Дикий лёд

Сегодня день выступления в Красноярске. Буквально все отсыпались. До двенадцати дня вообще никого не трогали. Алина любит поспать подольше. Проснулась, собралась и пошла то ли на обед, то ли на завтрак. Даниил Маркович уже вместе с Этери и Дудаковым были внизу, сидели за отдельным столиком. Когда Алина зашла, то он тут же бросил на неё свой взгляд. Алина вежливо кивнула им, поздоровалась со всеми. Даниил и Алина мимолётно улыбнулись друг другу. Этери бросила очень пугающий взгляд в её сторону. Ей стало даже немного не по себе, но Алина не придала этому значение. Этери перевела взгляд на Даниила Марковича. — Что? — спросил он, искренне недоумевая. — Ничего… — ответила Тутберидзе. — Точно всё нормально? — переспросил он, с интересующимся выражением лица. Потому что ещё минуту назад они болтали, и внезапно появилось это напряжение из ниоткуда. — Точнее некуда… — Этери была холоднокровна и жестока. — Ладно… Как скажешь… — он покачал отрицательно головой, машинально, от непонимания. Очень двусмысленно и странно от неё это прозвучало. Но дальше Дудаков перевёл тему, они продолжили дела обсуждать. Вся команда после обеда выехала на арену. Проведут репетицию, и дальше будут готовиться к вечеру. Девочки, как обычно размялись. Попробовали лёд. Вроде бы всё шло, как обычно. Во время репетиции, Даниил Маркович наблюдал за Алиной, улетая куда-то в другую реальность. Её катание уносило его на иную планету. Задумался. Скрестил руки, стоит. Понимает, что ему очень повезло. И что не хочет скрывать настолько. Да, публике знать не нужно, однозначно. Но сколько они смогут вот так вот быть в подвисшем состоянии? Сколько ещё это продлится? В его мыслях созрело решение о разговоре с Этери. Ближний круг должен знать, иначе это обязательно будет накладывать отпечаток на их отношения. Насколько долго они смогут так скрываться, шушукаясь по углам? Это ужасно, какой бы не была её реакция, но кажется, пора поговорить. Потому что для него, у них с Алиной всё серьёзно. И, сдаётся, на долго, хотя, никогда нельзя прогнозировать. Жизнь удивительная и непредсказуемая штука. В их случае, надо либо быть вместе всерьёз, не просто встречаться, либо не стоит и вовсе быть вместе. В данной ситуации, либо всё, либо ничего. Никакой середины. Этери пару раз бросила неоднозначный взгляд в сторону Алины, что заставляло её думать, что что-то не так. Есть закономерность, она не спроста так смотрит. В последний раз, когда она так посмотрела, Алине стало действительно дискомфортно, она не знала, куда прятать глаза. Хотелось под лёд провалиться. Не понимает, почему себя так чувствует. Решается всё-таки подъехать. Этери увидев, что Алина едет к ней, перевела взгляд на Дашу, которая катала программу. — Этери Георгиевна, можно спросить? — сглотнула тяжело Алина. — Не знаю, попробуй, — саркастично ответила Этери. На самом деле, она очень переживает. Просто как обычно, очень по-своему. Она понимает, чем это всё может закончится для Алины. Интрижка с тренером редко до добра доводит. А если они расстанутся, как потом будет строиться процесс тренировок, их отношения, да и вообще атмосфера в группе? Скорей всего, её опасения преувеличены. Но Этери была бы не Этери, если бы не думала об этом. Она действительно переживает за Алину, даже больше, чем за Даню. Он мужчина, ему проще. — Этери Георгиевна, мне кажется, или что-то не так? — робко спросила Алина. — Это ты мне скажи. Всё в порядке? — заглянула невозмутимо ей в глаза Этери. Словно напрямую спросила о них. — Да, более чем. Но вы так пару раз посмотрели на меня прежде, что я немного переживаю, что ли, — от некой неловкости, Алина почесала затылок. Тутберидзе увидела, что видимо это слишком заметно, поэтому сгладила угол. — Нет, тебе показалось, всё хорошо, иди работай, — постаралась добродушно ответить, сдерживаясь. — Точно? — немного скривилась Алина. — Да, — Этери попыталась улыбнуться, вышло натянуто и неестественно. — Ну, я пойду тогда… — немного