Дикий лёд

Алина поднялась в квартиру, где пока встретила её только мама. Отец на работе всё ещё, у них игра, вроде бы как. Сабина тоже где-то. — Привет, мамуль, — они поцеловались в щёчку. — Привет, родная, — Лейсан помогала дочери раздеться. — Ты одна? — интересовалась Алина. — Да, у папы игра, а Сабина тоже где-то гуляет, наверное, с девочками, но сказала, что скоро будет. — Ясно, — поджала нижнюю губу. Что-то здесь не так. Чувствует, что нет там никаких девочек, интуитивно. — Ты голодная? — заботилась. — Ну не особо, но давай перекусим, — с улыбкой, согласилась Алина. — Отлично, как раз приготовила, беги мой руки, — Лейсан легонько ударила дочку по попе, подгоняя. С досадой улыбнулась, ей этого будет не хватать. Алина пришла на кухню, где уже всё было готово и накрыто. — Приятного аппетита, родная, — Лейсан села напротив. — Спасибо, мамуль, — улыбнулась ей. Приступила к еде. Мама любуется дочкой. Трепетно поправила прядь волос, гладит по голове. Словно они вернулись в прошлое, в такое далёкое, тёплое и беззаботное. — Не верится, завтра замуж выходишь, — продолжала поглаживать. — И не говори. Мы только что с Даней прощались, а у меня такое странное ощущение внизу живота. Вроде бы ничего такого же, обычный день, мы сами так хотели. Но это какая-то смесь и волнения, и предвкушения. Нервничаю, словно сейчас выступать буду, вот как перед прокатом, — делилась Алина, задумавшись над тем, что ощущает. — Я тоже волновалась, это нормально. Ничего… как только ты завтра встанешь напротив него… посмотришь ему в глаза… скажешь «я согласна», вот тогда… сразу отпустит… — Лейсан делала огромные паузы, очень трепетный момент. В каждый паузе, представляла это и не только. Словно вся жизнь перед глазами пролетела. Взросление Алины, их разлука, её детство. А завтра дочка будет стоять перед своим мужем, как когда то и она. Это особый момент в жизни девушки. Глаза сами наполнялись слезами. — Мам, ну блин… зачем ты это делаешь? Ну давай ещё сейчас плакать будем, — Алина бросила вилку, не выдерживала, у неё зеркально тоже это отражалось. У них с мамой прочная связь, чувствуют друг друга. Если она начинает плакать, то и Алина. — Прости, просто не могу сдерживаться. Это очень трогательно. Я очень тебя люблю, — вытерла мокрые глаза Лейсан. — И я тебя люблю очень, — они сильно обняли друг друга. Мама прижала Алину к груди, крепко-крепко. Гладит по голове. — Родная моя, девочка моя, цыплёнок мой… — зажмурила глаза, как и Алина тоже. Она сейчас могла быть такой маленькой и беззащитной. Маминой дочкой. — Ты лучше скажи, ты выбрала, что наденешь? — чтобы хоть как-то остановить этот потоп, дочка решила перевести тему. — Ну конечно, я и папу вчера гоняла, мерил мне тут рубашки… — Хах, — Алина стала громко хохотать. — Что? Чего смеёшься? — недоумевала Лейсан. — Рубашки? — переспросила. — Ну да, а что? — пожала плечами. — Я тоже вчера Даню заставила, — и тогда девочки засмеялись вместе ещё громче. И тут громко захлопнулась дверь. — Я дома, — крикнула Сабина. Стала снимать обувь. Алина ждёт, что она сейчас зайдёт на кухню. — Мы тут, — ответила Лейсан. — Привет, — сестра зашла на кухню. Поцеловалась с мамой, — Хеллоу, систер, — обняла и Алину. — Ну хеллоу… — недоумевала Алина, что-то она какая-то другая. Не может объяснить себе, но разница есть. Сабина помыла руки, с улыбкой, уселась за стол, — Вы посмотрите на неё, какая довольная, сейчас лицо просто треснет, — троллила сестру. — А чего горевать то? Сестра завтра замуж выходит, — выкрутилась красиво Саба. — Ну да-ну да, — иронично «согласилась» Алина, стрельнув бровями. Девочки поболтали вместе с мамой, на разные темы, поели. И Алина сказала Лейсан, что вместе с Сабиной пойдут к ней, сестра поможет, будут окончательно решать по наряду. Только вот Сабина не понимала, зачем это, но не возражала. Решила не задавать лишних вопросов. Видимо, так надо. Зайдя в её комнату, сразу плюхнулась на кровать. Алина закрыла плотно дверь. — Я тебе разве нужна? — наконец, задал вопрос