Хтонь

      — Блин, мам! — начинаю сердиться я. — Он постоянно занят: работает, попутно учится, — когда ему ещё выделить время для бестолковой встречи?       Я могу слышать возмущённое фырканье по ту сторону.       Нарвалась.       — «Бестолковой»?! Вот, как ты относишься к матери?       — Я не про это, — спешу оправдаться, — а… в конце концов, не от меня зависит его график!       На самом деле, Доу никогда не интересовался моей семьёй. Для него я — центр, что очень странно может восприниматься другими. И поэтому вряд ли он как-то адекватно воспримет предложение познакомить его с моими родителями, я даже не уверена, что ему понравится это идея. Ведь и я, собственно, привыкла, что в моей жизни в основном только я и Джон. Другие стали выбиваться из нашей странной картины недожизни. Мы им не подходим, а они — нам. Вряд ли домашние это поймут. Они просто не представляют, что такое Джон Доу.       Однако в то же время я прекрасно понимаю, что вечно прятать его не удастся.       — Ну хоть пришли, как он выглядит, — как-то быстро и резко сдаётся мама, отчего я едва не начинаю хихикать. — Или времени для фотографий не хватает?       — Пришлю, — киваю я. — Ещё как пришлю!..       Только после разговора я поняла, что ситуация легче не стала. Я не умею фотошопить, да и вряд ли тут поможет это, маме Доу в любом случае не понравится, а папе тем более. Ещё подумают, что он какой-то наркоша — будут штурмовать наш дом.       — Джон, повернись.       Поворачивается. Навожу камеру.       Щёлк.       — Не годится, — качаю головой я.       Растрёпанные волосы, — хотя нет, пиздец какие запутанные! — нездорового цвета кожа, тёмные круги под глазами (ну он же много работает и попутно учится!). Мама с ума сойдёт, увидя это.       — Зачем ты меня фотографируешь? — спрашивает Доу, подходя ко мне.       — Хочу прислать маме, — пытаясь скрыть нотки разочарования, отвечаю я и убираю телефон.       — Тогда почему не годится? — наивно спрашивает Джон.       Я беру его за воротник и притягиваю к себе для поцелуя.       Он далеко не классический идеал. Но он и не человек, чтобы им быть. Он нечто большее. Дожн Доу — мой мир, хоть немного и пугающий. Его надо чувствовать, а не созерцать на него.       — Ты слишком тут красивый, — шепчу я ему в губы и улыбаюсь.       В общем-то, и без того маме никогда не нравились мои парни.