Песнь Стали и Пороха

06.09.2019 г. от р.Х. Последние дни пребывания Роберта Баратеона в Австралии были самыми невыносимыми. Он безвылазно пробыл в этом здании несколько месяцев. Он прошел здесь через несколько операций. Его постоянно накачивали неведомыми зельями, одни из которых приходилось пить, другие вдыхать, а третьи и вовсе вливали прямо в его жилы. Они хорошо снимали его боль, но при этом заставляли спать большую часть суток. В редкие часы бодрствования рядом был либо сир Мендон, либо сир Барристан, иногда еще приходил Нед Старк, иногда Ренли, иногда кто-то еще. Потом он узнал о том, что Неда больше нет. Когда лорд Даттон лично пришел сообщить ему эту новость, он долго ругался и кричал, проклиная всех вокруг последними словами и давая клятвы утопить в крови всех, кто был к этому причастен. Хотя сам в это время не мог даже встать с постели без посторонней помощи. А время шло. Он потерял счет дням, целители в белом и посетители в черном крутились в водовороте его памяти так же, как и странные голоса и видения в волшебном зеркале на стене. И он никак не мог привыкнуть к этим парным стеклянным трубкам на потолке, которые светили ярче любых свечей. Светили таким холодным и неестественным светом. Но, несмотря ни на что, Роберт Баратеон был королем. Он все еще оставался королем, пусть и ощущал себя в этом мире маленьким мальчиком, впервые приехавшим в Королевскую Гавань и внезапно потерявшим родителей. Где-то месяц назад он начал вставать на ноги. Сир Барристан помогал ему ходить по комнате и выходить в коридор, чтобы размять ноги. Это было очень тяжело поначалу, но с каждым днем становилось легче. И чем лучше делалось его самочувствие, тем ужаснее были новости из Вестероса. В последние недели он несколько раз пытался настоять на том, что достаточно здоров и может уйти, но лекари все сомневались и упирались. И Даттон упирался. Ему говорили, что не все операции еще пройдены. Что если он сейчас уйдет, вся их работа пойдет насмарку. Ему было плевать на их работу и на их слова. Лишь сир Барристан сумел убедить короля остаться. «Будьте терпеливы, ваша милость. Эти люди пришли к вам на помощь. Они пронесли вас через Кольцо Девы, чтобы исцелить от ран, которые наверняка стали бы смертельными, если бы не их вмешательство. Неужели вы хотите отплатить за их доброту, пустив все их усилия прахом?» Лет двадцать назад Роберт бы настоял на своем. Но с годами он поумнел. Или размяк. Поэтому, скрепя сердце, согласился с доводами рыцаря. Вскоре после этого к нему явился Станнис, побыл с ним всего несколько минут и сунул под нос указ, в котором требовал назначить его десницей короля. И Роберт снова уступил — потом он и сам не мог сказать, как так получилось. Хотя, может, оно и к лучшему. Джон Аррен мертв, Нед Старк тоже. А его брат, каким бы гордым и нелюдимым он ни был… Дураком его точно назвать было нельзя. Пусть правит. Хуже уже точно не будет. Теперь, когда к нему вернулась способность ходить, он осознал, как сильно соскучился по привычным вещам. Он мечтал снова ощутить в руках тяжесть любимого боевого молота и хорошенько им замахнуться, если не над головой врага, то хотя бы над чем-то, на что можно было выплеснуть накопившуюся ярость. Жаль, что никто не догадался прихватить его. Наверняка его оружие осталось в обозе, который потом вернулся в Красный Замок, прямо в лапы Серсеи. Серсея… От одной только мысли о ней его зашитые чужеземными целителями внутренности скручивало от гнева. Много лет он не испытывал такой ненависти ни к кому в этом мире — с тех самых пор, как у него забрали Лианну. Он никогда не думал, что возненавидит кого-то сильнее, чем Рейгара Таргариена. Но Серсея очень хорошо постаралась — и ей удалось