зависла Алина. — Да, конечно… — как только Алина неуверенно отъехала, в голове у Этери пронеслось «Господи…», она посмотрела наверх, затем продолжила тренировку. После прогона, все разошлись отдыхать, готовиться к шоу, краситься. Через два часа в зале уже было полно народу. Ни одного свободного места. Все участники уже собрались у выхода на арену, включая Алину. Она любит побыть в себе перед выступлениями. Ни с кем не говорить. Ей всегда нравится находиться одной какое-то время. Даня об этом очень хорошо знает, поэтому не беспокоил её. Лишь перед началом, он подошёл, заглянул ей в глаза. Они улыбнулись друг другу. Он вселил ей уверенность своим твёрдым взглядом. Утвердительно кивнул, они выдохнули вместе. И пошли на стартовые позиции. Алина катала сегодня по-новому. Кажется, ей в голову приходили картинками фрагменты вчерашнего вечера, те ощущения. Это другой подход, другая наполненность. Из неё лучила сексуальная энергия, ощущения себя женщиной, желанной, зрелой. Это сразу отражается в катании, в пластике, в выражении себя, в подаче, во взгляде. Даниил наслаждался ею в этот момент. Этери внимательно следила. Ей не могло не нравится то, что она видела. И это только злило больше. Она тонко чувствует, как Алина поменялась, и похоже, ей это только на пользу пошло. После проката, Алина вся светилась и искрилась. Подсела к Этери, как обычно, услышать замечания. Даниил выглядывал из-за Этери, и лишь улыбался от восторга. — Что же… молодец, — с улыбкой сказала Этери. Не могла кривить душой. — Да? — с детским удивлением сказал Алина. — Да, всё было так, как надо. Прыжок чистый. Ничего не скажешь. Сделала всё, — Этери похлопала по плечу Алину. — Здорово. Сама чувствую, что получилось. Спасибо большое, — улыбнулась ей в ответ Алина. Шоу закончилось. Их встречали очень тепло, как обычно это бывает в регионах, где публика не избалованная. Зрители разошлись, единственное, много людей на чёрном выходе ждали Алину. Она в прекрасном настроении, в эйфории, вышла, раздала автографы. Села в автобус, они отправились обратно в отель. Можно облегчённо выдохнуть до следующего шоу. Всё удалось. Ей не терпится его увидеть. Теперь то уже можно расслабиться. Решила сама написать ему. — Увидимся? — написала, а у самой внутри всё бурлит и будоражится. Её переполняют чувства и эмоции. Предвкушение. — Конечно! — Даниил сразу же ответил. — Приду позже, ладно? — Жду!!! — Оба расплылись в улыбке. На душе было тепло и радостно. Пока Алина принимала душ, приводила себя в порядок, после такого количества лака и макияжа, Даня был в своём номере. Ждал её. У него то это не отнимает такого количества времени. Стук в дверь, он подумал, что это Алина. — Иду-иду, — громко сказал, с широкой улыбкой открыл дверь. Это Этери. Его улыбка сразу испарилась от её вида и взгляда. Так бывает, что ты быстро осознаёшь, что будет дальше, тебя догоняет. Так и его, сразу догнало происходящее. Он понял, что будет. — Похоже, нам надо поговорить, — стояла Этери на пороге. — Похоже, что так… — он принял это, и наверное, действительно пора. Успокоился. — Кажется, не меня ты ожидал увидеть… — сказала Этери, увидев, как он поменяла в лице. — Нет, что ты, проходи… — пригласил её в номер, она прошла, — что-то будешь пить? — вежливо спросил он. — А есть что покрепче? — Этери предвкушала непростой разговор. — Думаешь, надо? — с улыбкой переспросил он. — Думаю, да, — засмеялась Этери. — Хорошо, сейчас посмотрю, что есть… — он открыл мини-бар, — о, коньяк. — Отлично, то, что нужно, — Даниил протянул ей небольшую мини бутылочку коньяка. Она открыла, надпила. Он хотел предложить чокнуться, но Этери не дождалась его. — Ладно… — посмеялся он, и тоже надпил слегка, за компанию. Настала пауза, оба повисли в пространстве. Никто не знал как начать. Это сложно. — Как давно? — спросила Этери, уставившись в пол. Даниил поджал губы, но понимал, что надо говорить. — Что ты имеешь ввиду? — он лукавил, не мог заставить себя произнести