Соль и сахар

— Платонов, да ты в своём уме! — Нервно рассмеялся Кораблёв, едва Олег выложил ему свою просьбу. Однако на лице у друга не было ни капли улыбки, и Леонид понял, что это все не шутки. Но только причины такого он не понимал совершенно. — Лёнь, прошу. Я же знаю, что ты можешь. Так что давай, используй свои связи, помоги! Сделаешь, и я твой должник навсегда. — Все из-за Маши? — Осторожно поинтересовался Кораблёв, Олег коротко кивнул в ответ, и тогда мужчина удивленно спросил. — Но как? Все же было хорошо у вас. — Я тоже так думал. Но все решения, как видимо, принимает у нас Мария. Ей захотелось помириться — мы миримся, она засомневалась — мы тут же расстаёмся. — И ты думаешь, что тебе поможет то, что ты тут придумал? — Скептически посмотрел на Олега Леонид. — Даже если нет, то мне точно станет легче. Ну что, Лёнь, сделаешь? — Да а что ещё с тобой делать, — огрызнулся Кораблёв, который, по правде, совершенно не желал исполнять эту прихоть Олега. То, что друг решил посвятить его в семейную (или уже нет) драму, конечно, льстило, но быть в ней замешанным ему как-то совершенно не хотелось. Но Платонов был слишком убедительным, он стоял на своём как никогда, и у Леонида в прямом смысле не оставалось иного выхода, кроме как согласиться и, скрепя сердце, подписать Олегу эту бессмысленную, совершенно ненужную, но такую желанную им сейчас командировку. — Ну и что ты в этой Беларуси будешь делать? — Покачал головой Лёня. — Бухать? — Работать, — огрызнулся Платонов, — вместо Иванова. Какие проблемы? — Ой, езжай! Достали вы меня, вот честно. Никакого покоя… — Заворчал Кораблёв и уткнулся носом в бумаги, словно обижаясь на Олега. — Лёнь, меня будто это не достало. Ты так говоришь, что можно подумать я кайф ловлю от этих качелей Швецовой. Всё, хочу пропасть на пару деньков, может все само и решится. — Сами только кошки рожают, — хмыкнул Леонид, — а вас мирить надо. И какие инопланетные силы на это способны я уже не знаю. Платонов ничего не ответил и молча ушёл от Кораблева, понимая, что вся ситуация уже стала абсурдной, и если по приезде с Машей ничего не станет яснее, то эту историю пора будет заканчивать и уже безвозвратно. *** Мария сидела в своём кабинете и с остервенением заполняла документы. Нажим на бумагу был таким сильным, что казалось на столе тоже будут отпечатываться слова, которые писала Маша. Девушка была явно не в духе, вдобавок ко всему красные глаза после ночи истерики болели так, словно в них насыпали килограммов пять песка. Швецовой было тяжело сосредоточиться на работе, мысли без конца возвращались к Олегу, к тому, как он вчера кричал на неё. Неужели она действительно добилась того, что он разлюбил? Маша едва ли в это верила, ведь, несмотря ни на что, Олег всегда боготворил её и все ссоры проживал с достоинством. Но сейчас у Платонова, вероятно, просто не хватило сил. Мария понимала это, принимала, но… Хотелось забыть обо всем и просто попытаться начать заново. Швецова несколько раз попыталась набрать Олега, но он не брал трубку, а потом и вовсе выключил телефон. Поначалу девушка не обратила на это никакого внимания. Занят, мол, потом перезвонит. Но Олег не перезвонил ни через полчаса, ни через час, ни через три… Мария, которой мужчина понадобился уже сугубо по рабочим нуждам, возмущённо набрала номер Кораблева, чтобы поинтересоваться где же носит его сотрудника. — Не знаю, Мария Сергеевна, сам не видел со вчерашнего дня, — ответил Леонид так, как просил его перед отъездом Олег. — Что-то случилось… — Шепотом проговорила Мария, сердцем чувствуя, что после того, как Олег вчера ушёл из дома, хлопнув дверью, ничего хорошего не было. — Найдётся, — равнодушно ответил Кораблёв, — может загулял. — Лёнь, что ты говоришь? — В голосе у Маши зазвучали болезненные нотки, она бы даже гипотетически не хотела предположить такое. — Вы же снова поцапались, может надоело ему бегать? — Хмыкнул Лёня. — Нашёл