этого добиться. Собственно, именно это и заставляло его прислушиваться к словам лекарей, ложиться под их инструменты и подписывать бумагу Станниса. Он хотел выжить и вернуться. «Я убью ее», — думал он. Хотя вопрос был скорее не о том, что он готов был с ней сделать, а о том, как именно. Раньше он иногда представлял себе долгими часами, что бы он сделал с драконьим отродьем, если бы удар молота на Трезубце просто оглушил его, а не убил насмерть. И он бы попал к нему в плен. Он соскучился по многим вещам. По охоте, например. И по женщинам, само собой. Хорошо хоть с выпивкой проблем не было, когда он немного окреп, ему стали давать вина, если он просил. А выпивка здесь была что надо, с ней могли сравниться разве что лучшие сорта арборского. Даттон, когда узнал, какой именно продукт местных виноделов пришелся по душе королю сильнее всего, обещал подарить ему целую бочку в день возвращения домой. Но сильнее всего он тосковал не по вину и не по женщинам. А по тому, чего он не делал почти десять лет. Он скучал по убийствам своих врагов. Сегодня с него сняли последнюю повязку. Затем «доктор» выдал длинный список инструкций и рекомендаций. Прежде всего, его настоятельно просили не напрягаться. Его внутренности удалось заштопать, но для полного заживления требовалось время. Сир Барристан, исполнявший роль королевского стюарда, старательно записывал каждое слово. Включая непроизносимые названия местных снадобий, которые ему предстояло принимать. И их было много. Он вспомнил, как через несколько дней после ухода Станниса к нему явилась еще одна делегация из Вестероса, команда верных рыцарей и стражников под командованием сира Джастина Масси, того самого, который во время восстания Грейджоев был личным оруженосцем короля. Они привезли ему несколько сундуков с вещами, в том числе с чистой одеждой, которой ему так не хватало. До сих пор у него был только охотничий костюм, изорванный и перепачканный грязью и кровью, а также пародия на ночную рубашку, которую выдали иноземные лекари. Не слишком королевский наряд, согласитесь. Сир Джастин, поклонившись своему королю, рассказал свежие новости. Красный Замок был взят несколько дней назад, но Серсея укрылась в крепости Мейгора, залив ров Диким огнем, который до сих пор не давал к нему подступиться. Причем любимые доспехи Роберта, те самые, со шлемом, украшенным оленьими рогами, остались там. Как и его боевой молот. Роберт воспринял эту новость почти спокойно, добавив к длинному списку того, за что стоило отомстить Серсее, еще две строчки. Сейчас ему принесли другое снаряжение и вооружение, которое могло понадобиться для битвы. Ему помогли одеться. Прежние его оруженосцы были Ланнистерами или их вассалами, так что сейчас нужны были новые. Станнис предложил четырнадцатилетнего Люкоса, сына и наследника лорда Читтеринга, и тринадцатилетнего Перроса Бар-Эммона, младшего брата лорда Острого Мыса Дюрама. И он принял их. И с трудом сдержал стон, когда они застегнули на нем нагрудник. Несколько месяцев назад он мог бегать в железной броне, несмотря на годы пьянства и обжорства, сейчас же ему пришлось собрать все силы для того, чтобы кое-как доковылять по коридору до плоской крыши здания, где их поджидал «Черный ястреб». Вместе с ним двинулись его новые оруженосцы, оба королевских гвардейца, сир Джастин и те, кто пришел вместе с ним. Когда они взлетели, Роберт впервые смог взглянуть на Мельбурн. Этот город был просто нечеловечески огромен. Исполинские башни, широченные дороги, множество людей и самоходных повозок… Он не знал, что и думать обо всем этом. Где-то в глубине души какая-то его часть не верила увиденному, пыталась убедить короля, что это всего лишь сон, или галлюцинация после