«Изумрудница»

Видимо для глаза и для уха слышно Вырастают травы, расцветает пышно Папоротник вещий, и с разрыв-травою Шепчется, кивая яркой головою…

Время летит, поля золотом покрываются, праздик Ивана Купала на пятки наступает. Леса ягодами наполнились да юношами с красными девицами. Бегают резвятся за берёзками хоронятся, сердца их любовью наполняются. Никому ни секрет, что Илья Муромец женится скоро, дом построил из дуба чистого с лестницей широкой да вот не знает никто, что же за вестка у него. Поговаривали будто у матушки его живёт, по дому старушке помогает. От стариков слышали, что красна́ девка фигуриста с нравом покорным да вот усадить за шкирку может, мол дух в ней силён. Мужчины да парни костры складывают да зажигают, солнце уже за горизонт село, гулянка начинается. Красны девицы венки плели да песни пели различные. Ришка под рябиной сидела веночек плела, рубашка белая ключицы открытые. Веночек плетет да Илюшу родимого пред глазами видит. Душа разрывается от чувств трепетных. Белочка малая по плечикам пробежалась девки уже в догонялки с юношами бегают, а Ришка все под рябинкой сидит- венки плетет, букет ромашкек да цветов полевых в солнышко, пальцы белые, сплели. Красны девки песни поют да любовь созывают на берег реки чистой. -Доброго вечера-Повернулась Ришка пред ее глазами красна девица предстала. Щеки красные, косы длинные светлые как пшеница по осени, глаза голубые как васильки на поле. Дух у нее силён-богатырша. На головушке светлой венок плетённый, васильки голубые искусно сложенные-Я Настасья Микулишна дочь богатыря Микулы Селяниновича, а тебя как величать? -Риша я Даниловна, дочь каменных дел мастера-Сгрустнула на миг Риша да видит: в дали Илья с богатырем обнимается, а на головушке у богатыря того венок как у Настасьи-Муженек твой? -Глазами девица на богатырей русских показала, на опору Руси матушки. -Мой, Добрыня Никитич! -Богатырь услышав имя свое обернулся да на жёнушку любимую посмотрел. -Вот она жёнушка моя, Илья-Добрыня на девиц головой махнул-А ты женат? -Жена твоя с моей суженной разговаривает-С улыбкой произнес Иванов сын, не верилось ему, что красна девица с очами цвета травушки свежей да изумрудов иркутский суженная его. Что предстанут они пред Богами, что назовет ее женою своей ладушкой. Хозяйкой очага его станет да матерью детишек его ратных, княгиня сердца его горячего. Красна девица на него смотрит налюбоваться не может. Что же ты с мной сделал..... Что же ты с мной сделала… Влюбилась без памятно. Позабыла я каковы на вкус слезы горючие печалью пропитанные. Позабыло сердце мое покой да тоску по теплу родному. Услада сердца моего. Друг разлюбезный. Души я в тебе не чаю Илья Иванович. Влюбился как мальчишка. Потерял я покой душевный, смотря на лик твой блаженный, слушая голос твой бархатный да речь чистую, что как ручеёк журчит вечерами у окна с веретеном иль пяльцами. Измучила меня зазноба. Разласка ты моя, Ришенька Даниловна. Дорогой мой кузнец, я прошу — разожги поскорей огонь. Да пожарче, да так, чтобы слышался стон печи, — В этом пламени скоро сгорит «Сероглазый король», Но о том, что лишь будет, с тобой мы пока помолчим. Куй кузнец пока горячо, Было сердце- станет мечом. Была боль- станет зола. Куй, кузнец, я так долго ждала<i>.