***
Уроки, особенно защита от Тёмных искусств, стали труднее, да и требовали учителя куда больше. Ко всеобщему удивлению, профессор Грюм объявил, что подвергнет каждого заклятию Империус, продемонстрирует его силу и проверит способность учеников к сопротивлению, при этом странно поглядывая на своего ассистента, Кейла, который на этот взгляд лишь приподнял одну бровь, прислонившись к стене. — Но, профессор, — неуверенно начала Гермиона, — вы ведь сказали, что это нарушение закона… Кейл на это улыбнулся этой девчонке, кажется, она была единственной с хотя бы каплей здравого смысла, так как все остальные не выказали совершенно никакого сопротивления. Но Грюм её проигнорировал и молча взмахнул волшебной палочкой, чтобы парты разъехались в стороны, и в середине класса образовалось пустое место. — …что к людям это заклятие применять нельзя, — закончила она, пытаясь всё-таки получить ответ от профессора. — Дамблдор хочет, чтобы вы на собственном опыте познали опасность этого заклятия, — непререкаемым тоном произнёс Грюм, его волшебный глаз впился в Гермиону и парализовал жутким немигающим взглядом. — Но если ты предпочитаешь более трудный путь, путь раба, который полностью лишён собственной воли, я не стану возражать, это твой выбор. Можешь покинуть урок, — и он указал скрюченным пальцем на дверь. Густо покраснев, Гермиона прошептала, что имела в виду совсем другое. Поэтому Кейл, посмотрев на ухмыляющихся болванов рядом с ней, произнёс: — Пять очков Гриффиндору за рациональность, Мисс Грейнджер, Все уставились на помощника профессора и даже сам Грозный Глаз дёрнулся от неожиданности. До этого Хенитьюз никому не начислил ни одного очка, если только кто-то отвечал на вопрос на уроке очень чётко и по делу. — Вы, Профессор Грюм, видно не поняли, но Мисс Грейнджер как раз решила не выбирать путь Вашего раба, так как задала вполне уместный и правильный вопрос. Почему Вы позволяете себе унижать учеников вашими ответами? — Кейл не оправдывался, но был обязан это сказать, чтобы Гермиона не подумала на лишнюю симпатию к её особе ни за что, которой не было. Юноша лишь уважал её принципиальность и образованность, хотя у неё эти две стороны были также и слабостями в некоторых случаях, но никто не идеален, в конце концов. — Хорошо, Мистер Хенитьюз, я понял Вашу позицию по этому поводу, но нам нужно возвращаться к уроку, у нас не так много времени, чтобы расхваливать то, что цените Вы. Помните, что учитель здесь я, — сверкнул искусственным глазом Грюм. — Итак, сейчас я Вам покажу, на примере нашего уважаемого бывшего профессора, что происходит с людьми под действием Империуса. Прошу Вас, подойдите ко мне поближе. Кейл ровным шагом подошёл к Грозному Глазу, который, кажется, наслаждался своей властью над несогласным, но самозванец был психопатом, так что с него нечего было взять. Было даже интересно, почему никто не замечал странных повадок этого ублюдка. Неужели кто-то приложил к этому свою руку, или все считали, что мракоборцам положено быть такими? В любом случае, Хенитьюза волновало это меньше всего на свете, так как голова с каждым днём болела всё нещаднее. — А сейчас подробнее, — Грюм начал рассказ об Империусе, пытаясь сделать его наложение максимально неожиданным. — Этому заклинанию можно противостоять, в отличие от двух других запретных, — Империо! — произнёс почти сразу Грозный Глаз, направив палочку на Кейла, который всё также стоял с безразличным лицом. — Но противостоять ему могут только сильные личности с сильной волей. Хотя, сопротивление можно выработать и с помощью длительного или систематического нахождения под ним, так как всё же человек где-то внутри понимает, что нужно что-то сделать. Во время этой короткой лекции Кейл наконец почувствовал блаженное избавление от головной боли, хотя это мгновение длилось недолго. {Кейл, ты нас слышишь?} — голос обжоры звучал обеспокоенно. Голоса древних сил после этой фразы наполнили разум аристократа, все они на перебой что-то говорили, а Кейл всё больше раздражался, будучи теперь уверенным, что головная боль появилась из-за их постоянных попыток связаться с ним. {Тихо} — страшный булыжник тоже решил, что этого гомона в их общежитие под названием «Сознание Кейла Хенитьюз (было переименовано с Ким Рок Су)» нужно избавиться. Как раз в этот момент Грозный Глаз закончил и скомандовал Кейлу. (Ты червяк.... Ты червяк!) {Да как этот ублюдок смеет командовать!