Дикий лёд

Тренировок у Алины больше нет в этом сезоне. Остался, конечно, мастер-класс, им уезжать послезавтра. Но это не требует подготовки дополнительной. Ей надо заехать в «Хрустальный», забрать чемодан. Конечно же, они скорее всего пересекутся. Даниил то продолжил работать. Она неохотно собиралась, но зайти надо. Не знает, как быть дальше. Как с ним говорить, что говорить, как объяснить. Внутри всё ноет и рушится. «Как так случилось?», единственный вопрос в её голове. Приехала на каток, не выходит из машины. Сидит и смотрит перед собой в одну точку. Без сил, без желания куда-то идти, что-то делать. Но с ним надо поговорить. Найти смелость, быть честной, не бояться. Она настроила себя. Так будет правильно, честно по отношению и к нему, и к себе. С нежеланием вышла, прошла внутрь, сразу направилась в раздевалку. Неспешно принялась собирать чемодан. В её голове крутилось всё картинками. Их история. Вспомнила, как он пришёл к ней, когда она болела. Вспомнила первый поцелуй, такой неожиданный, но такой желанный. Это заставило её улыбнуться. Очень дорогие ей вещи, воспоминания. Не может сдерживаться, улыбка переходит в слёзы, но Алина тут же остановила себя, не дав волю эмоциям. Выдохнула, сказала себе собраться. Не должна так с собой поступать. Она чувствует вину за то, что не может сказать «да». Но она бы ненавидела себя, и была бы не она, если бы солгала. Вот это было бы, поистине, несправедливо по отношению и к нему, и к себе. Начало разрушать её и их отношения изнутри. Кажется, закончила. Вышла в коридор, ей навстречу как раз шёл Даня, такой же поникший, без настроения. Подняли машинально головы, увидели друг друга, и застыли на мгновение. Алина поняла, что от разговора не убежать, а от себя тем более. Смиренно смотрела на него, они осознавали, что происходит. Поэтому в глазах была только боль и горечь неизбежного. Даниил сглотнув, решил подойти к ней. Ведь всё ещё это Алина, а он Даня. Они всё ещё те люди, которые полюбили друг друга. Он робко шёл, а Алина готовила себя. — Привет, — произнёс он первый. Натянув досадную улыбку. — Привет, — опустив глаза, ответила Алина. Держала руки в замке, отпустила чемодан. Даниил обратил на него внимание. — Вижу, ты приходила вещи забрать, — сухо произнёс он, констатируя. — Да. Отпуск же, начался, вот, забрала, — указывая на чемодан, отрывисто говорила Алина. — Понятно. Но у нас мастер-класс, послезавтра летим, — напоминал Даниил, чтоб хоть как-то продлить разговор, который совсем не клеился. — Да, я помню, — поджала губы, и почесала затылок Алина. Они словно пытаются найти дорогу друг к другу, но никак не могут. Вновь образовалась пауза, почти с минуту. — Алина, — внезапно обратился к ней. — Да? — подняла она голову. — Я не звонил, но ты не думай… ты же просто просила дать время, я поэтому… — пытался робко объяснить ей, подбирая слова. Боится надавить, или сказать что-то не то. — Нет-нет, всё хорошо, я ничего не думаю. Я поняла, — стралась моментально сгладить Алина. — Хорошо… — и они вновь зависают. Кто-то должен взять всё на себя. И в этот раз это будет она. Прежде чем сказать, Алина убедилась, что вокруг никого нет. — Даниил Маркович, я думаю нам стоит поговорить, — пути назад нет. Значит, пора разбиваться о скалы. — Да, ты права. Только, давай лучше не здесь, а то коридор как-то не подходящее место, — он тоже осмотрелся, сострил. — Да, это точно, — улыбнулась натяжно Алина. Думает лишь о том, что говорить сейчас будет. Даниил взял её чемодан, и направился в тренерскую, она проследовала за ним молча. Этери и Дудакова сегодня нет на катке. Так что там никого. Оба шли, предчувствуя дальнейшее. Именно поэтому, он совершенно неспешно всё делал, пытался отсрочить неизбежное. Открыл дверь, включил свет, поставил чемодан. Алина прошла, ни говоря ни слова. Даниил Маркович закрыл дверь на ключ, после того, как Алина зашла. Увидев её удивлённое лицо, он ответил: — Это чтобы нас не беспокоили. — Да, я поняла. Оба сели, и молчат. Ей не верится, что это действительно происходит. Этого