***
«Нет! Нельзя!» Копьё, бывшее нацеленным в сердце, прошло по касательной под рукой, оставив лишь царапину. — Но почему? Они же тоже люди! Они тоже враги! Вряд ли они вырастут именно хорошими людьми, какими мы их представляем, так что дай мне их убить! «Они всего лишь маленькие девочки! Дети, которые так же, как и мы, хотят жить!» — Внутри одной я чувствую Херршера, причём сильного… — Выпад копьём был отклонён пистолетами из-за внезапного толчка из ниоткуда. — Её я готов пощадить. А вот насчёт другой… «Она тоже просто девочка! Она не повинна в наших страданиях! Зачем ты хочешь убить тех, кто может вырасти в хорошего человека? Тех, кто ещё ничего предосудительного не сделал?» — А затем, что даже сейчас они нас запомнят, а потом будут мстить! — Рычал Херршер Повеления. — Тем более, что Херршер внутри одной из них сто процентов запомнит нас и точно будет мстить! Проще их сразу прикончить! — Ну уж нет! Этого я тебе позволить не могу!***
Последовало что-то наподобие взрывной волны. В земле осталась большая вмятина, и всех откинуло на неплохое такое расстояние. Лишь загадочный парень стоял и зловеще смеялся. Его это явно забавляло. Ему нравилось смотреть на беспомощность людей. Мей, встав на ноги, ощутила снова это чувство знакомого. Она словно увидела связь между собой и мальчишкой. Это… Тоже Херршер? И если так, то это он управляет монстрами? Вот только с ним что-то было не так. Начиная разговорами с самим собой, заканчивая странными рывками частей тела, словно бы отводя смертельные удары. Киана уже несколько раз ходила по краю пропасти, но каким-то чудом Херршер не мог её достать. Или же некто внутри не давал нанести смертельный удар? Сложивши паззл в своей голове, валькирия вновь подняла катану. Твари Хонкая лежали неподвижно. Киану завалило обломками, а Херршер приближался спокойным шагом все ближе и ближе. Его шаги были при этом не очень уверенными, дёрганными. Будто он и не хотел, его заставляли. Или же кто-то внутри сопротивлялся, не давая Херршеру идти. В долю секунды Киана смогла сама себя освободить и тем самым отбросить обломки на незнакомца, подкрепив сие действие обильной очередью из пистолетов, на ходу перезаряжая магазины. Пули даже не успели долететь к нему — от них осталась металлическая пыль. Парень снова создал из воздуха тонкое копьё, которое развалилось недавно. Не изменив темп шага, пусть и дёрганного, но он шёл на девушек, парируя все их выстрелы и выпады. Его лицо всё также украшала безумная улыбка. По телу пробежали мурашки. — Ну здравствуй… Херршер Бури. — Юнец поднял слегка голову и ветер растрепал его волосы. В его зелено-голубых глазах со странным шестиугольным ободком вокруг зрачка читалась ярая ненависть. Спустя мгновение, он оказался в паре сантиметров от девушки с уже треснутым мечом, спровоцировав удар от Кианы. Но удара не последовало — противник откинул ее лишь одной рукой. Мей будто очнулась ото сна и направила оружие на врага. Не смотря на ее ощущение близкого в нём — он посмел ранить такого же близкого ей человека. Вот только меч сначала надломился, а после и разрушился от энергии Хонкая, вырвавшейся с рук Херршера. Райдэн пришлось подобрать ближайшую трубу, используя её как дубинку. Иного оружия всё равно не было. На это вражеский Херршер только иронично поднял бровь. Девушка быстро наносила удары, также, как и парень быстро от них отбивался, успевая наносить ответные удары. Иногда он будто спотыкался на пустом месте или как нарочно бил мимо цели, но его выражение лица оставалось таким же, не выражая ни капли недовольства от своих промахов. Киана лежала без сознания из-за полученного сотрясения, что заставило Мей разозлится на Херршера ещё сильнее. — Ты быстра, но я все равно быстрее, просто сдайся и дай себя уничтожить, — его улыбка стала ещё более ехиднее. Ещё более злее, хотя