Дикий лёд

Сабина просидела вместе с Алиной на полу около двадцати минут. Крепко обнимала её, гладила, успокаивала. Кажется, ей стало легче. — Алин, давай, хватит сидеть, родная, давай потихоничку встанем, давай, я помогу, — Сабина помогла ей подняться, держа за руки. Усадила на кровать, у Алины не было сил говорить, вовсе. Молча, с каменным лицом, не двигалась. Находится в какой-то прострации и дезориентации. Саба сняла с неё обувь, одежду. Уложила в постель, накрыла одеялом. В комнату зашла Лейсан, со стаканом воды и таблеткой успокоительного. — Ну что вы тут, Алин, как ты? — обеспокоено спрашивала, присев на край кровати. — Всё нормально, — мёртвым голосом ответила она, даже не повернув к ней головы. — Вот, на, выпей, — протянула ей стакан воды. Сейчас не время вопросов и расспросов. — Что это? — пробурчала Алина, себе под нос. — Успокоительное, — держит таблетку в руке. — Мам, зачем ей успокоительное? — стояла над ними Сабина, скрестив руки. — Да это очень слабое, ничего такого, просто поможет расслабиться, и лучше уснуть, — Алина привстала, взяла таблетку, запила водой и легла обратно. — Ладно, Алин, мы пойдём, ты отдыхай, хорошо? — Хорошо, Сабин, подай мой телефон, пожалуйста. — Да, конечно, держи, — положила телефон рядом с Алиной. — Спасибо. — Мы пошли, — встала Лейсан, приобняв Сабину за плечи, они вышли из комнаты. Маме было больно наблюдать за таким состоянием дочери. Закрывая дверь, она тяжело вздохнула, смотря на её безжизненный вид. Они оставили Алину одну, чтобы та пришла в себя. Сами пошли на кухню. Сабина поставила чай. Лейсан, конечно же, не оставит это просто так. — Сабина, ты можешь объяснить, что происходит с твоей сестрой? Я не понимаю, — с явной тревогой, не находила себе места Лейсан. — Мам, это долгая история, — она не знала, стоит ли рассказывать. Алина просила не говорить, Сабина обещала. Но дело в том, что и ситуация была другой. После всего, что только что случилось, кажется, это больше не может оставаться тайным. Лейсан всё равно будет спрашивать. Всё равно не оставит их в покое. — Ну уж извини, поделись как-нибудь с, всего-то, вашей мамой, — немного манипулировала, но по другому не выбить правду. — Ой, ну не начинай. Что тут говорить? Алина меня убьёт, если расскажу, — заваривая чай, пробурчала Сабина. — Ничего, в таком состоянии, как сейчас, поверь, она никого не убьёт. — Ладно, — поставила им чашки, присела за стол. Сабина рассказала всё, что знала. Про ужин, про поцелуй, про Олю, и видимо про то, что Даниил сделал ей предложение. Хоть они это ещё не обговорили, но это стало ясно исходя из того, что случилось ранее. Лейсан слушала, и не знала, как относится к этому. Очень смешанные чувства. — Я так и не поняла, как так случилось, что они пошли на ужин? Чем Алина думала? — недоумевала Лейсан. Но не осуждает дочь. — Мам, ну вот откуда я знаю? Тем более, сама подумай. Алина теперь и как тренер там работает, они с Даниилом Марковичем в тренерской постоянно пересекаются, наверное, каждый день работают вместе. Плюс с этой Олей, я помню, у них были неплохие, приятельские отношения. Мало ли, как там что. В общем, рассказала всё, что знала, — отпила чай. — Да уж… дети мои… — тяжело вздохнула. Они допивали чай молча. Лейсан обдумывала всё услышанное. Кажется, с Алиной надо будет поговорить. Нужно понять, чем она руководствуется, и насколько с Даниилом это всё серьёзно. По расскажу Сабины, ничего неясно. Это какие-то вырванные из контекста куски, которые не дают полной картины. А пока, даст её то, что она искала, то, что ей похоже, нужно. Алина, тем временем, неподвижно лежит. Не думая ни о чём, просто обмякшее состояние. Обняла подушку. Зазвонил телефон, неохотно повернула экран к себе, увидела, что это Дима. Ну вообще нет на это сейчас ни сил, ни желания. Просто отключила, завтра уже поговорит. Выдохнула, тихо погибает внутри. Прокручивает