Орден Насмешливого Чардрева

Точно Петир Белиш знал только одно: его везут в трюме баржи вниз по течению Трезубца. Слишком плавным был ход судна для идущего против течения, такого не бывает. А во всем остальном царила полная неопределенность. Куда его везут, зачем, как долго – на все эти вопросы ответов у юноши не было. Держали его в маленькой каморке в трюме. Судя по тому, что человеческой речи он не слышал даже отдаленно, соседние помещения были заполнены грузом или пусты. Сознание вернулось к Бейлишу уже когда он лежал в ней на грязном досчатом полу, со связанными руками и ногами. И в дальнейшем его держали связанным. Время от времени веревки разматывали, но никогда не снимали их с рук и ног одновременно. Больше того, когда руки были свободны, он всегда находился под присмотром, так что не имел ни малейшей возможности попробовать развязать ноги. В каморке было не только тихо, но и совершенно темно. Как говорят в подобных случаях простолюдины: «Хоть глаз выколи». Петир раньше не придавал значения этой поговорке, но теперь имел возможность убедиться в ее справедливости: если бы похитители ослепили его, то хуже бы ему не стало. Конечно, если не считать моментов, когда в каморку приносили фонарь. Тогда ему удавалось рассмотреть стены узилища, крепкую дверь, запиравшуюся с противоположной стороны, и своих тюремщиков. Их было двое. Один – здоровенный громила под потолок ростом с неопрятной короткой бородой и свалявшимися бакенбардами. Говорил он с каким-то ужасающим акцентом, но говорил он мало, по большей части объясняясь знаками. Второй невысокий жилистый мужчина возрастом под тридцать годов в потертой кожаной куртке и сапогах с высокими голенищами напоминал типичного небогатого стражника. Этот говорил правильно и понятно, но многословием тоже не отличался. Что еще объединяло тюремщиков, так это тупость и верность. Бейлиш попробовал аккуратно намекнуть «ратнику», что можно было бы найти соглашение, выгодное им обоим, но тот отказался решительно и бесповоротно. - Я, м’лорд, человек маленький. Мне приказано, я делаю. Ежли вам что не так, то уж с господином моим разбирайтесь. - Ну так позови господина, - на всякий случай предложил Петир. - Так нет его тут, - ответил тюремщик. – Вот приедем, м’лорд, так он сразу с вами и поговорит. - Куда приедем? - Не велено говорить. Куда сказано, туда и приедем. - А когда приедем? - Как приедем, так сразу и приедем, - пояснил похититель, и большего от него юноша не добился. Разговаривать с громилой Бейлиш даже и не стал пытаться: если уж более развитый был так туп, то чего можно было ожидать от менее? Наверняка безмозгл как камень-валун. Или как дотракиец. Приходилось ждать и терпеть, изнывая от неизвестности. Немного успокаивало то, что обращение с ним было довольно сносное. Да, его заперли в мерзкой каморке, держали связанным, справлять нужду приходилось в стоящую в углу лохань. Но с другой стороны, его не били. Кормили простой пищей, но довольно сытно. Хлеб был грубого помола, но свежий и чистый. Мяса, конечно, ему не давали, но похлебка и овощное рагу доставались немалыми порциями. Кроме пресной воды приносили и пиво. Дрянное, конечно, не то, что подавалось на главный стол Риверрана, но Петиру было отлично известно, что именно такое и пьют простолюдины по табернам да харчевням. И никто юного лорда не неволил: не хочешь – не пей. Бейлиш пил, это дурманило голову и приносило облегчение: не так давила неизвестность. Его даже несколько раз выводили на палубу подышать свежим воздухом. Правда, ночью и с кляпом во рту. Кроме того, руки Петира предварительно крепко стягивали за спиной, а плечо ни на мгновение не освобождалось от крепкой, как стальной капкан, хватки громилы. Но все равно это была прогулка и одно из доказательств того, что тюремщики получили приказ обращаться с ним вежливо, а значит, их хозяину нужен был живой и здоровый Петир Бейлиш, а не труп или окровавленное тело. Это внушало надежду и давало шанс, и за этот шанс юный лорд намеревался бороться изо всех сил. От той апатии, что владела им в Риверране после выздоровления, не