казалось бы — куда уж больше. — Да чтоб тебя. — в миг прозвучал гром и тело девушки охватила молния. Было непривычно вновь ощущать себя с подобной силой. В этом обличие связь будто усилилась в разы. Теперь их силы равны. Херршер против Херршера. Один на один. Но долго она так не протянет — тело было не готово к принятию такого большого источника силы. Словно в насмешку, удары незнакомца стали ещё более неуверенными чем до этого. Звуки грома сопровождали их обоих за каждым ударом Мэй по собрату. Молния била точно и быстро, в отличие от ударов врага, которые всё больше словно бы не давали атаковать самому себе.***
«Чёрт бы тебя побрал, Кано!» — Ярился Херршер. — «Просто дай мне с ними разобраться. Они мешают нам сейчас, и будут мешать в будущем, если мы оставим их в живых!» «Да плевать! Я согласен сражаться и ненавидеть тех, в ком поселилась тьма, но эти девочки невинны! Я не могу тебе позволить убить их, как бы ты ни желал обратного!»***
Каслана пришла в себя и бездумно начала озираться вокруг. Всё вокруг плыло, взгляд не желал концентрироваться ни на чём, однако было понятно, что она оказалась в ловушке противника. Ее окружили новые монстры во мгновение. Мей рванула к напарнице и тут их двоих начали зажимать монстры. Скрытый план вражеского Херршера пришел в исполнение. Но и сами монстры почему-то перестали двигаться так же резво, как раньше, стали двигаться ломаными движениями, не успевая атаковать вовремя и сильно. Они словно бы словили частичный паралич. Копье Херршера стало менять свою форму, отрастив себе больше лезвий по всей пусть и узкой, но площади, неожиданно похожих на остриё. Он взлетел, и небо стало темнее чем в ураган и грозу. Словно комета он начал «падать» на соперниц. Райдэн не сразу поняла что задумал враг, но осознание пришло слишком поздно… Херршер не был ей равен по силе. Он был сильнее её. Она вытолкнула Киану как можно дальше, ожидая удара, принимая его на появившийся после использования сил Херршера меч. Его не последовало. Рядом лишь поднялась пыль. Парень, что недавно атаковал их обеих с такой яростью, что казался лишённым разума… Стоял, опершись на своё копьё, ставшее вдруг резко очень гладким, а не шипастым, пытаясь отдышаться. Он стоял за её спиной, лишённый крыльев, лишённый всей той брони и рожек-короны, которые были на нём в облике Херршера. И что-то шептал. — Простите… Простите… Мей не могла поверить. Чудовище, что чуть не убило их… Извиняется? И уже падая, он вновь попросил прощения, но уже у кого-то другого. — Прости, Сирин… Я подвёл тебя… Парень отключился, как, впрочем и обе девочки. Все монстры Хонкая, чтоб были воскрешены Херршером, пали, а над ними появился корабль на антигравитационных двигателях. Корабль, с которого десантировалось несколько женщин, кои взяли на руки детей, в которых спали чудовища, и понесли на материнский корабль. А где-то вдалеке завыл Зверь Хонкая, что был Хранителем Херршера, потеряв отчётливую связь с хозяином, но, благо, она осталась, пусть даже не вполовину крепкая, как буквально несколько минут назад. Он найдёт своего хозяина, и тогда никто не укроется от его гнева.***
Проснулся он уже в помещении наподобие больничного крыла. Было слишком много белого цвета, отчётливо пахло лекарствами. Руку же, как и ноги, Кано больше не чувствовал, хотя помнил, что при падении у него точно были конечности, и теряться совершенно не собирались. — Твоих рук дело? — Спросил Херршера внутри него парень, не особо надеясь получить ответ. — Ещё чего! — В лёгком презрении ответил монстр. — Стал бы я лишать самого себя, да и тебя, возможности жить нормально. Это всё те уроды, которые ещё на «учёных» откликаются. Отрезали, пусть и аккуратно, наши конечности. — В голосе Херршера чувствовалась злость и недовольство. Ну, мягко говоря. — И прирастить назад не получится? — Грустно