очередного зелья чужаков. А возможно, это загробный мир. Должно быть, кабан забодал его насмерть, и он умер. И это — одно из семи небес. Или какое-то чистилище. Может, так оно и есть. Он умер, попал в чистилище или, возможно, к вратам преисподней, но кто-то из распорядителей загробного мира решил, что он выполнил еще не все из того, что было ему предначертано. И распорядился вернуть его в мир живых. Роберт почему-то вспомнил еще одного своего врага, Бейлона Грейджоя, самозваного короля Железных островов. Как там у них говорят? «То, что мертво, умереть не может». Как там дальше? «Но восстает вновь, сильнее и крепче». Вот и он восстал. Роберт Бессмертный. Роберт, Дважды Рожденный. Роберт Призрак. Которого уже везут обратно в мир живых, чтобы он не знал покоя, пока не сделает то, что должно. *** 27.01.299 г. от з.Э. (тот же день) Когда Тирион Ланнистер увидел Кольцо во всем своем великолепии, он просто потерял дар речи. Уж кто-кто, а он привык чувствовать себя маленьким. Но настолько — еще никогда. «Вот оно какое…» — подумал он, глядя на это чудо с открытым от изумления ртом. Основная часть отцовской армии была примерно в трех днях пути от столицы, хотя передовые отряды и разведчики уже видели стены города. Сам Тирион был как раз в одном из таких отрядов, он прикрывал левый фланг вместе со своими горцами. Ему потребовалось немало времени и нервов на то, чтобы убедить отца провести дополнительную разведку на востоке. И ведь не скажешь, что Кольцо просто взяло — и появилось перед его глазами из ниоткуда. Оно начало маячить над горизонтом четыре дня назад — поначалу в виде полоски света ночью или тьмы днем, торчащая над холмами на юго-востоке. И чем дальше они шли, тем больше оно становилось, постепенно превращаясь в сотворенные богами ворота в пустоте. Иногда они замечали, что из этих ворот что-то вылетает — воздушные корабли иномирян казались с такого расстояния крошечными точками. Но их было много. И Тириону было очень интересно взглянуть на них вблизи. Сейчас, стоя перед самим Кольцом, он видел, что это был идеально ровный круг. Сегодня утром они отъехали из лагеря отца примерно на четыре лиги к северо-западу. В настоящее время солнце было в зените и нещадно жарило землю, когда ему удавалось просветить сквозь слой облаков. Но за Кольцом была черная темнота — в том мире была ночь. Он прикинул, что до рассвета на той стороне оставалось часов пять-шесть. — Полумуж… Шагга не понимает, — прогудел великан с топором, указывая на круг в небе. — Что мы сейчас видим? — Насколько я понимаю, это кольцо, созданное богами, — ответил Тирион. — Оно ведет в другой мир, в котором живут летающие люди. Вождь Каменных Воронов выглядел растерянным, отчего его лицо стало еще более угрожающим. — И какие же боги могли сотворить такое? — Ну, на данный момент мнения разделились. Ренли Баратеон утверждает, что оно сотворено Девой, а верховный септон заявил, что это дело рук Неведомого. Хотя я не удивлюсь, если моя сестра держала у его горла нож, пока он это объявлял… Шагга издал звук, который можно было определить как «насмешливое фырканье». — Ваши низинные боги не могут такое сотворить, — он наклонил свою лохматую голову. — На это способны только Старые Боги. — Я не слишком хорошо знаком со Старыми Богами, — осторожно заметил Тирион. Он читал труды архимейстера Эйрона, описывавшего религию и обычаи Первых людей и жителей Перешейка. Но насколько верования горцев из Долины были близки тому, что он изучал? — И сколько могло потребоваться богов, чтобы создать такое чудо? Шагга снова фыркнул. — Дело не в том, сколько у нас богов, Полумуж. Дело в том, что Старые Боги — они повсюду. В каждом камне. В каждом дереве. В каждой реке. В каждой