Песни могут останавливать бомбы, а тишина - это смерть.

      - Это последние, все готово, остались только ваши инструменты.       Спирин посмотрел на борт, а потом на Нэнси, что упаковывала масксетки.       - Нэнси, послушай меня...       - Даже не начинай. Мы все обсудили уже много раз, сотню раз поругались и столько же помирились. Я лечу с вами. И мы либо вернёмся сюда вместе, либо останемся там навсегда, тоже вместе...       Сид не оставлял попыток отговорить ее. Все время, что они ждали подходящего момента и пока шли приготовления к их сумасшедшей поездке, он пытался ее переубедить. Она оказалась непреклонной, как каменная скала и стояла на своем. В конце-концов он выдохся и пустил все на самотёк, но сегодня, зайдя в ангар, не выдержал.       Ангар принял свой привычный вид. Не было больше трав с дурманящим ароматом, не стояло чудное приспособление, оказавшееся старинной прялкой и веретеном, Нэнси больше не сидела на полу и не сплетала тонкие серебристые ленточки в единое полотно, не крутились у ее ног коты Балунова, норовясь утянуть хоть одну ленточку и поиграть с ней. Все было готово к отлету.       С планеты Power была получена информация о готовящемся обращении Властелина к своему народу. И тогда их безумная задумка, начала приобретать вполне реальные очертания, а Сиду стало отчаянно страшно. Он проклинал себя за то, что повелся на эту авантюру и дал себя уговорить, а теперь ведёт своих туда, откуда дороги, скорее всего, не будет. Самое страшное, что это понимали все. На чипе, что принес Черт, была информация не только об обращении к народу. Вслед за этим обращением, последует удар по Галактике. Точные сроки неизвестны, но решение принято. Даже если им удастся приземлиться и воплотить свой план в жизнь, если их не раздерет толпа, не расстреляют Псы, или не ликвидируют удаленно, то совершенно непонятно, или успеют они вернуться на безымянную планету и что с ними будет, если всё-таки попадут под удар. В их случае, смерть была бы самым лёгким итогом. Он не мог представить своих ребят бездушными и безэмоциональными машинами, забывшими себя и музыку, с пиксельными фотонами, вместо живых блестящих глаз. Тем более, он не мог и не хотел представлять такой Нэнси.       Они практически поселились в центре наблюдения, разрабатывая план, пытаясь посекундно рассчитать время пребывания на планете, что когда-то была родной для них. Котляров притащил человека, что мог подключиться к спутнику и распространить трансляцию на все регионы. Сид посмотрел на безумного паренька, которому на вид было лет семнадцать и задал только один вопрос.       - Ты понимаешь, что можешь не вернуться оттуда. - А этот отчаянный ребенок радостно покачал лохматой головой, с модификатором всех цветов радуги, и весело заявил.       - Зато какое осиное гнездо мы разворошим. - Уже потом Спирин узнал, что всю семью этого парня ликвидировали по обвинению в гос.измене, только за то, что они, оставшись людьми, имели смелость вслух высказывать свою позицию и пытались достучаться до остальных, открыто и не прячясь. Самого парня, который оказался компьютерным гением, вывез Котляров и спрятал у своих знакомых, на планете, где ещё была относительная безопасность и свобода. Как ему удалось это сделать, трудно было даже предположить.       Нэнси проявила очень живой интерес к сумасшедшему компьютерщику, хотя никогда раньше не интересовалась подобными вещами и только когда она попросила собрать все имеющиеся записи с концертов и фестивалей, до Спирина дошло, что она хочет сделать. Она собиралась подкрепить их реальное присутствие видеорядом из прошлого.       