не может быть. — Так забавно, — начала она с ироничной улыбкой. — Что именно? — Не знаю, всё это. Помню, как не верила, что между мной и Даниилом Марковичем что-то может быть, а теперь не верю, что с нами это происходит. — Что именно? — задал риторический вопрос он. Понимал, что она имеет ввиду, но его это жутко злило. То, как она уверенно констатировала конец, словно всё уже решено. Его задело это, стало больно. — Даня… я, — попыталась Алина. — Похоже, у тебя уже есть решение, не знаю, ответ какой-то, — Даниил Маркович говорил очень язвительно, его накрывала нервозность. — Ну зачем ты так? — с болью в лице взывала к нему Алина. — Прости, прости, я просто… — схватился за голову. Он тут же осознал, как это прозвучало, пришёл в себя. Не станет вести себя глупо. — Я понимаю. Ничего, — она так тонко чувствовала его переживания. Сама же ощущала тоже самое. — Алина, я был без кольца тогда. Не мог просто успокоиться и оставить как есть. Вот. Он залез в сумку, достал бархатную коробочку, и не смотря ей в глаза, передал в руки. Сел на место. Алина оторопела. Долго не решалась открыть, Даниил наблюдал за ней. Затем, она аккуратно приоткрыла её и увидела кольцо. У неё не было слов. Смотрела на это кольцо и хотелось плакать. Сдерживалась как могла. Сделала глубокий вдох. — Очень красивое, — ответила она с горестной улыбкой. — Тебе правда понравилось? — ему было важно услышать, что ей оно понравилось. — Да, это прекрасное кольцо, — так тяжело дышала, нет сил держаться. — Я рад, — видел, что она почти плачет, — Всё хорошо? — Да, да, — всё, больше не может держать в себе. — Прости, прости меня пожалуйста, прости, умоляю, но я не могу тебе овтетить «да». Не могу. Я бы очень хотела, я бы так хотела хотеть! — вырывается из её уст. Алина зажмуривает глаза. Ей невыносимо жаль. Даня не может на это смотреть. Встал и пошёл обнять её. Прижал к себе. Крепко, что есть мочи. Так не хотелось отпускать. — Родная моя, прошу, перестань, не надо. — Прости, мне очень жаль… Они обнимались так какое-то время, пока Алина не пришла в себя. — Значит, нет? — после долгой паузы, спросил Даниил. — Даня, я так много думала. Ты не представляешь. Это было словно мучение. Я тебя очень люблю, очень, но я не могу сказать «да». — Но почему? — откинулся назад Даниил. — Потому что я не готова! Я не хочу замуж! Не хочу детей! Не хочу этой ответственности. Я не готова замуж! Я задыхаюсь лишь от мысли! — Алина встала, её прорвало, начала активно жестикулирвоать руками, высказывая всё. — Хорошо! Я понял, хорошо. Давай не будем жениться, ладно. Всё забыли. Словно этого не было. Попробуем жить дальше. Ничего, — Даниил не понял, что она не просто говорит «нет». Она порывает с ним. — И как ты себе это представляешь? А что будет потом? Ты не понимаешь, я не хочу и не захочу замуж в ближайшие годы. О детях и речи не идёт. Я не могу обманывать себя, тебя, не могу так поступить с нами. — А кто тебе сказал, что я хочу детей? Ты откуда вообще это взяла? — они перешли на повышенные тона. — Да потому что как может быть иначе? Тебе тридцать уже. Ещё скажи, что не хочешь семью и детей. — Алина, зачем мне дети и семья, если не будет тебя? Вот скажи мне?! — он убил её этой фразой. Наповал. Она не ждала этого. Застыла. — Это ты сейчас так говоришь! Потому что мы в начале, а потом? Пройдёт год, я уверенна, мы к этому вернёмся, но я не могу тебе этого дать. Не могу. Я только начала дышать полной грудью. Я не готова ко всему этому, — металась она по тренерской. — Алина, в каком начале? Что ты говоришь? Мы с тобой далеко не в начале. Знаешь, что я понял за последнее время, как пришёл к мысли о предложении? — Что? — Я всегда любил тебя! Вот так! Всегда! Да, эта любовь была в разных формах, конечно. Но я всегда тебя любил. Мне этого достаточно! — уверял её он. Алина подошла к нему, и взяла нежно за лицо. Смотрела пристально в глаза. — Родной, послушай меня внимательно. Ты так говоришь, потому что мысленно, ты надеешься. Ты не слышишь меня! Ты надеешься, что я передумаю, тебе кажется, что через