Миллион свиданий вслепую.

Даже не буду пытаться скрыть от вас, что доминирующая часть моего труда – любовь, отношения, психология М и Ж, и посему считаю разумным начать рассказ с истории о моей первой любви. Итак, мне было 3 года. Мои родители к тому времени уже давно и благополучно повесили меня на шею своим родителям, и преспокойно занимались своими делами. В моем детстве я их почти не помню, меня воспитывали дедушка и бабушка. Родилась я на юге, моя бабушка работала сестрой-хозяйкой (читай "администратором") на базе отдыха у самого Черного моря. Соответственно, с ранней-ранней весны до поздней-поздней осени я была с бабушкой. Работы у нее было много, и, к счастью, ребенком я всегда была очень самостоятельным и даже аутичным, поэтому большую часть времени бегала сама по себе, как полуэльф-полумаугли, по территории базы – в своих мыслях и в своем собственном мире. У меня не было друзей, потому что детей у сотрудников почти не было, а те, кто были, просто приезжали на море, на пару недель. Но я не помню, чтобы сильно страдала от отсутствия общения. В принципе, я, наверное, исполняла роль талисмана базы - шаталась по территории и никому не мешала. В социум я вливалась 3 раза в день – во время завтрака, обеда и ужина. Кстати, я, всегда, просила добавку, аппетит у меня в то время был довольно пугающим. В 3 года я выглядела на 6, была высокой, загорелой, с длинными-длинными выгоревшими золотыми волосами, огромными зелеными глазами и пухлыми губками. Взрослые просто тащились от меня. Вообще, наверно, было очень странно видеть шатающегося повсюду серьезного ребенка. Но я никогда не была стеснительной, даже наоборот, я с радостью общалась с туристами и сотрудниками базы. Иногда случалось, что одинокие, приехавшие на курорт женщины, ангажировали меня для прогулок, покупали игрушки и сладости, и, в общем то, все меня очень любили и баловали. Главным человеком в моей жизни был дедушка, мы были настоящими друзьями и подельниками. Он был невероятным человеком: умным, образованным, но, в то же время, наши отношения всегда были авантюрными – я была его Ватсоном или Федькой. Дедушка постоянно читал мне сказки и стихи, наверное, именно поэтому я выросла с хорошей памятью и с любовью к чтению. Я с радостью декламировала стихи и сказки Пушкина, пела военные песни, которым учил меня дедушка, играла в шахматы и выдавала перлы и каламбуры, смешившие всех. Моим самым излюбленным занятием было давать публичные концерты во время вечерних дискотек – иногда забрать у меня микрофон было действительно большой проблемой. Даже в этом возрасте я помню свою личность, свои желания и какую-то мораль. Ну, например, я очень любила жвачку, но тупо выклянчивать или требовать считала стыдным и зазорным. Но жвачку любила, поэтому иногда я проникала в бар, становилась тихонечко у стойки и смотрела на банку со жвачками с видом кота из Шрека. Не на людей, не по сторонам, а медитативно на жвачку. Менее чем через 10 минут я уходила уже с пригоршней жвачки, мороженым и шоколадом. Меня постоянно чем-то угощали со словами "ой, какая девочка" и, в принципе, я привыкла к всеобщему вниманию и любви. Но при этом я была спокойным, не капризным и умным ребенком. Довольно значимыми событиями в весьма однообразной курортной жизни были приезд и отъезд новых отдыхающих. Их привозили на больших автобусах, и каждый раз это было шумным и ярким событием. В то время я дружила с Олей. Ну, как дружила – дружили наши бабушки, а Оля мне, в принципе, не нравилась – она была старше, но глупее, да еще и жутко поверхностной и капризной, готова поклясться, что в 3 года так ее и оценивала. Но выбор общения был небольшой, и мы, терпели друг друга, периодически избивая. И вот однажды прибегает эта Оля и начинает верещать: "Ты видела, какой мальчик приехал новенький?". А я в этот день повстречала гигантского ужа. Нет, честное слово, до сих пор дрожу, как вспоминаю. Вижу эту картину перед глазами – обхожу я дозором свои владения и тут на солнечной знакомой дорожке, довольно далеко от людей, вижу клубок огромной змеи. Это был гибрид анаконды и Годзиллы, честное слово. Я так испугалась, реально, лежит минимум трехметровый гад кольцами, и вид зловещий. Ужас. Даже когда я увидела, что это уж, и точно знала, что он не укусит, все равно боялась. Чувство было волшебное и жуткое, казалось, уж смотрел на меня и вот-вот мог заговорить, как в сказке... Но уж ничего не сказал и я, робея, обошла его десятой дорогой, пребывая в глубоких эмоциях... Вот как раз в тот момент я и