-
7 апреля 2022 г. в 16:32
— Когда всё это началось?
Может, декабрь–январь, самые морозы. Холод, ледяные ночи. Где-то так, наверное. Я совсем не помню. Да наверняка год-два назад.
Яркая тучка вскружила мне голову. Обескуражила с первых минут своей навязчивостью. Метала в меня свои весёлые стрелы, да и я поник в ней. Затем возвращался. Вкратце к наркотикам.
Что скрывать, они действительно притягивают меня.
— Не помню. — с лёгкой смешинкой отнекиваюсь, смотрю в его глаза и наблюдаю следующее:
Он подходит ко мне, не спускает глаз, вижу, мнётся, но кладёт руки на плечи. Горько сжимает.
Возможно, он сам не знает что делает. Аура так и пронизана неуверенностью. Скользким гневом, однако, тоже.
Его глаза — коричневые. Облиты смолой. Самые яркие и блестящие из всех, что я видел когда-либо. Они красивые. Он сам красивый.
Не буду метаться, считаю его идеалом. Мне далеко до него.
— Что ж ты делаешь, Андрей. — его глаза поблёскивают. Гнев стекает, занимает место горечь, сострадание и слёзы. Солёные слёзы.
Я действительно болен. Да, я действительно болен и мне жаль.
Фывфыв ударяет меня по лицу.
Я не чувствую этого.
Потому что начинаю смеяться. Мне не до боли.
Смеюсь, и плачу. И сжимаюсь пополам, всё ещё смеюсь.
Хотя смех перерастает в хрип. Жалкий хрип. Жалкий я.
— Сколько я тебя уговаривал. — голос его дрожит, — Почему… Почему ты не слушаешь?
Фывфыв говорил медленно и разборчиво, проникая мне в душу и разум. И мне тогда стало больно. С глаз рекой смывались слёзы, а лёгкая рука, которую положил он мне на спину, даже не заметил я, сочувствующе похлопала меня.
Рыдая, я пытался ему что-то сказать. Слова сплетались, голос предательски рвался. Кажется, в этом дурмане я кричал изо всех сил, но мои слова, просьбы, многочисленные извинения пропадали куда-то…
Но Лёша слышал меня.
Понимал, и крепко-крепко обнимал.
Стирая с глаз слёзы, вечные слёзы, реальные слёзы, я смотрел на руки, плывущие в моих фантазиях-реалиях. Те усыпаны болезненной сыпью, все обледеневшие, будто синие.
И я задумался.
Когда всё это началось?
Когда я в панике искал предмет, способный закончить мои муки. Я — ничтожество. Я нашёл наркотики. И они скрасили мою ужасную жизнь, продлив её ещё немного.
Выход был. Был всегда. Но я пошёл не по тому пути и поплатился за это.