***
Камило не спеша шёл к Доротее. Он понимал, что идти к сеньоре Анхеле и доказывать, что-то было бессмысленно. Их мама всегда на стороне своих детей, вне зависимости от чего-либо. И парня это злило. Почему его мать не такая? Почему она должна представлять доказательства о его невиновности, вместо того, чтобы кричать: «Он мой сын, и я знаю, что он никогда бы так не сделал! Рико лжёт!». Ведь у неё их нет. Выходит, что Пепа не уверена в поступке старшего сына? И вот он стоит у двери подруги. Громко стукнув три раза, парень услышал голос. — Иду! — на лице Доротеи, открывшей дверь, появилась улыбка при виде друга. — Привет, Камило. — Привет, Доротея. Как видишь, я сдержал слово и вот стою перед тобой жив-здоров. — Ох, как же я рада… Эм, всё хорошо? — лицо друга выражало безразличие, что обеспокоило девушку. — У тебя родители дома? — Не-ет. А к чему такой вопрос? В смысле, ты хочешь ко мне в гости? — Да. А что? Друзья не могут ходить друг к другу в гости? — Могут. Просто, это так неожиданно. Я думала, что у тебя дела есть. С детьми посидеть, неожиданный спектакль или ещё что-то там. — Дел нет. И желания общаться с кем-либо другим тоже нет. Так впустишь? — Да, — девушка дала пройти другу в дом. Тот тут же направился в её спальню. Зайдя в комнату и сев на кровать, Камило посмотрел на Доротею, что подсела к нему. — Вчера приходила сеньора Анхела и нажаловалась Альме, что я без причины ударил Рико, — парень опустил взгляд, глубоко вздохнув. — И они поверили ей? — Да. — Но у неё ведь нет доказательств, что ты ударил её сына. — Зачем предъявлять доказательства людям, что верят тебе на слово? — А если бы сеньора Анхела сказала, что Мирабель, ударила Рико. Они бы тоже ей поверили? — Даже, если ты предоставишь им миллион доказательств, их всё равно будет недостаточно, чтобы обвинить ни в чём неповинного Мадригаля. — Но ты тоже Мадри… — Не называй меня так! — грозно выкрикнул Камило, от чего девушка непроизвольно дёрнулась. — Я давно уже не член их волшебной семейки. — И насколько давно? — Ещё до встречи с тобой… Грубиян; позор; человек, что способен испортить настроение окружающим одним лишь присутствием. А ещё буду тем, кто испортил им репутацию вчерашним инцидентом… Ты… даже представить себе не можешь, как сильно я хочу вернуть те времена, когда я хоть чего-то стоил для них. Когда они смотрели на меня не, как на ошибку природы, а как на любимого когда-то сына, брата, кузена, внука. Я… просто хочу, если уж не любви, то хотя бы, чтобы они прекратили меня принижать… Чтобы говорили не только о моих недостатках, но и о плюсах. Ведь они у каждого есть. И у меня. Я хорошая няня. И они знают об этом, но никогда за это не хвалили. Да, знаю, что это моя обязанность, но ведь никто, кроме меня не смог бы заполучить детскую любовь каждого ребёнка Энканто. Ну, кроме Рико. Я хорошо играю в футбол. И помог команде выиграть последний матч. И когда пришёл домой, я надеялся, что они похвалят меня. Скажут, какой я молодец, но… они похвалили НАС, а не МЕНЯ. Хотя они выиграли благодаря МНЕ. Ведь Я забил решающий гол. Или, когда Альма заставила написать пьесу за день, выучить и сыграть её. И, когда они узнали, что спектакль понравился зрителям, знаешь, что сказала Альма: «А говорил, что пьесу писать тяжело. Как говорится, глаза боятся, а руки делают. Если так подумать, можешь теперь сам себе пьесы писать, а не из книжек брать». А если бы вместо меня была Мирабель, то реакция была бы иной. Они бы хлопали в ладоши и говорили: «Какая ты молодец, Мирабель, что смогла сделать на первый взгляд невозможное. Мы так гордимся тобой». А я? Почему мной никто не гордится? Почему я не слышу похвалу в свой адрес? Ведь я всегда ими раньше гордился и нахваливал: когда Долорес научилась контролировать свой дар или когда Луиза смогла поднять церковь в пятнадцать лет. — Камило, всё хорошо? — девушка положила ладонь на плечо друга. — Что? — Ты просто так резко замолк. — Я з-замолк? — Камило был уверен на все сто, что все свои переживания он говорит в слух. — Да. И по твоему взгляду было видно, что ты думаешь о чём-то плохом. Если хочешь, то можешь рассказать мне об этом. — А знаешь… Я высказал все свои переживания тебе, только молча. И мне стало намного лучше, — на мгновение он улыбнулся уголком рта. Доротее было приятно это слышать, но от осознания того, что он решил говорить о своих переживаниях молча, означает одно — он всё ещё ей не доверяет. — Знаешь, когда я испытываю какие-либо сильные эмоции, вне зависимости от того, хорошие или плохие, я всегда их выплёскиваю через картины. Если