задал вопрос Кано, уже поняв, что Херршер не собирается его игнорировать, а наоборот, настроен на общение. — Я тебя умоляю, — «закатил глаза» Судья. — Что прирастить, что создать новые не составит труда. Но ты же понимаешь, что нас в покое не оставят? Особенно теперь, — голос Херршера наполнился уже не злостью, а яростью. — Когда нас так глупо поймали. По твоей вине, между прочим! — Не перекладывай всю вину на меня, — устало опустился Кано на подушку. — Ты сам понимаешь, я не мог позволить тебе их убить. — Зато Сирин, которую ты вчера упоминал, убила бы их без сомнений и сожалений. — Ядовито ответил на это Херршер. -… Что? — Спустя некоторое время молчания задал вопрос парень. — Я… Упоминал её? Но почему я этого не помню? И откуда ты её знаешь? — Потому что у тебя случилась перегрузка, перенасыщение организма Хонкаем. Всё же, пусть я и смог усилить твоё тело, ты всё ещё слабак. А Сирин я узнал по твоей же памяти. Забыл? Мы две части одного целого. — Ну спасибо за комплимент, — иронично «поблагодарил» своего… Друга, наверное, Кано. Пусть и злого, постоянно ворчащего, вредного, но теперь уже ясно, что друга. Выдохнув, парень уставился в одну ему видимую точку на потолке. — Сколько нам ещё так валяться? Не хочу здесь находиться. — Хоть в чём-то мы солидарны, — уже более тепло проворчал Херршер. — Вот только есть две проблемы. — Да? И какие же? — С искренним интересом спросил Кано своего друга-монстра. — Ну, первая заключается в том, что тебе всё ещё надо отлежаться после использования настолько больших объёмов энергии Хонкай, — наставительно начал объяснять Херршер. — Ну а вторая сейчас готовится войти в дверь. — Чт… Дверь распахнулась, явив парню и Судье довольно красивую женщину с огненно-рыжими волосами и кокетливой улыбкой на лице. Она мягко улыбнулась, глядя на Кано. — С пробуждением тебя, что ли? — Довольно обворожительно улыбнулась она, глядя в глаза парню, у которого, между прочим, как раз наступил период повышенных гормонов. Семнадцать лет, как никак, и им могли бы довольно просто манипулировать. Но с этим ему помог Херршер, подавив все лишние сейчас функции организма. — Создал же ты нам всем проблем, знаешь ли. — Тогда вам следует убить меня, — на полном серьёзе ответил он женщине, которая резко перестала улыбаться на эти слова. — Придурок, ты что творишь?! — А? Не поняла? — Не то вопрос, не то утверждение само собой вырвалось из её рта. Парень изучающе смотрел на слегка стушевавшуюся женщину, которая, в ответ, разглядывала его. — Я всё ещё жду ответа на свой вопрос, — сказала она по прошествии пары минут. — Как Вас зовут? — Задал довольно внезапный вопрос Кано, на что, впрочем, женщина лишь улыбнулась. Вновь. — Меня зовут Мурата Химеко, — женщина подмигнула парню. — Но для тебя майор Химеко. — Кано. Просто Кано, — протянул он руку для пожатия. Единственную оставшуюся руку. Химеко явно смутилась этому жесту, видимо, только сейчас заметив «маленькую» проблему парня. Но руку пожала. — А теперь к тому, почему вам стоит меня убить. — Вернулся к довольно жестокому варианту развития событий парень. — Вы все меня очень разозлили. Эти рука и ноги были подарены мне, а вы у меня просто взяли и отобрали их. Только я почувствовал себя живым, как меня резко опустили на землю. И кто? Учёные, которых я люто ненавижу. — К концу фразы парень уже говорил явно не один. А то и вовсе не он. — Ну-ну, успокойся, — мягко провела по волосам Химеко, пытаясь привести к равновесию парня. — Никто не собирался отбирать у тебя протезы, но… — Всё дело в том, что они созданы из Хонкай-материала, да? — Жёстко скинул парень поглаживающую руку, на что майор лишь цыкнула. — Да, — не стала отпираться женщина. — Видишь ли, Хонкай, это… — Такая ядовитая энергия, которая из людей делает зомби и призывает из других миров чудовищ для убийства