горной вершине. Дети Леса знали об этом. И они научили Первых людей слушать их песни… Пока он говорил, Тирион смотрел на вождя совсем по-новому, удивляясь, откуда в нем прорезалось красноречие. Обычно Шагга обходился короткими и простыми фразами, но, оказавшись рядом с Кольцом, вдруг заговорил лучше любого мейстера. — …Они поют и мир танцует под их песни. Кто еще, по-твоему, двигает этот мир? Откуда берутся бури? Леса, реки, ветра? Восходы и закаты, солнце и луна? Наступление зимы, лета и снова зимы? Все это посылают нам Старые Боги своими песнями и танцами. А это, — он указал на Кольцо, — еще одна песня, и весь мир должен ее слушать. Тирион обменялся взглядом с Бронном, ехавшем рядом с ним. Челла, Тиметт, Ульф и остальные горцы внимали его словам. А вот от своих соплеменников с Запада Тирион явно чувствовал плохо скрытую насмешку. Аддам Марбранд, командовавший авангардом армии Ланнистеров, хотел было что-то сказать, но поймал предостерегающий взгляд Тириона и прикусил язык. Горцы тоже хмуро покосились на него, но быстро успокоились. Марбранд тряхнул поводьями и погнал коня вперед, следом за ним устремились и другие всадники. — Шагга правду говорит, — заговорила Челла Черноухая, когда «низинники» отъехали достаточно далеко. — Ни один низинный бог на такое не способен. Им сейчас должно быть страшно. Они долго оскверняли землю, вырубали леса, строили свои замки и стены из камней. Дети Леса уже посылали на них потоп. Теперь снова пошлют. — Челла, Челла, только не надо призывать на наши головы беды, я сам низинник, если ты забыла, — попытался улыбнуться Тирион. — Ты думаешь, что через Кольцо пойдет потоп? Что вода оттуда затопит всю землю, как затопила когда-то Руку Дорна и почти затопила Перешеек? — Боги будут мстить, — упрямилась Челла. — Тот, кто не уважает землю, будет смыт в море. Те, кто уважает и верит, выживет на вершинах гор. Горы защитят нас, как всегда защищали. — Действительно, если бы вода поднялась на милю, от Вестероса не осталось бы ничего, кроме Лунных гор, — задумчиво произнес Тирион. — Так что вы удобно устроились. Все утонут, а вы выживете. И когда вода отступит, ваши дети заселят весь континент. Представьте себе миллион человек, от Дорна до Стены, и все как один похожи на нашу красавицу Челлу. Горцы разразились хохотом, Челла тоже рассмеялась. Громче всех хохотал Шагга — и он же быстрее всех замолчал. — Челла из Черноухих права, — заявил он. — Только Детям Леса по силам разделить два мира или соединить их. Это они создали Кольцо. Это Кольцо детей! — Тиметт, сын Тиметта, согласен, — сказал лидер Обгорелых, поднимая вверх уцелевший глаз. — Боги посылают нам знамения, все их видят. Их цвет всегда был красным, как плач чардрев, когда летние дни становятся короче… Тиметт указал на еще одно видение, появившееся в небе несколько дней назад. Поначалу комета казалась просто яркой точкой, но вскоре отрастила такой же алый хвост. Если приглядеться, он и в самом деле напоминал цвет листьев и сока чардрева… Но первой ассоциацией Тириона было все-таки не это, а цвет знамен его великого дома. Дядя Киван за ужином пару дней назад тоже обратил на это внимание. И еще на то, что комета указывала на юго-восток, туда, куда они шли. «Боги благоволят нам», — заявил тогда благочестивый сир Харис Свифт. — «Сама Старица идет нам на помощь, указывая нам путь». «Действительно ли Семеро помогают моему отцу?» — думал Тирион. Не хотелось бы в это верить, но кто из ныне живущих отправил к Неведомому больше людских душ, чем его отец? Поневоле задумаешься. И после всего, что случилось за последние месяцы: Девичьи кольца, летающие корабли, король, восставший из мертвых, комета в небе… Неудивительно, что септоны начали вопить