Из всех имеющихся загашников были вытрушены тысячи гигабайтов информации. Подбирая нужные кадры, они пересматривали видео и фото из прошлой жизни и у каждого в голове мелькала одна и та же мысль - оно того стоит. Кадры были из разного времени, разных городов и стран. Небольшие клубы и огромные фестивали, сольники и сборные концерты, запись не всегда была хорошего качества, но это была самая большая ценность для каждого из них. Тогда многого не было, жизнь была не всегда лёгкой, были определенные сложности, а иногда и лишения, но тогда было главное - толпа улыбающихся людей с живыми глазами, вечные споры о том, рок жив, или всё-таки мертв, дурацкие рассуждения на тему, кто панк, а кто не панк, одобрение, или порицание публикой нового альбома... Их не всегда понимали и принимали, тогда это могло быть настоящей трагедией. И только потеряв все это, они поняли насколько ценным оно было - простая человеческая жизнь со шквалом разнообразных эмоций...       Нэнси спустилась на "ноль" и толкнув дверь в студию, горько вздохнула, инструменты уже успели унести. Их время заканчивалось, она прекрасно это осознавала, как и то, чем грозит предстоящий "концерт". Ей хотелось побыть здесь и впитать в себя чудную атмосферу, которая вдохновляла и придавала сил. Не успела. Девушка провела ладонью по стене и улыбнулась в пространство, вспомнив, как именно в этой комнате Сид впервые снял с лица маску...       - А я тебя везде ищу. - Она повернулась на голос, в дверях стоял Спирин и хитро улыбался. Сердце на мгновение замерло. Его широкая, чуть кривоватая улыбка, задорный блеск темно-карих глаз, узкие черные джинсы, неизменная косуха, по три кольца в каждом ухе и ирокез, опять ставший огненно-красным - таким она его и запомнит. Человека, что перевернул ее представления о добре и зле, о войне и мире, о распределении на друзей и врагов. Мужчину, что заставлял ее сердце отчаянно трепыхаться в груди и одним взглядом делал так, что она забывала, как дышать. Музыкант, который поставил на кон все, чтобы обрести главное.       - Вы уже погрузили инструменты?       - Почти. Идём со мной. - Он протянул ей руку и она даже не стала спрашивать, куда он ее зовёт. Какое это имеет значение, когда ее ладошку сжимает широкая и теплая ладонь, она чувствует запах кожи и сигарет и видит перед собой выбритый затылок и яркую полоску красных волос. Они прошли длинными запутанными коридорами, которые давно стали знакомыми и родными. Скоро ей опять предстоит покинуть это место, что стало домом и людей, которые легко и ненавязчиво превратились в родных.       Сид уверенно вел ее к выходу из комплекса. Вот и надёжная дверь из бронированной стали. Крошечная лампочка приветливо мигнула зелёным, выпуская их на свободу. Нэнси ступила на каменистую почву и посмотрев перед собой, чуть не упала. На взлетной полосе стояла импровизированная сцена, она была совсем маленькой, но почти настоящей. Сцену освещали яркие прожектора и инструменты, пропавшие со студии, тоже были здесь. Вокруг сцены клубился народ. Она и представить себе не могла, что на безымянной планете живёт так много людей. Горло сдавило спазмом. На секунду ей показалось, что она спит, а может наоборот, проснулась и все оказалось ужасным кошмаром. Что не было раскола и нет войны, что она просто приехала на очередной фестиваль в такое замысловатое место и случайно познакомилась с Димой Спириным, а завтра она вернётся домой, где ее ждёт семья и забавный французский бульдог бросится под ноги, встречая хозяйку восторженным визгом. Папа будет бурчать, не одобряя ее увлечения а брат тепло улыбаться невероятно синими глазами... И будет живым и родным человеком, а не бездушным командиром своры убийц и врагом.       Грянула музыка, прожектора засветились ещё ярче, делая звёзды в темном небе, тусклыми и почти незаметными. Народ потянулся ближе к сцене, все стало как когда-то давно, в прошлой жизни. Нэнси обернулась на Сида не в силах поверить в происходящее.       - Дима, что это? - Спирин улыбнулся и подмигнул ей.       - Концерт для тебя.       