момент, как Оля показывала ей кольцо, чувствует себя такой дурой. Ей так неловко, как всё это нелепо, ведь она хотела поговорить с ним. Сказать, как всё было, что чувствует. И как бы глупо она выглядела, если бы начала разговор, не зная, что они уже помолвлены. Сильно зажмурила глаза, в попытке развидеть. Стук в дверь. — Алин, можно? — спросила Лейсан. — Да, конечно, проходи, — может и неплохо, что она зашла. — Вот держи, — мама принесла кольцо и письмо, она то знает, куда спрятала. Алина, увидев это, тут же подскочила. — Это…? — с какой-то странной надежой в глазах спросила она. — Да, это кольцо и письмо твои, — Алина тут же забрала их из маминых рук. Лейсан, откровенно, впечатлило это. То, как она тут же оживилась, и как важно для неё это было. Похоже, она совсем недооценила её отношение к этому, и всю глубину и масштаб. Ей казалось, что всё уже давно в прошлом. Что у Алины с Димой всё очень хорошо, и она полностью погружена в эти отношения. Предположить не могла, что дочь всё не отпускает. Посмотрела на ситуацию уже с другой стороны. — Спасибо, мам, — она собиралась лечь обратно. — Да не за что, Алин, мы можем поговрить? — аккуратно начала прощупывать почву Лейсан. — Я не думаю, что я готова сейчас с тобой это обсуждать, прости. Не пойми неправильно, просто… — Родная, я понимаю, только мне казалось, что это всё в прошлом, ну что вы с Димой счастливы, я что-то не так поняла? — Мам, у меня нет ответов. Одно скажу, мне тоже так казалось. Прости, я хотела бы побыть одна. — Ладно, да, конечно. Она поняла, что не время и не место об этом говорить. Алина держала кольцо в руках, прокручивая его, не стала читать письмо. Поняла, что не готова, нет. Её их помолвка ошарашила, словно удар, безумной силы, не ожидала. Хотя как она могла не ожидать этого? Почему в её голове не возникло даже предположение, что это может произойти, рано или поздно? Как будто бы он не должен был. Странное ощущение. Почему то она может ответить «да», а Даня нет, не может сделать предложение Оле. Не хочет идти завтра на тренировку, внутренний саботаж. Останется дома. Не может их видеть, ни его, да никого вообще. Решила набрать Этери, сообщить. — Алло, Этери Георгиевна? Вам удобно говорить? — робко спросила Алина. — Да, Алин, слушаю, — она уже была дома, так что свободна. — Этери Георгиевна, звоню сказать, что меня завтра не будет, — интонация голоса Алины по прежнему была поникшей, без эмоциональной. — О, как. Вообще? — удивилась Тутберидзе. — Да, вообще. — Алин, могу поинтересоваться, что случилось? — Алина немного запаниковала. Она же не может сказать прямо, что это из-за помолвки Дани. — Да так. Скажем, по семейным обстоятельствам, — — А с голосом что? И в нос говоришь. Ты плакала? У Вас дома что-то случилось? — Этери слышала лёгкую хрипоту и гнусавость. — Да нет-нет, ничего не случилось, это так, простуда, — настойчиво оправдывалась. — Простуда, понятно, теперь это так называется. Я так поняла, ты уже знаешь, — Тутберидзе не составило труда, довольно быстро догадаться. — О чём вы? — попыталась обойти эту тему Алина. Хотя она прекрасно понимала о чём. В подвисших паузах было всё ясно обеим. — Он тебе сегодня сказал? — решила в лоб спросить Этери. Алина поняла, что придётся говорить прямо, ладно, уже как есть. — Ну… можно и так сказать, только не он, а она. Он просто стоял рядом и молчал. — Уф, это ещё хуже, — скривила лицо Тутберидзе. — Да, — констатировала Алина. — Ладно, я тебя поняла. Хорошо, можешь не приходить завтра. Я думаю, ты не хочешь его видеть, как минимум. — Ну, если как минимум, да, — обе рассмеялись. — Я тебя услышала. — Этери Георгиевна, я Вас только попрошу кое о чём. Пожалуйста, если он вдруг спросит где я, или почему меня нет. Прошу, не говорите ему ничего, совсем. Ладно? — Ладно, как скажешь. — Супер, спасибо Вам огромное. — Да не за что. Только ты помни, это не