о конце света. Челла была не одинока в своих догадках. Возможно, их врагами и в самом деле управлял лично Неведомый. Но кто помогал им? Только Старица? Где же Воин и Кузнец, когда они так нужны? Тирион, стараясь не ухмыляться, последовал за сиром Аддамом и его всадниками вниз по каменистому склону. Иногда люди были такими предсказуемыми… Во всяком случае, в части имен. Кольцо Девы? Кольцо Неведомого? Кольцо Детей? Покажите его Железнорожденному — и оно тут же станет «Кольцом Утонувшего». Покажите дорнийцам — здравствуй, «Кольцо Нимерии». Кому бы оно ни принадлежало, оно было здесь. В одной миле от них, за деревьями. Внезапно Тирион наткнулся на дорогу, которой тут раньше точно не было — она соединяла Кольцо и дорогу на Росби. Идеально прямая и очень широкая, футов сорок в ширину и около лиги в длину. Были ли еще в Семи Королевствах такие широкие дороги? Деревья, оказавшиеся на пути этого тракта, или просто рядом, были выкошены, словно трава. «Это что, летающие люди построили?» — подумал Тирион. Ему казалось, что для такого нужны толпы работников и месяцы труда. Но летающие люди справились за считанные дни. Впечатляюще, ничего не скажешь. Потом Тирион подумал о том, что скажут горцы, увидев такое. «Если этих людей и в самом деле привели сюда Дети Леса, почему они первым делом вырубают леса и начинают что-то строить?» Они ехали вверх по широкой дороге в сопровождении всадников сира Аддама и горцев. Через некоторое время они увидели длинный земляной вал — тот самый, который его сестра велела воздвигнуть лорду Бониферу. «Он что, серьезно надеялся построить стену высотой с Кольцо?» — поразился Тирион. В отличие от Серсеи, он знал не понаслышке, что такое высота. Он стоял на краю Стены и смотрел на мир с высоты в восемьсот футов. Сейчас он видел, что Кольцо в разы выше. Серсея, очевидно, не видела собственными глазами ни того, ни другого, раз выдумала такой дикий план. «Или ей просто было все равно». Но он не мог не признать, что Бонифер Хасти взялся за дело, засучив рукава, и накопал со своими людьми вдоль всего диаметра Кольца курган высотой в добрую сотню футов. Лишь в самом центре была проделана небольшая выемка, здесь высота земляного вала не превышала футов сорок-пятьдесят. Им показалось, что на вершине кургана мелькнули несколько фигур, которые тут же исчезли при их приближении. Каким бы ни был мир, лежащий по ту сторону, они пока не видели ничего, кроме ночного неба. Ветер дул им в спину, словно подталкивал их всех к цели. И он крепчал с каждым шагом, сделанным в сторону небесных ворот. Сира Аддама сопровождали двое всадников, несущих знамена с ланнистерским львом и горящим деревом Марбрандов. Когда они приблизились, Тирион окончательно убедился в том, что ему не показалось — из-за земляного вала высунулось несколько голов. — Сир Аддам! — с явным облегчением выкрикнул один из них. Марбранд пригляделся. — Сир Балман? — не поверил он собственным глазам. Человек с густыми светлыми усами и волнистыми волосами поднялся на край вала. Вид его был заметно усталый, он сильно похудел с момента их последней встречи. Сам Тирион встречался с Балманом Берчем не очень часто, обычно на каких-нибудь пирах и турнирах среди прочих гостей. Сейчас он был облачен в простую пластинчатую броню без гербов, такую же, как и у его спутников, таких же потрепанных. Лишь у некоторых на доспехах или плащах были изображены мечи и семиконечные звезды Святой веры. — Слава Семерым… — выдохнул сир Балман, спускаясь к ним. — Рад видеть вас, сир, — он оглядел остальных и его взгляд остановился на Тирионе. — Милорд, я так рад встретить вас невредимым… — Как и я вас, сир Балман. Расскажите, что здесь произошло? Я слышал, что Станнис напал