людей, я знаю это. — В этот раз поглаживаний не было, зато кулак, упёршийся в макушку и начавший тереть её, был. Стало больно. — Ай! — Не перебивай, мелкий поганец! — Химеко прижала парня к груди в захвате, но, не видя смущения, лишь недовольство, быстро отстала. — Да, всё, так, как ты и сказал. И откуда тебе только известно? — Херршер внутри меня сказал… — Заткнись, заткнись, заткнись!!! Хватит ей говорить про нас!!! — Надрывался Судья, пытаясь воззвать к разуму носителя. — …да и мне не повезло оказаться одним из подопытных, которого кололи инъекциями Хонкая несколько лет назад. Взгляд майора мигом сменился на узнавающий, а сам парень, увидев это, начал свирепеть, давая коридор для Херршера. Вот только была проблемка — тот не спешил его захватывать, иначе тело попросту надорвётся. Его носитель был слишком слаб телом, но поразительно силён духом, что в том бою с девчонками сыграло с Судьёй злую шутку. Зато теперь, когда был канал, уже сам Херршер не хотел убивать своего носителя. Других людей — сколько угодно «да», но не того, кто был ему считай самым дорогим существом. — Прости, — увидев ярость в глазах мальчика потупилась майор. — Про тебя довольно много историй ходит на Гиперионе… — Сначала вы отрезали мне руку и ноги, — парень не мог говорить нормально, лишь пыхтел от разрывающей его изнутри злости. — Потом пообещали протезы. Но мне мало того, что эти самые протезы не дали, вы даже медицинские осмотры проводить не стали, чтобы понять, навредят они мне или нет. Вы просто забили на меня! Как и те учёные! — Шипел Кано. — И теперь, когда у меня появилась возможность ходить, когда я стал полноценным, вы всё у меня отобрали. — Это не так!.. Некоторое время женщина и парень спорили, но дозваться до здравого смысла Кано было очень трудно, практически невозможно. Он действительно недолюбливал людей, причём сильно недолюбливал, и сразу дал понять, что либо его убивают, либо он восстановится и вновь даст дорогу Херршеру внутри него. — Неужели тебе нет ради чего жить? Неужели у тебя нет друзей? — Предприняла одну из последних попыток дозваться до разума Химеко, понимая, что парень слишком упёртый, и что вернуть его на дорогу света будет очень трудно, если не невозможно. — Даже те девочки, которых чуть не убил Херршер внутри тебя? Они мне сказали, что когда он пытался прикончить их, его точные движения начали резко путаться. — Они просто дети, — буркнул Кано, не желая признавать, что майор нашла, куда надо надавить. — Так ты тоже просто ребёнок, — потрепала с особо теплой улыбкой по голове Химеко парня. Так его волосы спутывала только приёмная мать… Но и у той теплоты было гораздо меньше. Почему-то стало дико приятно, но мысли Кано всё равно вновь сорвались в тёмный спектр. — Я не ребёнок, — нахохлившегося парня было легко принять за самого обычного, ничем не примечательного жителя какого-нибудь города. — Я ведь бомба с замедленным механизмом, которую Вам следовало бы устранить. — Рада, что ты это сам понимаешь и не рада, что ты настолько фаталист, — Химеко покачала головой. — Попробуй взглянуть на мир под другим углом. Не все люди настолько плохи, насколько ты хочешь их видеть. Есть те которые несут в этот мир свет и тепло. Наступило молчание. Эти слова задели некоторые струны души Кано, да и майор не казалась слишком "чужой". Почему-то хотелось ей верить. Но он и своей уже мёртвой семье предателей тоже хотел верить, доверился, а его бросили. — Верните мне конечности и я подумаю над Вашими словами, — спустя некоторое время сказал Кано. Эти слова можно было назвать его сформировавшимся кредо — не все люди плохи, но те, что плохи, должны умереть. И майор пока попадала под категорию «вроде неплохих». — А ты не думаешь, что торговаться тебе в твоём положении не стоит? — Химеко слегка обнажила свою жестокую сторону, начав играть