} — взорвалась Вода, Пожирающая Небо, а потом разрозилась благим матом. {Хааа, что за дешёвый приём?} — спросила аура доминирования, ранее предпочитающая молчание. И вот, момент блаженства исчез, а Кейл снова смотрел на класс, оставаясь неподвижным, пока Грюм недоумевал. А после... Все ученики и Грозный Глаз с ними будто съёжились, юноша сразу понял почему, почувствовав, что Аура Доминирования снова работает без его воли. Поэтому он поспешил её отключить. {Прости...} — Энергия Сердца извинилась за всех, а потом головная боль мгновенно исчезла. — Профессор Хенитьюз! С Вами всё хорошо? — внезапно воскликнула Лаванда Браун. — У Вас идёт кровь из носа! Названный поднёс пальцы к носу, а потом посмотрел на них и вправду увидел кровь, ему ничего не оставалось как вытереть её, слава Хёну, чёрной рубашкой. — Простите, такое случается, — просто сказал он, а потом обратился к Грюму. — Полагаю, мы должны продолжать? Грозный Глаз быстро пришёл в себя и с изумлением глянул на своего помощника, а потом перевёл взгляд на класс. — Что ж, это один из примеров сопротивления этому заклятию, хотя и не самое идеальное, так как лучше не допускать при этом травм, хотя этот метод тоже вполне рабочий, — он с ног до головы осмотрел Кейла, а потом подал тому платок, чтобы тот вытер кровь как следует. — Будем надеяться, что Кейл просто очень сильная личность, а не подвергался этому заклятию очень долго ранее. В любом случае, думаю, что Вы тоже можете попробовать, разрешаю Вам спросить совет моего помощника насчёт сопротивления. Дальше толпа учеников выстроилась перед красноволосым, завалив того вопросами, тот постарался им ответить. Может, это помогло, так как несколько учеников вели себя слегка несоответственно просьбам Грюма, выказывая хоть и слабое, но сопротивление. Кейл помогал всем, кто получал незначительные царапины, произнося нехитрые заклинания, а также убирал эффект от Империуса, который мог помешать им после урока. Настала очередь Гарри, и тот действовал точно по книге до последнего момента, когда его ноги всё-таки не поддались и заклинание Империус спало. Хенитьюз подумал, что хорошо быть главным героем, которому изначально выдана судьба быть самым из самых почти без последствий. Правда, тот в отличие от оригинала справился быстрее и с первого раза. Кейл подумал, что ему всё-таки мешали те странные искажённые воспоминания, которые меняли его личность, хоть и не кардинально, но вполне успешно. — Вот, посмотрите на Поттера, это тоже неплохой пример сопротивления, хотя тот явно медлил и уже начал исполнять команду! — воскликнул Грюм, а потом заставил Гарри отработать всё до уровня «сойдёт, чтобы не быть убитым».***
Кейл, естественно, был рад, что головная боль исчезла, но, кажется, из-за долгого молчания Древние Силы взбесились и начали комментировать всё, что видят, особенно скряга и безумный ребёнок бесновались, так как они то начинали ругаться меж собой, затягивая и булыжник в спор, то пытались уговорить своего владельца сделать ту или иную вещь. Всё это сопровождалось бурчанием вора, некоторыми фразами хранителя камней, а также попытками всех утихомирить обжору. — Хорошо, вы можете хоть на секунду помолчать? — весьма вежливо, учитывая ситуацию, спросил Кейл. Ему не хотелось проводить остаток и так рабочего дня за выслушиванием бреда от сомнительных личностей. — Что вообще с вами произошло? Все затихли, а потом внезапно заговорил плакса: {Я пытался что-то сделать, но вновь оказался бессилен... Этот мир препятствует нам, так как мы нарушаем его природу слишком сильно. Кажется, тебе придётся, чтобы поддерживать нас, либо чаще использовать способности, либо попадать под это заклятие.} Хенитьюз нахмурился. И куда смотрела эта чёртова Богиня магии, когда упустила такой важный аспект из виду? Это совсем не было похоже на что-то очень уж продуманное. Кейл решил воспользоваться возможностью и разобраться в этом деле. Рука совершила несколько незамысловатых манипуляций, и палочка вызвала патронус, взывая к Богине Магии. Та снова явилась не в своём облике, а притворилась Розалин. — Кейл, — улыбнулась она юноше, который явно не разделял её радости от встречи. — Признаться, я думала, что ты решишь поговорить со мной чуть раньше. Примерно после событий на Кубке Мира. — С чего это? — выгнул он бровь, оглядев богиню с ног до головы. — Как?! Я тебе