на ваше воинство, застав вас врасплох. — Так и есть, — сир Балман скривился и сплюнул при одном упоминании лорда Драконьего Камня. — Он высадился на берегу Черноводного посреди ночи и подобрался к нам. У нас были часовые, но они подняли тревогу лишь в самый последний момент. Потом Станнис переодел группу своих людей, сняв одежду с наших убитых, они подошли к столице и сумели проникнуть внутрь… — А где были вы, сир? — спросил сир Аддам. — Здесь, в цепях. Меня схватили раньше, чем я успел дотянуться до меча. Сир Донтос согласился перейти на их сторону, как и Джаселин Байуотер. Он ушел вместе с Золотыми Плащами и другими… которые тоже согласились. А нас Станнис оставил под охраной Джастина Масси. У него было несколько сотен человек — и четыре тысячи пленников. Кто-то сумел ускользнуть, но он особо тщательно охранял знатных. И у нас не было оружия. А потом, дней пять назад, ему пришел приказ идти к городу. Нас тоже туда погнали. Мы разбили лагерь на полпути, и посреди ночи нас атаковал лорд Сангласс, решивший отбить лорда Бонифера и остальных. Многим удалось сбежать. Но лорд Бонифер, насколько я знаю, все еще в плену. — Рад, что вы спаслись, сир, — сказал Марбранд. — А где сейчас лорд Сангласс? — Отошел на север, в Росби. Он не хочет задерживаться возле столицы или… владений Неведомого, — сир Балман махнул рукой за спину. — Мы же собрались здесь, чтобы следить за Кольцом — и, если потребуется, найти других спасшихся. Могу я вас спросить, где сейчас лорд Тайвин? Он идет к нам на помощь? — Да, сир, он уже близко. И сир Джейме тоже. Все силы Запада спешат на помощь столице, королеве и верховному септону. — Я очень рад это слышать. Мне горько осознавать, что они все до сих пор во власти узурпаторов и отступников, — он снова сплюнул. — Тем скорее мы должны прийти им на помощь? Сколько людей под командованием лорда Сангласса? — В том набеге было сотни четыре или около того. Многие из тех, кого он освободил, присоединились к нему, так что сейчас не меньше шестисот. Еще я слышал, что лорд Джайлс созывает знаменосцев Росби — это еще тысяча. И в Сумеречном Доле тоже идет сбор. Всего, думаю, соберется тысяч пять. — Прекрасные новости. Лорд Тайвин будет у стен города не раньше, чем через три-четыре дня. Сообщите об этом нашим союзникам, чтобы они прибыли вовремя. — Обязательно сообщу, сир, — сир Балман крепко сжал руку сира Аддама. — Я прямо сейчас выезжаю, но… будьте осторожны, сир. Я очень вас прошу, не заглядывайте в Кольцо Неведомого. Мы не знаем, какое колдовство могут творить летающие люди. Но мы видели, как меняются те, кто уходил туда, а потом возвращался. Я собственными глазами видел, как Станнис шагнул туда, а потом вернулся другим. Он утверждал, что видел Роберта и говорил с ним. Он провозгласил себя десницей короля. Они затуманили его разум и теперь он танцует под его дудку, как кукла на нитях. — Я буду осторожен, сир, — кивнул сир Аддам. — Я не стану их куклой. Лорд Тайвин велел мне лично осмотреть Кольцо и доложить ему. Я буду осторожен. — Будьте. Прошу вас. Бросив еще один взгляд на Тириона и на сопровождавших его горцев, сир Балман развернулся и ушел к остальным уцелевшим рыцарям из войска лорда Бонифера. Они отвязали коней от ближайших деревьев и поскакали к дороге на Росби. Рыцари Запада повернулись в сторону Кольца. Сир Аддам и Тирион посмотрели друг на друга. — После вас, сир, — любезно сказал Тирион. Сир Аддам не двинулся с места, видимо, решив, что подниматься на этот вал верхом на коне слишком рискованно. Поэтому он сначала спешился, а затем зашагал к проему в центре кургана. За ним последовали его люди, а сзади шел Тирион и горцы. Когда они поднялись наверх, Тирион снова потерял на время дар