Ангел

Она показала ему, как ее лишили крови перед самым ритуалом, как избивали до потери сознания и истязали перед тем, как ввести в летаргический сон уже просто ради забавы — все равно скоро умрет. Как ее насиловали по очереди сразу несколько мужиков, парочка которых опростоволосились, кончив еще до того, как коснулись ее тела. Как гоготали над обессиленной, израненной, растерзанной девушкой. Итачи не видел ее лица, но понимал, что во всех ее воспоминаниях она была в слезах. — Ты знаешь, где тебя держали? — Гневно спросил он. Она лишь отрицательно качнула головой — показав последнее воспоминание, то, где струйки ее крови по трубочкам вытекали из тела, загоняя в нее какую-то желтую жидкость, от которой она провалилась в сон. — Я не помню ни то, как попала туда, ни то, как покинула то место. — Она тяжело вздохнула, перевернувшись на спину. — Но, ты помешал им, Итачи, я так благодарна тебе. — Почему именно ты? Она вздохнула. — У каждого в этом мире есть предназначение, Итачи-сан. Моим предназначением было — не дать Кагуе уничтожить эту планету. — Твоим предназначением? Второй раз она сказала, что как-то пересекается с Кагуей, которая существовала тысячи лет назад. — Да, ее клан — паразиты миров, они пытались обрести божественные силы, поедая плоды Шинджу до тех пор, пока не иссякнет источник этого мира. Понимаешь, миры гибли, множество миров… Это казалось чем-то совершенно бредовым. Словно он слушал сказки на ночь. — Они путешествуют по двое, чтобы посадить древо и дождаться, когда оно даст свой плод. Шинджу получает силы из всего живого в этом измерении, всасывая ее через корни и рождая плод чакры. Вкусив его, они продлевают свою жизнь и становятся сильнее. В конце концов они достигают божественной мощи. Но, Итачи-сан, разве так можно? Получать силы за счет жизней других? — Она выглядела взволнованной. Это звучало невероятно странно, но почему-то он верил ей. Однако, почему она говорит, что ее предназначением было остановить Кагую? — Сколько тебе лет? — Итачи нервно сглотнул. — Я не знаю. — Она склонила голову на бок и улыбнулась. — Я помню, как мне исполнилось восемнадцать. — Что же означает, что ты должна была не дать ей уничтожить планету? — Итачи чувствовал, что в голове копится какой-то сумбур. Она обманывает? — Кагуя существовала много тысяч лет назад, ты умеешь путешествовать во времени? — Нет, не умею. — Она вздохнула. Руки ее подрагивали, видимо от усталости, ведь она снова показала ему картинки из своей головы. Что если это какие-то воспаленные фантазии? Возможно, ей всю жизнь внушали что-то и она в это свято верит. Однако, если она говорит об этом, не стоит оставлять такую информацию без внимания. Так говорил его опыт. И чутье. Второму он верил безоговорочно. — Я постараюсь показать… Прошло слишком много времени, Итачи-сан. Мне нужно будет много сил. — Все в порядке. Завтра вечером мы выдвигаемся в Амэ, не трать свои силы, они тебе пригодятся в переходе. Она кивнула, а потом задумчиво уставилась на Учиху, который так и сидел на ее кровати, не смея уйти, хотя понимал, что возможно она захочет поспать. — Ты же не бросишь меня там одну? — Вдруг жалобно прошептала Кин. Ее взгляд сейчас напоминал то, как с надеждой смотрит на хозяина щенок, которого вот-вот оставят привязанным к забору прежде чем уйти. Его расстроил этот взгляд, сам даже не зная почему, но Итачи почувствовал досаду. — Я не могу быть с тобой все свое время, Кин. — Итачи понимал, что нельзя ей привязываться к нукенину, он совершенно не хотел ранить сердце этой маленькой и очень хрупкой девушки, которая, кажется, начала ему доверять. — Я понимаю это. Но я так боюсь, что они снова меня найдут… — Я не позволю им причинить тебе боль. — До тех пор, пока ты рядом. — Она грустно отвела взгляд. Учиха не ответил на эту реплику, лишь посоветовал вздремнуть, пусть это был и день, но она потратила слишком много сил, показывая эти картинки. Кин едва закрыла глаза, погрузилась в глубокий сон и лишь одна маленькая