встретила Олю. Я вся под впечатлением от встречи с великим и ужасным ужом, а она начала мне тараторить про нового мальчика. Словно он, как минимум, Супермен. Я не была впечатлена ее рассказом, а она все равно продолжала рассказывать мне, что видела его игрушки и что она влюблена в него. Опять-таки, готова поклясться, я помню, как внутренне фыркнула, и решила, что Оля точно дура, ведь все знают, что если хочешь нравиться мальчику – игнорируй его. Ну, в общем-то, каждая на своей волне мы и расстались. Но, идя домой, а жили мы с бабушкой в корпусе, где и туристы, я встретила женщину с мальчиком и сразу же поняла, что это он - Олин герой. Я посмотрела на него скептически: да, он и правда был очень красивым - высоким, смуглым, с черными волосами, в красивой одежде. Но я принципиально решила не пялиться на него, чтобы не выглядеть провинциальной простушкой. Его звали Андрей. Он подошел познакомиться ко мне в тот же день. Сначала я держалась очень гордо и независимо, но уже через пару дней его родители начали брать меня на море и мы стали неразлучны. Сейчас я даже представить не могу, сколько ему было лет, он казался мне совершенным мужчиной. Это было непередаваемое чувство. Помню, он привел меня к ним в номер и стал показывать игрушки. Сейчас это сложно понять, но он показал мне вертолет на радиоуправлении, он летал по комнате! Чтобы понять мои эмоции, представьте, что кто-то показывает вам живых инопланетян. И вот я смотрела на это летающее и жужжащее чудо, и мне казалось, что все это сон. Оля была в ярости. Я учила этого городского ребенка из далекой Москвы ловить кузнечиков, делать венки, раскрывать мидии и нырять, касаясь дня. Андрей обожал меня, он не отходил от меня ни на минуту, всегда старался взять меня за руку или на руки. Он постоянно приносил мне невероятные вкусности, каких я и в глаза не видела, хотя мой папа и работал в Москве. Он присылал мне блоками Сникерсы и Баунти, которые бабушка выдавала мне по воскресеньям, то есть, в принципе, я была искушенной "девушкой", но Андрей приносил мне какие-то нереальные заграничные сладости, с таким трогательно-восхищенным видом, словно я была как минимум Клеопатрой. Мы с Андреем танцевали на дискотеке, смотрели на большие южные звезды, он говорил, что любит меня и обязательно женится. Сейчас в свои двадцать четыре года, я не помню никого, кто казался бы мне более мужественным, и рыцаре подобным, чем Андрей. Когда у его родителей кончился отпуск, и они стояли у машины, ожидая, когда мы попрощаемся (подумать только, у них была своя машина!), Андрей долго-долго держал меня за руки, говорил, что будет приезжать и мы обязательно поженимся. Его мама дала моей бабушке бумажку с их адресом и телефоном, и клятвенно потребовала обещания не пропадать. Андрей с трудом сел в машину, постоянно оборачивался на меня, а потом, когда их красный москвич уносил его по пыльной дороге, махал мне, пока не скрылся из виду. Я спросила у бабушки "Мы ведь им напишем?". Она сказала "Да". Больше я никогда не видела Андрея. Мама рассказывала, что еще полгода я вздыхала по нему. У этой истории было неожиданное продолжение. У меня на базе был друг Витя. Ну, такой же друг, как и Оля – подруга. Он был скучным и мне не нравился, но он бегал за мной, и мне не хотелось ранить его чувства. Когда мы общались с Андреем, я совсем не обращала на Витю внимания, но потом, когда все стало на свои места, наше общение продолжилось. Однажды мы смотрели, как взрослые дети прыгают с большого такого парапета, наверно, около трех метров в высоту. Прыгают и приземляются на ноги. Витя спросил "Хочешь, я прыгну? ". Я с сомнением сказала "Тебе слабо", а он ответил, что не слабо и он прыгнет, но если он прыгнет, то и я должна буду это сделать. Я с легкостью согласилась, так как я и представить не могла, что этот вечно мямлящий мальчик решится на такое. А он взял и прыгнул. До сих пор не понимаю как. И вернувшись с видом Юрия Гагарина, сказал мне "Давай". Я была "девушкой" с понятиями, и не могла сказать "Не буду". Подошла я к краю этой жуткой высоты, начала готовиться... Последнее, что помню, как меня пихают в спину и как быстро приближаются ко мне бетонные плиты. Отелло задушил Дездемону. А Витя спихнул меня с трехметровой высоты. Говорят, я выжила чудом. Пару недель без сознания, пару месяцев короста на весь лоб и еще пару лет головные боли. А так просто сотрясение мозга. Витя с его мамой сразу уехали, а у меня осталось два почти незаметных шрамика на лице и патологическое недоверие к мужчинам.