помогла, а ты даже не заметил! Знал бы ты как было сложно стереть большую часть воспоминаний людей о твоей силе! К сожалению, Альбус Дамблдор помнит об этом, но не так подробно, так как он не присутствовал там. Я, не беспокойся, не стирала твоих заслуг из памяти людей, но щит у них остался скорее символическим чем-то, — оскорблено, но ехидно проговорила Анна. Кейл опешил, он заметил, что многие не упоминали щита, но никак не мог подумать, что эта Богиня решит ему подыграть, хоть и таким странным способом, больше похожим на издёвку с её стороны. — Почему ты полностью не убрала меня из тех воспоминаний? — спросил он. — Ты не слушал Абисса? Он же как-то говорил, что Боги любят героев, так почему я должна полностью заставлять людей забыть о твоих заслугах? Тем более, кажется, ты забываешь, что я управляю этим миром и делаю так, как мне удобнее, а не тебе. Это не земли, где ты жил раньше, здесь всё иначе и идёт на выгоду мне. Никто не без греха, так почему я должна свой единственный мир подстраивать под других? Мне никто не сможет противостоять, я слишком много энергии этого мира забрала, без меня он развалится, поэтому меня никто не трогает, так почему ты возомнил, что можешь позволить себе такое? — с милой улыбкой, выглядящей очень жутко на лице магессы, проговорила Богиня Магии. Кейл не стал ей ничего отвечать, выругавшись в мыслях и пожелав присвоить ей свой зад и его подстраивать под себя, юноша продолжил разговор, не обращая внимания на крайне изумленую хамством и обиженную девушку перед собой, он прекрасно помнил, что та умеет читать мысли: — Что насчёт моих древних сил? Что с ними было, если конкретнее? А головная боль откуда и как её предотвращать? Анна вздохнула, а потом надула губу как маленькая девочка. Но вскоре исправила себя. — В этом мире не принято передавать магические силы таким образом, поэтому он инстинктивно отталкивает чужеродное, стараясь сохранить свою целостность, — кратко пояснила она почти тоже, что и Энергия Жизни. Парень точно знал, что эта Богиня скрывает от него важные детали, но та, кажется, решила о них ничего не говорить в отместку или по какой-то своей особой причине. Этих Богов и их мотивы достаточно тяжело понять, ведь они видят миры и жизнь в них совершенно под другим углом, поэтому Кейл и не пытался узнать больше, зная, что больше не удастся получить ни дольки информации, что была нужна как воздух на данном этапе. Анна, прекрасно понимая, что может сказать больше, предпочла рассеяться в воздухе с загадочной улыбкой на устах, оставляя золотую дымку. {Эти бессердечные уёбки...} — пролепетала Вода, Пожирающая Небо. Скряга что-то ей согласно промычал в ответ, а потом в голове юноши послышался глухие удары, а затем и звон монеток об импровизированный пол. Это страшный булыжник бросил в своих друзей монетками, которые откуда-то там взялись. {Что у нас дальше в планах?} — ненароком спросила Нерушимый Щит. — {Думаю, не стоит больше меня показывать, лучше используй другую мою сторону...} Кейл как раз думал, что ему делать, когда в комнату постучали. Это был Хан, так как никто другой, разве что Хагрид, не мог колотить в дверь с такой силой. — Входи, — довольно сухо разрешил Хенитьюз. Дверь быстро открылась, а потом также быстро закрылась за спиной подростка, смотрящего в пол с видом побитого щенка, которого чуть ранее выбросили на улицу. Он поперебирал у себя в руках свой плохо-завязанный галстук, а потом сделал неловкий шаг вперёд. — Нам нужно поговорить, — его голос звучал довольно глухо и странно. Кейл пригласил того сесть на кресла, что он так и не убрал с прихода троицы сюда. Сам он тоже переместился с края кровати в одно из них, скрестив руки и посмотрев на Хана, который сел скорее в защитную, не свойственную ему позу. — Так кто тебя надоумил со мной поговорить? — Хенитьюз внимательно смотрел на лицо собеседника. Тот хотел соврать, но вовремя понял, что не стоит, так как по словам всех знакомых он играет роли, не имеющие ничего общего с правдой, очень плохо. А Кейлу в таких ситуациях врать нельзя было, мечник не проверял, но что-то ему подсказывало о том, что Кейл-ним не приветствует ложь даже по таким пустякам, когда он сам что-то хочет узнать, наоборот тому вполне нравилось, но этот пункт Хан тактично игнорировал. — Катрина. Девочка с моего факультета. Вы уже знакомы, — Чхве Хан попытался пояснить как можно краче, ведь одно воспоминание о том, как та надоумила его нормально поговорить с Кейлом уже вызывал странную дрожь.***
