Песнь Стали и Пороха

16.01.299 г. от з.Э. «Нет… нет…» — мысленно повторяла она. — «Нет, нет, нет, нет! Все не так должно было закончиться! Не так! Не так, будь оно все проклято!» Последние два дня Серсея Ланнистер ни разу не покидала крепости Мейгора, лишь время от времени выходя на внутреннюю стену. Отсюда она могла видеть, что гордые львы все еще реют над башнями Красного Замка. А в паре миль от них, на холме Висеньи можно было разглядеть знамена с Мечом и Звездой, свисавшие с крыши Великой септы. Но это было все. Весь остальной город был во власти горящего оленя — нового знамени, которое взял себе Станнис. Иногда его дополнял морской конек Веларионов, краб Селтигаров, меч-рыба Бар-Эммонов и прочие морские твари, которых вассалы Драконьего Камня намалевали на свои знамена. «Нет! НЕТ!» Все было неправильно. Отец должен был прислушаться к ней, покончить с речными лордами, заставить старковского волчонка убежать с поджатым хвостом — и сразу идти на восток, собрав по пути дружины Королевских земель. Конечно, у Тиреллов и Баратеонов все равно было больше людей, но на их стороне была сама земля. Черноводная — самый лучший оборонительный ров, особенно когда львы заняли бы северный берег. Попытайся Мейс Тирелл прорваться, его бы разбили без труда. А следом за ним остальные тоже бы разбежались. И никто больше не осмелился бы бросить им вызов. Дальше власть Джоффри станет неоспоримой, а она, наконец, сможет поговорить с летающими людьми на своих условиях. Ничего этого не случилось. Вместо этого она оказалась осаждена в собственном дворце. Конечно, она слышала звук боевых горнов со стороны Железных ворот, но к тому времени, когда ей сообщили, что произошло, Станнис уже входил в город. А наутро его флот вошел в устье реки. Пятьдесят с небольшим кораблей, команды которых еще сохранили верность Джоффри, вышли им навстречу. Половина ушла на дно или была взята на абордаж, остальные, кажется, сбежали вверх по течению. Или дезертировали. Кто теперь знает… Хорошо еще, что они успели отправить воронов. Или хотя бы их часть. Пицель писал свои сообщения так быстро, как только мог — и им удалось послать не меньше дюжины птиц в Речные земли, прежде чем Станнис окружил замок лучниками, которым приказал сбивать все, что летит. А Янос Слинт… Каким бы недоумком он ни был, он все же успел поднять своих людей по тревоге раньше, чем враги подошли к стенам Красного Замка. И, конечно, закрыть все ворота. Они отбили три или попытки штурма, один раз врагам удалось даже забраться на стену, однако их быстро сбросили вниз. Ей очень не хотелось полагаться на этого трусливого взяточника в золотом плаще. В самом начале осады она напомнила ему о том, что если Станнис победит, он может попрощаться не только с лордством, но и с головой. Что ж, теперь он, по крайней мере, будет стоять если не насмерть, то до последнего. Сколько у них было людей? Четыреста с небольшим Золотых Плащей, около пятидесяти гвардейцев Ланнистеров — из тех, что уцелели после боя с летающими людьми — и еще примерно столько же присяжных рыцарей, оруженосцев и простых воинов. И четверо рыцарей Королевской гвардии. И это было все. «Пятьсот сильных мужей» — писал Пицель. Она бы, не раздумывая, обменяла их всех на одного своего Джейме. Она вернулась в свои покои. Первую ночь после нападения она провела в подземельях вместе с детьми, но потом, когда стало известно, что первый штурм отбит и замок может продержаться еще какое-то время, вернулась наверх. Сейчас все ее дети спали вместе с ней в ее покоях. Мирцеллу и Томмена она брала к себе в кровать, а Джоффри заявил, что он уже не мальчик, и улегся прямо на полу, на толстом ковре вместо перины. В любое время в ее покоях должен был находиться один из королевских гвардейцев — обычно это был Пес, дремавший в кресле в углу. Она знала, что никто не