речи. Кольцо упиралось в землю примерно в сотне футов за земляным валом. В том месте, где миры встречались друг с другом, земля резко менялась — каменистая почва превращалась в зеленое поле травы. С той стороны тоже имелось своего рода заграждение — перемотанные какими-то блестящими нитями деревянные столбы, выстроенные вдоль всего Кольца. Сквозь эти нити было все прекрасно видно, но Тириону почему-то казалось, что прорваться через них еще труднее, чем через вал из земли и камней, на котором он сейчас стоял. Тем более, что за этим забором находился еще один такой же. А еще… Пока он ехал сюда и поднимался наверх, ему казалось, что на той стороне царит темная ночь. Теперь же ему внезапно в лицо ударили столбы такого яркого света, что он просто ослеп на мгновение. А дальше над ними разнесся голос, который просто не мог быть человеческим: — ЗДРАВСТВУЙТЕ! ЧЕМ МЫ МОЖЕМ ВАМ ПОМОЧЬ? Тирион вздрогнул от испуга, как и половина сопровождавших его рыцарей Запада. Голос звучал так, словно говорящий находился где-то очень далеко, и в то же время был рядом с ним. — И вы здравствуйте! — ответил сир Аддам, на всякий случай берясь за меч. Тирион осторожно взял его за руку, прося успокоиться. — Кто там говорит? — Боюсь, они вас не слышат, сир, — сказал он как можно мягче и стал спускаться вниз — с другой стороны. Поколебавшись секунду-другую, остальные последовали за ним. Шагов через пятьдесят (или тридцать — для человека нормального роста) Тирион остановился у самой границы миров. Он посмотрел вверх. Небо над ним было словно разделено надвое — ярко-голубое сзади, черное спереди. Огромные светильники, направленные прямо на него, не давали разглядеть, есть ли в их небе звезды. Затем Тирион посмотрел под ноги. Трава на другой стороне была гуще и мягче, да и местность там была поровнее. Он присел и, задержав дыхание от волнения, протянул руку сквозь барьер и сорвал несколько травинок. И — ничего не произошло. Он держал в руке эту траву, чувствуя, что она настоящая, что это не мираж и не галлюцинация. Он перетирал траву между пальцами, чувствуя ее поверхность, перетирал, пока не стер все в пыль. И только тогда позволил ветру унести эту пыль обратно на ту сторону. — Что ж… Похоже, оно и правда настоящее. — Милорд… Вы ведь не собираетесь идти… туда? — растерянно спросил сир Аддам. — О, не надо за меня беспокоиться, сир. Я всего лишь карлик и мне нравится быть незаметным среди больших людей. А уж среди тех, кто умеет летать, я и вовсе буду невидимкой… — он посмотрел на столбы, связанные металлическими нитями. За ними виднелись человеческие силуэты и слышался глухой рев, который, должно быть, издавали их самоходные железные повозки. Он слышал о таких, пока ехал сюда в войске отца. Тирион уже понял, что знает о людях, живущих за Кольцом, меньше всех, кто его окружал. И горел желанием наверстать это отставание, разузнав все об их колдовстве и их способностях. Так уж вышло, что очень немногие из тех, кто сейчас сражался вместе с его отцом, посещали столицу в те месяцы, когда они там находились. А ему самому приходилось довольствоваться слухами, пересказанными десятки раз. Зато тот же Джейме наверняка видел все собственными глазами. И сейчас он находился в сотне миль к западу. «И спешит со всех ног, чтобы спасти нашу милую сестрицу», — думал он. — «О, Серсея, что же ты сделала с нашей семьей…» — Кроме того, — добавил он своим спутникам. — Я слышал, что Роберт Баратеон уже вернулся в наш мир. И из того, что я слышал… Сейчас быть Ланнистером в Вестеросе намного опаснее, чем на той стороне. Думаю, даже во владениях Неведомого у меня больше шансов остаться в живых, чем здесь. С этими словами Тирион шагнул вперед и оказался в потустороннем мире.