Запретная любовь

- Вероника! - раздался безумный вопль, и я вскочил, одной рукой ища чехол с моим музыкальным инструментом, а другой доставая из-за пазухи кинжал. - Мне надо тебе кое-что рассказать! Ах да, я же в безопасности, я с Вероникой и Арменикой, моими Лигийскими друзьями. А может быть, Вероника мне больше, чем друг? Листин, не неси чепуху. Но сердце не слушало здравого смысла и долга перед Империей: я и сам не заметил, как обнял Веронику. Она развернулась и отвесила мне крепкую пощечину. - Эй! - Я обиженно цокнул языком, потирая горящую щеку. - Прости, - смущенно извинилась она. - Голубки, - хихикнула наша эльфйика. Я неприязненно посмотрел на неё, Лучница, впрочем, тоже. Но у меня вышло убедительнее. Арменика предложила нам выпить воды. Мне показалось, или она что-то туда насыпала? Ладно, не суть, хотя так оно и оказалось. Эльфийка начала проводить то ли ритуал, то ли подключаться в мозг... Я успел заметить, что Вероника, содрогаясь, рухнула на пол, а я упал вслед за ней, обхватив внезапно заболевшую голову. *** Я увидел какую-то деревеньку. Знакомая... Чересчур знакомая. Неожиданно углядев какую-то семью, я изумился, ведь в той семье был... я? Не может быть! Это же... Это же невозможно! Я раскрыл рот. Думаю, если бы не было специальных мышц, моя челюсть была бы где-нибудь в другом месте, например, в пыли под ногами. Я даже не глядел по сторонам. Взгляд был прикован только к тому мальчику, который был до жути похож на меня. Картина сменилась так неожиданно, что я вздрогнул. Мальца отбирали у матери хадаганцы. Когда ребенок бессильно повис в руках мужчины, кто-то победно закричал: - Теперь он Алексей Листин! Я начал проваливаться в темноту. Неужели тот канийский мальчик - действительно я?.. *** Когда я очухался, Вероника еще лежала в трансе. Хотя нет, она начала растерянно оглядываться. Я снова приобнял ее, совершенно не зная, что мне делать. Неженка, что ввела нас в свое воспоминание, упала со стула и потеряла сознание, пришлось нам взять её под белы рученьки и опустить на матрас. Я в растерянности пошел в лес. Мне... минутку, она... Не знаю, почему Лучница пошла за мной. Может быть, она хотела меня утешить? В любом случае, ей надо признаться... Девушка засмотрелась на цветок необычайной красоты. Она хотела его сорвать, но я перехватил её руку, получив в ответ задумчивый взгляд. - Вероника, - начал я, подбирая слова. - Ты, наверное, будешь ошеломлена... - Я покраснел, да и она тоже смутилась и стала как маков цвет. - Но... я... Я люблю тебя. Лучница удивленно посмотрела на меня. - Ты... да, это действительно большая неожиданность... - пролепетала она. Я улыбнулся: - Если вдруг будет, что сказать - ищи меня у Лагеря Империи, только крикни четыре раза филином и три - сычом. Я развернулся и, поправив перевернувшийся и съехавший чехол, ушел, оставив канийку, теребившую прядь своих русых волос, думать и взвешивать, должно быть. Нежданно раздался сдавленный вскрик Вероники. Я снова развернулся на триста шестьдесят градусов и бросился ей на помощь. …И похолодел, когда увидел, что происходит. К горлу Лучницы был приставлен нож, она обеими руками оттягивала от себя руку Топота Свирепых. - Сегодня будет Очная ставка! - провозгласила Елизавета Рысина, надменно улыбаясь. - Ну что, Новгородский, кого ты выберешь - Лигу или же Империю?! Значит, я все-таки каниец, которому вбили патриотизм Имперца...