Саба, недоумевая. — Да, почему нет? — упала на дурочку Алина. Просто хотела поговорить с ней. — Ладно, как скажешь, — пожала плечами. Алина принялась разгребать, что есть в шкафу. Сабина сидела в телефоне, читала новости. Увидела заголовок, от которого пришла в шок. Посмотрела испугано на Алину, но не стала говорить. Вначале разберётся что это, открыла саму новость. Алина стала что-то там говорить, но сестра не слушала, внимательно читала, кто источник, что, а главное, откуда взялось. — Сабин, ты слышишь? — повернулась к ней Алина, когда та не ответила на вопрос. — А? — подняла голову растерняо. — Говорю, что думаешь? — с улыбкой, переспросила. — Насчёт? — Алина удивилась, что с её лицом. — Я же только что сказала. Ты здесь вообще? — помахала утрированно рукой перед ней. — Алин, — тяжело набрала воздух Саба, словно собирается что-то плохое сказать. Алина это прочитала в её глазах. — Что? — у неё сердце в пятки ушло. Выражение лица сестры было красноречивей слов. — Держи, — протянула ей телефон, чтобы она сама прочитала. Алина быстро схватилась. Стала судорожно читать. Закончив, опустила телефон, не сказав ни слова. Такое ощущение, что она больше перепугалась от реакции сестры, чем от статьи. — И что? Ничего не скажешь? — удивилась Сабина такому гробовому спокойствию. Алина, как ни в чём не бывало, продолжила перебирать гардероб. — А что тут скажешь? — иронично фыркнула. — Ну не знаю, там… хоть что-то, — развела руками, возмущённо. — Саб, они меня так задолбали, что мне уже пофиг, что они там пишут, правда, — улыбнулась Алина. — Понимаю, но всё же… Но мне это нравится… слышишь. Написали, что помолвка с Воронковым, и это из каких-то «надёжных» источников. Из каких, придурок? — ругалась в телефон, словно этот журналист стоит перед ней. Это было забавно. — Да ладно тебе, забей. — Ну бесят же! А эта формулировка, ты только послушай: «Сообщалось ранее, что пара рассталась». Кем сообщалось то? Бесят! Что вы можете знать?! — тыкала злобно пальцем в телефон. — Сабин, да успокойся ты. Неважно. Пусть так, лучше пусть это обсуждают, чем имя Дани. — И то верно. Но это нелепо, у тебя роспись с Даней завтра, а они там в комментариях обсуждают твою помолвку с Димой. Почему люди такие злые? Столько комментов негативных и пошлых. Хотя, тут много и тех, кто тебя защищает. — Ну вот пусть и обсуждают. Забей. Ты лучше скажи, я хотела этот костюм. Что скажешь? У Дани будет белая рубашка со змеей, моя любимая у него, а я бы этот костюм надела. Оно? — Алина слишком давно в этом всём, чтобы так реагировать на все эти статьи и обсуждения. Людям надо что-то вечно обсуждать. Давно смирилась, поэтому быстро сменила тему, приложив костюм. — Ну огонь, систер, я только за, — с задором, оценила образ. — Отлично. Как у тебя вообще дела? — Алина повесила на видное место костюм, его ещё отпарить. Решила поговорить с сестрой. Села рядом на кровать. — Да хорошо. А что? — недоумевала Саба, поджав плечи. — Нет, ничего, просто… — неоднозначно вздохнула, и отвела взгляд. — Что? — улыбнулась Сабина, что с ней? — Ты какая-то… интересная, в последнее время. Гуляешь вечно где-то… — пыталась как-то завернуть, витиевато намекая. — Алин, если бы ты просто чаще дома бывала, то знала бы, что я часто гуляю. С добрым утром, — рассмелась Саба, не понимая, чего она так прицепилась. — Нет, я серьёзно. Ну неужели тебе нечего мне рассказать? — подняла брови, с лёгкой ухмылкой на лице. — Нет, — отрицательн махала головой Сабина. Это защитная реакция. Может, ей и есть что рассказать, но она явно не намерена. — Совсем? — но Алина не сдавала позиций. — Алин, хватит вот этого вот твоего. Спроси прямо, — Саба не любит все эти тонкие манипуляции. — У тебя кто-то есть, может? — словно шутливо рассуждала вслух, ждёт реакции. — Зачем ты спрашиваешь? — продолжила защищаться. — Да просто. Что в этом такого? В последнее время, у тебя были разные периоды… — пожала плечами. Сёстры пристально глядели друг на друга. И внутренний камертон Сабины не выдерживал глаз сестры, словно она её