хочешь, могу дать бумагу и краски, напишешь всё то, что сейчас испытываешь. — Это те, что у тебя на стенах? Если да, то складывается ощущение, что ты всегда на позитиве. В смысле, картины такие яркие. — Каждый цвет имеет своё значение. — А что насчёт тех монстров? — А тут уже мои сны. — Сны? Больше на кошмары похожи. — Ну, мне не прям монстры снятся. Скорее: места, люди, животные и тому подобное, а я всё это соединяю в одно или нескольких монстров с пейзажами. Камило скептически смотрел на девушку. — Хорошо, тогда скажи, — встав с кровати, парень начал искать глазами самую жуткую и одновременно странную картину, а когда нашёл, ткнул пальцем. — Почему на этой картины изображён человек идущий в темноте, вроде бы, как джунгли; в его голове тараканы; за ним идёт монстр; глаза на деревьях; а за ними чёрные силуэты. Встав с кровати, девушка взглянула на картину, на которую смотрел парень. — Человек гуляет по джунглям. Тараканы в голове — его мысли. Монстр — его переживания. Глаза — то, что он всегда в центре внимания. Чёрные фигуры на заднем плане — люди, что его пугают. — С чего ты взяла, что тараканы — его мысли, монстр — переживания? Он сам тебе это сказал? — Не помню. Я давно эту картину писала. — Давно? А может быть такое, что ты мне сейчас рассказываешь то, что на ходу придумываешь? — Эм-м… Ну, может — да, а может — нет. Кстати, а тебе, что обычно снится? — Ничего. — Быть того не может. Хоть что-то да должно снится. — Видимо, в моём случае может. Или я просто их не запоминаю. Возможно это и к лучшему. А то вдруг мне всегда что-то подобное снится. А может, ещё хуже. — А вдруг что-то хорошее. — И что именно? — Хм-м. О! Я знаю, что тебе нужно! — на её лице появилась ехидная улыбка. — Колдуй баба, колдуй дед, чтобы тебе приснился сладкий сон! Камило непонимающе посмотрел на подругу. — И что это было? — Когда я была маленькой, иногда, мне снились кошмары и папа как-то сказал эти слова и в эту же ночь мне приснился прекрасный сон, а ещё я его хорошо запомнила. Так что жди сегодня сладкий сон, а завтра расскажешь, что тебе приснилось. — Надеюсь под словом «прекрасный» ты имеешь ввиду не монстров. Просто вдруг для тебя что-то подобное и есть сладкий сон. И если это да, то спасибо, не надо. — Не переживай, не приснятся. Так будешь писать или нет? — Буду. — Отлично! Садись за стол, а я принесу всё необходимое. — Можешь вместо красок карандаши дать. Не хочу рубашку испачкать. — Хорошо. — Ты тоже будешь рисовать? — Я планирую писать то место, куда ты меня вчера водил. Если хочешь, можем вместе его написать. — М-м, нет. Спасибо. Я лучше буду «выплескивать свои эмоции». — Как скажешь. Всё готово, присаживайся. — А ты куда сядешь? Просто стол такой маленький не думаю, что вдвоём мы поместимся. — Я на мольберте буду писать. — Никогда не понимал, как на такой штуке рисовать. Она же неудобная. — Я тоже раньше так думала, когда начала писать. Но с опытом становится легче, и сейчас мне даже удобнее писать на нём, чем на столе. — Ясно. Что ж, тогда иди готовь себе место, а я приступлю к картине. — Хорошо. Как только подруга отошла, Камило, выбрав чёрный карандаш, начал придумывать, что рисовать, но ничего в голову не приходило. Учитывая, что изобразить он должен не природу или человека, а свои эмоции, а это куда сложнее. К тому же, парень сам не знал, что на данный момент испытывает. — Доротея, что ты делаешь, когда не знаешь, что рисовать? — Вдохновляюсь всем тем, что вижу. Хмыкнув, Камило посмотрел на ту жуткую картину. Что-то в ней было, но, что именно он не знал. Спустя час, картина Доротеи была закончена. Взяв в руки работу, девушка подошла к другу. — Оу, — единственное, что смогла сказать Доротея увидев то, что изобразил парень. — Какое необычное… Это что? — Это мой монстр. Сущность отдалённо была похожа на хамелеона чёрного цвета, чьё лицо было закрыто улыбающейся маской, испещрённой трещинами. Само тело покрыто разбитыми зеркалами, некоторые из них пролезали через тело, а также были плачущие маски. И много маленьких глаз, что смотрели в сторону улыбающейся маски. — А у тебя что? Девушка повернула картину лицом к парню. — Я долго думала, как изобразить водопад. И решила для себя, что хочу написать наши с тобой эмоции, что мы испытывали там. Нравится? Камило был в недоумении увидев палитру синей краски. Где-то более светлые оттенки, где-то более тёмные. — А почему здесь только синий? — Ну, вообще, здесь не только синий, но это не важно. Помнишь я говорила, что каждый цвет имеет своё значение? — Помню. — Так вот, синий — цвет спокойствия и