Кошка

Серая кошка, с пушистым, почти беличьим хвостом, с изящной белой манишкой на шее, выскользнула из ближайшей подворотни со всей возможной кошачьей грациозностью. Посмотрела большими своими жёлтыми глазами, сообщила задумчиво, почти философски: — Мяу!.. — Ты бездомная, киса? — спросил с беспокойством. И тут же понял, какую чушь спросил. Столько изящества, столько доверия к миру было в ней. Да и серая шерсть, ухоженная, чистая, даже поблёскивала на солнце. Нет, эта кошка регулярно вкусно ела и уютно спала в доме, где её любили и о ней заботились хозяева. А здесь она просто гуляла. Была занята своими кошачьими делами, от которых её, возможно, не надо было отвлекать. Кто знает, какой важности дела могут быть у кошек. Поэтому поспешно сказал: — Нет, конечно же. Ты домашняя. Ты извини, что я тебя побеспокоил. Ты ведь наверняка очень занята. Кошка посмотрела так, как будто всё поняла. Даже качнула головой, словно принимая извинения. Встала и зашагала неторопливо и размеренно вперёд по улочке. Но и нескольких шагов не прошла, как остановилась: — Мяу! — серый хвост требовательно дёрнулся. — Ты зовёшь меня за собой, что ли? — Мяу! Это было невозможно, невыносимо глупо. Но всё-таки пошёл за кошкой, которая деловито бежала вперёд, время от времени оглядываясь, чтобы убедиться, что человек от неё не отстаёт. В конце концов, у него никаких дел не было. В Вильнюс приехал вольным туристом, и волен был гулять, где хочет, делать, что вздумается. Почему бы и не в кошачьей компании это делать. Тем более что узкая улочка, окружённая старинными домами, и вправду была до невозможного привлекательная. Шёл за кошкой, смотрел по сторонам, радовался солнечному дню и чудесному городу вокруг. Просто дышал воздухом и думал, как правильно всё получилось. Как здорово, что он приехал в Вильнюс и что они сейчас гуляют вдвоём, он и кошка. За всеми этими чудесными мыслями совершенно потерял счёт времени. Поэтому не знал, много ли времени прошло, прежде чем кошка вывела его на другую улицу, более широкую, прямо к блестящим на солнце трамвайным рельсам. «Неужели в Вильнюсе есть трамвай?» — подумал удивлённо. Прежде, чем ехать сюда, он прочитал несколько статей о городе, и про трамваи там, кажется, ничего не было. Но убегающие вдаль трамвайные рельсы были, и с дребезжаньем подъехавший и остановившийся вагон — тоже. — Мяу! — снова сказала кошка. Запрыгнула в вагон по ступенькам и требовательно оглянулась. И он — раз уж она так настаивала — зашёл в трамвай вслед за ней. Двери закрылись, трамвай набирал скорость, отъезжая от остановки. И тут, пока он оглядывался по сторонам, кошка изящно вспрыгнула на приоткрытое окно, а с него выскользнула наружу, приземлилась на траву у трамвайных путей. Он успел было расстроиться от такого коварства, но кошка помахала ему хвостом, ободряюще, совсем как человек рукой: всё, мол, будет хорошо, езжай. Решил, что проедет остановку или две, а потом сойдёт и отправится бродить по городу дальше, так даже интереснее получится. А кошка смотрела жёлтыми внимательными глазами вслед трамваю. Если бы кошки умели улыбаться, она бы улыбалась. Ведь она-то знала, что её случайного знакомого ожидает сегодня много радостных и необычайных чудес.