осталось и следа. В какой-то степени он был даже благодарен своим похитителям: они вернули его к жизни, в его любимую обстановку хаоса. Хаоса, скрывающего в своих вихрях лестницу к заоблачным высотам. Он даже не удержался проверить это предположения и попросил у кожаного тюремщика вина. - Вина? – озадачено переспросил тот. - Вина, - подтвердил Петир. – Ты же называешь меня милордом. Разве пристало милорду пить то пойло, которое ты мне приносишь? Похититель поскреб в затылке. - Так-то оно так, м’лорд, да только вина у меня нету и взять его мне неоткуда. Поэтому уж пейте, что есть, или не пейте вообще. - Бес с тобой, давай пиво, - согласился Бейлиш, ужасно довольный тем, что его предположение подтвердилось. Пусть вина ему и не дали, но сам каприз остался безнаказанным, что могло означать только одно: его догадка верна, похитителям даны строгие инструкции, их хозяину он нужен живым и целым. А значит, у хозяина есть серьезные планы на лорда Бейлиша и нужно готовиться к сложному разговору, чтобы заставить этого хозяина заплатить Петиру за его услуги максимально возможную цену. Наверняка таинственный организатор похищения считает, что он полностью хозяин положения, и загнанный в угол Бейлиш готов на все, лишь бы услужить своему «освободителю». Что ж, его ожидает большой сюрприз. Но этот сюрприз ценен не сам по себе, не как возможность показать характер, такие глупости Петир находил просто смешными. Сюрприз должен стать средством, чтобы добиться выгодного положения, которое станет отправной точкой для дальнейшего возвышения наследника Новой башни. Раз уж судьба, боги или кто-там еще дают ему второй шанс, то надо играть. Он с нетерпением ждал, когда же, наконец, закончится его путешествие по Трезубцу и состоится его разговор с настоящим его похитителем из Риверрана, а не с этими двумя недоумками низкого происхождения. Все получилось так, как Петир хотел, но совсем иначе, чем он себе это представлял. Сначала он почувствовал, что баржа остановилась, но не придал этому значения: за время их путешествия она останавливалась не один раз. Стоянка затянулась, но бывало раньше и такое. Но потом за дверью послышались тяжелые шаги и тюремщики пришли вместе, двое сразу, чего до этого никогда не случалось. Здоровяк развязал Бейлишу ноги, но после этого накинул на голову мешок. Юноша непроизвольно дернулся, но его плечи тут же сжали непреодолимой крепости руки. - Не трэопыкайся, - пробасил громила. – Если бы я котел тэобя убить, то уже убил бы. Петир промолчал, но затих. - Вас отвезут к нашему господину, м’лорд, - пояснил второй тюремщик. – Мы не причиним вам зла, если вы не будете делать глупостей. Но вы не должны видеть тех, кто будет вас сопровождать, это ни к чему. - Я не буду делать глупостей, - пообещал из мешка Петир. – Но вас я уже видел. - Вот и славно, - ответил кожаный. – А за нас не беспокойтесь, нам это не повредит. Давайте руку, м’лорд. Они вывели его, незрячего, на палубу: один держал спереди за руку, второй сзади за плечи. Потом, по уклону досок под ногами он понял, что его провели по сходням. - Не споткнитесь, м’лорд, - предупредил его «добрый» похититель, и это был полезный совет: доски сходен были скреплены поперечными планками, Бейлиш пару раз о них зацепился, но, предупрежденный, удержался на ногах даже без помощи все еще держащего его сзади здоровяка. Потом громила отпустил его плечи, но только для того, чтобы подхватить и усадить на лошадь, на которой уже кто-то сидел. Петир оказался впереди всадника. Оставалось только устроиться по возможности удобно и связанными руками ухватиться за переднюю луку седла. Он не сомневался, что везти его будут бережно, но все же следовало самому позаботиться о том, чтобы не упасть на землю на полном скаку. Насчет бережности Бейлиш погорячился: всю дорогу он не ощущал какой-то особой заботы всадника о своей персоне. А ехали они, как показалось пленнику, очень долго и без отдыха. Петир чувствовал боль и ломоту во всем теле, но когда он сказал об этом, то в ответ донеслось лишь брошенное сквозь зубы: «Потерпишь!» Юноша