совесть. Тяжело вздохнула. — Алин, мне нечего тебе рассказать. По крайней мере, из того, чем бы можно было гордиться, — она сказала это с широкой улыбкой, от чего, это прозвучало довольно тревожно. — Значит есть что-то, чем ты не гордишься? — развивала тему Алина, в надежда, что сестра продолжит. — Возможно, — Сабина это сказала слишком загодочно, без всякой спеси, с каменным лицом. Алина напряглась, не отводила глаз от сестры. Теперь просто необходимо понять, что происходит. Сабина ни с кем не делилась, и это слишком трудно, когда ты при этом, ощущаешь вину, которую сам не можешь признать. — Не поняла. Это что ещё значит? Начинается… Сабин, ты же можешь всё мне рассказать, — с каких пор они скрывают что-то друг от друга? — Могу, но не хочу, — искренне признавалась. — У тебя что-то случилось? — уже не на шутку тревожилась. — Да нет, просто ты будешь осуждать, я знаю, — на лице Сабы появилась досадная ухмылка. — Ты чего? Ты мне можешь доверять, это же я, — Алина не понимала о чём она. Как она может такое говорить? Это даже обидно. — Доверять то я могу, но я не хочу твоего осуждения, и огорчения, которое точно будет… — всё-таки не шла на это. Не хотела говорить. Не сможет выдержать, если увидит огорчение и искреннее презрения в глазах Алины. Наверное, единственного человека, в глазах которого не хотела бы видеть, не хотела бы разочаровывать. В любом случае, сестра для неё авторитет. — Сабин, мы взрослые люди. Ну уж как-то переживу. Да говори ты, — легонько ударила её по плечу, чтобы как-то разрядить атмосферу, улыбнулась. Сабина очень колебалась, но с другой стороны, с кем-то же надо поделиться. Кроме, как сестры, ни с кем не сможет, это сто процентов. — Хорошо, допустим у меня есть кто-то, — решилась, тяжело вздохнув. С трудом, выдавливает из себя эти слова. — Так. Хорошо… и? — утвердительно кивала головой, ждёт продолжения. — И ничего, — пожала плечами, не выражая никаких эмоций на лице. — Это же хорошо, да? — переспросила Алина. Не понимает, чего так трагично то говорит. — Не знаю, — отрицательно машет головой. — Ну, у Вас как, далеко зашло? — пыталась как-то углубиться в теме, намекая. — Тебя интересует, спали ли мы? — стала говорить открыто. — А вы… да? — с интригой и огоньком в глазах, игриво играла Алина. Только, она пока не понимает сути рассказа. — Допустим, — по прежнему серьёзно, продолжала Сабина. Алина не понимает, почему она такая смурная, разве это не что-то хорошее? Где огонь в глазах? — И как давно? То есть, почему ты мне сразу не рассказала? — нахмурила брови, одно недоумение, сменяло следующее. Довольно обидно как-то. — Несколько месяцев, — пробурчала Сабина. — Сколько? Как? — Алина впала в ступор. — Ну вот так, — развела руками сестра. — То есть, когда мы говорили про твоё состояние и прочее… Ну, тогда… вы уже, как бы, ну… были с ним? — не смогла прямо сказать. Что-то она явно запуталась. Одно не вяжется с другим. — Да, — сдержанно кивнула. Наблюдает, как Алина осмысливает всё. Как же тяжело это всё произносить. Словно в неё гвозди забивают. Почему это так трудно? — Тогда, что в этом такого? Ну, у тебя отношения с мальчиком, он тебе нравится, это же здорово, да? Я не понимаю… — нервно улыбнулась. Столько противоречий. Чего скрывала? — Алин, ты стала говорить, как мама. Это плохой звоночек, — не удержалась, решила потроллить, как всегда, в точку. — Хах, коза, ну тебя. Я серьёзно, — рассмелась Алина, что разрядило атмосферу немного. По нарошку, долбанула Сабину подушкой. — В этом то и дело, Алин, — пыталась подвести к сути. — В чём? — слошное недоумение в лице. Сабина раз за разом, тяжело вздыхает, заставляя себя говорить. — Это не серьёзные отношения, — сглотнула, в ожидании реакции сестры. — В каком смысле? — вновь нервно улыбнулась. — Алин, — посмотрела на сестру так, что ей пришлось догадаться. — То есть, вы просто спите? — почесала лоб, затем бровь. — Вроде того, — неуютно поджала губы Саба. — Ну вы же, кроме как… гуляете где-то, да? — Нет, — и снова отрицательно машет