Время остановилось. Где-то во Вселенной, оно продолжало свой неспешный ход. На одних планетах вставало и заходило солнце, другие все больше и больше погружались во тьму, на некоторых солнце светило почти постоянно, а здесь время замерло в одном мгновении. Его можно было примерно подсчитать по количеству исполненных песен, только кому это нужно и какое имеет значение? Вокруг были люди, живые и настоящие. Истинные, которых в Галактике осталось совсем мало. Они отрывались в толпе, выходили на сцену, а потом опять становились зрителями. Как жаль, что ещё не придумали девайса, способного реально остановить время. Чтобы можно было нажать кнопку и остаться в этом мгновении навсегда. В секунде, когда над головой мерцающая бесконечность, вокруг клубится живая энергия, а за спиной стоит Сид, прижимая крепкой рукой к своему телу. И звучит музыка - живая, проникающая в душу и глубины сознания, оживляющая эмоции и чувства, способная вернуть настоящее даже Псам.       На сцене появились музыканты Тараканов. Спирин сжал ее ладонь и перекрикивая музыку, сообщив, что теперь их очередь, унесся на сцену. Нэнси поежилась, без него сразу стало холодно и неуютно. Лёгкий холодок прошёлся по коже, она обернулась и увидела рядом с собой Горшка, он был настолько реальным, что назвать его духом просто не поворачивался язык. Он смотрел в сторону сцены и судя по улыбке и блеску глаз, был страшно доволен происходящим.       - Вот это тусовка. А то вечно дрязги какие-то и прочая хуйня, ёмое. Могут же...       - Вот так получилось, Миш. Я тебе говорила, мы все проебали. - Нэнси вдруг стало невероятно грустно и одиноко. Не спасала больше музыка, присутствие Сида в нескольких метрах от нее и остальных, так горячо любимых ею, музыкантов, не спасал даже развеселый дух, что азартно пританцовывал в такт музыке. Она поняла, что все происходящее, нелепая попытка вернуть ее в прошлое, в то время, которого больше нет и никогда не будет, даже если у них и выгорит их отчаянный замысел. На глаза предательски навернулись слезы и она опять почувствовала лёгкий холодок. Нэнси знала, так бывает, когда к живому человеку прикасается дух.       - Только не ной, терпеть не могу слез. Они же не панихиду устраивали для тебя, а тусовку, а ты ревешь. Фу. - Горшок изобразил на лице полнейшее презрение и скорчил такую рожу, что Нэнси невольно рассмеялась сквозь слезы.       - Жаль, что ты не можешь быть там. - Она махнула головой в сторону сцены.       - Я все могу, понимаешь да. А ты не дрейфь, что должно быть, то и будет. Вы все делаете правильно, а мы поможем.       - Кто это мы? - Но дух уже испарился, обдав ее на прощание освежающим ветерком. Группа допела свой сет и Сид вернулся к ней, а на сцену вышел Саша Балунов. Как только заиграли первые аккорды, Нэнси застыла, по сцене, абсолютно по-хозяйски, разгуливал Горшок. Девушка обернулась на стоявших рядом людей, а потом дернула Сида за рукав, но он тоже ничего не понял и не видел. А Миха отрывался под свою же музыку, улыбался и корчил ей рожи. Он действительно мог все...       Уснуть никак не удавалось. Нэнси крутилась в своей постели, уговаривая упрямый мозг отключиться и посылая бессонницу ко всем чертям, но настырные мысли все равно лезли в голову. Устав от бессмысленной борьбы, она встала и вышла в коридор. Тишина, только тихо гудят лампы над головой. Это место создавало иллюзию абсолютного одиночества, хоть жизнь здесь кипела постоянно. В пищевом блоке тоже было пусто, Нэнси нечего было здесь делать, но возвращаться к себе не хотелось и она устроилась на высоком стуле за длинным столом, положив голову на руки. Мысли опять зароились в голове и она больше не пыталась от них отмахнуться.       