проникнет в ее спальню через тайный ход — просто потому, что их не было. Их в крепости Мейгора вообще не было. За исключением одного. О нем знали только она сама, Лансель и Варис. Еще в самом начале она потребовала у Паука местоположения всех потайных ходов. Мизинец, открывший ей тот самый проход в башню десницы, уверял, что в этой части замка ничего подобного нет. Где он сейчас, кстати? В день нападения Станниса Бейлиш, кажется, находился в городе. Наверняка был со своими шлюхами. Серсея не знала, что с ним случилось: погиб, сбежал, где-то прятался или перешел на сторону Баратеона. В последнее верилось меньше всего, но даже если Мизинец был жив и сохранил ей верность, от него все равно не было пользы. Влиятельных людей рядом с ней оставалось все меньше. Пицель, Паук… и, пожалуй, все. Она догадывалась, что евнух рассказывает ей далеко не все. Но он хотя бы показал ей тайный ход из крепости. К тому же он, в отличие от Мизинца, был рядом, когда все началось. Конечно, она была зла. Даже очень. И потребовала объяснений, почему мастер над шептунами не предупредил ее заранее о передвижениях Станниса. Потребовала — и смогла полюбоваться редким выражением растерянности на лице Вариса. «Ваша милость, за последние месяцы ни одна из моих пташек не могла покинуть Драконий камень… Иногда даже мои уши глохнут…» — говорил он. Ей очень хотелось вздернуть его за такое, но ей нужны были его знания. Даже больше, чем раньше. Тайный ход из крепости Мейгора начинался в самом глубоком подземелье, рычаг, открывавший его, был искусно спрятан в одной из подпорок за кучей старых бочек. Стоило его нажать — и несколько камней сдвигались в сторону, открывая ход меньше трех футов в высоту и двух в ширину. Если протиснуться в щель, дальше она со временем расширялась достаточно, чтобы взрослый человек мог пройти, слегка согнувшись. Варис сообщил, что ход ведет сначала на юг, затем на запад, вдоль городской стены к Черноводной. Выход находился у водостока недалеко от Речных ворот — еще одна узкая щель с тщательно скрытым рычагом. Еще сотня ярдов — и беглецы окажутся в потайном гроте, где их уже ждет лодка, готовая отвезти кого надо в безопасное место. Сам Варис спускался туда всего раз, двадцать лет назад, когда этот тайный ход открыл ему сам король Эйрис, вскоре после того, как он стал мастером над шептунами. Серсея отправила туда Ланселя, чтобы тот проверил слова евнуха. Тот отсутствовал больше двух часов, потом вернулся и сказал, что это чистая правда. Осмелится ли она? Она знала, что Черноводная блокирована кораблями Станниса, следившими за каждым участком береговой линии в двух лигах от города. И он тоже знал о тайных ходах, хотя и не так хорошо, как Варис. Она несколько раз расспрашивала об этом мастера над шептунами и он клялся, что полная карта подземных катакомб была известна лишь немногим. А о том ходе из крепости Мейгора не знал даже принц Рейгар, а Роберт даже не удосужился о нем спросить. Так что единственным человеком из ныне живущих, посвященных в эту тайну был он. До недавнего времени. Сейчас она лежала, глядя на лучи утреннего солнца в окне, и поглаживала по волосам спящего рядом Томмена. Последние пару ночей она почти не смыкала глаз: как львица может спать, когда ее львятам угрожает смертельная опасность? Она думала о Джейме. Она не сомневалась, что когда он узнает о том, что произошло, то немедленно помчится на юго-восток, в столицу. И превратит всех, кто встанет между ними, в кровавую кашу. Это была единственная успокаивающая мысль. Она еще раз погладила сына по голове и встала с кровати. Закуталась в шаль и пошла по комнате. Пес, который только что храпел, приоткрыл белый глаз, окруженный обожженной плотью. Посмотрел на нее, но не двигался. Теперь охранять ее львят придется ему. А она подошла к двери и тихонько отперла ее. Ее