это, внутри шла борьба. — Дань, только давай не будем тут игры играть. Ты думаешь, это было незаметно? — спросила Этери спокойным тоном. У неё нет задачи ругаться. Просто выяснить всё уже наконец. — Ох… — тяжело вздохнул Даниил Маркович. — Ты и Загитова вместе, так? — Даниилу было очень неловко. Не знал, куда себя деть. Не верил, что это происходит. Надпил ещё. — Да, — ответил он, слегка зажмурившись. Ждёт её реакцию. Этери пристально на него смотрела. Но не выдавала эмоций. — Что ты мешкаешь, нормально можешь говорить? Мы же не на допросе. Это я, Этери. с каких пор мы не можем что-то обсуждать нормально? — Этери была спокойна, он увидел, что она не настроена негативно, наоборот, её задевает подобное скрытное поведение. — Прости, ты права, права. Да, ладно, — Даниил вроде бы совладал с собой, готов сказать честно, что на душе. — Так как давно вы вместе? — Этери облокотилась о спинку кресла. — Не так давно, не знаю, месяц, около того… это всё сложно, запутанно, — погружался в глубину разговора Даня, в свои мысли, ощущения. — Ох… даже не знаю, что сказать. Когда Вас увидела в самолёте — обалдела, — засмеялась Этери, подперев голову рукой. — Ты видела? — удивился Даниил Маркович и откинулся назад. — Ещё бы. Вы не особо то и скрывали, — острила Тутберидзе. — Это я виноват. Прости, — тяжело выдохнул он. — Почему сразу не сказал? Почему скрывал? — искренне недоумевала Этери. — Да вот поэтому. Как бы я сказал такое? Я даже не представлял, что должен говорить! Что я мог сказать? Этери, я с нашей Алиной вместе? С той Алиной, которая к нам пришла, грубо говоря, ребёнком? — начал разводить руками Даниил и заводиться. — Да уж… — саркастически подшутила Этери. — Да уж… тем более… ты думаешь мне было легко? — он окончательно завёлся, — Да я вообще ни с кем поговорить не мог. Каждый день корил себя. Мучился. Каждый день. «Ты не должен, ты не можешь, так нельзя, ты тренер, она твоя ученица» и так дальше. Просто каждый день ненавидел себя за это, — он говорил без устали, потоком. Выговаривался. — За что? — точно подметила Этери, прищурив глаза. За что же он корил себя. — За… кхм… Этери… я не знаю, как это сейчас прозвучит… — почесал нос Даня, — Наверное, я буду выглядеть смешно и нелепо, — поднял брови, — Но… я влюбился в неё… в Алину. Я не горжусь этим совсем. Я не знаю как, правда не знаю. Не понимаю. Не должен был. Я себе запрещал всегда эти мысли. Но я не могу остановить это. Как бы не пытался. Мы с ней говорили на этот счёт, мы пытались идти дальше. Ты не представляешь, как она переживала. Но ничего не меняется от этого. В результате, мы вроде бы делаем правильную вещь, поступаем правильно, но почему нам так больно? Почему мы несчастны в итоге? Я пока не знаю, куда мы движемся. Свалилось всё, как ком, я пытаюсь разобраться. Пока я знаю одно, что точно люблю. А как дальше будет… Ему становится легче. Он шёл монологом, Этери даже нечего было добавить. Она лишь ошалела от этого откровения. Он говорил на разрыв. Очень чисто, честно. Как есть. Она не думала, что всё так. Не мог сидеть. Ходил из стороны в сторону. Махал активно руками, словно сам с собой говорил. — Ты меня ошарашил, если честно… не думала, что настолько всё серьёзно, — тяжело вздохнула Этери, и надпила ещё. — Это точно не просто роман. Для меня точно, я думаю, также для неё. Но нам нужно время, разобраться с этим. Кто мы и куда идём, — хотел донести свою мысль Даниил. — Дань… я правда не знаю, что сказать… не могу до сих пор поверить в это. Ты и Загитова. Алина… я же её помню маленькой девочкой, — Тутберидзе была в шоке. Отрицательно махала головой, словно её психика действительно отрицала это. — Представь, какого ей было, или мне. Чувство вины просто съедало. Она постоянно боится того, что ты подумаешь, когда узнаешь, что сделаешь. Переживала, что выгонишь её, или меня. Она хотела, чтоб никто не знал. — Это правильно. Никто знать не должен. Не вздумайте. Никто не должен. Ты думал о последствиях? Ладно, для