А небо по-прежнему голубое...

— Аканэ, — вяло произнесла Аой, сбрасывая сумку с плеч на пол. — Я дома. Сняв кроссовки, девушка медленно подошла к комнате старшей сестры и, открыв дверь, обнаружила совершенно пустой. Её не было дома. — Видимо, она опять ночует у Синносукэ. Аой шумно вздохнула и поплелась в свою комнату, закрывая за собой дверь на щеколду. Чувствуя, что слёзы уже были готовы вырваться наружу, она сильно сжала кулаки. Так, что костяшки побледнели. Девушка села на кровать и, схватив подушку, уткнулась в неё лицом, пытаясь заглушить крик. Она сорвалась на рыдания, кусая наволочку подушки, когда хотелось опять взвыть в голос, топила в ней лицо и просто-напросто, устав от всего накопившегося за эти месяцы, уснула, как только сил плакать у неё не осталось. И засыпая, она снова увидела небо. Те самые бескрайние голубые просторы, которые тянулись далеко-далеко, до самого горизонта и уводили с собой бесчисленное количество белых облаков. Они плыли так неспешно, отражаясь в её глазах. Пушистые, как вата. Ей хотелось протянуть ладонь и потрогать их рукой, погружаясь пальцами в их нереальную мягкость. Где-то над головой приятно грело душу солнце, от чего становилось так тепло-тепло, как в маминых объятиях. — Ты же тоже здесь, Син-но... — дрожащим голосом прошептала Аой, смотря на свою поднятую в небо ладонь. И снова, закрыв глаза, надеялась, скрещивая пальцы на другой руке, что он ей ответит. Пусть даже здесь, во сне. Недалеко послышался шелест смятой травы. Айо открыла глаза и повернула голову. Он стоял перед ней: всё в той же школьной форме и беспорядком на голове. Стоял, засунув руки в карманы брюк, и насвистывал какую-то мелодию. Беспечный — как и всегда. — О, А-аой, — заметив её, парень широко улыбнулся и помахал рукой. — Ты снова тут? В ответ она лишь кратко пожала плечами, понимая, что это скорее было утверждение, нежели вопрос, в то время как Синно присел рядом, внимательно разглядывая девушку. — Ты в порядке? — Он заглянул в её глаза, пытаясь найти в них ответ. — Выглядишь грустной. Аой грустно улыбнулась, заправляя за ухо волосы. Она выдержала паузу, собираясь с мыслями. Каждое предложение давалось ей с огромным трудом, она часто вздыхала и поднимала глаза в небо, словно старалась сдержать слёзы. — Знаешь, — на выдохе начала девушка. — Каждый мой день похож на предыдущий: я просыпаюсь по утрам, учусь, иду на работу, возвращаюсь домой и засыпаю. С появлением работы не всегда удается поиграть на басу, — Аой посмотрела на Синно и, прикусывая губы, продолжила: — И каждый день я обещаю сама себе, что изменю свою жизнь, но каждый раз я ловлю себя на том, что я совершенно ничего не делаю для того, чтобы хоть что-то изменить. — Ао-о... — Ах да, точно, — девушка перебила его и, грустно улыбаясь, пробурчала, в тот же момент жмурясь от смущения: — Ещё я... скучаю. Она вспоминала их самое первую встречу, от которого сердце каждый раз пропускало удар. Очень много времени ушло на осознание того, что тот момент раз и навсегда остался только с ней. — Я тоже соскучился по тебе, Аой. Синно протянул ладонь и потрепал густые, русые волосы, зарываясь в них пальцами и немного массируя её голову, и улыбнулся, замечая то, как вгонял девушку в краску своим жестом. Аой подняла глаза на Синно, встретившись с его. Ей хотелось прочесть его мысли. Шли мгновения и казалось, что парень застыл, не в силах сказать хоть слово, чтобы продолжить разговор. Но, решительно взяв девушку за руку, притянул Аой к себе и повалил на колкую, щекочущую кожу, заливаясь смехом, когда та начала недовольно бурчать что-то себе под нос и сдувать челку с глаз. — Не хмурься, — весело сказал Синно и легонько подул девчонке в лоб. Аой опешила, не знала, что ответить ему. — Морщины появятся преждевременно. Они лежали, смотрели на небо и наслаждались тишиной, не следя за временем. Неизвестно сколько прошло времени, может, полчаса, час, а, может, все пять, когда тепло солнечных лучей, шелест травы и стрекотание кузнечиков начало навевать дремоту, и Аой невольно прижалась к парню, обвила руками его тело и мирно сопела, уткнувшись куда-то в грудь Синно. Парень тихо зевнул и начал наблюдать за тем, как она спала, рассматривая черты её лица. Она очень даже симпатичная: длинные, густые ресницы, аккуратный носик, пухлые, розовые губы. Она была невероятно красивой. Почему он раньше не замечал этого? — Ты мне тоже нравишься, Аой, — признался Синно, осторожно целуя девушку в лоб, и, вдохнув запах её волос, продолжил: — Знала бы ты, как я скучаю... по тебе. Лучи летнего солнца били в лицо, заставляя Аой недовольно поморщится и открыть глаза. Присев на постели, она снова почувствовала подступившие к глазам слезы и быстро убрала их рукавом пижамы. И как всегда: Девушка быстро умылась, собралась и вышла из дома, взглянув на небо. Небо – такое величественное и всегда притягивающее взгляды людей. Бескрайнее, неизведанное и поэтому еще более манящее. Небо – такое далекое и в то же время такое близкое. Не спеша плывущие облака, как корабли рассекают его синие просторы. Никуда не спешащие. Облакам просто некуда спешить. Они не опаздывают, и их никто не ждет. Одинокие печальные облака, бороздящие далекую синь. — А небо по-прежнему голубое... — прошептала Аой и, поправив лямку рюкзака, направилась в школу.