Созвездие двух влюбленных

      «Свежий ветерок не сильно дул, неопрятно развивая длинные и черные, как глубокая ночь, волосы девушки, которая, стоя на выступе скалы, с теплотой и счастьем в глазах смотрела в далёкое, освещённое лишь множеством звёзд и большой яркой луной, небо. Позже, все те приятные чувства испарились, оставляя лишь взгляд полный тоски, некого отчаяния и одиночества. Невольно из её сапфировых глаз потекли дорожки слёз. Именно это место, с которого было так блаженно наблюдать за небом в глубокую ночь, внезапно стало навевать грустные воспоминания о прошлом, когда девушка здесь раз и навсегда попрощалась со своим первым и единственным другом…       Вид был захватывающим. Каждый раз, смотря на эту прекрасную картину, девушка вспоминала «шутки» друга: «подобно птице, когда нибудь, я улечу на крыльях ветра и устремлюсь в небо, забавно, не правда ли?». Этими словами он намекал на то, что скоро наложит на себя руки. Но тёмноволосая относилась к этому скептически, поэтому даже не ожидала и была крайне шокирована поступком парня, который на её глазах спрыгнул со скалы.       Чёрт. Это уже давным давно в прошлом. Но девушка до сих пор вспоминает это, будто бы это произошло вчера.       — Зачем же приходить сюда, если потом ты уходишь с больной душой и со слезами на глазах? — неожиданно раздался где-то позади бархатный и приятный слуху голос, — и вот уже на протяжении большого количества времени…       Девушка обернулась и застала недавно подошедшего сюда парня. Она быстро смахнув свои слёзы, которые заметно блестели при свете луны, и натянула достаточно печальную улыбку.       — Ох, это вы… Помню, несколько раз я видела вас в деревне, — как ни в чём не бывало, произнесла девушка. — Неудивительно, что вы каждый раз меня здесь видите. Знаете, мне кажется, что после смерти, душа отправляется на небеса, становится прекрасным созвездием, которое видно только ночью, в самое спокойное время, ибо душа желает умиротворения. Поэтому я люблю приходить сюда в позднее время, когда на небе уже видны миллионы звёзд. Именно ночью я прихожу сюда вспомнить бывалое время проведенное со своим покойным другом… Тут очень красиво…       — Ну и разговорилась ты, да и ещё при незнакомом тебе человеке, — вздохнул парень и подошёл ближе к девушке, тоже наблюдая за ночным небосводом, — однако, занятные у тебя понятия… И чем-то похожие на мои. Я с тобой согласен, тут и правда открывается прекрасный вид. Каково твое имя?       — Меня зовут Ева. А вас? — но его имя голубоглазая будет помнить не долго…       Ещё долго они смотрели в небеса, любовались звёздами, разговаривали так, будто долгое время друг друга знают и доверяют как никому другому. Даже свои самые печальные истории, которые она так тщательно скрывала от чужого слуха, рассказала именно этому синевласому парню, который зацепил Еву.       В тот момент началась история, которая позже обрела для этого парня трагический конец, и началась новая глава ужаса, печали, а позже и безумства, где вскоре после этого, он обрёл себе другое имя, которое уже никто никогда не забудет. Акнология».       Шло финальное сражение убийц драконов с Акнологией в ущелье времени. Семеро драконоборцев уже вымотались и кое-как двигались. И в правду, против них великий магический дракон, которого победить не так просто. Тут уж точно не стоит рассчитывать на лёгкую победу, стоит лишь надеяться, что они вообще выживут в сражении с этим великим существом.       — Похоже, хватит с вас, драконьи отродья, — без каких либо повреждений, Акнология стоял на против Нацу с самодовольной ухмылкой на лице. Взгляд этого существа был полон презрения, насмешки и надменности, он был уже не тем добрым парнем, которого так любила когда-то живая Ева, — оставить в живых хоть одного дракона — непозволительно. Ведь это и значит быть убийцей драконов — это всё, ради чего я существую.       — Ты ведь сам дракон. Забавная шутка, — Драгнил рассмеялся, хрипя голосом, отхаркивая капли крови. Несмотря на свою потрёпанность и предел сил, парень всё же вставал, не намереваясь закончить эту битву таким печальным исходом, — пока ты существуешь всегда будет один дракон. К тому же — мы люди, которым драконы даровали силу. Не суди по себе, придурок. Знаешь, настоящие драконы сильные… Сильные и добрые.       