солнце золотом льётся

Солнце золотом льётся с девичьих уст при ярких улыбках, так ослепительно-ярко, что затмевает с мрачного неба грозу. У Ёимии дома пахнет паленой бумагой и чуточку дымом, но не настойчиво, и совершенно не напрягает. Даже голова не кружится от легкого смога иллюзорно-зажжённых фитилей. — Прошу меня простить за беспокойство. Не ожидал я, что настигнет такой ливень. Кадзуха неловко выжимает воду со своих рукавов в раковину, пока ливень по ту сторону чужого дома с грохотом бьётся о кровлю. Где-то вдали слышен весенний раскатистый гром, что с каждой минутой настигал остров, словно сам вечный шторм Ясиори решил пожаловать в гости на чашечку зеленого чая. Вот уж бесстыдный. Даже без приглашения. От своих мыслей Кадзуха сам нахмурился: ведь и он пожаловал в гости совершенно спонтанно. Пусть приглашение со стороны получил практически сразу, когда его силуэт показался за окном чужого дома. — Всё хорошо, ты не волнуйся! — смех её подобен звону стеклянных колокольчиков, которые не раз встречал в гористых красотах Ли Юэ. — Сегодня дождь обещали сильный, хоть и недолгий! Главное, чтобы ты там не заболел! А то, слышала, вы с Бэй Доу снова собираетесь в плаванье? Девушка говорит для него непривычно-громко, а когда замечает на лбу юноши несколько складок от нахмуренных бровей, тут же осекается. — Ой! — неловко смеется и потирает затылок, а затем её голос становится слегка тише. — Прости-прости! Из-за отца привычка говорить так громко, ха-ха! На самом же деле Кадзуха нахмурился от очередного раската грома за окнами. Пусть уже за столько лет и привык к подобному треску, конкретно сейчас молнии бьют в самую голову. Его совершенно не напрягает громкий голос Ёимии, ведь отмечает, что похож он не на надоедливый лепет, а на приятный шум шторма за бортом. Конечно, вода и Ёимия — две разные вещи, и вряд ли бы юноша поставил эти два слова в одно сочиненное хайку. Но ведь и вода бывает такой же разной, как и яркая девушка рядом с ним. Да чего уж таить: даже как он сам. — Всё в порядке, — спокойно отвечает Кадзуха и одаряет хозяйку дома слабой полуулыбкой. — Благодарю за гостеприимство. Обещаю, как только ливень закончится — я сразу уйду. — Оставайся столько, сколько захочешь! Девушка радостно и бесцеремонно хлопает юношу по спине, и от жеста подобного Кадзуха резко выпрямляется. Не сказать, что тактильность его напрягает, но и приятным это действие не назовешь. Будто замечая за ним подобное, Ёимия в который раз неловко усмехается и резко убирает свою руку, юркая ей себе за спину. Наверное, всё же не стоит так нарушать личное пространство, ведь и с Кадзухой лично они толком почти не знакомы. Частенько видела его на причале вместе с Бэй Доу, когда помогала торговцам переносить ящики, а иногда его силуэт мельком проскакивал на родных улочках Ханамидзаки. Перекидывались порой парочкой фраз. «Доброе утро!» «Рад видеть тебя в хорошем расположении духа» «Слушай, а что там в Ли Юэ говорят?! У меня во-о-от столько ящиков с фейерверками! Может, найдутся ребята, кому пригодятся?» «Праздники ещё не скоро, но я обязательно узнаю, когда снова отправимся в море» И ведь узнал же. Специально расспрашивал жителей города, не нужно ли кому-то украсить ночное небо яркими огоньками. Пусть даже маленькими, пусть всего одним фейерверком — уже будет хорошо. Не зря же лучший пиротехник Инадзумы так старается над своими салютами? В ином же случае не было бы на праздниках всех этих воодушевленных и ярких улыбок, которые дарит Ёимия. Чего уж скрывать: даже Кадзуха улыбается при виде огней на ночном небе. Яркие, громкие, от которых сердце застывает в груди, дарят незнакомые чувства чего-то волшебного и незапятнанного. Будто придают сил в тяжелые времена и выпускают из сердца горечь с печалью, даря взамен сияющие проблески надежды, которой порой так не хватает. И всё это дарит одна единственная девушка, разрабатывая свои творения с душой и любовью, не жалея стёртые до мозолей ладони. Золотые рыбки в чужих глазах пересекается с бутонами кровоцвета. — Могу предложить тебе чай! — яркие улыбки похожи на её же самодельные огни в ночном небе. — Так быстрее согреешься! — Спасибо, мне не холодно. Но не откажусь, благодарю тебя, Ёимия. В ответ девушка лишь радостно прыскает. В недоумении юноша приподнимает светлые брови, не понимая, чем вызвана эта реакция. — Ну-ну, вижу же, что продрог до костей! — сдерживает себя, чтобы снова