***
Кирилл прибавил газу, и за считанные минуты вернулся к подъезду Ульяны. На лавочке сидела хрупкая фигурка, обхватив плечи руками, и, кажется, плакала. — Ульяна! Парень быстро вышел из машины и подбежал к девушке. — Что случилось? Она сидела, низко опустив голову, поэтому он легко приподнял её за подбородок и ужаснулся — на губе и подбородке запеклась кровь, а на щеках блестели дорожки слез. Девушка мотнула головой, убирая его руку от лица, и шмыгнула носом. — Не слишком часто ты мимо моего дома ездишь? Кирилл сжал кулаки. — Что случилось? — повторил он. — Кто тебя обидел? Ульяна покачала головой и через силу улыбнулась. — Жизнь меня обидела. Грёбаная жизнь. Отец бы не стал вести себя как… если бы не спился. Кир, его собутыльник деньги мои украл, а он с ним пьет. Даже не сказал ничего, не заступился. Ну как так можно, а? Кровь вскипела у парня в жилах. — Я этому собутыльнику зубы повыбиваю! — процедил Кирилл, направляясь к подъезду. Ульяна соскочила с лавочки, бросилась к нему, останавливая парня. — Не надо, у него и так их мало. Он пронзил её злым взглядом. — Ты нормальная вообще? — ухватив девушку за плечи, юноша встряхнул Ульяну. — У тебя сейчас истерика должна быть, а ты шутишь. — Как же вы достали с этим своим мнением, как я должна реагировать на всё! — рявкнула она, стряхивая тяжёлые руки со своих. Девушка поморщилась. Разбитая губа сильно болела, а щёку всё ещё жгло от удара. Она на самом деле была недалека от истерики, и держалась из последних сил. Не могла поверить, что отец не заступился. — Пойдём. — Кирилл взял её за руку и повел к автомобилю. — Куда это? — Ульяна затормозила, уперевшись кроссовками в асфальт. — Отвезу тебя домой. Они переглянулись. — К кому домой? Кирилл отпустил её руку, взъерошил волосы пятерней и устало выдохнул. — Преображенская, садись в машину. Мне позвонил отец, по просьбе твоей мамы попросил забрать и отвезти к нам, пока ситуация не разрешится. Сядь в машину. Ульяна скрестила руки на груди. — Не сяду. — Она шмыгнула носом. Глупо было упираться, но какая-то маленькая принципиальная её часть не позволяла просто взять, сесть в автомобиль Соколовского, и уехать с ним в закат. Да ещё и по просьбе матери. Кирилл смерил её раздраженным взглядом, рывком присел, закинул девушку на плечо, и потащил к машине. Он быстро посадил ту на заднее сидение, уселся за руль и заблокировал двери. — Соколовский! — закричала Ульяна. — Ты что, совсем офигел? Парень поморщился. — Давай без крика, малышка. — Машина сорвалась с места. «Малышка?!», — задохнулась от возмущения Ульяна. «Что я сказал?», — подумал Кирилл, сжимая руль крепче.***
Автомобиль припарковался у дома Соколовских. Кирилл с лёгкой усмешкой обернулся и посмотрел на Ульяну: — Вынести тебя из машины на руках или сама дойдёшь? Ульяна чопорно задрала подбородок вверх. — Вот давай без рук. Я в состоянии идти сама. Они вошли в дом. Кирилл посторонился, пропуская девушку вперёд. Та огляделась. В этом доме мало что изменилось с тех пор, как она была здесь в последний раз. Всё вокруг свидетельствовало о благосостоянии хозяев, пушистый ковер в гостиной был в точности таким же мягким, как она помнила. Пара кожаных диванов и камин с потрескивающими дровами. Девушка бесшумно втянула воздух. Здесь пахло домом. Всюду была заметна рука её матери — в безделушках, стоящих на полочке над камином, в разбросанных цветных подушках на диване, в вазоне с цветами на столе. Она создавала уют, и это ощущалось. Ульяна вздохнула. Как бы ни хотелось ей этого признавать, но она очень соскучилась по маме. — Присядь, я принесу аптечку. Кирилл быстро вышел из комнаты, не позволяя ей вставить и слова. Ульяна задумчиво посмотрела тому вслед. «Что с тобой происходит, Соколовский? Где вся эта надменность, насмешки, кривая ухмылка?». Ульяна присела на диван. Сейчас она находилась в доме того, кого считала своим недругом. В памяти всплыло перекошенное от злости лицо, и это его: «я ему зубы повыбиваю». Почему он так переживал? Что за злость на человека, который её обидел? Ему не должно быть все равно? Ведь ей абсолютно безразлично, что происходит у него в жизни, и какие проблемы приходится решать. Но почему он всегда оказывается рядом? Кирилл принес ватные диски и перекись водорода. Юноша присел перед девушкой на корточки, налил немного жидкости на диск и поднёс его к губам. Осторожно прикоснулся. Ульяна скривилась. — Больно? Хочешь, подую? — Его глаза смеялись, но лицо оставалось серьезным. Ульяна нахмурилась. В детстве, когда он учил её кататься на велосипеде, она упала и разбила коленки в кровь. Тогда Кир тоже принес аптечку, и обрабатывал ранки, а когда девочка плакала и жаловалась на боль, сидел и дул, чтобы стало легче. — Ты помнишь? Кирилл улыбнулся. — Как ты ревела, когда вытаскивал камушки из коленок? Естественно. Разве можно забыть это лицо? — Он с улыбкой передразнил плачущую Ульяну, скорчив жалобную рожицу. Она прыснула от смеха. Неожиданно ей стало так уютно рядом с ним. Закончив обрабатывать ранку, Кирилл сел рядом с Ульяной. — Что произошло? Ульяна вздохнула. — Почему ты спрашиваешь? — Она внимательно посмотрела на него. Настала очередь вздыхать Кириллу. — Я срываюсь по просьбе твоей мамы за тобой. Не думаешь, что имею право знать, ради чего? Ульяна задумалась и наконец кивнула. — Всё просто — собутыльник отца меня обокрал, а отец ударил. Он сказал, что я меркантильная, как мама. — Губы девушки скривились от всхлипа. — Надо было всё же сходить туда. — Руки Кирилла побелели от того, что пальцы сжались в кулаки. — Нет, не надо было, — запротестовала Ульяна. — Соколовский, это не твоё дело. Я сама разберусь со своими проблемами. — Девушка поднялась, прерывая беседу. — Где я буду спать?