головой. — Совсем? — склонила голову к ней. — Совсем, — продолжала с каменны лицом. — Просто секс? — Просто секс. — Ааа, — опустила голову. Настала неловкая пауза. Алине просто надо осмыслить это. Не знает, что говорить пока. Сабина расценила это молчание и её взгляд, сугубо по своему. — Ну вот, видишь. Ты бы видела сейчас свои глаза, — намеревалась встать и уйти. — Да нет, Сабин, стой, не уходи. Ничего там нет в моих глазах. Иди сюда, — схватила за руку сестру, как только та встала, не позволит уйти. Нужно разобраться. Пока ничего не ясно толком. — Ты же осуждаешь, — посмотрела ей в глаза, мельтеша. — Да не осуждаю я! Ну что за бред? Недопоняла, разве что. То есть, у тебя кто-то есть, и вы просто спите вместе, так? — усадила её обратно на кровать. Вроде оправилась от первой волны шока. Появились вопросы. — Именно так, — нехотя произнесла. — Ну я надеюсь, ты подумала о предохранении? — положила руку ей на плечо. — Естественно, этого мне ещё не хватало. — Ну уже хорошо, — и вновь замолчала Алина, задумалась. Сабина наблюдает за этим. — Говори, — слишком хорошо знает сестру. Видит, что у неё уже есть мысли на этот счёт. — Что? — упала на дурочку. — Алин, не ломай комедию. У тебя всё на лице написано. Говори, что думаешь. — Я не знаю, что думать. Это же твой выбор, твоя жизнь. Если тебе так нравится, ты так чувствуешь, то ладно… — рассуждала вслух. Пока не понимала, как к этому относится наверняка. Вроде бы, и не её дело. Но с другой стороны, это же Сабина, никого нет ближе, не может просто промолчать, это будет неправильно. — Но… — ну явно же она не договаривает, это просто в воздухе висит. — Просто… если ты так действительно хочешь и чувствуешь. Ты точно так хочешь и чувствуешь? Просто стоит ли это делать, если без… любви? — задала ключевой вопрос, тоже непросто это всё произносить, но она отнеслась к ней с теплом и понимаем. У неё лишь цель понять и поддержать сестру, помочь в чём-то. Старается быть тактичной и не ранить её, ведь Сабина доверяет ей самое потайное и хрупкое. — Так и знала, — рассмеялась, с какой-то явной горечью. — Нет, Сабин, просто… я понимаю, ты молодая, и тебе хочется получать удовольствие, наверное, развлекаться, пробовать что-то новое, без чего-то серьёзного. Но послушай, ты сама это поймёшь через время. Да ты и так это знаешь. Нет ничего лучше, чем заниматься сексом с любимым человеком. Мой первый раз, был именно с Даней, и это ты знаешь. Это другой уровень. Другой уровень всего. Отношений, удовольствия, которое ты способна получать, наслаждения, вашей связи, глубины… — Алина говорила истину, которую Сабина и так знает, в глубине души, но делает вид, что это не так. Отрицает очевидное. Ей казалось, что так она сможет разряжаться, хоть какой-то выход, что так будет легче. Только, ты действительно разряжаешься, но в другом ключе, к сожалению. — Я понимаю, но и ты пойми. Я просто так расслабляюсь. Не больше, и не меньше. У меня нет любимого человека, и не предвидится в ближайшее время. Так бывает, не всем везёт, не у всех так, — это был камень в огород Алины, что ли, в каком-то смысле. Но сестра снисходительно реагирует, всё понимает, — Я просто хочу… — Ты просто хочешь любви, Сабин. Как и любой нормальный человек. Секс с каким-то парнем, даже если он и хороший секс, но он не даст тебе ничего из этого. Тебе всего восемнадцать. Ты только будешь расплёскивать свою энергию на мужчину, который вряд ли это оценит. Я даже не знаю, кто это. Куда так спешить? Нужно ли тебе это всё? — посмотрела на сестру, с понимающей болью в глазах. Словно хочет достучаться, прорваться к ней. Выйти на одну волну. — Не знаю, я просто нелохо проводила время, вот и всё, — спокойно ответила Сабина, но Алина прищюрила взгляд, ищет истину, ищет правду в её словах. Только, её там нет. Она явно лукавит. Смотрит на неё проницательно. — Я понимаю, но тебе точно комфортно с собой, после этого? Как ты себя чувствуешь, родная? Тебе стало легче? У тебя всё хорошо? Я к тому, стоило ли это того, или надо было подождать? — она к