Исповедь изменника

      Темные стены комнаты давят уже довольно долгое время. У меня никогда не было клаустрофобии. Не понимаю, как такое возможно, когда, казалось бы, родные стены давят с неимоверной силой. Я задыхаюсь здесь. Задыхаюсь в собственном доме. С какого момента все это началось? Пропало чувство защищенности, надежного тыла. Ее заменила странная обреченность. Наверно с тех самых пор, как она ушла. Моя квартира потеряла уют, который создала она. Забрала с собой все, даже постельное белье, голубое, со странными узорами, только сейчас дошло, что они напоминали морозное окно. Хотя, почему даже? Она его привезла, она его и увезла. Пропали с полок маленькие фигурки. Они раньше неимоверно раздражали. Сейчас не могу даже вспомнить почему. Вот тут стояла золотая гитара. Не из золота, конечно, дешевая статуэтка с кристаллом какого-то Сваровски. Маленькая коллекция маленьких кошек. Она привозила из разных уголков мира, когда путешествовала с родителями. Кошатница. Уже не моя.       Не смотря ни на что, я не жалею о расставании. Я должен был ее отпустить. Должен был сделать этот шаг, может, конечно, не так жестко, но с другой стороны она сама бы не решилась уйти от меня. Любил ли я ее? Однозначно. Люблю ли я ее сейчас? Пожалуй, да.       На часах почти 3 часа ночи. Очередная бессонная ночь. Я снова и снова анализирую тот день, да и вообще все наши отношения. 3 года назад я захотел свободы, и сам поставил жирную точку. Когда все началось?       Я снова проваливаюсь в воспоминания, чтобы в очередной раз проанализировать наши отношения.       Я понял, что влюбился в нее, неожиданно. Во мне словно кто-то невидимый потянул рубильник вверх, и свет озарил непроглядную до этого мгновения тьму. Ее свет. - Гарри, я влюбился... - это был вечер после Святочного бала. Я словил себя на мысли, напугавшей меня до чёртиков. Я. Ревную. Гермиону. Грейнджер. Что?! Я ревную лучшую подругу! Ревную не как подругу, которая вдруг предпочла нашему обществу Виктора. Как девушку. При чем не просто девушку, а как самую очаровательную девушку в мире. В один момент вся она превратилась в моих глазах в ангела, чистого, невинного, прекрасного... Ее каштановые кудри вдруг перестали походить на воронье гнездо, глаза из просто карих приобрели цвет расплавленного молочного шоколада. В ту ночь я потерял покой. Украдкой следил за ней на уроках, когда она кропотливо выполняла домашние задания сидя в библиотеке или в общей гостиной. Каждый раз из заколки, которой она закалывала волосы перед тем, как сесть за уроки, выбивалась прядь и непослушно лезла в глаза. Так хотелось ее поправить, но увы. Она делала это сама. Нервными резкими движениями заправляла непослушную прядь за ухо, ни на минуту не отвлекаясь от очередного фолианта, как она любит говорить "для легкого чтения". Сколько мы с ней знакомы, меня поражала ее тяга к знаниям. Да, и сейчас поражает. Мы давно закончили Хогвартс, я ушел в аврорат вместе с Гарри, а она приняла решение продолжать свое обучение. Она такая. Не заучка Грейнджер, как всегда кричал Малфой из-за каждого угла, а умнейшая ведьма нового столетия, подкованная в теории, и умеющая свои знания применять на практике.       Первый поцелуй как в самых дешевых книжных романах. Практически со взрывом на заднем плане. Я помню этот момент ярче всего, две победы сразу - общая и личная. Момент в Тайной комнате, когда мы уничтожили еще один крестраж, между нами произошел настоящий взрыв эмоций. Я переборол свой страх быть отвергнутым. Как же так, я даже не заметил за своими метаниями, что мои чувства взаимны! Мы могли сэкономить друг другу столько времени и нервов, если бы просто сели и поговорили. С этого момента и на протяжении 5 лет появились мы. Мы как пара.       Я любил её. Но даже такая любовь как моя, не смогла удержать меня от соблазнов. Первая измена случилась. За ней ещё одна, а потом ещё. Она вышла случайно, та первая измена. Я уехал на год стажироваться в американский аврорат по обмену, а она осталась в Лондоне, не поехала со мной. Я плохо принимал ее отговорки про подработки и учёбу. Мы ещё не жили вместе, но были ночи, которые проводили вдвоём то у неё, пока родители были в отъезде, то у меня. Она могла перевестись на заочное обучение... Могла! Но не стала. Наша последняя ночь была жаркой. Вспышками. Просыпались, занимались любовью, усыпали. Помню, что она плакала. Я гладил её по голове, прижимал к себе и шептал что-то глупое, типа: "Герм, любимая, мы справимся. Всего лишь год. Ты ко мне приедешь. Лисенок, не грусти. Все будет хорошо." Мы писали друг другу письма, иногда разговаривали через каминную сеть. В один из выходных новые знакомые позвали меня в бар пропустить по стаканчику огневиски. Очнулся уже в сауне, когда на мне скакала какая-то маггла, судя по её потасканной внешности, необременённая своим поведением и родом занятий. Очнулся от собственного стона. Фак. В голове бьются между собой две мысли: "Я изменил Гермионе" и "Черт, надеюсь, она об этом никогда не узнает."