начало

Июль не замечает пресловутую эволюцию кукол, не то чтобы не верит, просто уверен, что это что-то почти мифическое, его точно не коснется. Июль считает своих напарников «товарищами» и не задумывается, что что-то не так. ощущение приходит незаметно, поглотив, однако, моментально рациональное равнодушие, а у него по шкале саморефлексии результат стремится к нулю, поэтому он просто принимает это как данное. это нормально. Июль думает, что они расценивают его так же. это нормально. Июль не знает такой вещи, как «привязанность», или подобных ей человеческих эмоций, но знает, что пойдет за Ноябрем, когда тот позовет, с непонятным немножечко теплым чувством в груди и полным сознанием собственной необходимости и необходимости Ноября рядом с собой. это нормально. Июль чувствует пустоту; он чувствует – и одно это уже повод для беспокойства, но он не переживает. он стоит где-то посреди неистового, ревущего потока людей, где-то рядом с шумно несущимися в неизвестность машинами, где-то рядом с жизнью, на обочине, и думает, что он похож на потерявшуюся собаку – таких он много встречал. хозяина нет больше, и Июлю совсем неведомо, что теперь делать. он не переполнен эмоциями, ничего нет; нет и понимания необходимости, ни своей, ни чьей-то еще. он приходит к выводу, что это излишне. сущность куклы взмывает, подавляя абсолютно все, и Июль словно уходит в глубь ее, абстрагируясь от реальности, сохраняя то непонятное, едва родившееся, тонко бьющееся человеческое глубоко на дне. каким-то образом Суо находит его сокровище. она смотрит ему прямо в глаза, не моргая, не отрываясь. ему не неловко, не неудобно, ему никак, поэтому он отвечает тем же. они лежат в полумраке где-то в мире, одинаково бездомные. девочка понимает его, он ее – нет, но у него не возникает мыслей уйти. Суо дышит мерно, чуть ежась иногда, и держит свою руку рядом с его, так, что их пальцы едва не касаются. где-то на задворках его сознания растет удивление. никто, кроме Ноября, не смотрел, все просто окидывали взглядом. Июль – кукла, нужная для работы. нет работы – нет необходимости в его услугах. в нем самом, в самой его сущности вне способностей необходимости нет никогда. его и не существует вне. по крайней мере, по мнению окружающих, ведь кукла – что-то неживое, механическое, без личности и эмоций. Суо думает иначе. Суо протягивает ладошку и гладит его по голове, по мягким пшеничного цвета волосам, чуть загибая пальцы и проводя так, словно поглаживает питомца. Июль абсолютно не знает, почему она это делает, и неловко повторяет за ней, чтобы понять – так они и лежат. понимание не приходит, зато он чувствует, как из глубины поднимается что-то ему чужое, неизведанное, и тянется к девочке; чувствует себя нашедшим дом псом, и с каждым движением ее руки, кажется, цепь ошейника крепнет, образуя между ними нерушимую связь. после этого события никаких дополнительных ощущений в его жизни не появляется. кроме, пожалуй, легкого подозрения в реальности этой самой эволюции.