</i> -А рядом с Добрыней кто стоит? -Поинтересовалась Настасья, видит женщина, что любуются Риша с богатырем друг другом. -Суженный мой, услада сердца моего, Илья Муромец-На выдохе произнесла девушка, грудь ее белая от чувств трепетных вздымалась. -Глянь девушки сейчас уже пойдут веночки в воду кидать да купаться-И правда на берегу уже девицы собрались кто в воде пел кто ещё шел-Беги кидай веночек, Ришенька! -Благодарствую Настасьюшка, ещё увидимся! -По травке зелёной красна девица побежала, ножки бо́сые, роса мокрая, костры горячие да венки плетённые, песни красивые. Девицы венки в воду кидают да суженного созывают. Мо́лодцы все поодаль сидят скоро в воду за венками нырять станут, суженных своих в хороводы да обряды поведут. Песни до утра петь будут через костры прыгать станут. Ришка в воду зашла рубаха белая тут же к телу девичьему прилипла веночек ее по речке поплыл. Девицы поют суженных ждут, на опушке вышиванки да платья лежат хозяек ждут, а девицы в воде резвятся. Смех женский да пенье далеко было слышно в покоях княжеских. Муромец усмехнувшись в воду одним из первых прыгнул, веночек он Ришеньки родимой тут же завидел да к нему поплыл. -Ох девахи смотрите завистью не залейтесь, Илюша мой веночек подберёт-Голос насмешливый послышался за спиной Ришеньки. Злость ее взяла повернулась, а там девки дворовые одна прям гордая стоит Авосей звали-Что смотришь? -Не успела Ришка ей ничего ответить как белых лодыжек руки знакомые коснулись. Глядь, а из воды Муромец вынырнул. Ладони его горячие на талию девичью легли на головушке русой веночек Изумрудницей плетёный лежал. Возложил он на голову Ришеньки веночек пойманный, а она в свою очередь венчала Илью своим веночком. Отныне их пара является сведеной. Теперь весь стольный град Киев знал кто вестка Ильи Муромского. Баня горячая поленьями берёзовыми топленая, веники дубовые да еловые. На угли раскалённые вода хлынула пар горячий по телу прошёлся. Банька русская на весь свет известная, любую хворь из тела вымоет да здоровье укрепит. Ришенька ступнями своими белыми по полу древесному горячему прошлась водица родниковая на тело ее раскаленное хлынула. Смола древа могучего как мед стала, листья дубовые к телу женскому прилипли. Ручки ее белые по спине широкой, мылом из дёгтя берёзового, прошлись. Пар горячий о потолок ударил, мочалка из бересты по плечам ее белым прошлась. Водица рудниковая, поленья берёзовые, веники дубовые. Как из баньки русской вышли они так собирать друг друга стали, к алтарю священному идти. Лучина над чашей водицы, холодной горит догорает. Простыни белые хлопковые, кровать резная широкая, свет лунный в воде отражается да поблескивает. Где то у костров девицы красные да юноши ратные хороводы водят да песни поют. Даниловна на кровати сидит в сорочке льняной Илья гребнем дареным ей косы чешет. Изумрудница слезы горячие кистями смахивает с щек румяных да с глаз зелёных. Слезы солёные ручьями бегут из очей ее ясных. Косы густые на плечи легли, теперь замужней она считается. Изумрудница в уста Илюшу целует да вышиванку дарит с поясом плетёным. Платье красное Илья поясом обережным подвязал. Шкатулка матушки открылась серьги с камнями лик ее блаженный украсили, Иванов сын весткой своей любуется с глазами травы чистой, губами наливными с душой ясной да сердцу пригожей. К матушке Илюшиной они явились на колени пред ней встали благословения просить стали. Матушка детей своих благословила да руки рушником повязала, весткой вышитый. Подвёл Илья наконец Ришу Даниловну к алтарю священному. Священник над ними свечи держит да молитву читает. Аромат церковных свечей, холодной воды, ромашек да полевых цветов. Вышивкой обережной рубахи их украшены. Головы русые венками обвенчанны. Красны ткани, древесный алтарь да иконы. Воск свечей церковных в сознании отпечатался. Теперь пред Богом они любовью обвязаны, браком священным. -Обещанье даю быть в печали и радости, в горе да в счастье рядом с Ильёй Ивановичем Муромским мужем своим его венчаю-Кольцо брака священного на палец безымянный супруга надела да в уста его поцеловала. Кольца медные простые да сердцу дорогие. Брак их теперь навек скреплен до скончания лет их долгих. Матушка караваем детей своих угостила да сама слезами умывалась. На руках Илья Даниловну в дом занёс да в почивальню. Обувь молодожены с друг друга сняли, Ришенька у комода стояла камни да серьги снимала, когда Муромец к ней