стоит твоих слёз. Поверь мне, не стоит. Это всё равно ничего не значит. Я знаю, что он на самом деле её не любит, — не смогла промолчать. Почему-то в глубине души, она сопереживает Алине. Хотела её поддержать. — Это уже не важно, любит, не любит. Тем не менее, он сделал ей предложение и они женятся. Поэтому, это всё, неважно больше. Ладно, Этери Георгиевны, вы меня извините, правда. Больше не буду Вас отвлекать. Доброй ночи. — И тебе доброй ночи, Алина. Не успела Алина положить трубку, как в комнату постучалась Сабина. — Сестрёнка, можно? — Да, конечно, иди сюда, — Алина позвала её к себе в постель. — Ну как ты? — Знаешь, уже лучше. Боюсь узнать, что это за таблетку дала мне мама. Может она их всё время принимает и поэтому такая спокойная? — пошутила Алина, обняв сестру. — Ну, мама и спокойная, как-то в одном предложении так себе звучит, не находишь? — обе рассмеялись. — Ну да, ты права. — Пойдёшь завтра туда? — спесь сникла. — Неа, не пойду, как раз позвонила Этери, сказала, что меня не будет. — Понятно. — Так глупо это всё было, ты не представляешь, — с грустью, улыбнулась Алина. — Ты про…? — намекает на Даниила Марковича. — Да, про них самых. Стою, как дура, эта Оля перед лицом кольцом машет, я давай руками размахивать, изображать радость. — Ох, вот это сцена. — И не говори. Я ведь ждала его у его же машины. Думала, что скажу всё. Поговорить хотела. Всё сказать хотела, объяснить. Была готова признаться, что всё ещё люблю его. Ну, по крайней мере, мне так кажется, что была готова. — А ты правда его любишь? А как же Дима? — Я не знаю, Саба, не знаю. Дима классный, очень, мне с ним комфортно и хорошо, но… — Но он не Даня? — Да, но он не Даня, — поджала губы. — И что теперь? — Ничего, думаю, что ничего. Они женятся. Всё есть так, как есть. Я больше ничего не могу сделать. Опоздала. Поэтому, просто буду двигаться дальше, наверное. Что тут скажешь, — пожала плечами Алина. — Блин, не должно было так закончится, — Сабина протестовала. — Закончилось, как закончилось. — Ох, дела… — тяжело вздохнула. — И не говори. Всё это время, Лейсан, не удержавшись, стояла, оперевшись на стену, перед входом в комнату и слушала их разговор. Теперь ей многое стало понятно. Неужели всё это время, вернее, как она всё это время не замечала этого? Так не должно быть. Она не хочет, чтобы её дочь была несчастна. Неужели она всё ещё любит Даниила Марковича? Пока не понимает, что ей делать и как себя вести. Тем временем, Даниил Маркович дома с Олей. Она ему окрылённо рассказывает, как уже видит свадьбу. Как они с девочками это бурно всё обсуждают, планируют, прикидывают. Что на работе её уже все поздравили. Даню на подсознательном уровне отталкивает и раздражает её чрезмерная радость. Наверное, потому что просто он её не разделяет. Уже знают все, буквально все из их окружения. Оля, похоже, уже всё рассказала. Теперь это не кажется ему такой классной идеей. Приходится сознаваться себе честно, что кажется, он совершил ошибку. Это не решило проблемы, ничего не решило, а только усугубило. Тот случай, когда каждое последующее решение усугубляет предыдущее. Несмотря на все самоуговоры, он несчастен. Вспомнилось лицо Алины в момент, когда она узнала, её глаза. Похоже, он раздавил её. Что же натворил. Ведь она, кажется, хотела поговорить с ним о чём то важном. Стало интересно, что же она ему собиралась сказать. На следующий день, уже в тренерской, перед, буквально, самым началом тренировки, оглянулся, понял, что Алины всё нет. Вначале, не мог привыкнуть, что она здесь, а теперь, когда её нет, не может успокоиться. — Этери, слушай, — обратился к ней. — Оу, — отозвалась Тутберидзе. — А где Загитова? — А что так? Ты же вроде бы не хотел её видеть, а теперь спрашиваешь. Несостыковка, — троллила его по максимуму. По всей видимости, она на стороне Алины. — Ну блин, можно без этого? Я серьёзно, — Даниил