голосом. Всё же, парень вёл себя слишком нагло, и нужно было хотя бы немного поставить его на место. — А это и не торг. Это ультиматум. И вам придётся с ним согласиться. — Да, Кано перебарщивал. Сильно перебарщивал, но перспектива снова оказаться в коляске рубила на корню совершенно все инстинкты, в том числе и самосохранения. О да, он знал, что перед ним Валькирия, и явно немалого ранга, судя по количеству Хонкай-энергии внутри неё. Херршер подсказал, надеясь воззвать к разуму носителя, но последний был глух. Химеко не совсем понимала, почему парнишка ведёт себя так нагло, дерзко, да и сама признавала, что резон в его словах есть. С трансляций по камерам было видно одно — что он спокойный и уравновешенный, но стоило появиться самой женщине в поле зрения, как характер сменился на диаметрально противоположный. Наглый, самоуверенный, фаталистичный, вредный, немного стервозный. Да и те разговоры с самим собой как бы намекали, что либо у парня раздвоение личности, либо он таким образом общается с Херршером внутри себя. Да и слишком взрослое поведение, не свойственное большинству подростков, явно давало понять, что с головой у него не всё в порядке - почти все парни легко начали бы засматриваться на Химеко, но только не он. В конце концов, глядя на мрачную решимость Кано, она коснулась наушника-коммуникатора. — Арти, принеси протезы, будь добра. — Послышался явно возмущённый вскрик, но майор оборвала крики. — Это не обсуждается. Чтобы через две минуты рука и ноги были в палате парня. — Я удивлён, — сказал Херршер в голове Кано. — Думал, она не согласится, а просто пустит нам пулю в лоб твоими стараниями. «Может, потому, что она всё же хороший человек?» Задал вопрос Херршеру Кано, на что получил ответ, что на благородные поступки способны и самые дрянные люди, и судить по одному поступку жизнь человека не стоит. Парню пришлось согласиться. А затем принесли его конечности. С лёгким придыханием, Кано взял свою-Херршера руку, ласково проведя по абсолютно гладкой белой поверхности, под которой переливался розовый свет. Аккуратно перехватив протез, прикладывая к своему обрубку. Конечность села как влитая, в мгновение возвращая чувствительность и меняя свой цвет на жёлтый. Химеко, наблюдавшая за сим священнодействием, немного удивилась смене цвета, а Кано снова, уже двумя руками, взял протез ноги, после чего повторил процедуру. Нога вернула себе чувствительность, и, пошевелив пальцами на ней, Кано счастливо улыбнулся. Последний протез занял положенное ему место. Как и рука, ноги приняли жёлтую расцветку вместо розовой. Из глаз парня потекли слёзы. — Спасибо… — Пусть его учили, что мальчики не плачут, но это не слёзы боли. Это слёзы счастья. — Спасибо… Химеко, наблюдая за этой сценой, ещё больше смутилась, понимая, что они отобрали у него чуть ли не одно из самых важных сокровищ. Теперь на лице парня не сидело хмурое выражение, нет — он улыбался, одаривая и Химеко, и наблюдателей радостными эмоциями, отчего у последних вновь были проблемы с идентификацией характера парня. — Прости… — Прошептала Химеко, привлекая внимание уже гораздо более позитивно настроенного парня. — Нам не стоило их срезать. Прошу только понять, что мы беспокоились о твоей жизни и безопасности. — Я понимаю… Понимаю… — Прошептал Кано, падая на подушку и засыпая сном младенца. Сегодня для него эмоций достаточно. Химеко попыталась поднять тревогу, но показатели Хонкая, как назло, только стабилизировались после присоединения протезов, что сильно удивило женщину. Это было нелогично, но действительно, показатель заражения падал, постепенно достигая приемлемых значений. А это могло значить только одно — они сами, своими руками чуть не угробили парня. — Спи, малыш, — Химеко как-то слишком по-домашнему подоткнула одеяло больному, после чего направилась к выходу.