не похлопать его по плечам. — Эх, мальчики! Лучше прямо говорить о своем состоянии! Прислушиваясь к себе Кадзуха замечает, что на самом деле дрожит. А чего он ещё ожидал? Весь промок до нитки, а вкупе с ветром это принесло свои неприятные последствия. Немного неловко перед Ёимией, но девушка практически сразу забывает об этом. Улыбается в который раз ему и уходит вглубь дома, оставляя Кадзуху одного. Всегда поражался её открытости и прямолинейности. Это умение точно дар великих божеств, и казалось, что с подобной способностью девушка найдет общий язык с кем-угодно. Будь то ребенок, торговец, член комиссии Тэнрё или странствующие самураи. О, Архонты, да даже сама Сёгун Райдэн или боги Селестии! С каждым найдет общий язык. Если надо — даст показательный подзатыльник, а после угостит тёплым чаем, извинится за свою грубость и начнет рассказывать истории, которых накопилось у девушки так много, что для каждой не хватит и звёзд в ночном небе. А к следующей встрече подарит парочку фейерверков, сделанных всё так же с душой и любовью, которые способны растопить сердце даже хладнокровной Царицы. Чай у Ёимии очень вкусный и ароматный. На удивление, до сих пор чувствуется запах жженой бумаги, но за столь недолгое время, проведенное в чужом доме, этот запах кажется немного родным. Даже уютным. На плечах — тёплое одеяло, а по левую сторону и сама девушка, греющая руки о чашку с напитком. — Молчать не хочется, но не хочу грузить тебя своими рассказами! — в голосе девушки слышатся нотки неловкости. — Знаешь же меня, что как начну, то меня уже не заткнуть… Не хочу надоедать просто! И впрямь, она очень прямолинейная. В который раз поражается. — Не думаю, что ты надоешь мне, — утренняя роса блестит на бутонах кровоцвета в глазах. — Я люблю слушать истории, если честно. — А давай, в этот раз тогда послушаю твои?! — от внезапной идеи девушка сама приходит в восторг. Чешуя золотых рыбок блестит солнцем на глади воды. — Мои? — искренне удивляется Кадзуха, надпивая немного зеленого чая. — Я умею хайку рассказывать. А вот истории… — У вас же с Бэй Доу, наверное, столько приключений было! — Мм… В море, или же в Ли Юэ? — неуверенно уточняет. — Да! Да! — глаза сверкают всё ярче и ярче, будто рыбки на самом деле были очередными сделанными Ёимией фейерверками. — Эх, Ли Юэ… Вот бы попасть туда, хоть разочек! Увидеть эти исполинские горы! Попробовать новую еду! — Запустить фейерверки? — со смешком добавляет Кадзуха. Глаза Ёимии теперь — две жемчужины Санго. — Как ты узнал?! Правда не понимает: это сарказм, или на самом деле искреннее удивление. Дождь монотонно бьётся о кровлю, гром за стенами дома с каждой минутой отдалялся на север, а разливающееся тёпло в груди гремит так же громко, как при ярких огнях Наганохары. — Однажды, точно посетишь Ли Юэ, — Кадзуха смотрит в свое отражение в нагретой чашке и сам не замечает, как уголки губ приподнимаются в полуулыбке. — Ох, нескоро это будет, нескоро… — девушка чуть ли не впервые за всё это время мрачно вздыхает. — Работа! Столько работы! Найти бы хоть парочку дней для маленького отпуска! Невзначай поглядывает на девичьи ладони, заклеенные пластырями, а в глазах будто бы только сейчас замечает тяжелый проблеск усталости. Даже солнцу порой нужны перерывы: для этого на небе его всего заменяет луна, но как быть с Ёимией? Кадзуха искренне не хочет, чтобы этот свет однажды погас. Иначе вряд ли спасут тогда даже самые яркие фейерверки. — Может, получится в ближайшее время, — тихо молвит юноша, переводя взгляд снова в свое отражение. — Если честно, я буду только рад, если к следующей нашей отправке в Ли Юэ у тебя выйдет поехать вместе с нами. На секунду солнце снова сияет золотыми чешуйками в девичьих глазах. — А ты проведешь мне экскурсию?! От её по-детски искреннего восторга и самому хочется улыбаться. На самом деле не хочет видеть погасшее солнце, иначе вечный мороз будет преследовать его до конца своих дней. — Конечно, — и осторожно ставит чашку на маленький столик. — Для королевы праздника лета всегда найду время, дабы показать красоты прекрасной страны. Ёимия заливается смехом, смущенным и ярким, от которого сердце в груди останавливается на несколько вечностей. — Обязательно сделаю для тебя в благодарность особенный фейерверк! А теперь, я всё ещё жду историй! В дневном полумраке, под шум стихающего дождя и рядом с Ёимией Кадзуха признается, что стал капельку счастливее.