кого-то посговорчивее и сейчас прекрасно проводит время. — Кораблёв, ну ты думай что говоришь то, — зло огрызнулась на друга Маша, — мы всё-таки с ним вместе. — Да-а? А вот я знаю другую информацию. — Он говорил с тобой? Когда? — Как истинный следователь зацепилась за слово Мария. — Звонил с утра, сказал опоздает, — начал выкручиваться Лёня, — больше ничего не знаю. Пока, Мария Сергеевна! Мне работать надо. Маша медленно положила телефон на стол, понимая, что здесь точно не все чисто. Опоздает, не приедет, выключенный телефон… Мария подорвалась со своего места, желая немедленно предпринять что-то. Что она пока не знала, но сердце колотилось так быстро, что девушка даже не успела подумать, что творит. Хотелось спасти мужчину от тех проблем, которые он точно успел обрести за это утро — Мария была уверена. Швецова кинулась к вешалке, где висела её сумка и была уже готова лететь на поиски своего мужчины, как вдруг к ней в кабинет влетел такой же, как и она, встревоженный Ковин. — Мария Сергеевна! Форма у тебя здесь или дома? Маша застыла на месте, не будучи готовой сразу отвечать на вопросы. Голова была забита совсем не тем, а мужчина появился у неё слишком внезапно. Начальник вернул её внимание на себя и переспросил. — Ну… Да, здесь. В шкафу. А что? — Срочно надевай и ко мне в кабинет! — Виктор Иванович исчез так же торопливо, как и появился, и теперь Марии предстояло понять зачем нужна такая спешка, почему она не может пожаловать к нему в этом обычном рабочем костюме и почему начальник был так встревожен. Швецова повернула замок на двери и принялась переодеваться, держа в голове просьбу Ковина поторапливаться и явиться к нему как можно быстрее. Облачённая в форму, Маша шла по коридорам комитета, впиваясь в ледяные ладони ногтями. Почему-то было страшно. — А вот и Мария Сергеевна! Именно эта фраза встретила Марию в кабинете Ковина. За его столом сидел Евгений Львович, который с лёгкой улыбкой в глазах посмотрел на Машу, а не как тогда в городском комитете, когда она была готова расплавиться под его недобрым взглядом. Швецова непонимающе посмотрела на Виктора Ивановича, но тот лишь мягко кивнул ей, пряча плескавшуюся в глазах теплоту и гордость за стёклами очков. — Товарищи офицеры, раз все в сборе, то я хочу представить вам нового главу следственного комитета. Это ответственный, мудрый и невероятно талантливый следователь, который много лет проработал на благо страны. Хочется верить, что колоссальный следовательский опыт поможет вашему новому начальнику быть для вас опорой, поддержкой, но в то же время несгибаемым авторитетом. Мария Сергеевна, подойдите сюда! Маша, которая до этого момента витала где-то в облаках, обернулась по сторонам, словно где-то еще была другая Мария Сергеевна. Осознав, что таковой не нашлось, она на ватных ногах дошла до стола и протянула руку мужчине. Тот с гордостью пожал её и уступил место нынешней начальнице. Мария присела в своё новое кресло и с волнением посмотрела на подчинённых. На неё устремилось сразу несколько десятков пар глаз, и Швецова почувствовала, как по телу пробежала лёгкая дрожь. Теперь все эти люди подчиняются ей, и Марии нужно будет приложить все усилия, чтобы стать для них такой, какой для неё самой всегда был Ковин. Виктор Иванович же стоял от Маши по левую руку, его переполняла гордость и любовь к своей самой дотошной, самой въедчивой, самой лучшей ученице. Мария давно уже стала для него родным человеком, и мужчина понимал, что никто лучше Швецовой не сможет заменить его на таком ответственном посту. Видя, как девушка переживает, он положил руку ей на плечо, чтобы поддержать, и Маша почувствовала, что поддержки сейчас ей и правда не хватает. — Виктор Иванович, может отпустить всех? Все же закончилось, да? — Шепотом спросила Маша, на что мужчина негромко рассмеялся. — Машка, да что ж ты меня спрашиваешь! Теперь ты здесь приказываешь. И именно в эту секунду до