себя, но для неё? Для меня? Какой это удар в случае чего? — Да, я знаю, прости. — Это удар по школе. Тебя с грязью смешают, осудят, вплоть до педофилии. — Ей уже двадцать скоро, но я понимаю о чём ты. — Это никого не интересует! Понимаешь? Никто не будет разбираться. Скажут, что тут массово детей не то, что пытают или бьют, ещё и растлевают. Даже не представляю, что в США скажут, — она схватилась за голову. — Фу, не говори так. Что ты предлагаешь? — Что тут предложишь? Что я сделать то могу? Что, сказать, Даня, Алина, не любите друг друга? Брось её? Я не позволю тебе разбивать её сердце. Получается, я заложник. Ничего не поделать. Как есть. Если всплывёт, значит всплывёт, придумаем что-то. Благо, ей действительно скоро двадцать. Что ещё тут сделаешь. И так всё летит в пропасть, все ненавидят, одной проблемой больше, подумаешь… — Этери кажется принимает это, понимая, что не может изменить. — То есть, ты не против? — Как я могу быть против, если уже всё случилось? — Тоже верно… — Значит, влюбился говоришь? — улыбнулась она, наконец-то. В любом случае, это всегда мило и трепетно. — Да… — облизал губы Даниил Маркович, и спрятал свои глаза от смущения. — Ещё бы, такая девочка. Да ты всегда к ней неровно дышал, — Увидев его непритворное смущение, она продолжила. — Ну начинается, прошу тебя, прекрати, — хотел это скорее остановить. — А что? Не так скажешь? Ты бы видел, как ты на неё пялишься вечно. А я то думаю, что ты вечно вокруг неё трёшься. У Вас вечно были какие-то свои шутки, приколы. Никогда их не понимала, — начала троллинг Этери, хоть это и было правдой. — Этери… — посмотрел на неё Даниил Маркович. — С другой стороны, может это не так и плохо… — поджала нижнюю губу, задумавшись. Немного захмелела. — Я рад, что мы поговорили. Мне легче стало. Не мог больше скрывать от тебя. И так непросто. — Ох, поговорить то поговорили, а с этим дальше как то жить. Ну ничего. Потихоньку как-то справимся. Но никто знать не должен. Надеюсь, ты точно понял. На катке, чтоб в жизнь никто не догадался. Не дай Бог, кто-то из группы поймёт. Никаких взглядов, смешков, переговоров. Только работа. Пока это не будет мешать работе, я не буду против, — Этери сурово тыкала в него пальцем. — Да понял я, понял. Я знаю. Начальница. Расскажи лучше, ты как? — Даниил осмелел, расслабился, выдохнул, что теперь всё точно хорошо. Гора с плеч. — А что я? У меня всё… — и тут стук в дверь. Этери глянула на Глейхенгауза и улыбнулась, — Это она, не так ли? — на лице Даниила Марковича появилась тревога. Он знал, как Алина будет нервничать. — Прошу, не надо, — он видел, что Этери встала, хочет сама открыть. Боится, что она начнёт как-то давить на неё, или троллить. — Да успокойся, не сделаю я ничего. Алина стояла за дверью, вся радостная. Готовая броситься ему на шею. Сияла, и светила улыбкой. Дверь открылась, она машинально сделала шаг вперёд, но увидела Этери Георгиевну перед собой. Замерла в ужасе. Просто не могла пошевелиться или сказать что-то. Этери позабавило её выражение лица, перекошенное и напуганное. Она её такой видела последний раз, разве что в детстве, на тренировке. — Привет, Алина. Я смотрю, и ты не меня ожидала увидеть сегодня, — рассмеялась Тутберидзе. — Этери… Георгиевна. Добрый вечер. Я… — Алина начала размахивать руками, пытаясь придумать, что ей сказать, как оправдаться. Оглянулась в коридор. Зачем то ведь она пришла сюда, — Я… это… я… — Ладно, расслабься, проходи, — Этери не будет её «мучать». Алина, вся в ужасе, неловкости, прошла с поджатыми губами в номер. Даниил увидел её огромные, выпученный глаза, пытался как-то успокоить, — Мы поговорили с Даниилом Марковичем… — О чём? — Алина кивала головой, в недоумении, вся зажатая. — Обо всём, — многозначительно сказал Этери. Даниил от нервов вытирал лоб. Посмотрев на него, Алина всё поняла. — Обо всём, это? — Алина оставляла пустые места, для того, чтобы Этери их заполнила. — Дань, оставь нас на пять минут, пожалуйста, ладно? — попросила