тому, что в таких вопросах не надо спешить. Не нужно стремиться быстрее «повзрослеть», если ты не готов к этому морально. По прошествию лет, лишь понимаешь, что когда-то, это было ошибкой. Не стоило того, потраченного. — Чего ждать? Ещё скажи, «того самого, единственного», — ехидно рассмеялась. У неё отсутствует эта наивность, вера во что-то светлое. Будто бы приняла тот факт, что такая история, как у Алины, с ней никогда не случится. Словно, она заранее сдалась. Ведёт браваду, чтобы как-то держаться. — Да нет, не скажу так, конечно. Не знаю, может ты и права. Если тебе хорошо, то это не важно. Не важно, только если тебе правда хорошо. Ты права, это просто секс. В этом нет ничего такого, ничего постыдного и ты имеешь на это право. Это не плохо, ты взрослая, можешь делать, что хочешь. Но что ты чувствуешь? Когда его целуешь, например? В этом хотя бы есть страсть, если нет любви? Когда он к тебе прикасается? Когда он в тебе, ты правда наслаждешься? — рубила с плеча. Это один из самых откровенных разговоров, что у них был за всю жизнь. Но в данной ситуации и нельзя по другому, здесь не сгладишь углы. — Алин, хватит, всё правда… нормально. Я в порядке. Нет никакой драмы, — прервала её внезапно, не могла больше слушать её правду, это лишь выбивало почву из-под ног. Она знает, что Алина права. Якобы уверенно охлаждала сестру. Но их взгляды столкнулись, и было видно, как Сабина искусственно ставит эту стену, притворяется, что всё нормально. И это понимают обе, в моменте. Алина лишь утвердительно покачивает головой, ждёт, когда её прорвёт. Знает, что это случится. Это неизбежно. У Сабины подошёл ком к горлу. Не понимает, что с ней происходит, но держится. Почему такая реакция? Настала тишина, которую Алина же и прервала. — Ну себе то хоть не ври… Ладно, мне. Себе, Сабин, себе. Любви подождать, Сабин, хотя бы, например. Ты же мудрее всегда была, почему поспешила? Зачем ты так с собой? — Я… я… не знаю… — она растерялась от таких точных вопросов Алины, от её такого взгляда правого человека, от её снисходительности. Слушала её, и терялась. Слова били прямо в болевую точку, рану в душе. Сабине резко стало не хватать воздуха. Алина ещё сказала эту фразу с таким ненамеренным превосходством, словно пристыдила, хотя не имела этого ввиду. Но прозвучало именно так, выглядело так, потому что она была совершенно права. В какой-то момент, Сабина просто не выдержала и разревелась, неожиданно для себя, но ожиданно для Алины. Это произошло внезапно, и она резко переменилась в лице, понимала, что задела сестру, попала. Но на это было очень больно смотреть, стала её успокаивать, положила её голову к себе на колени. — Ну-ну-ну… так, тщ… родная ты моя, глупенькая… Ты чего… Ну чего плакать то… — Сабина всхлипывала, Алина накрыла её корпусом сверху и сильно прижалась, гладив по голове. Невыносимо это наблюдать. — Мне казалось, это хорошей идеей… — признаваясь. Ей стыдно, перед самой собой, почему то. Ощущение стыда, неправильности, грязи. — Тебе хоть понравилось? — с горечью, спросила. — Ну так… — скрывала лицо от сестры, дабы она не видела её глаз. Услышав это, Алина зажмурилась. Чёрт, почему её во время не оказалось рядом. — Сабин, горе ты моё. Иди сюда… сестрёнка… — крепко её обнимала, пытаясь хоть как-то облегчить боль, но это невозможно. Это состояние надо прожить. — Я думала, это как-то поможет, станет легче, хоть немного. Но… — не хватало ни воздуха, ни слов, чтобы это выразить. Но и не нужно. Всё и так понятно. — Знаю, знаю, всё нормально. Всё будет хорошо. Всё нормально… — нашёптывала на ухо, целует в макушку, не перестаёт нежно гладить её. — Чувствую себя ужасно сейчас… — вроде бы перестала плакать, но легче не становится. — Не вздумай, всё нормально. Ничего страшного не случилось, — внушала ей, хотя так и есть, на самом деле. — Ты не понимаешь, словно я грязная какая-то… ужасное ощущение, какая-то ненависть к себе, — пыталась донести, передать, но и это невозможно. — Сабина, родная моя, ну не надо. Это не так. Просто