Честно, до этого Мастер Меча думал, что всё самое страшное в жизни он успел хотя бы представить, но этот взгляд, которым его буквально прожигала подруга, не давал покоя. — Что между Вами произошло? — скрестив руки и даже не обращая внимание на разговор Винцента и Седрика, а также толпу девочек и не только рядом с ними, спрашивала Катрина, находясь с мечником в самом углу их гостиной. — Ничего, — попытался осторожно, не навредив девушке, выбраться от неё кореец. — То есть то, что раньше вы с профессором Хенитьюз чуть ли ни каждый второй день обжимались где-то, а теперь внезапно ты даже не заикнулся, что идёшь к своему ненаглядному Кейл-ниму, это ничего? — скептически спросила та, навалившись на друга, который боялся пошевелиться или что-нибудь ей сломать на нервах. — Во-первых, Рин, мы не обжимались нигде и никогда, а просто болтали, так как дружим с ним достаточно долго. Во-вторых, почему то, что я начал больше времени проводить с вами внезапно стало чем-то странным для тебя? — Хан правда пытался уйти от настойчивой Катрин, которая отчего-то решила, что обязана помирить их с Кейл-нимом, даже не зная в чём собственно проблема. Девушка сделала лицо, так и говорящие: ты сейчас серьёзно или шутишь? — Твои пункты противоречат сами себе, Хан, — медленно и чётко начала говорить она, будто поясняя ему какую-то тему, которую тот не понял. — Вы с ним знакомы дольше нас, так что естественно, что ты с ним виделся чаще, но даже если бы твой приоритет ушёл в нашу сторону это случилось бы плавнее, да и я точно могу назвать момент, когда вы перестали поддерживать тесный контакт, так что это не просто взято из ниоткуда. Хан отчаялся и умоляюще посмотрел на Винца и Седрика, которые старались не смотреть в их сторону, не желая попасть под горячую руку и тоже получить ненароком.***
— Да, эта девчонка достаточно умна, — кивнул Кейл, уводя мысли и внимание Чхве Хана снова на себя. — Да и она правильно сделала, нам давно нужно поговорить. Чхве Хан наконец осмелился поднять глаза, наблюдая как его друг смотрит на него тяжёлым взглядом. Похоже, Кейл-ним уже давно всё обдумал, но просто не имел привычки приходить за откровенным разговором первым или же тут дело было в самом мечнике, которому требовалось много времени, чтобы сориентироваться в своих чувствах и эмоциях, обдумать всё, что тот хочет сказать и наконец прийти к точке, когда тот готов для разговора по душам. Не то чтобы Мастер Меча стеснялся, но за многие годы, что он провёл в том проклятом лесу, у него появилась не очень хорошая особенность. Хан всегда действовал на эмоциях, а только потом обдумывал это досконально. Речь не о том, что у того не было плана или он никогда не продумывал свои шаги, а о том, что во время стресса его реакции были максимально подвержены эмоциям, которые иногда перекрывали голос разума, даже если у него был план, который был составлен очень чётко и точно. Ведь при борьбе с монстрами тебе не нужно скрывать эмоций, а даже наоборот, чтобы казаться более грозными те привыкли скалить зубы и вставать на дыбы, чтобы казаться больше, а ты должен только повторять за ними, доказывая свой авторитет. — Чхве Хан, — окликнул того Кейл. — Нам нужно обсудить то, что тогда произошло. Понимаешь, я рад, что ты хотел спасти близнецов, и я верю, что ты хороший человек, который бы пожертвовал за них жизнь... Но, пожалуйста, следи и за собой тоже. Я не хочу терять такого хорошего союзника и напарника. Чхве Хан смотрел на парня напротив, не моргая, он не знал, что ему сказать, так как слова Хенитьюза казались ему странными, ведь тот говорил это так, будто это его жизненное кредо, хотя сам он постоянно травмировался при любой возможности это сделать, чего стоят, например, его дальнейшие действия на чемпионате, когда тот тоже начал кашлять кровью, укрыв братьев Уизли и Хана щитом. Мечник даже хотел уже упомянуть об этом, но потом вспомнил слова, как-то сказанные ему Винцетом, когда Катрин ругала того за то, что тот слишком много времени уделяет учёбе, жертвуя сном и едой, хоть тот и притворяется неряхой и разгильдяем: «Знаешь, Хан. Иногда люди запрещают другим то, что сделали бы сами ради чего бы то ни было, только чтобы другие не повторяли их ошибок, которые те не в силах исправить. Ты только посмотри на Рин, она так