понимал, что спорить смысла не имеет, нужно терпеть. Наконец скачка прекратилась. Сильные руки подняли Петира вверх, а затем поставили на землю. Точнее, на хорошо утоптанный снег. Прямо над ухом утробно всхапнула лошадь, юноша невольно отшатнулся, вызвав громкий смех охранников, которых, насколько можно было понять с мешком на голове, было не меньше полудюжины. - Иди! – властно приказал Петиру незнакомый голос, а знакомая сильная рука легла на плечо, задавая направление. Вскоре он услышал короткое: - Ступени. А затем: - Порог. Сзади захлопнулась дверь, даже сквозь мешок Бейлиш ощутил тепло. Его протолкнули еще вперед, а через несколько шагов рука на плече заставила остановиться. - Развяжите его! – потребовал властный голос впереди. Петрир почувствовал, как его руки освободили от веревок, а следом, наконец-то с головы сдернули проклятый мешок. Свет ламп заставил с непривычки сощуриться, но все-таки он сразу признал своих конвоиров: именно тех, кто все это время был с ним на корабле. А сейчас он стоял в просторной комнате зажиточного деревенского дома, вернее всего в солничнице хутора. Правда, никакого солнечного света из широких слюдяных окон не лилось, освещали помещение две масляные лампы: одна, поярче, в центре невысокого потолка, вторая послабее на столе в дальнем конце комнаты. И еще немного света добавлялась из очага, в котором лениво горело несколько поленьев. За столом, на его противоположной стороне, сидел мужчина, закутанный в плотный плащ из темно-зеленого сукна. Лица его Петир не видел: мужчина накинул капюшон и к тому держал голову немного склоненной вперед. Судить о нем можно было только по голосу, и Бейлиш рассудил, что это человек среднего возраста, привыкший командовать. Словно отвечая его мыслям, незнакомец в капюшоне произнес, обратившись сначала к конвоирам: - Подождите снаружи. А вы, лорд Петир, присаживайтесь. Немного подогретого вина поможет вам согреться с дороги. Он указал рукой напротив себя, и впрямь, у стола стоял не без претензии на изящество сколоченный табурет, а на столе небольшой металлический бокал. Нетвердой походкой Бейлиш подошел к столу. Позади закрылась дверь: тюремщики вышли из комнаты. - Вы очень любезны, - произнес юноша, присаживаясь к столу. – Простите, не знаю, как к вам обратиться. - Капюшон, - коротко ответил мужчина, но тут же уточнил. – Сьер Робин Худ. - Вы рыцарь? – юноша был слегка удивлен. – Я никогда не слышал про дом Худов. - Вы пейте, пейте, - гостеприимно предложил сьер Робин. Петир не заставил себя упрашивать и пригубил бокал, отметив при этом, что тот сделан не из меди, а из куда более дорого олова. То ли хозяин хутора был очень зажиточен, то ли похитители привезли этот бокал с собой. Подогретое вино принесло внутрь приятное тепло, а пряности мягко обожгли небо. - А что касается моего дома, то мой дом это я сам, - продолжал мужчина. – И в этом нет ничего необычного. Ведь и ваш дом был когда-то один лишь сьер Сирио Бейлинь. Удивление Петира неудержимо нарастало. Не то, чтобы сьер Робин раскрыл ему какую-то тайну, просто юноша был уверен, что полувековая история его дома уже никого не интересует кроме разве что мейстеров. Однако он нашел в себе силы поправить собеседника: - Не совсем так, сьер Робин. Мой дед стал Бейлишом в тот же день, когда его посвятили в рыцари. - Я тоже. В смысле я стал сьером и Худом одновременно. - А кем вы были до этого? - Неважно, - ожидаемо резко ответил рыцарь. - Хватит обо мне. Мы здесь для того, чтобы говорить о вас, лорд Новой башни. - Наследник Новой башни, - снова уточнил Петир. Он инстинктивно старался показать, что не считает себя запуганной жертвой. - Глава дома, - возразил собеседник. – Ваш отец скончался через два дня после вашего побега из Риверрана. - Моего похищения из Риверрана, - механически уточнил юноша. Известие о смерти отца не оставило его равнодушным, но вызвало не сожаление, а какое-то опустошение. Надеяться на то, что неспособный подняться с ложа лорд Сиэль сможет хоть чем-то помочь своему сыну не приходилось, но все же он был нитью, связывавшей нынешнюю жизнь