пообещай мне, что никогда не будешь больше идти против себя. Это того не стоит. Родная моя… — Я просто устала ненавидеть себя. — За что? Тебе не за что ненавидеть себя. Ты у меня такая замечательная, умная, смешная, красивая, талантливая, мудрая. Тебе не в чем себя упрекнуть. Я тебя очень люблю. Ты достойна всего самого лучшего. Ну не надо так с собой, — прорывалась к её сердцу, сознанию. Пыталась пробудить её самоценность внутри. — Да, ты права. Только я головой это понимаю, а этого мало, как оказалось… — Родная моя… ох… как бы мне хотелось забрать твою боль, как бы мне хотелось. Я рядом… — вновь крепко прижалась к ней. Они так просидели, не двигаясь, ещё около минут десяти, в полной тишине. Алина просто была рядом, слушала, как Сабина дышит, успокаивается. Не переставала гладить её, и сестре правда стало немного легче. — Ладно, всё, — поднялась с её колен. Села ровно, утёрла лицо. — Ну как ты? — хотела убедиться, что она в порядке, насколько это возможно. — Нормально, Алин. Правда, спасибо, всё хорошо. — Что будешь делать? — Видимо, больше не буду встречаться с этим парнем, — улыбнулась иронично Сабина. — Ну блин, я серьёзно, — Алина, в ответ, тоже рассмеялась. — И я серьёзно, — пожала плечами. — Точно? — игриво приподняла бровь. — Да, — кивнула Саба. — Хоть кто он? — похоже, их разговор превратился в ироничное посмеивание над собой. — Да так, бывший одноклассник, — поджала губы. — Одноклассник, ты серьёзно? — рассмелась Алина. Ну какой одноклассник, ну как так то…? — Всё, закрыли тему, — сразу остановила сестру рукой, обе рассмелись. — Ладно, прости, — опустила голову вниз. — Я пойду, наверное, тоже подберу что-то на завтра, скоро папа должен прийти, — хлопнула себя по коленям Саба, встала, намеревалась уйти. — Ладно, хорошо, конечно. Зови, если нужна будет помощь, — старалась просто быть рядом. — Хорошо, — кивнула, подойдя к двери, с опущенной головой, словно всё ещё немного неловко перед сестрой. И Алина это видит, — Только Алин, — чуть не забыла, не успев поднять руку, сестра всё считала. — Не переживай, я ничего не скажу никому, а родителям тем более, — заверила её, что позволило Сабе облегчённо выдохнуть. — Спасибо, — покачивала головой, взявшись за ручку двери. — Сабин, — окликнула её, пока она не вышла. — Да? — обернулась. — Я люблю тебя. Помни об этом, ладно? — с тоскливой улыбкой, напомнила Алина. — И я тебя люблю. Спокойной ночи, — также тоскливо улыбнулась и Сабина. — Спокойной ночи, — сестра вышла из комнаты, закрыв дверь. Алина осталась сидеть на кровати, глянула на висящий костюм. Думает, о только что услышанном от Сабины. Эта история разбила ей сердце. Не такого первого опыта она желала своей сестре. Ей бы конечно хотелось, чтобы было так, как у неё, в плане чистоты и глубины чувств. Но у каждого своя история и свой путь. Каждый проходит через свои ошибки, боли, ситуации. Она ничем не может ей помочь, это не её жизнь. Желает только одного, чтобы Сабина была счастлива. Её прострацию внезапно прервал телефонный звонок. Может, это Даня. Схватилась к телефону. — Привет, — раздалось неловкое приветствие, на том конце провода. И повисла тишина. Не стоило вообще брать. — Эм… привет, — не знала, что отвечать. Была сбита с толку этим внезапным звонком. Почему сейчас, зачем вообще? Словно её настигла какая-то прошлая жизнь. Хотя времени не так много прошло с тех пор, но жизнь, которой уже нет давно, для неё самой, в первую очередь. — Как дела? — с чего то стоило начать. — Нормально. А ты чего звонишь? — может что-то случилось. — Просто, — хоть Алина не видит, но он пожал плечами. Конечно, он не просто позвонил. — Просто? — улыбнулась. — Ты совсем не рада? — спросил довольно серьёзно. Неужели за всё это время, она ни разу не вспомнила… Пока он не может прийти в себя, оправиться, как-то двигаться дальше. Осознаёт, что Алина, тем временем, живет свою жизнь, на полную, и у нее все отлично, и ей все равно на него. — Нет, почему же. Просто как-то неожиданно, — попыталась съехать, чтобы это не