не хотел играть в эти игры. — И я серьёзно. Нет её, и не будет, — сухо произнесла, как отрезала. — Ты, похоже, знаешь, — недоумевал Даниил. — Знаю, — утвердительно кивнула, с улыбкой. — Вы говорили? — заводился Даня. — Говорили. — Не скажешь, почему её не будет? — Не скажу. Я думаю, это тебя не касается, совершенно. У человека могут быть дела. Ты же, кажется «сделал выбор», или как ты там говорил? Ну вот, я думаю, тебе больше не за чем знать это, правда. Давай, лучше думай о работе, и закрой тут всё, — похлопала его по плечу Этери, и вышла из тренерской. Даниил Маркович не находил себе места весь день, немного нервничал, может что-то случилось. Но с другой стороны, он действительно не имеет больше к этому никакого отношения, да и не имеет право лезть. У неё есть Дима, если что-то случилось, он решит. Через время, сомнения снова закрадывались, потому что это же всё-таки Алина. Вдруг что-то действительно случилось, а он не будет рядом. Боится звонить или писать. В перерыве, взял в руки телефон, решался, писать или нет. Открыл их переписку, а там выше, все их смс: «Любимая, любимый, родная, люблю тебя, доброе утро». Это ему напомнило, кто они на самом деле друг другу. Они точно не чужие, так не должно быть. Не может вспомнить, когда же в последний раз он так её назвал. Когда сказал последний раз «любимая»? Не может вспомнить. Это было так давно. Закралась мысль сходить к ней. После тренировки, позвонил Оле, сказал, что задержится, на ужине с Дудаковым и Этери. Она не возражала, а сам сидел в машине. Думал, ехать к ней или нет. Всё таки подъехал к её дому, всего то пару сотен метров по прямой. Вышел из машины, посмотрел наверх, на её окна. Сердце немного стало колотиться. Что он скажет? Но, пока не передумал, поднялся на этаж, позвонил в звонок. Дома была только Сабина, она и открыла ему дверь. — Добрый вечер, — робко, поджал губы Даниил. — Добрый, — кивнула Сабина, скрестив руки. Была решительно настроена, — Вы извините, конечно, но могу я узнать, зачем вы пришли? — говорила с ним довольно жёстко. — А Алина дома? — спросил Даня, видит, что Сабина не очень дружелюбна. — Нет, Алины дома нет. Я не уверена, что если бы даже она и была дома, то захотела бы с вами говорить, — видимо, она что-то знает, раз так с ним говорит. — А ты не знаешь где она? — всё-таки решился уточнить. — Не знаю, гуляет, — пожала плечами. — Я понял, ладно, извини, пока, — кивнул уважительно Даня, собирался уходить. — Я думала, мы с вами на одной стороне, — крикнула ему вслед Сабина. — Что ты имеешь ввиду? — вернулся обратно Даня. — Я думала, мы с вами на одной стороне, понимаете? Ну да ладно, уже это неважно. Всего доброго, Даниил Маркович, — Сабина наекнула, как могла. Похоже, Даня понял, что она имеет виду. — Пока, — больше нечего ответить. Даниил вышел из подъезда. Подумал, где бы она могла быть. Ничего в голову не пришло, кроме их места. Чем чёрт не шутит. Поедет, посмотрит. Если её там не будет, то что уж. Значит, не суждено. Даниил не ошибся, Алина была там, гуляла с Масару. Увидев её, застыл, не знал, с чего начать. Попробует с малого, хотя бы просто подойти. Она сидела на лавочке. Даня присел рядом с ней. Неожиданно для неё, немного перепугалась. — Нашёл тебя, так и знал, что ты здесь, — смотря перед собой, произнёс он. Алина напряглась. — Что вы здесь делаете? — она хотела один день просто не видеть его лица. Один день, но он всё равно пришёл. — Тебя сегодня не было. Этери, похоже, знает, но не сказала почему. Мало ли, вдруг что-то случилось. Я просто волновался за тебя, — совершенно искренне произнёс, не понимая, как это выглядит со стороны. — Как интересно. Какой цинизм. А вы мне кто, чтобы волноваться? У Вас есть невеста, вот идите и волнуйся за неё. Если меня не было, значит так нужно было. Это Вас не касается. А вообще, правда, лучше уходите, прошу Вас, просто уйдите, — конечно