спальню охранял сир Бейлон Сванн и трое гвардейцев Ланнистеров, которые тут же насторожились, едва услышали, как открывается дверь. Вход в саму крепость сторожил сир Таллад, пока сир Престон отдыхал. Теперь, когда Королевская гвардия уполовинилась, оставшимся приходилось работать за двоих. Хотелось бы ей найти еще двух подходящих для такой чести рыцарей, чтобы ее сына охраняла полная семерка… Сможет ли она сделать это теперь? «Нет», — подумала она. — «Рано опускать руки». Она прошла по коридору в соседние комнаты, где спали ее самые доверенные люди. Один из стражников Ланнистеров открыл перед ней дверь и она тихо вошла внутрь, стараясь не разбудить никого. Престон Гринфилд лежал на койке в углу, еще несколько человек постелили себе прямо на полу. Среди них был и Лансель — и она его разбудила. Тот, недолго думая, торопливо собрал с пола свои вещи и последовал за ней, туда, где они могли поговорить с глазу на глаз. — Ваша милость, — тихо сказал Лансель. — Кузен, — шепотом ответила она. Рядом никого не было, поэтому королева, не колеблясь, поцеловала его в губы, схватив двоюродного брата рукой за затылок. Он, не раздумывая, ответил на поцелуй… Но это длилось лишь несколько мгновений прежде чем Серсея оторвалась от его губ, а Лансель продолжал смотреть на нее с грустной тоской. Они ни разу не занимались любовью с самого начала осады. — К сожалению, в этой крепости очень мало людей, которым я могу по-настоящему доверять, — произнесла она. — Мне ты можешь доверить все, что угодно, — тут же выпалил он. Все как она и ожидала. Но сейчас она сделала вид, что задумалась. — Если Станнис ворвется в Красный Замок раньше, чем отец подойдет к нам на помощь… — Не ворвется, Серсея, клянусь тебе. Мы удержим его. Я лично убью этого человека, даю слово! Серсея успокаивающе подняла руку. — У него пять тысяч человек, а у нас всего пять сотен. И я не знаю, многие ли столь же решительны, как ты. Нам не хватает не только людей, но и львиной храбрости… Лансель угрюмо потупил взгляд. — Так чего ты хочешь, чтобы я сделал? — Ты знаешь, что я не стану бежать от Станниса Баратеона, чего бы то ни стоило. И Джоффри не станет. Это его трон и он будет за него сражаться. Но Мирцелла с Томменом… — Да, — он сразу все понял. — Мы оба знаем, как их можно отсюда вывести. — Но осмелимся ли мы рискнуть? Здесь, за крепкими стенами, они в безопасности. Пока что. Но Станнис атакует если не завтра, то через неделю — он тоже знает, что отец идет к нам на выручку. И намерен покончить с нами до его появления. Вопрос в том, как мы поступим? Вытащим моих детей отсюда как можно скорее — или в самый последний момент, когда уже все будет решено? Серсея и сама не была уверена в том, какой вариант лучше. — Если кто и знает, когда он начнет нападение, — тихо заметил Лансель, — то это Варис… Она ощутила закипающую внутри ярость. Снова довериться этому скользкому евнуху? А с другой стороны, какой у нее есть выбор? — Да, полагаю, ты прав. Придется довериться ему. Приведи его ко мне. Встретимся в моем солярии. Закончив разговор, Серсея вернулась в свои покои, чтобы разбудить детей. Утро уже настало, Томмен с Мирцеллой должны были учиться со своими септами, пока Джоффри будет упражняться с мечом во дворе, у самого подъемного моста, под бдительным присмотром королевских гвардейцев. Даже во время осады они продолжали свои обычные дела — это должно было хоть немного укрепить боевой дух защитников. Дать им понять, что жизнь продолжается. Евнух появился в замковом солярии даже раньше ее. Он, как всегда, был облачен в свои изысканные шелка, напитанные благовониями, кажется, даже сильнее, чем обычно. — Ваша милость, — почтительно поклонился он. — Я хочу услышать с вашего языка что-нибудь действительно полезное, лорд Варис, — сладко произнесла она. — Или я прикажу Псу отрезать еще и его… Евнух