распиналась насчёт моей учёбы, хотя такое случилось всего пару раз, когда же она сама почти каждый вечер засыпает за книгой из-за угнетения со стороны её совести, ведь она не попала в Когтевран, где училась её мать, хотя та Рин ни в чём не упрекает и очень любит...». Мечник не знал, для чего тот ему это рассказал тогда, наверное, чтобы своеобразно пожаловаться на подругу, но этот пример помог ему сопоставить эти слова и Кейл-нима. Тогда Хан решил, что во чтобы-то ни стало покажет, как это выглядит со стороны своему другу. Но его лицо не выдало ничего, так как его искренние желания всегда были сильнее эмоциональности или чего бы то ещё. — Я понял тебя, Кейл-ним, — тихо сказал он. — Но мне тоже не хочется видеть вас в том состоянии, так что, если не хотите серьёзного разговора с Роном, то я советую тебе тоже быть осторожнее. Кейл почувствовал, как в комнате стало холоднее. Он поёжился, предвкушая что-то нехорошее, особенно помня про свой план с корнем, о котором никто не должен был узнать. — Как насчёт сходить поесть тогда? — перевёл быстро тему аристократ. Это не понравилось Хану, но тот не стал перечить, встав и двинувшись в сторону двери, точно зная, что Кейл, со вздохом встав с кресла, следует за ним, чтобы появиться в большом зале и сесть за стол для учеников. Юношу не ограничивали, так как тому по возрасту были ближе школьники, так что у него было давно разрешение на обед с ним, но он просто этим не пользовался, не желая сидеть в шумной толпе, но уж лучше так, чем смотреть на холодное и порочное лицо мечника, который будто прожигает тебя своим взглядом.***
Катрина сидела довольная в самом углу гостиной, притащив туда подушек и кучу одеял, чтобы посидеть вместе с Ханом и Винцом, Седрика не было, так как тот ушёл, чтобы отработать наказание у Снейпа за то, что он на уроке случайно, хотя тут скорее из-за одного корейца, перевернул их общий котёл. — Так вы помирились, — удовлетворённо протянула девушка, раскинувшись на подушках и распустив свои пшеничные волосы. Шароль смотрел на неё не отрывая взгляда, будто заворожённый, Мастер Меча это заметил и улыбнулся, думая, что тем тоже нужно поговорить, только чуточку о другом. Подруга же почему-то ухмыльнулась, думая, о том, что, похоже, её друг теперь в порядке и отношения спасены благодаря ней. — Да, — коротко всё-таки выдал Хан, но потом добавил. — Ты же сама знаешь, он с нами обедал. Ты, кстати, кажется, с ним поладила. Никто не заметил как по лицу Винцента пробежала тень из-за мысли, что его лучшая подруга поладила с молодым, привлекательным, умным и вполне хорошим молодым человеком, который к тому же был учителем. Хотя Катрин лишь думала о том, что ей было бы очень интересно послушать от него ещё какие-нибудь факты, ведь тот умел объяснить всё очень чётко и последовательно. Признаться, ей было очень легко понимать темы, преподаваемые им. Особенно её поразил тот факт, что профессор Хенитьюз так невозмутим даже рядом с очень строгими и грозными людьми. Честно, она хотела походить на него, ведь тот обладал прекрасными качествами для лидера, а она хотела в будущем устроиться в министерстве магии, как мама, и стать руководителем отдела, которого бы все любили и уважали за ум и доброту. Это было её идеалом, ведь в её представление Августина как раз такой и была. — Да, Профессор Хенитьюз, кажется, сам умеет найти со всеми общий язык. Я даже не заметила как начала разговаривать с ним как с другом. Он очень интересный человек, хотя, похоже, его не особо привлекает толпа людей. Наверное, тяжело жить с ним, особенно такому как ты, — подумав, сказала Рин. — Нет, на самом деле с ним жить легко. Тебе просто нужно узнать его чуть лучше и ты всё сама поймёшь, — покачал головой кореец под вопросительные взгляды друзей. Сам он думал лишь о том, что Кейл-ним может показаться любым человеком, но не собой, даже для самого себя, хотя, когда ты живёшь с ним достаточно долго, понимаешь, он просто нуждается в заботе со стороны других людей, так как он один из тех, чьи чувства не понимает никто, но к кому очень тянет. Иногда Хану казалось, что даже будь его семья жива, он бы оставался со своим другом всегда, ведь ему нужна была помощь людей вокруг, как бы тот это не отрицал. — Почему мы говорим только о профессоре? — возмутился Винцент, а потом начал рассказывать довольно увлекательную историю о том, как он ходил на прорицания.