же, Алина не приняла и не примет его помолвку. Конечно же, ей больно и обидно, конечно же, она не может сдерживаться. Даниил не реагирует на её колкости. Понимает, что ранил её. — Ты хотела со мной поговорить, кажется, перед тем, как… — застенчиво начал он. — Перед тем, как ваша невеста сказала мне, что вы женитесь? — рассмеялась Алина. Это нервное, но всё же. Дане нечего ответить, он просто молчит, — Да, хотела, но это уже не важно. Совсем, — жёстко обрубила. — Алин прошу, скажи, что хотела сказать, что было важного? — Даниил будет стараться всё-таки разговорить её, узнать. Потому что вдруг это то, что она так хотел бы услышать. — Нет, Даниил Маркович, это так не работает. Уже поздно, — не желала продолжать. Оба молчат, не знают, что дальше говорить. Тишина. Даниил медленно протянул руку к её. Нежно, очень аккуратно дотронулся, чтобы она не выдернула. Алина наблюдает за этим, и так хочет выдернуть руку, так хочется, но не может. Даня крепко сжал их руки, ком подступил к горлу Алины. Взяла себя под контроль, выдернулась. — Неужели ты думаешь, что можешь так вольно поступать? Захотел, поцеловал, захотел, накричал. Да, я понимаю, я тебя очень ранила, но это ты жесток! Ты, а не я! Захотел, пошёл сделал предложение ей. А теперь, находишь меня здесь, что ты хочешь? Ты зачем пришёл? Разве у тебя нет невесты? Иди к ней! Зачем ты приходишь снова и снова? — Алину прорвало. — Алина, мне кажется… похоже я совершил ошибку, — опустив глаза, признался Даниил. — Как интересно. Кто из нас ошибка? То, что ты поцеловал меня, или предложение ей? Что для тебя ошибка? — ёрничала она. — Алина, не смей. Я не жалею ни о чем, что связано с тобой. Ты знаешь. — Нет, прости, не знаю. Я не понимаю, зачем мы вообще говорим. Я вчера увидела совершенно чужого мне человека. Я больше не знаю, кто ты. Смотрю на тебя и не знаю, я не понимаю, кто ты. Я не узнаю тебя больше, — Алина вскочила, собралась уходить, раз он не уходит. — Алина! — окликнул её Даниил. — Нет, все, разговор окончен. Когда то давно, я рассталась с моим Даней. И очень сожалела об этом. Правда, сожалела. Это была ошибка. Я ранила моего любимого. Обидела, и корила себя каждый день. Мне казалось, это было правильно. Я была слишком молода, испугалась и помолвки и свадьбы, семьи, ответственности. Я думала, поступаю правильно. Каждый день ревела в своей комнате, Сабина помогала, как могла. Но теперь не стану. По ком я реву? Зачем плакать о том, чего больше нет? Это иллюзия. Что же, желаю счастья в семейной жизни. Любви. И что там обычно ещё желают? В общем, пока, — Алина развернулась уходить. Даня её остановил, подбежал и развернул к себе, заглянул пристально в глаза. — Алина, не надо. Мы всё время усугубляем, понимаешь? Мы отталкиваем друг друга, пожалуйста, не делай этого. Не отталкивай меня сейчас. Я не знаю, сколько мы ещё протянем. Мы всё дальше и дальше. Прошу тебя, я знаю, ты так не думаешь. Я знаю тебя. — Я не хотела тебя отталкивать, и не собиралась. Я хотела поговорить с тобой, но ты сделал предложение Оле. Поэтому, прости, я правда устала уже от этого, я пойду. — Значит уйдёшь? — Уже ухожу. Даниил Маркович, хотите совет? Не надо бегать за чужими невестами, у Вас, кажется, своя появилась, — она отдалялась от него. — Это ты не захотела быть моей невестой! — крикнул ей вслед. Алина остановилась на секунду, её зацепили эти слова, но не стала отвечать, и даже не развернулась, продолжила идти. Алина очень жёстко его осадила, и кольнула на прощание. Даниилу было больно это слышать. Но в какой-то степени он прав. Пока они не простят друг друга, ничего не выйдет. Они будут отдаляться всё дальше и дальше. Хорошее будет вымещаться и затираться плохим. Но похоже, оба не готовы терять друг друга. В Алине говорила обида и боль, непонимание, зачем он это сделал. Нужно время, Даня зря пришёл сегодня, она не готова была говорить.