Из пепла вновь

Часы показывали ровно полдень, но серая стена дождя упорно нагоняла на мысли об осенних сумерках. Однако Париж продолжал возлагать надежды на последние недели августа, которые должны были быть солнечными. Увы, этим надеждам в скором времени суждено раствориться, как и пейзажам под летним дождем. Улицы города казались лишь тропинками, утопающими в серой мгле тумана, по которым сновали редкие, как солнечные лучи в этот день, прохожие. Дождь шел уже который час, даже не думая уступить место теплому солнцу. И раньше, дабы разбавить хмурую неприветливую погоду, в похожие дни парижане выходили на прогулку вооружаясь яркими зонтиками и не менее яркими плащами и приветливыми улыбками. Дети, надев резиновые сапожки, покушались на прозрачные лужицы, нагло прыгая в них, и, заливаясь звонким смехом, наблюдали как сверкающие капли воды разлетаются прекрасным гребнем. А где-то на тротуаре, обрызгивая несчастных прохожих, бежал ластиться огромный лабрадор. Вот только этот день был не таким. Люди будто сливались с серостью, растворяясь в каплях дождя и изредка пересекаясь взглядами друг с другом, в глазах можно было прочитать скорбь и уныние. Дети, раньше радостные и веселые, сейчас забились по домам, не смея даже думать о прогулке. Два дня назад, когда серые тучи еще не успели застлать небо над городом романтики, Бражник предпринял очередную попытку по захвату камней чудес. Злодей был не из простых - он имел богатую фантазию, подпитанную не очень приятными событиями прошлого. Парень сам знал чего желала его душа, поэтому осознанно призвал зловещего мотылька, чему Бражник был несказанно рад. Он наделил своего нового подчиненного способностями, которых тот так желал - умение создавать любое оружие, которое он только вообразит (буквально). К сожалению, в тот день неудача чёрного кота затронула не только обладателя талисмана Нуара, но и саму Леди. Всего лишь один неудачный прыжок... И сердце на миг замирает. Он бежит к своей Леди, даже понимая, что... Всего лишь одна секунда... Зрачки сужаются до размеров иголки, дыхание замирает в тот момент, когда острый как бритва кинжал вонзается прямо в живот его любимой, а до ушей доносится полный боли крик. Он подхватывает ее так нежно, будто хрустальную куклу, и трясущимися руками кладет на землю. Он пытается что-то сделать, что-то сказать, но все слова застревают в горле, образуя ком, как только снимается трансформация. Знакомое до боли лицо выбивает последние силы из души, давая волю слезам. Но ни вылетевшая из сережек Тикки, ни мольбы Кота, отчаянно держащего ее руку, не смогли задержать ту слабую кроху жизни, что все еще светилась в глазах полных печали. Она лежала в руках напарника, но сердце уже не билось, и лишь алые разводы на асфальте говорили о том, что все случившееся не сон. ОНА умирала на руках друга, а ОН хоронил свою любовь...