Бейлиша с прошлой. Последней нитью. Теперь оборвалась и она. - Для всех вы бежали из Риверрана. - Но мы-то с вами знаем, что это не так. - А что толку? – рыцарь хрустнул пальцами. – Я и мои люди этого не скажут. А вы… Кто вам поверит? Особенно, если найдутся люди с репутацией, которые скажут обратное. - Недорого же стоит их репутация, - криво усмехнулся Петир. - В том-то и дело, что дорого, - возразил сьер Робин. Юноша задумчиво отпил еще глоток вина, потом поднял взгляд на собеседника, лицо которого по-прежнему скрывал капюшон. Угадывалась лишь небольшая аккуратная бородка. - Что вам от меня нужно? Вы же похитили меня не для того, чтобы все решили, что я сбежал. - Вы так уверены в этом? – иронично хмыкнул мужчина. - Уверен. Это было бы бессмысленной тратой времени и сил. Вы не похожи на человека, который стал бы заниматься подобной ерундой. - Раз так, то я спрошу прямо: в чем ваша вина перед лордом Хостером Талли? Лорд Петир Бейлиш ответил не сразу, сначала он допил вино и поставил опустевший бокал на стол. Именно этот вопрос он ожидал услышать, и сейчас, безусловно, от правильного ответа зависело будущее. - Я не знаю, - негромко сказал юноша. - Плохой ответ, - грустно произнес сьер Робин и снова хрустнул пальцами. - Поверьте, это правда. Я сам бы хотел знать, чтобы иметь возможность оправдаться, но сьер Десмонд мне ничего не сказал. - Значит, того, что лорд Хостер видит за вами вину, вы не отрицаете? Петир развел руками. - Это несомненно. Будь иначе, я не был бы заперт в замке. - Тогда вы не можете не иметь предположения, что это может быть. - Я много думал об этом, но ничего в голову не приходит, - натянуто улыбнулся Бейлиш, стараясь казаться как можно более убедительным. - Жаль, - вздохнул Худ. - Почему? Вам хотелось видеть меня виновным? - Мне хотелось видеть вас откровенным, это единственное, что могло бы вам помочь. Но раз разговора у нас не получилось, то мне ничего не остается, кроме как вернуть вас лорду Хостеру. Прощайте, лорд Петир Бейлиш. Рыцарь поднялся со своего табурета или на чем он там сидел. - Постойте! – взмолился юноша. – Вы серьезно? - Более чем. Мои люди передадут вас людям Талли до полудня. Он уже давно извещен о вашем побеге, бейлифам Речных земель поручено найти вас и доставить в Риверран. Но, думаю, его не огорчит встреча с вами прямо в Харренхолле. Харренхолл. Так вот куда его везли похитители. Петир рассматривал такую возможность, но полагал ее маловероятной именно из-за того, что именно в этом замке сейчас должен был находиться лорд Хостер Талли. - Послушайте, но это же глупо. Вытащить меня из Риверрана чтобы снова отдать тому, кто меня в нем заточил. Что вам было нужно от меня? - Ваша тайна, лорд Петир. - Моя тайна? - Да. Не больше и не меньше. Лорд Хостер Талли – человек достаточно мудрый и благородный, чтобы карать без должного основания. Тем более сына человека, который ему дорог… и который лежит на смертном ложе. За вами есть вина, лорд Петир Бейлиш. Ее не может не быть. - За мною есть вина… - медленно повторил юноша, глядя снизу вверх на стоящего через стол от него человека в капюшоне. - И вы должны ее знать, - безжалостно отчеканил тот. - Но я ее не знаю, - горячо возразил Петир. – А если это ошибка? Страшная, чудовищная ошибка. Лорд Хостер подозревает меня в каком-то страшном преступлении, это несомненно. Но если я его не совершал? Вы не допускаете такой мысли? - Допускаю, - рыцарь кивнул и снова сел. – Такое случается и не столь уж редко. Но в этом случае вы должны догадываться, в чем вас обвиняют. Предполагать. Я хочу услышать ваши предположения. - Зачем? – подался вперед Петир. – Зачем вам это? Лорд Хостер считает меня виновным, он заточил меня в Риверране, чтобы по возвращении судить. Это понятно. Я хотел бежать и оправдаться, это тоже понятно. Но вам-то что до этого? Если я поделюсь с вами своей догадкой, что мне это даст? - Возможно, вы получите помощь. - Помощь? – иронично протянул Бейлиш. – Вы, простой рыцарь у которого нет даже полноценного дома, считаете, что сможете помочь в противостоянии с Хранителем Трезубца? Сьер