безмятежности. И… знаешь, когда ты смотришь на него, ты испытываешь, как раз то же самое. — Поэтому ты дала мне браслет почти такого же цвета, — парень вытащил из кармана украшение. — Чтобы я испытывал то же самое, смотря на него? Доротея замялась с ответом, ведь смысл выбранного цвета был иным. — Ну… да. А что, он тебя не успокаивает? — Скорее, было приятно на него смотреть. Но если ты говоришь, что синий помогает почувствовать спокойствие и безмятежность, то буду почаще на него смотреть. А у тебя он почему красный? — Любимый цвет. А у тебя какой? — Не знаю. Зато знаю, что у Антонио жёлтый, у тёти Джульетты синий со всеми его оттенками и зелёный, у мамы белый, у дяди Бруно серый, у дяди Августина с Исой тоже синий, у Луизы розовый, у Долорес бордовый, у папы белый, Мирабель любит все цвета, а у Альмы белый, ведь его любил мой дедушка Педро, — Камило посмотрел на браслет и слегка улыбнулся. — Думаю, что теперь моим любимым цветом будет синий со всеми его оттенками. Такой же, как и твоя картина. — Держи. Она теперь твоя. Отдав картину, Доротея переключила своё внимание на монстра. Девушка никогда бы не подумала, что маска счастья может нагонять страх на неё. Возможно дело было в её фальшивой улыбке или в том, что маска была надета на безобразное тело. А может, и то и другое. — Камило, можно я себе заберу твоего монстра? — Зачем он тебе? — Понимаешь… Я веду «дневник» твоей психологической составляющей. — Это как? — Сейчас покажу, — достав из тумбочки стопку листов, отдала их другу. Тот, положив картину на стол, начал перебирать по порядку. — Каждый лист это то, что ты испытывал в тот или иной день. — Первый лист это когда я спас тебя от Хосе? — Да. — Я, конечно, не спец по значению цветов, но белый это точно не то, что я тогда испытывал. Скорее… Какой цвет означает отвращение? — Зелёный. Но он белый потому, что тогда не ты меня спас, точнее ты, но я тогда этого не знала. — Ла-а-адно, а почему на втором фиолетовый? — Это то, на какой ноте ты от меня ушёл после того, как узнал, что я в курсе, кто на самом деле меня спас. А фиолетовый потому, что он означает холод, таинственность. — Сюда зелёный подойдёт. Именно это я испытал, когда увидел тебя снова. Третий — это на футбольном матче? Если да, то и сюда зелёный добавь. Тогда я то же самое испытал, учитывая, что мне от команды тогда ещё досталось. На Дне Рождения Антонио, я то же самое к тебе испытывал, но в более мяг… — Вот только помимо меня, там был и Антонио. И благодаря нему на листе присутствует жёлтый. — А красный с чёрным? — Чёрный, потому, что на тот момент ты и это испытывал. Ну, а красный это уже по моей вине. — Это, когда я тебя из комнаты выгнал? — Да. Пролистав все листы, парень заметил одну деталь. — А почему ни на одной нет синего? — Потому, что раньше ты этого не испытывал. — В смысле не испытывал? Я же… — Я оцениваю твоё состояние, когда я рядом. Ибо по-другому не могу. Как я скажу тебе, что ты испытывал сегодня утром, если меня там не было? Хотя, когда я тебя сегодня увидела, могла сказать с уверенностью, что утро было недобрым. Хотя ты молчал. Так что не всегда молчание - признак того, что ты спокоен. — Хорошо, тогда скажи, с чего ты взяла, что у водопада я был спокоен? — После того, как мы вышли из дома сеньоры Анхелы, ты был злым. И вместо того, чтобы пройтись по городу, решил отвести меня к водопаду. А значит, что это место тебя действительно успокаивает. Лицо Камило выражало недовольство. Взяв картину в руки, парень уставился в неё. — А знаешь… синий действительно успокаивает меня. Послышался резкий стук в дверь, а после в комнату зашла женщина. Вид дочери с будущим зятем заставил её улыбнуться. — Не буду вам мешать. Её улыбка заставила смутится юношу. — Ладно, мне пора. До завтра, Доротея.***
Как только настроение Альмы нормализовалось, в комнату ворвалась Мирабель. — Мирабель, тебя разве не учили стучаться? — Прости, abuela. Сеньора Анхела пожаловала. Хочет тебя видеть. Ничего не сказав, Альма вышла из комнаты. — Здравствуйте, сеньора Анхела. Как поживаете? Вы что-то хотели? — Я по поводу Камило. — Я сегодня отправила его к Вам. Надеюсь, он смог Вас убедить в своей невиновности? — Он ко мне не приходил. — Что?! Как не приходил? Быть того не может. — Хотите сказать, что я лгу? — Нет, конечно. Так Вы что-то хотели? — Камило, помимо Рико, избил и Хосе за то, что тот пытался защитить брата. И я требую, чтобы вы убрали Камило с должности няни, если не хотите, чтобы весь Энканто узнал об этом инциденте. До свиданья. После такой новости настроение Альмы снова упало.