Я никогда не впущу тебя

Нура потихоньку начинала нервничать, так как посадку опять перенесли на час. В телефоне теперь куча сообщений от остальных ребят, ведь они проснулись уже без фотографа. Она не читала эти послания, чтобы не расторгаться и не вернуться назад. Всё решено, но было грустно. Диспетчер снова обратился к посетителям аэропорта с обращением. «Рейс Чикаго-Хельсинки отменяется из-за технических причин». Нура сначала подумала, что ей послышалось, и стремительно подошла к кассе. Там она уточнила информацию, и, как оказалось, всё было верно. Девушку накрыла паника: она не знала, что ей сейчас делать, а все рейсы домой отменены из-за каких-то поломок самолётов. Неужели нужно возвращаться обратно, снова видеть этого Нико, терпеть его присутствие… А как ей вести себя, когда она вновь войдёт в этот автобус? Как всё сложно… Что теперь делать? Два часа ранее. Оставив Нуру в аэропорту, Йоэль направился в отель уже в одиночку. Ему было очень досадно; он ещё несколько раз оборачивался в надежде на то, что Нура передумает. Но она так и не передумала, так что Йоэлю оставалось просто смириться. Парень вернулся в отель. Он чувствовал себя опустошённо. В номере было совсем холодно. Хокка не хотел спать, поэтому сидел в социальных сетях и ждал, пока все его друзья проснутся. Алекси проснулся самым первым. Его сладкий сон прервал Томми, который храпел на весь номер, а может и этаж. Чтобы не портить его прекрасные сновидения, он направился к Йоэлю. Хокка сидел на балконе и попивал чай, думал о Нуре. Она не выходила из его головы, парня это напрягало. Его мысли прервал Каунисвеси, который очень сильно бил в дверь. Открыв её, Алекси сразу заметил грустный взгляд Йоэля. — Что-то случилось? — он непонимающе посмотрел на Йоэля. — Можно и так сказать, — Хокка отошёл назад, чтобы Алекси смог пройти. — Рассказывай, — Каунисвеси сразу же напрягся, — А где Нура? — Сейчас узнаешь… Во время недолгого рассказа Йоэля у Алекси несколько раз поменялись эмоции. Всё начиналось с недоумения, а закончилось злостью. Теперь-то он уж знал, почему Нура в последние пару дней была напряжена сильнее обычного. Оставалось рассказать остальным. Они не так уж и привыкли к Нуре, чтобы сильно переживать, но всё-таки просто промолчать тоже не получится. Выходные уже закончились, и на утро понедельника нужно было отправляться в другой город для следующего концерта. Когда Алекси и Йоэль спустились с рюкзаками в автобус к остальным ребятам после разговора, все были в недоумении, почему они такие грустные. За рулём очередь Томми, который не стал церемониться и, как только все подошли, загнал всех внутрь, сел в кабину водителя и дал по газам. Ребята уже сразу стали шутить, и банки с пивом одна за другой громко ударялись друг о друга. Алекси просто уже смирился с ситуацией и сидел в стороне, по традиции трапезничая. Вот только Йоэль уж сильно расстроился, и это немного стало напрягать остальных. — Я так набухался вчера вечером, что голова до сих пор трещит, — рассказывал о своём воскресенье Йоонас, — Хокка, что с лицом? Кто обидел, скажи, я их накажу, — пошутил он. — Нура уехала домой, — коротко ответил тот. — Что?! Это же прекрасная новость! — обрадовался Нико. Йоэль кинул на него злой взгляд. — Если бы не вы, она бы так не поступила, — злился всё больше он. — Ой, да ладно тебе. Если бы она была так важна, её отсутствие мы бы сразу заметили, а так что она есть, что её нет, — отметил бесполезность Нуры в команде Моиланен. Внутри Йоэля всё закипало. Он знал, что Нура была неприятна Нико, но чтобы прям так. Хокка сжал руки в кулак, пытаясь сдерживать себя, но злость всё никак не уходила. Йоэль совсем не хотел ругаться с Нико, но благодаря только ему вся группа лишилась фотографа. — Как ты можешь так говорить?! — Йоэль соскочил с места, чем напугал ребят. — А разве это не так? — ухмыльнулся Моиланен. Этим он ещё сильнее разозлил друга. — Совсем не так! Я тебя вообще не узнаю! Ты никогда себя так не вёл, а теперь лишил нас фотографа! Нура была единственной, кто согласился поехать с нами в такой долгий путь, а ты думаешь только о себе и что бы ей ответить на эти безобидные шутки. Ты стал как маленький