склонился еще ниже. — Несколько моих пташек сегодня ночью принесли в клювиках хорошие песенки, которые должны вам понравиться. Серсея подошла к одному из столиков, налила себе вина, отхлебнула, вздохнула, повернулась к нему и только потом сказала: — Давайте. — Сира Донтоса нет в городе. Уже больше луны нет. Серсея нахмурилась. Какой ей был прок от этой новости? — Двое Золотых Плащей, переживших схватку у Железных ворот, поклялись, что он командовал нападавшими… — Это так. Но мои источники утверждают, что Донтос Холлард все это время находился у кольца, закованный в цепи вместе с остальными высокородными пленниками. Джаселин Байуотер с его стражниками перешли на сторону Станниса, но большая часть Святого Воинства отказалась преклонить колено… И сейчас остаются там, связанные и обезоруженные, под охраной сира Джастина Масси и нескольких сотен людей Станниса. И он заставляет их от зари и до зари сносить земляной вал, который вы велели воздвигнуть… там. Серсея почувствовала горечь во рту от этой новости, но ничего не сказала. — Отсюда возникает вопрос: кого же видели тогда у ворот? Можно ли было при помощи простой маскировки и лицедейства выдать себя за известного в городе рыцаря, чтобы ни один из дюжины стражников даже не заподозрил подвоха? И чтобы даже когда все прошло, они продолжали верить в то, что это действительно он. Нет, ваша милость, для этого недостаточно быть мастером маскировки, и я это знаю лучше других… — Тогда кто? — перебила она. И тут Варис внезапно перестал улыбаться. Пожалуй, еще никогда она не видела на его лице такого волнения. Обычно евнух казался невозмутимым и почти всеведущим — настолько, что три короля позволили ему оставаться на своем месте, несмотря ни на что. — Ваша милость, — с неожиданной осторожностью начал он. — Вы верите в магию? Серсея помолчала, потом издала звук, который мог быть одновременно смешком и всхлипыванием. Она и сама не знала, что ответить. Полгода назад она бы презрительно отмахнулась от такого вопроса. Теперь же… — После божественных колец и летающих кораблей… — тихо ответила она. — Думаю, я готова поверить во что угодно, Варис. — Я служу вам уже много лет. Но за это время я никому ни разу не рассказывал о том, как лишился… своей мужественности. Она кивнула, давая знак продолжать. И Варис продолжил. Он рассказал ей о том, как встретил, еще будучи мальчишкой, загадочного человека из Мира, который выкупил его у прежнего хозяина. И о том, что было дальше… Серсея слушала молча. За время его рассказа она успела допить свою чашу — и следующую тоже. А под конец голос Вариса стал, как ей показалось, каким-то чуть-чуть виноватым. — Возможно, вы подумаете, что я пытаюсь оправдаться, ваша милость. Я прекрасно знаю, что вы никогда не были уверены в том, можно ли мне доверять. И после того, как я не сумел предупредить вас о том, что случилось… Вы, скорее всего, склоняетесь к тому, что нет, нельзя. Я не стану вас разубеждать. Я могу лишь честно передать вам выводы, которые сделал сам из того, что знаю. Я упустил момент, в который Станнис подошел к столице, да. Да и лорд Бонифер, видимо, тоже этого не ожидал, раз не выставил на побережье достаточно дозорных. Что касается того, как Станнис проник в город… Самый очевидный ответ — у него были сообщники внутри стен. Так вот, я могу с уверенностью заявить, что ничего такого не было. Ни тайных сторонников, ни подкупленных стражников — ничего. Я бы обязательно об этом узнал. Так как же он все это провернул? Он сделал небольшую паузу. — Я уже говорил о том, что Станнис, по слухам, привез из Асшая заклинателя теней… И теперь можно предположить, что человек, которого Золотые Плащи приняли за сира Донтоса, на самом деле не был им. Скорее всего, это был кто-то из приближенных лорда Станниса, согласившийся принять на себя морок. Древнее