Hope to the end ( 2 часть )

Последний шанс для каждого из нас. Ни кровь, ни тело, а жизнь – всего приказ. Приказ на дружбу ласку и любовь, На смерть, войну, надежду или боль. Когда рассвет наполнит пустоту, Когда закат рассеет все мечты Мы сможем снять оковы, цепи, И вырваться из бездны тьмы. На крыльях белых голубей Луч света разлетится в звездной пыли. Нас снова соберут и в сотый раз Мы будем выполнять свой жизненный приказ.

На солнечном Карибском побережье царил туристический хаос. Безмерное количество прекрасных девушек в бикини и мускулистых парней на серфах. Солнце к полудню стало припекать, но количество народа совсем не уменьшалось. Блестящие лучи растекались по белому песку жидким янтарем. Легкий бриз расслаблял. Высокий брюнет азиат неспешно бродил на берегу, окуная босые ноги в теплой морской воде. Его необычно белая, практически фарфоровая кожа будто светилась. За последний год местные привыкли видеть это чудо природы именно так. Задумчивый, не разговорчивый, совершающий прогулку в самый солнцепек, как ритуал. И ни капли не загоревший. Создавалось впечатление, будто солнечные лучи обтекают его тело, и совсем не прикасаются к обнаженной коже. Парень подошел ближе к пляжному бару и сел на пустой стул: - Как обычно. – брюнет сказал тихим голосом, зная, что его коктейль и так уже готов. Все это время, проведенное на островах, было одинаковым. Утром подъем в пять, дальше – стандартные тренировки три часа, завтрак в восемь. До обеда он ходил по магазинчикам, придорожным лавочкам с различными побрякушками. А когда солнце ставало прямо над головой, парень приходил сюда, пил свой коктейль и шел домой. Немного поспать и сходить в ресторан, кафе или бар. Можно напиться, снять девочек и забыться до утра. Каждый день один и тот же сценарий. Он уехал из Сеула, чтобы найти себя, чтобы обрести силы жить дальше. Но, в конечном счете, совсем потерялся. Ночь приносила разочарование. Не ту он обнимал, не ту он хотел, не ту он любил. И только короткие обрывки беспокойных снов дарили мимолетное счастье. Там он видел цветную прядку и янтарные глаза. Там он слышат голос, повторяющий то самое первое: «Милашка…» Душа, разрываемая на тысячи кусочков рваных осколков льда, пылает черным огнем страсти и ненависти. Хочется умереть… Но, он все еще нужен той другой… Которая все еще ждет и надеется. Джеджуну никогда не хотелось врать любимым. То ли это родители, то ли друзья. А Мэлл, это особенное существо. И сейчас он чувствовал вину за свой побег. Ведь парень обещал быть рядом всегда. Возвращаясь в номер, Дже уже определился. Это будет последняя неделя на Карибских островах. И того, тринадцать месяцев и две недели холодного одиночества. Только больше запутался, больше углубился в боль. Без единого шанса на спасение от этого страха. «Корея… Сеул… Мэлл…» - цепочка мыслей не хотела встраиваться в привычный логический ряд. Хотелось кричать: «Ёнсоль!» И больше ничего. Душа опустела, сердце износилось, тело осталось прежним, но на нем нет отпечатков прикосновений любимых рук. Память предательски выдает картинки из прошлого. Тот поцелуй… «Она знала, что я Амсет, но целовала с нежностью. Я соврал ей. Сказал, что ее глаза пусты, но, нет. В них было столько боли и обиды… На меня, за то, что я лишил ее родных и близких. На себя, за то, что поддалась моему очарованию и влюбилась. И этот янтарный взгляд навсегда засел в самых тайных и глубоких уголках памяти.» Брюнет медленно поднялся со своего места и неспеша ушел в глубь пляжа, направляясь к выходу. Дорога домой заняла не больше двадцати минут. Уставший молодой мужчина лег на постель не переодеваясь и уснул, чтобы хоть во сне увидеть недосягаемое вожделение. Нью-Йорк. Квартира министра обороны США. Ян Сынхо сидел на мягком кожаном диванчике, пил кофе и внимательно наблюдал за действиями пожилого мужчины напротив. Тот рассматривал какие-то бумаги в синей папке. Несколько часов назад друг и по совместительству правая рука Сынхо сообщил весьма интересную новость. Оказывается, министр обороны по прежнему не отказался от своих темных дел международного уровня. И теперь ему нужен новый «Осирис». Этот пост менялся достаточно редко. Но в связи с событиями годичной давности – место свободно. Видимо, все это время проходил подбор нужной кандидатуры. Сказать что Ян заинтересован в карьерном росте – ничего не сказать. Парень молод и уверен в себе и своих людях, так почему же не попытаться получить самую высокую должность в мире законной мафии? И теперь, придя сюда, он показывает все свои успехи за годы работы на прежнего «Осириса» по контрабандной ветви организации. Ни одного проваленного дела, ни одного пойманного человека. Чистая профессиональная работа. Мужчина напротив - отложил в сторону бумаги и пристально посмотрел парню в глаза: - Значит, ты работал на прежнего хозяина около десяти лет? - Да, с самого начала его деятельности на азиатской территории. – Сынхо отвечал четко и серьезно, пряча все свои