с спины подошёл да руками горячими по телу девичьему провел. Губы Ильи Ивановича шейки ее лебединой касались, поцелуями жёнушку одаривал руками по телу горячему водил. Вязкий стал воздух для Даниловны будто смола сосновая, ладони Муромца к бёдрам спустились, нежно поглаживая тело девичье. Сбилось дыхание Риши в животе узел из верёвок тугих затянулся, губу прикусила. Одним рывком Илья красну девицу развернул да к устам ее податливым прижался. Лучина над чашей водицы свежей горела, комнату древесным ароматом наполняла сливаясь с запахом можжевеловых веток, что под кроватью лежали-от сглаза лихого. Не мог Илья насытится касаниями ее, устами сладкими да ароматом блаженным. Пальцы стройные шею его обвили будто виноград. Ивушка его с чистого поля родимого. Косы длинные пятки белые щекотали. Оторвались друг от друга супруги в очи ласковы смотрят. Дыханье сбитое воротить стараются с плеч белых сорочка сама сползает. Воздух окружал своей неповторимой атмосферой, вязок он стал да тяжел. Жар тел горячих да поцелуев страстных заводил. Поглаживания тела белого да дыханье сбитое. Водица в чаше холодная лучина горячая, за окном дождь землю русскую поливать стал, а в почивальне жарко стало от тел возбуждённых. Прикусила губу Ришенька смотря в очи томные, руки супруга ее под сорочку забрались да по оголенному телу гладить стали. Даниловна очи свои изумрудные прикрыла, больно уж ласковы ей были руки Илюшины. Сорочка на пол упала отрыв тело ее белое взору Муромскому. Любуется жёнушкой своей с улыбкой ласковой, ключицы поцелуями покрывать стал. Ришка неосознанно придвинулась ближе, желая почувствовать, то насколько сильно супруг хотел ее. Желал он ее, хотел безумно да эгоизм вверх взял, дразнит и ее и себя Илья касаниями лёгкими да губами жаркими. Шаг назад Муромец сделал нехотя оторвавшись от тела желанного. Сел рус на кровать широкую белым хлопком стеленную да жёнушку за ладонь к себе потянул, не сопротивлялась девица на колени его села, рукой по груди широкой провела. Взор очей ясных был живой да чарующий, казалось вырвется сердце девичье из груди белой от чувств сокровенных. Повалил Илья красну девицу, под себя подмял да ещё жарче целовать стал, плечи супруги своей оголяя. Тихий стон вырвался из уст Ришиных когда Муромец грудь ее сжал ключицы белые целуя. Не было для Риши и Ильи в целостном мире никого краше и дороже нежели они сами. -Женушка моя любимая-Ришка к изголовью резному отползла мужа своего дразня, что усмехнулся смотря на тяжело дышащую Ришеньку. Муромец над ней как медведь сибирский возвышался руками тела ее касался, ножки да грудь упругую поглаживая. На пол полетели одежды расшитые да ленты широкие. Тела горячие возбуждённые, запах смолы лесной да хлопка чистого. Тело женское в руках Илюшиных было, ему единственному принадлежало. Подняв супругу за бедра Иванович ее к себе прижал положив руки на поясницу девичью. Комната в полумрак ночной погрузилась. -Сводишь с ума ты меня Риша Даниловна-Ришка по телу его накаченному пальчиком водит, дразнит мужа любимого-Измучила меня зазноба, иди к мне ладушка, княгиня сердца моего Ласкал Илья жёнушку поцелуями влажными, словами сладкими, двигался в такт нежно, ни жалейка ни гусли не были столь прекрасны для слуха Муромского как стоны жёнушки любимой-Риши Даниловны. Наслаждаются супруги друг другом, ласкают речами сладкими да телами горячими. Не было счастья им на земле друг без друга. С треском в водицу родниковую упала лучина, а за ней с громким стоном излился в жёнушку Илья, рядом с Ришенькой на кровать свалился стараясь сбитое дыхание воротить. Уставшие вспотевшие, но счастливые супруги примкнули друг к другу в жарких объятиях. -Я люблю тебя и буду любить всегда-Проплыло в мыслях влюбленных перед тем как до зорьки утренней закрыть глаза и провалится в сладкий сон рядом с любимым человеком.