Робин вытянул руки вперед и хрустнул пальцами. - Во-первых, я уже помог вам, мои люди вытащили вас из Риверрана. Значит, не такой я уж и бессильный. - Это правда, - признал юноша. - Во-вторых, несложно догадаться, что я делаю это не для себя. Луну назад я не помнил даже вашего имени, знал лишь, что у лорда Хостера Талли есть воспитанник. - А для кого? - Для моего господина. - Это понятно. Кто он? - Вы слишком любопытны, милорд. Вам не нужно знать, кто мой господин. - Я любопытен потому, что хочу понять, хватит ли его могущества, чтобы что-то приказать главе Великого дома Талли. Из-под капюшона вырвался короткий смешок. - Приказать главе Великого дома Талли может только король. Я не рыцарь на королевской службе, мой господин не настолько могущественен, чтобы отдавать приказы лорду Хостеру. - Значит, ваши обещания помощи не больше чем пустые слова, - горько произнес Петир. - Прежде всего, лорд Бейлиш, я вам ничего не обещал. Я сказал, что могу вам помочь, но это не значит, что я обязательно помогу. Зависит от того, что вы мне расскажете. И, чтобы вы понимали, мой господин не отдает приказы главам Великих домов. Но он достаточно влиятельный человек, чтобы они прислушивались к его словам и пожеланиям. И лорд Хостер Талли не исключение. Бейлиш вскинулся, на его лице проступили одновременно недоверие, любопытство и надежда. - А теперь, милорд, ваш крайний шанс. Откровенно и ничего не утаивая. В чем вас подозревает лорд Хостер? Юноша тяжело вздохнул и, глядя в отполированную совместными усилиями мебельщика и времени столешницу, произнес: - Я думаю, лорд Хостер Талли подозревает меня в том, что я обесчестил его дочь. - Какую именно? – ровным осведомился рыцарь. Петир снова резко вскинул голову. - Вы же не думаете, что я отвечу на этот вопрос? - Я думаю, что вы, милорд, ответите даже на вопрос, было ли это на самом деле, - жестко отрезал сьер Худ. - Тоже не отвечу: я не помню. В тот вечер я был сам не свой от горя, да к тому же еще пьян. Она легла в мою постель, это было. А вот было ли еще что-то, я вам сказать не смогу. - Зачем же в таком состоянии валить девушку в постель? - хмыкнул сьер Робин. - Я не валил… - Хотите сказать, что она сама туда залезла? - Именно. - Вы были близки раньше? - Нет, никогда. - Тогда зачем это ей? - Она хотела меня утешить. - Утешить? - Да. - А у вас уже были женщины, милорд? Петир скривился. - Шлюхи у меня были, сьер, если это вы имеете в виду. - В данном случае это без разницы. Манера собеседника хрустеть пальцами уже серьезно раздражала Бейлиша. И ведь не скажешь ему, чтобы прекратил. Пусть Робин Худ всего лишь простой рыцарь, но сейчас именно он был хозяином положения. - Вы не понимаете разницы между шлюхой и леди, сьер Робин. - В постели все женщины одинаковы, независимо от положения и происхождения. А вы сами сказали, милорд, что в тот вечер не особо понимали, что с вами происходит. После чего он отпустил такую похабную шутку, от которой кровь ударила в лицо юноши. Он чуть не сорвался, но в последнее мгновение удержал рвущиеся обличительные слова буквально на кончике языка. И произнес совершенно другие: - Значит, вы поверите в это обвинение, если лорд Хостер… - Если лорд Хостер вас действительно в этом подозревает, то я об этом от него не узнаю. И никто не узнает, кроме очень узкого круга самых доверенных лиц. А может и вообще никто. Повисла пауза, которую прервали робкие, неуверенные слова Петира: - Я сказал вам правду… Всю, как я ее знаю… Вы… Вы мне поможете? - А как вы видите эту помощь, милорд? – вопросом на вопрос ответил сьер Робин. - Но вы говорили, что ваш господин… - Тихо подойдет к лорду Хостеру и скажет: «Не убивайте лорда Петира Бейлиша?» Думаете, в такой ситуации это подействует? Юноша опустил голову. - Нет, это не поможет, - сокрушенно пробормотал он. - Больше того, это навредит моему господину. Лорд Хостер, несомненно, решит, что мой господин знает его тайну. Снова повисло молчание, которое на этот раз нарушил рыцарь. - Я мог бы отпустить вас на все четыре стороны. И окажетесь в гораздо лучшем положении, чем за