Акнология недовольно оскалился. В его глазах поселилась неистовая ярость, которой доселе не было, а внезапно появившиеся огоньки в его взгляде, словно танцевали под дикую песню смерти: — Добрые? Драконы то?! Эти ящерицы забрали все у меня. Они сожрали моих родителей, сожгли мой город, они даже убили одну маленькую девочку! В конце концов… Они убили ту, которую я любил всем сердцем, она умирала на моих глазах, я держал её искалеченное тело, которое уже не имело признаков жизни! И всё это из-за чёртовых драконов! Как эти ящерицы могли быть добрыми?! Чушь собачья!       Перед его глазами всплыла картина того, как девушка обездвиженно лежала на земле. Её правый бок, чуть выше бедра, был полностью искалечен. Тёмновласая была с множеством ран, истекала кровью, держалась за свой уже выпирающий округленный живот. Она тяжело дышала, бывало даже скулила от дикой боли. Несмотря на свои тяжёлые ранения, она лишь молилась, чтобы с жизнью, что внутри неё, было всё хорошо.       « — Почему ты не спасалась?! — кричал её возлюбленный, не веря в то, что она так серьёзно пострадала. Он подхватил девушку на руки и поспешил с ней скрыться, чтобы Ева ещё больше не пострадала и могла выжить.       — Я хотела спасти девочку… Она была под ударом дракона… Я лишь успела оттолкнуть её… Но меня… Немного задело, — девушка прижалась к его груди, немного сжимаясь от ужасной боли, её голос был неузнаваемым, хриплым, пропитанный болью, уже не такой мелодичный. Она ласково и истощёно взглянула на возлюбленного. Голубоглазая дрожащей рукой потянулась к его щеке, не обращая внимания на то, что оставляет там кровавый след. — Я уже не выживу… Я потеряла много крови… Я… Не смогла спастись и не спасла нашего ребенка… Поэтому… Я очень виновата перед тобой, но…       — Замолчи! Ты выживешь! И наш ребёнок тоже выживет! Все будет хорошо, ты только потерпи…! — он до конца не верил в происходящее.       — Нет… Поэтому, я хочу, чтобы ты продолжил жить, хотя бы ради меня. Моя душа унесётся в небеса и станет созвездием… Оттуда я буду всегда наблюдать за тобой… — голос ослабевал и сильно дрожал. Девушку уже покидали жизненные силы. Она проливала последние свои слёзы, смотря своими сапфировыми и полными любви глазами на обеспокоенное, печальное и раздражённое лицо своего возлюбленного. — Я всегда буду с тобой, рядом… Поэтому, обязательно живи… Живи ради нас… — были её последние слова, прежде чем Ева закрыла глаза раз и навсегда…       Он не спас её. Не спас свою семью, свой город, в котором он жил. Тьма и жажда мести что поселились в его сердце, овладели и его разумом. Поэтому, он продолжит жить. Ради той, которую он любил и ради мести этим существам, что уничтожили его будущее».       Внезапно, вместо поля битвы в ущелье времени, Акнология оказался в чисто белом, буквально ослепляющем месте. Мужчина резко оглядывался, старался понять где он находится и пытался найти хоть одну живую душу. Совершенно неожиданно он заметил знакомый силуэт, в котором он узнал свою мертвую возлюбленную. Вскоре, он увидел очертания её лица, наконец, он вновь взглянул в её цвета сапфира глаза, которые он когда-то так любил. Но сейчас всё иначе. За четыреста лет Акнология изменился и уже не смотрит на Еву тем теплым взглядом. Она же смотрит на него не теми добрыми глазами, а полными разочарования, печали, тоски.       — Теперь мне стоит звать тебя Акнологией, да…? — её мелодичный голос не выражал каких либо чувств. Всё, что ощущал мужчина, так это только разочарование, равнодушие, адресованные ему.       — Женщина, ты же померла, что ты тут забыла? — грубо обратился он, сдерживая порывы злости и желание разорвать всё к чертям.       — Верно. Сейчас перед тобой моя душа. Помнишь, перед моей смертью, я говорила тебе, что всегда буду с тобой, я буду наблюдать за тобой?       — Не неси чепухи, женщина. Ты умерла. Ты в прошлом! — Акнология переходил на крик, — уже как четыреста лет я один! И в том же состоянии я уничтожу всех и вся! Раз ты говорила, что будешь рядом, так почему ты покинула меня?! Почему ты не останавливала меня перед опрометчивыми решениями?! Почему ты не оправдала свои слова?       — Я действительно виновата, но и ты внезапно изменился после моей гибели… Уже не такой, каким я тебя запомнила перед смертью, — Ева выдавила из себя улыбку, полную грусти. Но взгляд оставался таким же, холодным, — всё это время я наблюдала за тем, что ты творил. Но знаешь, не смотря на то, что ты стал действительно убийцей, я не отвернусь от тебя, даже будучи душой. Я всегда говорила тебе, что поддержу тебя, не уйду и не оставлю одного. Разве ты не чувствовал того тепла, что окружает тебя? Разве ты не ощущал меня...?       — Замолчи… Не надо… Не смотри на меня таким взглядом. Ты всего лишь призрак. Тебя больше нет в этом свете!       — И в этом ты всё-таки прав… Но… — девушка начала медленно подходить к Акнологии, тем самым вызывая у него раздражение и опасение. Ему совсем не нравились действия со стороны Евы. — Будучи бестелесной, будучи призраком, моя душа и любовь к тебе всё ещё живут. Поэтому, хотя бы ради меня, прекрати весь этот ужас и кошмар. Эти ребята ни в чём не виноваты… Они лишь наделены такой силой, но они вовсе не драконы. И само человечество — совершенно не драконы, коих ты так жаждешь уничтожить.       — Да что ты знаешь, женщина? Это они все повинны в твоей смерти! Если бы не они, то ты была бы жива, у нас был бы ребёнок! Эти чёртовы ящерицы во всём виноваты, точно так же как и… — Ева нагло перебила Акнологию, резко обняв его, показывая, что она действительно рядом. Синевласый растерялся, — ты что творишь?       — Пожалуй, хватит с тебя страданий… Позволь мне помочь тебе… — прошептала девушка куда-то в район его ключицы, затем едва ощутимо целуя его в шею. Часто бывало такое, что именно этот жест успокаивал мужчину. Ева старалась как можно больше подарить ему своей любви, поддержки.       — Да чем ты мне уже поможешь…? — уже шепча произнёс мужчина, чувствуя как его сердце будто кровью обливается. Она действительно рядом. Акнология начал сомневаться в том, что он творит.       Белое пространство исчезает и его возлюбленная вместе с ним. Теперь Акнология вновь видит Нацу перед собой. Как же он мог забыть об этой битве, которая до сих пор продолжалась? Все случилось так резко, что даже осмыслить не осталось времени.       — Где она? — оглядываясь по сторонам, спросил Акнология.       — Не считай ворон! — крикнул Нацу, собираясь наносить тяжёлый удар.       Магический дракон словно очнулся и снова словил настрой в битве. Продолжая, он будто сходил с ума. Его взгляд становился безумным. И всё, что только что с ним произошло, словно и не бывало.       — Мы отдаем всю свою силу тебе, Нацу! Только ты способен нанести ему последний удар, вся наша сила в твоих руках! Нацу! — кричали товарищи Драгнила, обессиленно наблюдая за концом битвы. Нацу нанёс последний удар, который точно уничтожит Акнологию.       — Мне… Мне нужно больше крови… Больше слёз… Я присвою всё себе, уничтожу всё!       — Ты не сможешь удерживать всё около себя. Цени то, что имеешь. И знаешь, мне нужны лишь мои друзья, и пока они у меня есть, мне больше ничего и не надо. Я живу и сражаюсь ради них, — произнёс Нацу, тем самым вразумляя своего врага.       Акнология точно мог заметить за Драгнилом душу его возлюбленной, которая смотрела на него уже не так, как это было в последний раз, а уже с той самой теплотой в глазах, которую он за четыреста лет уже позабыл. На душе ему стало спокойней. Что же, пожалуй, и в правду хватит с него страданий…       — Понятно… — произнёс Акнология, смотря на Нацу уже не тем кровожадным взглядом, потихоньку испаряясь. — Я иду к тебе, Ева...       — Спасибо тебе, огненный убийца драконов — Нацу Драгнил... — в пространстве перед парнем на несколько секунд появились очертания девушки с темными волосами и голубыми глазами. Затем она так же внезапно исчезла, как и появилась. Нацу лишь едва заметно улыбнулся, вспоминая те слова Акнологии «где она». Стало ясно, кого он имел ввиду.       « — Я ждала… — перед ним стояла она. Та, которую он долго любил и любит по сей день».       « — Знаешь, — Ева залилась румянцем, не имея храбрости взглянуть в глаза парню. — Мне кажется, что... Я люблю тебя, — она прижала свои ладони к своей груди, резко поднимая голову, решившись взглянуть на возлюбленного. Парень лишь раплылся в тёплой улыбке, которая говорила о многом.       Он слегка нагнулся, медленно приближаясь к лицу Евы, одновременно касаясь её талии, притягивая девушку к себе, заставляя голубоглазую лишь сильнее залиться румянцем. Когда между ними остались жалкие сантиметры, он прошептал: — Ты уже знаешь ответ...       Синевласый медленно коснулся её губ, оставляя лёгкий поцелуй...»       В тот момент в ночном небе образовалось созвездие двух влюбленных, что служило доказательством настоящей любви, что живёт уже четыреста лет. Не смотря на случившиеся грехи и беды, любящий человек и из простит...