии. Хоть она и наша Родина, и кровь в моих жилах немецкая, какая будет и у наших детей, я не хочу находиться и строить будущее в этой стране. Как и не хочу, чтобы здесь жили наши дети. — А они будут помнить о твоём прошлом? — Конечно. Мы ничего не будем скрывать, тем более мы же должны будем рассказать им историю нашего знакомства. — Гюнтер улыбнулся губами. — Ты ведь тоже загорелась этой идеей, признайся. — Да, я тоже хочу отсюда уехать. — Хорошо, я очень рад это слышать. — Рихтер открыл глаза и потянул Ильзу на себя, затягивая её в глубокий поцелуй, обещающий шикарную ночь.