Что их ждёт на далёкой вражеской планете, которая для многих была когда-то родной? Есть ли хоть малейший шанс вернуться и собраться за этим столом большой веселой компанией? Отчаяние и страх захлестнули сознание. Она никогда раньше так не боялась. Потеряв почти всех, стала отчаянной, понимая, что несёт ответственность только за себя. А теперь, когда у нее опять появились близкие люди, липкий и противный страх проникал в душу, окутывал мерзкой пленкой, избавиться от которой не было ни малейшей возможности. Тихо щёлкнул механизм открывающегося замка и загудела дверь, за спиной раздался звук шагов. Даже не оборачиваясь, Нэнси точно знала, кто пришел. Прикоснувшаяся к плечу ладонь только подтвердила ее догадку.       - Ты почему не спишь? - Она потерлась щекой о теплую ладонь и развернувшись на стуле, сомкнула руки за спиной Сида, притянув его поближе к себе.       - Не могу уснуть. А ты?       - А я пытаюсь уложить тех, кому нужно отдохнуть, но они бродят в поисках непонятно чего, прям как вожатый в пионерлагере. Идём.       Можно было посопротивляться и поспорить, но не хотелось. Да и отдохнуть действительно нужно. За углом мелькнул пушистый хвост и тут же исчез с горизонта.       - Балу опять потерял одного кота.       - Они не потеряются, что они дураки, от Шурки бегать. Проходи. - Только сейчас Нэнси заметила, что Спирин привел ее к своей комнате, а не к ее. Заметив замешательство, он улыбнулся.       - Мне так спокойнее будет, когда ты под присмотром. - Он открыл дверь и подтолкнул ее в спину.       - Мне не нужен никакой присмотр. - Чувство противоречия все же победило и упрямство вылезло наружу. Ее возмущенный тон не произвел на Сида особого впечатления, он закрыл дверь и бросив на стул куртку, устало потер лицо.       - Ну парням хоть по шее дать можно. А с тобой что делать? - Он точно знал, что. Точнее, что он хотел бы с ней делать. И наверняка делал, если бы ситуация была другой, если бы девушка была другой... Или дело в том, что он стал другим, рядом с ней? Им скоро лететь, нужно выбросить из головы все эти бредовые мысли и просто поспать. Сид потянул вниз замок на толстовке Нэнси, но она перехватила его руку.       - Что ты делаешь?       - В этом спать неудобно. - Толстовка соскользнула с плеча и он понял, под ней ничего нет.       - Черт... - Выудив из шкафа первую попавшуюся футболку, протянул ей.       - Переодевался, я отвернусь. - И действительно отвернулся к стенке, проклиная себя и дурацкие эмоции, что лишали его воли и здравого рассудка, судя по всему.       - Не нужно. - Она подошла со спины и прижалась всем телом, обвивая руками и мягко разворачивая к себе. Он ослышался? Очередной бред, выдаваемый воспалённым сознанием? Нет, не бред. Футболка валялась на стуле, поверх брошенной им куртки, а Нэнси стояла перед ним, все в той же толстовке. Стояла очень близко, создавая своим телом ловушку, затягивая его в силки из которых был только один выход.       Сид пропустил сквозь пальцы пряди ее волос. Они были мягкими и пахли полевыми травами, теми, из которых она плела свои волшебные маскировальные сетки. Чуть подрагивая, рука опустилась на шею и прикоснулась к нежной коже. Нэнси вдохнула и сделала ещё один шаг к нему, хоть расстояния между ними и так почти не осталось. Толстовка упала на пол, открывая взгляду узкие плечи и изящные руки, по которым вились мудреные письмена и орнаменты, тонкую талию и узкие бока, сплошь покрытые древними рунами и рисунками. Прохладные ладони пробрались под его футболку и погладили горячую кожу, отметая последние сомнения. Пока он мучился со своими чувствами и торговался с совестью, она все решила за двоих. Другого шанса может не быть, даже не шанса, а простой возможности. Впереди бой, далеко не первый и возможно последний. Смерть стоила жизни, а жить стоило ради любви, даже длинной в несколько мгновений. Они точно знали, что делать, когда наступает последний день. Мгновение между первым вдохом и последним выдохом. Они две мысли, что пришли на ум Вселенной. Как они живут вечность, Миллиарды звёзд в любви? Видишь этот путь млечный? Знаешь, из его пыли слеплены и мы с тобой, Слеплены и мы с тобой…