Ночь когда Пеппер плакала

Было три часа ночи. Никто не должен был звонить. Даже мистер Старк. Он был на другом конце планеты, устраивал демонстрацию оружия. Тем не менее, звук ее телефона звенел в ушах Пеппер, заставляя ее проснуться и заставляя ее сердце биться чаще. Задыхаясь и тяжело дыша, она села в постели и пошарила в поисках телефона на прикроватной тумбочке. В ее комнате было кромешной тьмой, но ее рука ударилась о аппарат, и ей удалось схватить трубку. Она быстро наклонилась и прижала холодный пластик к уху. — Привет? — хрипло сказала она. — Пеппер? Эй, простите, что разбудил вас. — Роуди?— она нахмурилась, убирая волосы с лица. — Что происходит? Все в порядке? Он не ответила. Пеппер замерла. — Роуди? Она услышала, как он вздохнул, слабый шум помех в ее ухе. — Нет, все не так. Ее рука сжала телефон. — Что случилось? — Я хотел, чтобы вы знали, прежде чем вы услышите это в новостях — я подумал, что лучше будет исходить от кого-то, кто действительно знает ситуацию. — Что случилось? Роуди снова заколебался. Пеппер наполнилась растущей тревогой. Наконец он заговори: — После того, как Тони устроил демонстрацию, мы возвращались на базу, когда на нашу колонну напали. Глаза Пеппер расфокусировались. Ее сердцебиение снова начало ускоряться. — Кто? — спросила она натянуто. — Мы еще не знаем, мы разбираемся. Три "хаммера" ушли, а другой два... Горло Пеппер сжалось, а лоб напрягся. — Роуди, — выдавила она. — Где мистер Старк? Где… Где Тони — я хочу поговорить с ним. — — Пеппер...— Руоди снова вздохнул, — Он был в одном из сбитых Хаммеров. Пеппер перестала дышать. — Он… — ее голос сорвался, и она не могла продолжать. — Мы так не думаем. Мы не нашли его тело на месте. Но было несколько взрывов, и повсюду были обломки... Пеппер зажмурила глаза. — Держись, Пеппер, — призвал Роудс. — Мы не думаем, что он мертв. У меня есть несколько команд, которые работают над этим, и мы ищем его. Я дам вам знать, когда у нас что-нибудь появится. Хорошо? Пеппер потребовалось почти полминуты, чтобы что-то сказать. Наконец она заставила себя ответить. — Хорошо. — Хорошо. Я позвоню тебе, как только смогу. Он повесил трубку. Пеппер сидела в темноте, замерзшая. Внезапно трясущимися руками она положила трубку и включила свет. Ей резко стало холодно, и она натянула одеяло до подбородка, но до конца не легла. Она просто смотрела на темную стену перед собой, слушая тихое тиканье часов позади и над головой. Она попыталась успокоить дыхание, удержать его от дрожи. — Он в порядке, — твердо прошептала она, — Он в порядке. Он в порядке. Прошел почти час, и ее рука медленно сжала одеяло. Ее конечности замерзли, но она не пошевелилась, чтобы согреться. Весь контроль она сосредоточила на дыхании. Телефон зазвонил. Она дернулась, потом сбросила с себя одеяло, свесила ноги и схватила телефон. — Привет?— она встала. — Пеппер, это снова я. — Роуди, — рука Пеппер метнулась к ее горлу. — С ним все в порядке? Ты знаешь, где он? С ним все в порядке? — Нет, Пеппер, — тяжело сказал Роуди. — Нет, мы не знаем, где он, и… он, вероятно, не в порядке. Ее дыхание снова сбилось, кулак сжался. — Что? Что ты имеешь ввиду? — Он был схвачен группой боевиков под названием «Десять колец», — сказала ей Роуди. — — Они террористы, Пеппер. И я… я должен сказать тебе правду. Как только они получают нужную им информацию, они обычно казнят своих заключенных. Глаза Пеппер зажмурились. Она чувствовала себя так, как будто ее ударили в грудь. Она закрыла лицо рукой. — Однако мы ищем его, — поспешно сказал Роудс. — Обещаю, мы делаем все, что можем. Я просто хотел, чтобы ты знала, хорошо? Пеппер не могла говорить. — Пеппер? Ты в порядке? — Спасибо, Роуди, — прошептала она. — Я позвоню тебе позже. Она не ответила. Ей удалось рассеянно положить трубку, а затем она стояла там, потеряв равновесие, и боль бежала вверх и вниз внутри нее. Медленно она подошла к окну, шаркая ногами по ковру, и отодвинула занавеску. Она посмотрела на темное небо. Звезд не было. Облака скрыли все. Ее грудь сдавило, горло сжалось. Она прижала ладонь ко рту, затем прижала тыльную сторону ладони ко лбу, обжигающие слезы хлынули на ее щеки и обожгли лицо. Она боролась со своими криками, ужас внутри нее усиливался. Она доковыляла до своей кровати, опустилась на нее — и больше не могла сдерживаться. Наклонившись, она уткнулась лицом в подушку и зарыдала.