Линия и солнце внизу горизонта

Элой вышла из маленькой душевой кабинки, что называлось ванной комнатой в прекрасном круглосуточном мотеле. Нилу казалось чудом, что здесь оказались свободны частные номера. Пусть даже только на одного, но они никогда не жаловались на размеры кровати, когда мотались по всем окрестностям пригорода Лас-Вегаса, особенно если мотелей поблизости не было и они ночевали в машине, в палатке или просто на пледе под звёздным небом. Что она знала о путнике, которого встретила в одном из туристических лагерей, расположенных недалеко от живописных каньонов? Только то, что у него неплохой «форд мустанг». А потом выяснилось, что у мужчины много наличных и костюмы-тройки, сшитые будто специально под него. Наблюдать за ним казалось невыносимым, поэтому в ту ночь Элой решила узнать его поближе. Было странное ощущение, что они знакомы, хотя они виделись впервые. Элой с точностью могла сказать, что Нил — не его настоящее имя. Но её это не волновало, как и его не волновало, кто она. Девушка тоже хранила секреты, хотя, возможно, иногда её и выдавал британский акцент. Элой уже и не могла вспомнить, как они разговаривали, как болтали о жизни и смерти, о мире, в котором живут, о существовании, которое ведут; как эти разговоры вылились в нечто похожее на близкие отношения между двумя людьми. Они просто вместе мотались по всем округам Лас-Вегаса, завтракали в McDonald's, пили ужасно сладкую газировку, спали в машине. Доверительные взаимоотношения, основанные лишь на том образе жизни, что они вели. Элой как смогла обернула свои рыжие кудри в единственное полотенце, что было в мотеле, тело же могло высохнуть и просто на воздухе. На кровати посередине комнаты сидел Нил с едой из ближайшего IHOP. Мужчина что-то изучал в своем телефоне, но успел заметить, как девушка вышла. Элой не заботила нагота, она могла спокойно ходить так перед Нилом. Учитывая, что он ничего нового не видел. Но и у самой девушки не было чувства чрезмерной стеснительности. Она приблизилась и села на край кровати рядом с ним и пакетом между ними. Нил не сводил с неё взгляд, пока она открывала и доставала коробку с её любимыми оладьими. Элой коротко улыбнулась. — Не было искушения съесть их без меня? — спросила она, протягивая каждое слово и тем самым передразнивая манеру речи мужчины. — Можно заметить пропажу одного, — Нил улыбнулся. — Ты проиграла его мне вчера. — Какая жалость, — проговорила Элой наигранно, ведь в коробке оставалось еще четыре огромных блина. — Но долг все ещё не уплачен, — заметил он, приблизившись к её лицу, почти касаясь кончиком носа шеи. Вчерашняя ночь стоила того, чтобы оказаться у Нила в долгу. Иначе с ним никогда не было: торг чистой воды являлся частью их отношений. — Можешь взять еще один, — предложила Элой, но заметив, как он прищурил свои серые глаза, умехнулась. Это явно не то, что его интересовало, но ничего другого она не даст. По крайней мере сегодня. Девушка взглянула на включённый экран его телефона. Он намерено его не заблокировал, чтобы она обратила свое внимание. Элой скользнула взглядом по тексту, после чего укоризненно взглянула на Нила. — Снова бой? — спросила она и сделала вид, что не обратила внимания на руки на её талии, которые пытались её отвлечь. Нелегальные бои существовали во множестве клубов, принадлежащих разных американским синдикатам. Возможно, бывшему бизнесмену и айтишнице не нужны были большие деньги, которые можно заработать на боях, но они определённо нуждались в странных ощущениях и чувствах. Словно старая привязанность к любимой песне. — Для меня? — она не хотела спрашивать с надеждой в голосе. Мало кто принимал в кандидатов девушек. «Они не видят того, что вижу я», — так сказал ей Нил после очередного отказа. Но