воротами Риверрана. Но что вы будете делать дальше? Попробуете добраться до своего замка? - А толку? – развел руками Петир. - Верно. От гнева лорда Хостера Новая башня вас не спасет, оборонять ее вы не сможете. Что вы хотели сделать, покинув Риверран? - Скрыться на какое-то время. - У вас есть подходящее место? - Нет. - Думаете, оно сейчас вдруг появится? - Вообще-то я думал бежать в Эссос, - признался Бейлиш. - Отличный план. Надежный как кладовая Железного банка: благородные господа уже много веков бегут в Эссос. И многие остаются там весьма довольными жизнью. Вот только у вас, лорд Бейлиш, есть три серьезных препятствия. - Какие? - Во-первых, далеко ли вы уйдете без денег? Или мы лишили вас мешка золотых драконов, припрятанных в Риверране. - Нет, не лишили. - Честно… и не глупо… - Почему не глупо? - Потому что с мешком золота вы попадете в крупную неприятность гораздо раньше, чем без мешка. И шансов выйти из нее без мешка у вас куда больше. Но, положим, вы доберетесь до порта. Чем вы расплатитесь за поездку? - Не знаю… - Вам нечем платить. Золото из ничего у вас в порту не появится. Но, предположим вы как-то смогли договориться и попали в Пентос. Или в Мир. Или в Лис. Да хоть в Браавос, не важно. На что вы собирались жить там? - Сначала нужно туда добраться. - То есть ответа у вас нет. Я так и думал. Да, отпустить вас будет помощь так себе. Но если вы на этом настаиваете… - А разве у меня есть выбор? - Возможно. Мой господин может порекомендовать вас в качестве придворного какому-нибудь лорду. Безусловно не из Речных земель, не вассалу лорда Хостера Талли. И достаточно знатному для того, чтобы лорд Хостер не мог на него надавить и заставить отправить вас в Риверран. Петир с надеждой поглядел на сидящего напротив рыцаря. - Он… Он действительно может этого добиться? - Может. Правда, не совсем понятно, какую пользу вы сможете принести этому лорду, но это дело поправимое. - Я мог бы… - Что? - Вести хозяйство. Лицо под капюшоном по-прежнему не было видно, но по неуловимому движению фигуры под плащом Бейлиш понял, что сьер Робин удивлен. Настолько сильно удивлен, что скрыть этого не получилось. - Вести хозяйство? - Да. Мейстер Виман был очень доволен моими успехами и говорил, что я непременно удвою, а может даже и утрою доходы со своих владений. А еще он говорил, что из меня может выйти отличный кастелян для Риверрана. Юноша виновато улыбнулся. - Это серьезный аргумент, - согласился Худ. – Разумеется, статус кастеляна сразу вам никто не предложит. - Я понимаю… - Но сведущий в управлении человек всегда пригодится, если он действительно сведущий. Если сумеете себя проявить, то это упрочит ваши позиции. - Значит, ваш господин… - Очень серьезно подумает над вашей судьбой. Очень серьезно. Вы должны понимать, что такие решения разумные люди не принимают без размышления. - Да, конечно. Но я могу надеяться? - Можете, - уверенно пообещал рыцарь. – Я сейчас прикажу доставить вас на постоялый двор, там вы дождетесь решения своей судьбы под присмотром моих людей. - Понимаю… - Это очень хорошо, но я все же должен предупредить вас, милорд, что любая ваша попытка нарушить уединение вам очень сильно навредит. - В моих интересах не доставлять вам хлопот, сьер Робин. Но я надеюсь, что условия будут лучше, чем мне пришлось вытерпеть на корабле. - Безусловно, милорд. Отдельная комната, мыльный чан, свежее белье, вкусная пища… Все будет к вашим услугам. Но поедете вы туда с завязанными глазами. Нет-нет, мешок на голову вам надевать не станут. Просто завяжут шарфом. - Приятно это слышать. - Тогда последний вопрос и мы расстанемся. Кто из сестер Талли был в тот вечер, в вашей постели? - Сьер Робин… - Мой господин должен знать о вас все! – жестко отрубил рыцарь. – Только на таких условиях вы можете рассчитывать на помощь. Вы знаете, что вас ожидает в будущем, если вы ответите и если не ответите. Выбирайте, милорд. Повисла долга пауза, а потом Петир произнес: - Это была леди Кейтелин. И теперь вы понимаете, почему я вызвал на поединок лорда Брандона. Я просто не мог иначе защитить ее честь…