прозвучало так, словно она его посылает. Между их фразами были гигантские паузы, в которых читалась вся нецелесообразность происходящего. Их дороги разошлись, реальности разные. Словно и нечего сказать друг другу, не о чем говорить. — Ладно, я понял. Можешь ничего не говорить, всё нормально. Я просто хотел узнать, всё ли у тебя хорошо, — неловко посмеивался в трубку. Ему всё ясно. Он зря звонит. — У меня всё замечательно. Что-то случилось? — ради приличия, поинтересовалась Алина. — Я в штаты улетаю послезавтра, — рубил внезапно с плеча. — Правда? Всё таки согласился? Молодец! Я очень за тебя рада, — она искренне обрадовалась, это здорово. Она желает ему только самого наилучшего. И вновь тишина, ему либо что-то надо сказать, либо закончить это подобие разговора. — Алин, я… скучаю по тебе. Очень. И я не простил бы себя, если бы не позвонил. Хотя бы для того, чтобы услышать твой голос. Может что-то изменилось. Может… ты не хочешь со мной поехать? — перешёл сразу к сути. Алина выдержала паузу. Ей больно это слышать, потому что придётся сказать и вновь ранить его. Хотя она не может больше нести за это ответственность, он не маленький мальчик. — Дим… я завтра замуж выхожу, — кажется, Дима даже перестал дышать в моменте. — Ааа… Понятно… я… понял… — не то, чтобы он этого не ожидал. Но к такому нельзя быть готовым, даже если головой всё понимаешь. — Прости, но нет, нет, ничего не изменилось… но я рада, что у тебя всё хорошо, — как бы подвела черту, намекнув, что больше нечего обсуждать. — Ладно, прости. Не стоило, наверное, звонить… — цыкнул Дима, чётко поняв её намёк. — Наверное… — по доброму, улыбнулась Алина. — Ну тогда… пока, доброй ночи и… удачи… — больше не знал, что сказать, как попращаться. — Доброй ночи, и тебе удачи во всём… Дима не знал, как закончить разговор, как положить трубку. Как-то неловко вышло. Но он хотя бы попытался. Для Алины это далёкое прошлое, забытое, жирная точка, там не к чему возвращаться. Всё прошло. У неё ощущение момента лучше, чем у него. Но всё потому, что у Алины есть это настоящее, есть Даня, её искренняя любовь. Но у Димы такой любовью была Алина. Даниил Маркович был дома, валялся с ноутбуком в зале. Приготовил уже все вещи на завтра, погладил. Просто отдыхал, внезапно звонок в дверь. Вроде бы никого не ждёт. Пошёл открыть. — Ты что здесь делаешь? — открыв дверь, прибывает в полном шоке. — Привет, — поджала губы Оля. — Привет? Ты зачем пришла? — продолжал то ли недоумевать, то ли возмущаться. — Почему так грубо? — спокойно спросила, как ни в чём не бывало. — Да нет, просто, не понимаю. Что-то случилось? — не понимает причин для прихода. — Я могу пройти? — Не думаю, что это хорошая идея, — отрицательно махал головой. — То есть, будем общаться на пороге? — рассмелась Паутова. — Ладно, проходи, — ну да, как-то не очень красиво. — Спасибо, — она прошла, но не дальше коридора. Даниил стал у стенки, подальше от неё, скрестил руки. Внимательно слушает. — Оль, ты зачем пришла? А если бы Алина была дома? Ты как себе это представляла? — негодовал Даниил Маркович. — А она здесь живет? — очень внимательна к его словам. — Оль, ближе к сути. Какая разница, где она живет? — это её не касается. — Дань, я не знаю, почему я пришла. Правда, не знаю. Просто пришла, — пожала плечами, кажется, она запуталась. — Что-то случилось? — Нет. Увидела тебя сегодня. И подумала… вспомнила… После того, как ты ушёл, ты вообще думал обо мне, хоть раз? — внезапно подняла вопрос. — Оль, это не очень хорошая тема… — Даниил не совсем понимает, к чему это. Зачем это всё? Ему нечего ей сказать больше. — Понятно… — на лице появилась улыбка с горечью. — Ты пила что-ли? — предположил он. Потому что рационально это не объяснишь. — Нет, нет, я не пила. Почему сразу пила? Ты такого обо мне мнения? — Оль… — Ладно, я поняла… поняла… не смотри так. — Как? — С жалостью, это омерзительно. — Прости, просто я не думаю, что приходить сюда было хорошей идеей. — Я знаю, знаю. Это ужасная идея, но я соскучилась, Дань. Очень сильно