она все равно билась – им удавалось находить места, где она могла отвести душу, – и многие мужчины, с кем Элой выходила на бой, недооценивали её. Все, кроме Нила. С ним у них была вечная схватка. — К сожалению, нет, — Нил отодвинулся, чтобы взглянуть на неё. — Я уже узнавал. Они были согласны, но с условиями сумасшедшего фетишиста. Тебе бы не понравилось. — Ты не можешь знать наверняка, — упиралась Элой. Её руки наконец поднесли ко рту вкусный блинчик с шоколадным соусом. — Поможешь мне? — спросил Нил, продолжая пожирать девушку взглядом. Элой позволила себе полюбоваться им, человеком, который когда-то работал на городскую монополию и любил жестокость, как поэму ненаглядного автора и исключительное искусство авангарда. А, может, любил и её? На бои друга друга они всегда шли вместе, словно это была охота на лагерь разбойников. — У меня появилась идея, как тебя раскрасить, — сказала Элой. Нил медленно улыбнулся. — И что же на моём лице будет на этот раз? — Не произноси это так, словно имеешь в виду меня. — Ты уже была на моём лице. — Я знаю! — он явно испытывал её терпение, но она не собиралась сдаваться так быстро. — Даже не думай об этом, Нил! Его улыбка стала только шире. Он приблизился и укусил её за щечку, после чего небрежно поцеловал. Может быть, там было пятно от шоколада, или же у него была нездоровая тяга к её щекам. — Сделаем это после того, как я приму душ, — Нил встал и направился в ванную. Элой осталась одна, поедая блинчики и раздумывая о том, что конкретно мужчина имел в виду под «сделаем это». Много ли раз Элой задавала себе вопрос о том, что она здесь делает? Казалось, постоянно, но ответа все не находилось. Ей стало холодно, она надела чистую футболку и спортивные штаны, потом подошла к небольшому зеркалу. У девушки в отражении было всё и ничего. Выросла из пустоты и льда, добилась успеха и стала кем-то большим. И этот сложный путь привёл её сюда? В грёбанный мотель с социопатом, который шёл в подарок к спальному мешку? В отражении она заметила выходящего из душа Нила. У неё были друзья, работа в корпорации, где ей говорили, что всегда её ждут. Но они являлись лишь частью её жизни, а не целым миром. Её мир был здесь. — Мне произнести заклинание, чтобы ты подошла ко мне? — полюбопытствовал Нил, вальяжно разлегшись на постели. Элой, прихватив карандаш для глаз, развернулась и медленно подошла к нему, вглядываясь в его черты лица, рассматривая разные части тела, словно они были кусочками несобранного пазла. Почему он? Почему она? Удобно расположившись на животе партнера, одной рукой она взяла его за подбородок, другой начала аккуратно водить карандашом по нижнему веку. Немногое Элой знала о Ниле, но она всегда и везде с точностью узнает его аромат – запах сигарет и пустыни. Она знала, что Нил часто пьёт молоко и всегда оставляет коробку на столе, а не ставит обратно в холодильник – из-за этого они всегда ссорились. Она знала, что он спит три часа и всегда беспокойно. Знала, что его потухшие серые глаза порой загораются, когда она находится рядом. Знала, что собственное сердце загорается, когда рядом он. Его руки уже удобно устроились у неё на ногах, лениво массируя. Элой села и с гордостью посмотрела на свою работу. — Что там? — шёпотом спросил Нил. Элой легла на него, положив голову на его грудь и позволив ему продолжить массировать ее бёдра. — Ведущая вниз к горизонту линия и солнце, — ответила Элой, чмокнув его в нос. Возможно, стоило уже признаться себе, что, сколько бы Элой ни отрицала их связь, на все приглашения Нила она отвечала согласием. Что её мир состоял из путешествий, машин и Нила. Возможно, они разойдутся через год или через месяц, а, может, и через минуту, но солнце внизу горизонта все равно соединит их вместе.