ребёнок! — кричал Йоэль на Нико. От такого напряжения, Томми решил остановиться: он побоялся ехать дальше, да, как и все остальные. Нико тоже начал закипать. Парень поставил банку с пивом и поравнялся с Йоэлем. — А чего это ты её так защищаешь?! Неужели эта заносчивая девчонка вскружила тебе голову?! Смотрите, ребята, наш Йоэль влюбился в фотографа группы. Ты уже совсем с ума сошёл! Ты с нами уже столько лет работаешь, а решил встать на сторону этой Нуры! — казалось, что в этот момент парни были готовы разорвать друг друга на кусочки. — Почему я не буду её защищать, если в этой ситуации виноват один ты?! Взял её камеру, снял её и сказал так много противных слов про Нуру. Ей оставалось только уехать от нас, чтобы просто не видеть одного тебя! — Хокка схватил Нико за рубашку, говоря всё это ему в лицо, — Это ты заносчивый, самовлюблённый придурок! Ты меня разочаровал! — Значит, я ещё и придурок… Я не думал, что наступит этот день, — Нико опустил голову, словно делая новый вздох. Не прошло и минуты, как вдруг Нико поднял обратно голову и кинулся на Йоэля с кулаками. Хокка не растерялся и ударил Нико прямо в нос. Моиланен на секунду потерялся. Он взялся за переносицу и увидел на руках кровь. Вытерев эту кровь, он покачал головой в стороны, словно говоря «это ты зря». Нико набросился на Йоэля с новой силой. В этом маленьком автобусе происходила самая настоящая драка. Парни пытались разнять дерущихся, но сами чуть не получили. — Всё, хватит! — крикнул на них Томми. Он быстро разнял драку. Это была тяжёлая артиллерия, а идти против Томми, значит идти на верную смерть. — Выступление через несколько часов, а вы тут лица друг другу раскрашиваете. Ничего страшного, фотографа нового найдём, а если вы сейчас рассоритесь, вокалиста искать будет негде. Держите себя в руках. И вообще, когда вы дошли до того, что какая-то девчонка стала преградой между вами? Я больше не хочу слышать подобного. Успокойтесь и снова в бой. Я всё сказал, — Томми дал обоим подзатыльники и ушёл обратно за руль. Нико и Йоэль продолжали убивать друг друга, но уже просто взглядами. Итог драки был таков: у Нико был разбит нос, из которого шла кровь, у Йоэля была разбита губа, и красовался фингал под глазом. Йоонас, Олли и Алекси прибывали в шоке от ситуации. Ехали они молча, чтобы вновь не пробудить Лалли. Неизвестно было, как они будут выступать с ненавистью друг на друга. Но каждый в душе понимал, что скоро они остынут и всё будет как прежде. Нуре нужно было что-то делать. Здесь, в Америке она не знает никого. Лишь парней из группы. Куда-то ехать на ночлег тоже было необходимо, но отелей поблизости она никаких не знает. Оставалось одно — звонить Йоэлю. Когда девушка набрала номер, гудки даже не шли, с остальными было то же самое, а Нико она звонить не стала. Была одна идея, которую совершать абсолютно не хотелось, но выхода не было. Спустя два часа Парни стояли за сценой, готовясь к выходу. Всё ещё было напряжение, и Нико решил, что нужно это исправлять. Он повернулся к рядом стоящему Йоэлю с замазанным тональным кремом фингалом. Моиланен просто протянул кулачок, и Хокка внимательно посмотрел в глаза Нико серьёзным взглядом. Братская любовь не давала им права злиться друг на друга, и блондин просто крепко обнял его, получая тёплый ответ. — Разъебём эту сцену? — похлопал Нико по плечам друга. — Как всегда, — уверенно ответил он. Ребята вылетели из-за кулис под крики фанатов и почувствовали то самое родное чувство — чувство сцены. Гитары заревели громким рёвом под столь приятный звук тарелок барабанной стойки. Сэмплы Алекси придали яркости и сочности звуку. В глазах тот самый огонь, и обида ушла тут же. Люди в зале так долго ждали этого момента, а группа получала дикое удовольствие от каждого кричащего слова песни человека. Йоэль всё ещё чувствовал грусть, но смирился. Когда он закрывал глаза на припеве, видел перед собой Нуру. Её манящие глубиной глаза, покачивающуюся под такт песне голову, столь редкую на взор, но такую красивую улыбку. Он думал о ней и понял, что чувствует совсем иное чувство. Только вот когда парень открыл глаза, она не исчезла… «Она вернулась» — прозвучало в его голове.