эмоции за непробиваемой маской «Всемогущего лидера», как в шутку его называли подчиненные. Мужчина довольно облокотился на стол и потер ладони: - Что ж, мне нет надобности проверять тебя. Мы и так знакомы, хоть и общение наше всегда сводилось только к кивкам и общим фразам, я знаю, что Осирис тебе доверял. – министр встал из-за стола и продолжил – С сегодняшнего дня ты хозяин. Теперь «Осирис» - ты. Надеюсь, мне нет надобности объяснять твои полномочия и обязанности? - Конечно, нет. Я не первый год занимаюсь работой подобного рода. – Ян позволил ухмылке коснуться его губ. - Вот и поговорили. Я намерен дать тебе первое задание. – мужчина достал из ящика стола фото и положил его перед парнем. Сынхо взял в руки бумажку и удивленно поднял глаза на собеседника: - «Анубис»? - Вы знакомы? – ответил вопросом на вопрос министр. - Конечно. Ведь хозяин проводил собрание со всеми ветвями организации. Мэлл и я – были его правыми руками. - новый Осирис кивнул – Я все понял. Все канаты будут обрезаны и сброшены в воду. Для связи с Вами я оставлю в Америке своего человека – Джио. А сам с командой отправлюсь на территорию Азии. - Хорошо, поступай, как считаешь нужным. Через несколько минут пожилой мужчина остался в одиночестве. Целый год ему пришлось зачищать хвосты. Целый год пришлось возвращать утраченное доверие со стороны подельников. Но сейчас он будет в десять раз осторожнее, в двадцать раз хитрее и в сотню раз разборчивее. Ведь, это он сам виноват, что попался в рука Мэлл. Это он сам купился на ее умные речи и смирный покладистый характер. Теперь у него иной план. Играть с корейским штабом их картами и их же методами. Вот и посмотрим, кто останется в живых! США. Нью-Йорк. Квартира Ян Сынхо. Пятеро парней сидели за столом, заваленным кипой бумаг. Каждая стопка была пронумерована и разложена в нарастающем порядке. На некоторых листах были изображения предметов старины, на других – перечень оружия, на третьих – ряды счетов, цифр. Стандартная рабочая обстановка отдела перевозок. Только сегодня речь шла не о предстоящем грузе. Лидер собрал своих замов для оглашения нового контракта. Теперь они официально высшее звено мафиозной пищевой цепочки международного значения. - И так, распределю ваши обязанности. – Сынхо взял в руки папку и передал ее парню напротив – Джио, ты остаешься здесь. Будешь нашим связующим звеном с министром. Мир, Гром, вы стаете на мое место – место Дуамутефа. Все перевозки на ваших плечах. Лиджун, твоя мечта таки сбылась! С сегодняшнего дня ты – Анубис. – лидер передал киллеру фото – Твоя первая цель. ***Дуамутеф – бог в древнеегипетской мифологии с головой шакала (как и Анубис), защитник Осириса. Новоиспеченный «Анубис» рассматривал фото в руках, ему улыбалась симпатичная брюнетка. Он ее знал. Знал хорошо. Много заданий они выполняли вместе, а после, сидели в баре или на съемной квартире и пили. Пили и молчали. Они никогда ничего друг другу не рассказывали. Это и не было нужным. Разум – чист, дух – спокоен. Именно так учил его учитель. Эта девочка была единым целым секретом. Ее уважали и боялись. Но не он. Для Лиджуна Мэлл была, чем-то вроде сестры. Он мог с ней не разговаривать, но сидя рядом – его сердце было спокойным. «Достойный соперник» - парень подумал, сжал фото и бросил мятую бумажку в мусорное ведро. Карибские острова. Ночной клуб. Ким Джеджун сидел на высоком стуле за барной стойкой и пил текилу. Каждый вечер в одном и том же баре, один и тот же напиток. Бармен хорошо выучил привычки постоянного клиента и уже не спрашивая, подливал огненную жидкость в стакан. Совсем рядом раздался громкий смех и группка молодых людей шумной толпой разместились рядом с грустным парнем. Женский голос что-то быстро говорил на японском, а потом, снова взрыв хохота. Дже обернулся и остекленевшими глазами впился в непрошенную компанию. Несколько секунд блуждал взглядом по незнакомым лицам, как вдруг что-то смутно всплывающее в памяти привлекло к себе внимание. Высокая девушка-азиатка, та самая, что разговаривала на японском в коротких джинсовых шортах и черном топе с татуировкой на правом плече в виде бабочки с оборванным крылом. На вид – одногодка парня. Ее глаза. Они струились мягким янтарным светом. Таким же как и у его Ёнсоль. Хиро не мог оторвать взгляда от незнакомки. Девушка была живым напоминанием о его боли. Никакой внешней схожести, но глаза, манера речи, жесты… Парень встряхнул затуманенной головой, бросил пачку купюр бармену и поспешил выйти на улицу. К свежему воздуху. Идя по освещенной улице, парень начал задумываться о своем психическом состоянии. Наверное, он слишком долго здесь задержался. Через два дня вылет в Сеул. А там, первым делом он сходит к психотерапевту. А на сегодня ему приключений более чем достаточно. Вслед за парнем вышла девушка. Она неотрывно смотрела ему в спину. Подняла левую руку и прижала ладонь к тату на плече, закрывая двумя пальцами рваное крыло. «Милашка…» - мысленно улыбнулась сама себе.