выйти его Этери. — Да, хорошо, — Алина смотрела на него и умоляла никуда не уходить, но ему стоило. Он неохотно встал и вышел. У Алины пересохло во рту. Она не знала, что делать и как себя вести. Хотелось встать, бежать и кричать во всю. — Алин, расслабься ты, — с улыбкой заговорила Этери. — Простите… — Алина мялась. — Да не извиняйся ты. Как я и сказала, мы уже поговорили с… как лучше сказать? — Что? — не поняла Алина. — Ну с Даней или Даниилом Марковичем? — иронизировала Этери. Алина туго соображала в стрессе. — С… Даниилом Марковичем, — робко отвечала Алина. — Хорошо. Правда, расслабься. Это шутка. Все свои. Он всё рассказал. Можешь выдохнуть. Я всё знаю. Ладно? — Алину нужна это пауза, чтобы всё осознать. — Вы знаете. Хорошо. Иии…? Что теперь будет? — к Алине медленно приходило осознание. Она кивала головой, как бы говоря себе. — Алин, ты чего? Да ничего не будет. Я же не монстр. Ты можешь поговорить со мной. Это же я, — Этери правда пыталась её успокоить. Найти контакт. — Простите, я знаю, просто это всё так сложно. У меня у самой, порою сумбур в голове, тяжело, в общем, — кажется, Алина пришла в себя. — Мне Даниил Маркович всё рассказал о вашей истории. Я знаю. Это действительно всё очень запутано и сложно, но у нас нет ничего другого. Как есть, — Алина увидела, что она добра к ней. Поэтому сама могла немного расслабиться. — Так вы не злитесь? — Ну… по началу, я немного вскипела, конечно, но в целом, конечно, я не злюсь, но мне надо тебя спросить. Это нужно сделать, иначе я поступлю неверно, как главный тренер. — Да, конечно, спрашивайте… — внимала Заги. — Алин, ответь честно. Даниил Маркович тебя ни к чему не принужд… — как только Алина поняла, что за вопрос последует, то сазу её оборвала. — Нет, Этери Георгиевна, можете даже не договаривать. Однозначно, нет! — она была тверда — Хорошо, ладно, прости. Но я должна была спросить. Надеюсь, ты понимаешь. — Да, я понимаю. — Родители знают? — заглянула ей в глаза Этери. Алина отрицательно махала головой, выражая растерянность. — Нет… не знают, — выдохнула Алина. — Я так и думала… — Просто… если мама, я думаю поймёт, примет. То папа… нет. Я боюсь, что он будет против. Не могу пока сказать. Мне бы в себе разобраться. Если он узнает, то… Ох… Это не принято, культура другая. Воспитание не позволяет. Это было трудное решение для меня, — Этери поражалась, какой взрослой она стала. — Алин, ты права. Это трудно. Но что я хочу сказать. Поверь, у меня с папой всё было далеко непросто. Он примет, рано или поздно, но примет. Он тебя очень любит. Ты молодая, красивая, умная, мир у твоих ног. Влюбляясь, мы порой становимся слепы. Прошу тебя, не теряй себя. Я порою в юности, принимала неверные решения. Мужчинам легче. Но ты никогда не действую в ущерб себе. Делай так, как считаешь нужным. Я рада за Вас с Даниилом Марковичем, правда. Это не просто осознать, ты росла прямо на наших глазах, но сейчас, ты уже взрослая девушка. Какой длинный путь мы прошли. Думаю, вы имеете на это право. Надеюсь, что твоё сердце, в отличие от моего, не разобьется… — Этери оглянулась на свою жизнь, и говорила, словно с дочкой родной. — Этери Георгиевна, спасибо. Я даже не знаю, что сказать. Очень ценна ваша поддержка, — Алина была удивлена её откровением. — Ничего не надо говорить, просто будь счастлива, — Этери встала обнять её. Алина растрогалась. — Спасибо, — они обнимались какое-то время. — Но помни, никто не должен знать. Работе мешать не должно. Это в твоих же интересах, ладно? — Да, я знаю, абсолютно никто. Но я рада, что вы знаете. Мне стало легче. Как гора с плеч. — Ну я рада, ладно, пойду. Уже поздно. — Хорошо, доброй ночи, Этери Георгиевна. И Спасибо ещё раз. — Ещё раз не за что. Доброй ночи. Этери вышла, в коридоре ждал Даниил. — Я пошла, спокойной ночи, — обратилась к нему. — Спокойной ночи, Этери, — Даниил собрался зайти. — Береги её, — напоследок сказала ему. — Обязательно, — с улыбкой ответил Даниил Маркович.