Швецовой наконец-то дошло, что весь этот долгий, изнурительный путь, который принёс ей столько боли и проблем остался позади. Но самое главное, что финалом этой истории стало её назначение. Маша знала, что впереди её ждёт ещё огромный, бесконечно сложный процесс изучения новой должности, своих подчинённых и прочего, но сейчас она счастлива. Она победила. Мария по привычке встала из кресла и хотела уйти из кабинета вслед за всеми, но в последний момент до девушки дошло, что теперь она тут хозяйка. Уходить больше некуда. Ковин присел на пока что непривычное для всех место и спросил у Маши о её эмоциях. — Пока я в шоке, — покачала головой Швецова, — думала, что Петю назначат… Он так меня уверял в этом! — Петра вернули туда, откуда он пришёл, — снисходительно кивнул мужчина, а затем, улыбнувшись, добавил, — так что даже увольнять тебе его не придётся. Ну, какой подарок от меня хочешь в честь твоей новой должности? — Навещайте меня почаще, — улыбнулась Маша, — не оставляйте один на один с этими бездельниками. — Пять минут в кресле, а уже так глаза открылись по-другому, — рассмеялся Виктор Иванович. — Далеко пойдёшь, Машенька! Спустя время Мария осталась в кабинете одна, но не успела она толком оглядеться, как к ней постучались новые гости, желающие поздравить Машу. Или оказались Люся и Федя с Лёней. Последний шёл с букетом в руках, который всей троице не терпелось вручить начальнице следственного комитета. — Машка, мы тебя поздравляем! Наконец-то, ты самая лучшая! — Людмила тут же набросилась на подругу с объятиями, и та почувствовала, как мандраж постепенно отступает благодаря присутствию друзей. — Мария Сергеевна, гордость вы наша, — Леонид вручил девушке букет и так же не оставил её без объятий. Маша поблагодарила их всех, но в голове всё-таки возник тревожащий её вопрос. — Ребят, а Олег где? Он… С ним все вообще в порядке? — Ну? — Людмила выжидающе посмотрела на своего мужчину. — Я думаю, что надо сказать. — А я думаю, что не надо, — процедил сквозь зубы Кораблёв, понимая, что после такого рассказывать все Марии все равно придётся. — Ребят, а что происходит? — Взволнованно спросила она. — Что за секреты? — Олег в Витебске. Отпросился в командировку, приедет послезавтра. — Что за командировка, он ничего не сказал мне даже… — Сникла Швецова, в голове снова прокручивая последний вечер с Олегом и его крик. — Говори, — ткнула Лёню в бок Людмила, — иначе скажу я. — В общем, Мария Сергеевна, он сказал не говорить вам, чтобы вы поволновались за него, — Кораблёв был мрачнее тучи, и Мария теперь не выглядела веселее. — Поволновалась? Ясно… Ребят, вы идите, у меня тут дела и… — Маш, это эмоции. Пожалуйста, не обижайся на него! — Взмолилась Людмила, словно речь шла не о чужих, а о её отношениях. — Время ужасное было, дай вам возможность успокоиться и обсудить все на свежую голову. — Нам? — Горько усмехнулась Мария. — Кажется, Люсь, уже и нас то никаких и не осталось. Идите, ребят, правда! Спасибо большое, что поздравили, для меня это правда было очень важно. — Я ещё загляну, Маш, — кивнула Люся, — ты пока тут обживайся. Швецова кисло улыбнулась подруге и сделала вид, что очень увлечённо начала читать приказ о её назначении. Троица удалилась, а Маша пришлось совершить над собой невероятное усилие, чтобы не разрыдаться. Начальницы не плачут. Как минимум в кабинетах. Тем временем Лёня с Федей сидели в машине и ждали, пока Кораблёв успокоится. — Я его своими руками задушу! Ну что за детский сад, я не понимаю. Хотел расстаться — расстался бы, а это… — А может нам всё-таки не лезть? — Осторожно заметил Фёдор. — У них все и правда непросто, пускай сами разберутся в этот раз. А то мы влезем, а потом крайними останемся, что ничего не сделали или наоборот сделали слишком много. — Если Платонов продолжит по командировкам бессмысленным мотаться, то они даже ничего не смогут обсудить! — Зло ответил Леонид. — Надо что-то делать.