соскучилась. Мне тебя не хватает. Но похоже, у тебя всё отлично. — Ты и так знаешь ответ. — Ясно. Знаешь, это так всё забавно… Я вечерами дома, одна, скучаю, думаю о тебе, но в твоей жизни я больше никто, я больше не существую, ты просто ушёл и забыл, вычернкул, словно этих двух лет не было, словно нас не было. И вот я думала, что это было для тебя? Это так просто для тебя оказалось. Похоже, ты меня даже не любил. Может, и не было никаких нас? Был ты, и была я, которая думала, что существуют какие-то «мы». Я осознала, что жила в какой-то иллюзии эти два года, придумала себе что-то. А сегодня увидела тебя с ней, как ты её опекаешь. Я никогда не видела таких глазах, такого трепета по отношению ко мне. Ты буквально дрожишь над ней, следишь за каждым взмахом руки, не подать ли ей чего. Не хочет ли она пить? Ты словно даже заранее знаешь, что ей нужно. Может, ты и старался, когда был со мной, но это никогда не было так. Ты всегда был для неё. Мне казалось, она ведь просто его ученица, забота о, как ты там говорил? Они все мне, как родные дети? Это что же получается… — он уловил интонацию и на что она намекает, и что собиралась сказать. — Оль, не переходи черту, остановись. Я понимаю, тебе больно, но не смей. Не унижай себя. Мне правда очень жаль, больше нечего сказать, — в Оле кричала боль. Она развела эти рассуждения и браваду, сама не знает зачем. Это всё бессмысленно. Это всё глупо. Просто ей больно. Зачем она пытается его уколоть? Её желание и реальность не совпадают, и она пока не может смириться с этим. — Понятно. Что же… я ещё раз здорово унизилась, кажется. Приползла к мужчине, который меня не любит, молодец я, что сказать, — нервно смеялась. Не может справиться, и знает, как по дурацки выглядит, унижаясь так. Приход — это уже унижение. Этого не следовало делать. — Перестань, не надо. Всё, прошло. Иди домой, и сделаем вид, что этого никогда не было, — но Даниил всё понимает, поэтому у него нет цели добить её. Он очень снисходителен, ведь это же он её бросил. Чувствует за это ответственность. — То есть, новость о том, что Алина выходит всё-таки за Воронкова — фейк? — перед уходом, обернулась к нему. — Чего? Какая новость? Не понял, — рассмелся Даниил, недоумевая. — Ну появился инсайт, что они всё-таки женятся и улетают в Америку, потому что он подписал контракт на аренду, — пробурчала, в последней надежде. — Оль, ну конечно, это глупость. Ничего такого и близко нет. Тем более, что… Стой, так ты поэтому пришла? Подумала, что это так? — неужели она и правда поверила в этот бред? Она же сама журналист. Но кажется, что иногда желаемое сильнее рацио. — Тем более… что? Ты не договорил, — перевела тему, и уцепилась, как раз таки, за эти слова. Даниил не хотел ей ничего говорить, ни про их роспись, ни про дом, ни про что. Вообще молчать. Ей незачем это знать, это её не касается. Он оберегает их с Алиной отношения. Её знание ничего не изменит. — Не важно, — опустил голову. И тогда она поняла, что попала в точку. — Нет, важно. Вы… женитесь? — быстро свзязала одно с другим, догадалась интуитивно. Говоря эти слова, есть ощущение, что у Даниила был весомый аргумент, который он скрыл. Кроме как свадьбы, ничего другого весомого на ум не приходит. — Оль… — попытался дать понять, что не станет с ней говорить на эту тему и отвечать сто либо. Но ему и не нужно было ничего говорить. Паутова быстро всё прочитала по его глазам. — Понятно, я всё поняла. Ладно, ты извини, что побеспокоила. Не стоило мне приходить, правда, прости, — нервно захотелось сбежать, не быть здесь и сейчас. Что-то похожее испытывала Алина, когда узнала о их помолвке. — И ты извини, если что не так. Я желаю тебе только самого лучшего. Будь счастлива. — Умоляю, только без этого, — все эти банальные фразы, ненавидит просто. — Но я правда тебе этого желаю. — Ладно, прощай, — посмотрела ему в глаза, напоследок. — Пока, — он захлопнул за ней дверь и не понимает, что это только что сейчас было. Лучше действительно сделать вид, что этого просто не было.