Сказка про слепня, мужика, медведя и лису

      Жил да был слепень Жорислав. Много о нём сказать нельзя, слепень как слепень. Так вот летел он однажды по своим делам. Только решил на отдых приспуститься, как какой-то мужик возьми, и схвати его. Да приговаривает: «Что, ирод, хотел кровушки моей напиться? Нее, брат, не выйдет». Стоит, да крыло Жориславу надламывает. А слепень наш только и может, что пищать: «Не хотел, мужичок, не хотел!». Мужик закончил, да пустил Жорислава.       Летит слепень наш, да думает: «Вот что же это за напасть такая? Летел я себе, никого не трогал. Попался в руки мужичонке называется!». Летел он, летел, совсем крыло поломал. Сел на дубок дух перевести. «Ну вот и погибель моя настала — думает — некому меня здесь спасти будет». Совсем уж надежду потерял Жорислав, да тут снизу раздался рёв и дерево затряслось. Смотрит на землю, а там медведь, стоит весь изуродованный: где шерсть, а где и кость видать. Ну слепень и закричал ему: «Эй, брат медведь! Не тряси дерево, пожалуйста, а то, пожалуй ведь, и дерево, и меня уронишь».       Медведь послушался и отпустил дерево. Посмотрел на Жорислава и спрашивает: «Это кто же, брат слепень тебе так крылья то пообломал?». А слепень посмотрел на него и сам спрашивает: «А тебя, брат, кто изуродовал?». — «Ну, брат слепень, это мужик меня так обработал». — «Это как же?». — «А вот спустись и послушай».       Спустился Жорислав по стволу и спрашивает медведя: «Тебя как звать то?». — «Агафоном». — «Меня Жориславом. Ну, брат Агафон, рассказывай». — «Шёл я себе по лесу, брат Жорислав, и тут вижу, мужик дрова рубит. Поздоровался я с ним значит и спрашиваю: «Скажи мужичок, кто лошадку твою пежил? Ишь она какая славная!». А он мне отвечает: «Сам я её выпестрил, брат мишка». «Да разве ты пежить умеешь?» — спрашиваю. «Я-то? А то! Коли хочешь, я, пожалуй,. Сделаю тебя пестрее моей лошади». Я обрадовался.» — «Я бы тоже обрадовался» — сказал Жорислав. «Да ты дослушай. Вот. Обрадовался я значит, говорю ему: «Сделай милость, а я тебе взамен улей притащу!». А он мне и говорит, что вот мол брат, так и так, надобно тебя связать». — «А ты что?» — «А что я? Я согласился. Связывает он меня значит, а я уж тогда, брат, понимать начал, что неладное тут что-то творится. Закончил мужик значит, взял топор и как начал меняя рубить! Я давай умолять его остановиться. А он знай себе рубит. Ну я натужился что есть мочи, перервал путы и ударился бежать без оглядки. Вот я и здесь. А с тобой, брат Жорислав, что случилось?». Рассказал слепень ему свою историю. «А как же ты теперь летать то будешь с поломанным то крылом?» — спросил Агафон. Сел Жорислав, подумал, да говорит: «Слушай, брат Агафон. А может ты немного подсобишь мне?» — «Как же?» — «Видишь на стволе смолу? Набери её, да склей крыло моё».       Сделал всё это Агафон, Жорислав обрадованный его благодарить стал. А медведь сказал ему: «Не нужно всех этих почестей, брат, помоги мне только мужика погубить.» — «Будь по твоему, брат». Думали звери, как им мужика губить, думали. Глядь, лиса на трёх ногах к их дубу бежит. «Кума!» — окликнул лису Агафон. Та приостановилась. Медведь и спросил: «Кто тебе лапу сломал, кума?» — «Ах, куманёк, мужик это всё, больше и некому. А кто с вами такое сотворил?». Рассказали слепень с медведем лисе свои истории. После Агафон спросил: «А с тобой как такое приключилось. Да как звать тебя, кума?» — «Звать меня Мария. Гуляла я себе по полю. Да тут жажда меня одолевать начала. Тут глядь, кувшин с молоком стоит. Подошла к нему, стала пить. Только напилась, отошла, а меня мужик как урежет по ногам поленом. Так и пришлось на трёх ногах удирать». «А хочешь, пошли с нами мужика губить» — предложил Жорислав. Лиса пораздумала и ответила: «А пойдём!».       Собрались звери и пошли к мужику домой. Вот подходят они к оградке, видят, мужик на крыльце сидит. Агафон крикнул: «Мужик, а мужик! Выходи биться!». Посмотрел тот на медведя, посмеялся, кликнул к себе собаку и обратно взгляд отвёл. Крикнула Мария: «Мужик, выходи, говорить будем!». Посмотрел мужик на неё и спросил: «А коли не выйду, как вы ко мне доберётесь?». И тут запищал Жорислав: «А вот как! Брат Агафон, покажи свою силушку!». Медведь взревел и повалил забор наземь. Лиса кинулась на собаку и загрызла её. Смотрит на всё это мужик и глазам своим не верит, а что делать знать не знает. А в то время Жорислав со своим больным крылом уж долетел до него, сел на шею и пискнул: «Мужичок, есть тебе, что сказать то?». Мужик замахнулся, да поздно, одним укусом слепень и погубил его. Упало бездыханное тело на траву, да только и Жорислав с ним, придавило его. Мария с Агафоном подбежали, достали друга. «Брат, да как же это?» — спросил медведь. «Недолго мне с вами полетать пришлось. До дому так и не долетел. Невезучий я какой-то, брат» — «Куманёк, да ты ведь сегодня весь лес от напасти спас. Герой ты у нас» — «Спасибо тебе и на том, Мария». Жорислав издал свой последний писк. Друзья по несчастью оплакали его, унесли в лес и под тем самым дубом ему могилку вырыли. С той поры на дубе том самые лучшие жёлуди растут, как звери лесные говорят, это в память о великом слепне Жориславе.