заклятие, которое известно нескольким магическим учениям. Например, Безликим из Браавоса. Или тем же заклинателям теней. Серсея обдумывала слова евнуха. Мог ли он солгать ей? Она считала, что магия давно покинула этот мир. Она даже не была уверена на все сто, существуют ли боги. Даже если они и правда существовали, им было плевать на все, что происходит в мире смертных. Но что, если она ошибалась? Что, если магия вернулась? Что, если ее источником было Кольцо Неведомого? Что, если летающие люди действительно владеют колдовством? Что, если они действительно воскресили Роберта из мертвых? И сейчас живая кукла с его лицом может ходить и говорить? — Может ли быть так, что это все подстроили летающие люди? Вдруг это они дали Станнису эту силу, а не какой-то тенезаклинатель? — Я не уверен в этом, ваша милость, — дипломатично ушел от ответа Варис. — Летающие люди… Мне казалось, что они обладают великой силой, но она кроется не в колдовстве, а в хитроумных механизмах из стали и молний. Они укрощают законы мироздания, а не обманывают их древней магией. Да, они поддерживают притязания Роберта на трон — и, соответственно, Станниса. Но я допускаю, что… они сами не понимают, кому помогают. — А кому верны вы, лорд Варис? — прямо спросила Серсея, которую уже начинало тошнить от его виляний. — Откуда мне знать, что вы тоже не пешка Роберта, или Станниса, или Ренли? — Я верен королевству, ваша милость, и только ему, — это Варис сказал сразу, не медля. И совершенно серьезно. — Ваш драгоценный супруг был намного лучше Безумного короля, это несомненно. Но его правление обернулось катастрофой. Потому что ни один правитель не совершенен. И вы тоже… уж простите мне мою откровенность. Но Станнис — он хуже всех. Он первым делом уничтожит всех, кого считает нелояльными лично ему. И я погибну одним из первых. А еще он готов ради достижения трона на все, что угодно. Даже на применение черной магии. Если кто и сможет вернуть мир в Семь Королевств, то только не он. — А дом Ланнистеров? — Я всегда уважал вашего отца, ваша милость. Он бы смог, честно. Но Станнис — никогда. Серсея долго думала над словами евнуха. «Будь оно все проклято… Мне придется довериться ему…» — решила она. — Ваши пташки что-нибудь еще принесли? — Станнис остановился на постоялом дворе на окраине, примерно в миле от нас. Кажется, он называется «Смердящий пони». Все городские ворота под их контролем. Отряды Золотых Плащей за стенами Красного Замка либо разоружены, либо перешли на его сторону. Тем не менее, в его рядах есть недовольство. Если ваш отец успеет добраться до города раньше, многие офицеры городской стражи дезертируют обратно. Большинство оставшихся верят в то, что Ренли и Мейс Тирелл подойдут первыми — только это удерживает их на той стороне. Верховный септон объявил Станниса отступником и отказывается сдаться. Септа Бейлора все еще держится, там около трех сотен воинов. Флот Станниса прочесывает реку, обыскивает каждую проплывающую мимо лодку. Конные патрули обшаривают каждую повозку на всех дорогах в пределах десяти лиг от города. Им всем приказано искать мальчиков и девочек в возрасте семи-восьми лет, обращая внимание на тех, у кого вьющиеся золотые волосы, либо волос нет совсем… Серсея глотнула еще вина. «Как же я их вытащу?» — Если Джоффри сбежит с трона, значит, он не настоящий король, а я не королева, — признала она. — Но если у вас есть способ вытащить из-под носа у Станниса моих младших детей… Я хочу его знать. — Лорд-капитан Ларенс Морленд сейчас перегруппировывает то, что осталось от Королевского флота, недалеко от слияния Черноводной и Божьего Ока. У него осталось чуть больше двадцати кораблей. — А у Станниса чуть больше двухсот, — заметила она. — Да, ваша милость. Десять к одному. Этого мало, чтобы дать битву и выиграть ее. А вот для того, чтобы просто сбежать…