год всё изменится, или через два. Но я не могу так поступать с тобой. Это неправильно. Слышишь? Это сделает тебя несчастным в итоге. Тебе нужен кто-то, кто сможет тебе это всё дать. Так кажется, но пройдёт год, два, три. Ты точно захочешь больше, если сейчас уже готов жениться. А я не смогу тебе этого дать! — Алина крепко держала его за лицо. — Хорошо, я понял. Ты не хочешь, — Даниил убрал её руки. Кажется, он сдался. Алине было невыносимо больно в этот момент. — Прости меня, пожалуйста, если можешь. Я не могу пойти против себя. Не могу. Иначе это была бы не я. Нам двоим не станет лучше, если я выйду за тебя, не желая этого искренне. Это не отменяет того, что я люблю тебя. Просто я не хочу семьи. — Я понял… Ладно… В конечном итоге, я полюбил тебя за то, что ты такая, какая есть, ведь так? Я бы хотел что-то сделать, изменить. Но похоже, что ничего не поделать. Вот такая вот моя любовь. Честная, упёртая, всегда стоит на своём… — с грустной улыбкой говорил Даниил. Алина села рядом. — Перестань, прошу, иначе я не смогу остановиться плакать, — тяжело выдохнула. — Значит, всё? — Похоже на то… Они просидели так ещё несколько минут, в полной тишине. Осознавая всё то, что случилось. Вот и всё. Невозможно поверить. Часть её умерла, как и часть его сердца. Но она не могла поступить иначе. — Я пойду, — прервала тишину Алина. — Стой, — отсановил её Даниил, — Возьми кольцо, пожалуйста. Я хочу, чтобы оно было у тебя, — он протянул её коробочку. — Прости, я не смогу его взять, не смогу жить, если оно каждый день будет у меня, — это жестоко было бы. — Я же для тебя купил. Оно ведь тебе понравилось… — недоумевал он. — Да, прости. Но я не могу. — Ладно, хорошо, — он положил коробочку рядом с собой. — До встречи, — неохотно произнесла Алина, перед тем, как выйти. — Пока… Как только она вышла. Даниил рвал и метал. В нём накопилась злоба. Нет, не на неё, но на происходящее. Просто не выдерживал. Со всей силы бросил кольцо о стену. Мир внутри рухнул. Все его мечты рухнули. Счастье испарилось. Ничего не осталось. Выжженная земля. Нужно время. Осознать, принять. Пока что он в состоянии аффекта. Стукнул кулаком по столу. Смёл всё, что было на нём. Хотелось крушить, кричать. Боль заглушает всё. Алина шла к машине, положила чемодан. Села за руль. Не могла сдвинуться с места. Со всей силы начала бить по рулю. Ей также хотелось кричать. Ненавидела себя за это. Приехала домой, не поняв, как припарковалась даже. Безжизненна, без энергии. Поднялась кое-как в квартиру. Зашла, ни с кем не поздоровалась, просто рухнула прямиком в постель, и не двигалась. Ощущение были, будто-бы она умерла. Не чувствует ничего. К ней через время зашла Лейсан. Постучала, хотя дверь была и так открыта. Алина не раздевалась, как зашла, так и легла. — Дочка, что случилось? — Лейсан увидела её всю в одежде, принялась раздевать, но Алина не двигалась. Просто поддавалась. Не отвечала, — Родная, поговори со мной. — Всё… — после паузы, выдала Алина, припечатанная лицом в постель. — Что всё? — непоняла мама. — Расстались, — обречённо пробурчала. — Ничего, всё образуется и будет хорошо, просто нужно немного времени. Потом, ещё посмеёшься над этим, — снимала с неё штаны Лейсан. — Мне не смешно. Кольцо было такое красивое, — добавила Алина, всё так же обезжиненно лежа. — Он купил кольцо? — остановилась на миг Лейсан. — Да. Хотел, чтобы у меня осталось. — Ты что? Взяла его? — Нет, конечно. — Доченька моя, ничего, отдохни, всё будет хорошо. Я то знаю, поверь. Чего только в молодости не было, — погладила её по голове. — Но ты же в итоге вышла замуж за любимого человека. — И ты выйдешь. Просто так бывает. Не во время. Понимаешь? Всё случилось не во время. Но однажды, всё будет наилучшим образом именно для тебя, ты же знаешь. — Ага. — Ладно, отдохни. Лейсан уложила её нормально, укрыла. Поцеловала в лоб. Было ужасно видеть её такой разбитой и раздавленной. Нужно время. Пусть отойдёт, сейчас любые разговоры бессмысленны. В одном мама была права точно. Всё случилось в неподходящее время.