слезинка, катящаяся по ее щеке, говорила о том, что ее душа совершенно неспокойна. Итачи было интересно, снятся ли ей кошмары? Или, может она также спит без сновидений, погружаясь в спасительную черноту? Он же, выйдя из хижины, поспешил опустошить последнюю склянку с обезболивающим раствором. Пора бы пополнить запасы, в дороге нельзя раскисать. Призвав нескольких воронов, он отправил их в ближайшую деревню, чтобы те принесли необходимое лекарство. Его приходилось принимать все чаще, и пусть тот отвар, который он купил в Суне, лечащий кашель, на какое-то время помог болезни отступить, спустя какое-то время, она вернулась, приближая день его конца. Но, теперь в его планы добавилось еще кое-что. Перед тем, как уйти в Чистый Мир, он должен будет вырезать всех тех ублюдков, которые посмели издеваться над бедной девушкой. И даже не потому, что через нее они могли лишить шиноби чакры, а потому, что они посмели совершить все то зло, что вытворяли в ее воспоминаниях. Кин проснулась почти на закате, пошатываясь, она снова залюбовалась танцем Итачи с катаной, а потом сделала несколько шагов к нему, прерывая тренировку. — Итачи-сан, я готова показать тебе то, во что, боюсь, ты можешь не поверить, но это важно. Он кивнул, мгновенно убирая катану в ножны, и они снова оказались на ее кровати. Едва ладонь коснулась его лба, Учиха увидел странную картину. Это был какой-то другой мир, потому, что ландшафт, краски и даже небо было иным. В небе горело два солнца, одно голубое, другое красное, они находились с двух сторон от горизонта и создавали очень странные тени. Перед его взором стояли два человека — оба в белоснежных одеждах, мужчина носил длинную косу, а прическа женщины была настолько сложной, что Учиха так и не понял, какой длины ее волосы. — Ты должна отправиться в этот мир и остановить ее. Иначе все живое на этой планете со временем погибнет. Если дерево даст хотя бы еще один плод, этот мир придется закрыть, так как энергии там уже не будет. — Сказал мужчина. — Ты последняя, кто обладает этой силой, последняя, кто может обезвредить древо Шинджу, мне очень жаль. И Итачи почувствовал, как Кин опустилась на колени. — Да, Ваше Высочество. — Моя дорогая. — Женщина подошла и, протянув ладони, взяла Кин за лицо и приподняла. — Тебе не нужно преклонять колени. — Простите. — Возвращайся скорее, мы будем ждать тебя. Затем картинка сменилась. Перед Кин стояла прекрасная женщина, вся белая, облаченная в длинное белое кимоно с глазами-риннеганами, прямо как у Лидера. Это Кагуя, в тот день она попыталась вырастить новый плод, погрузив всех в Вечное Цукиеми и я ей помешала. — Раздался в голове Итачи шепот Кин. Они сражались не как ниндзя, а летая по воздуху, превращались в горящие метеоры, сталкиваясь и разлетаясь снова. Яростно сражаясь, сходясь битве и разлетаясь на большие расстояния. Кин не имела в руках оружия, пытаясь коснуться голыми руками родоначальницы всех шиноби, но та отбивалась черным стержнем, таким же, какой использует Пэйн. Она победила меня в тот день, запечатав в великие льды без времени и пространства. Я не знаю, сколько прошло времени и как она оказалась повержена, но я рада, что этот мир выжил. — Продолжила комментарии девушка. В этот момент картинка сменилась и Итачи увидел, как Кагуя придавливает девушку к земле, наваливаясь на нее своим телом. Еще мгновение и черный стержень сжимает ее горло, Кин пытается сопротивляться, но сил не хватает и она беспомощно закрывает глаза. Картинка проясняется в момент запечатывания, Кин видела, как на ее собственных запястьях зияют раны и кровь вытекает оттуда с огромной скоростью. Девушка не могла пошевелиться, слабость и большая кровопотеря сказывались на ней. Она лежала на земле в луже собственной крови, а Кагуя собирала ледяные глыбы, приманивая их, словно магнитом к ее телу. — Ты очнулась. — Холодный голос Ооцуцуки леденил кровь. — Ты не заберешь мои силы, уже никогда. В голосе читалось сумасшествие. Кин что-то прохрипела, но Итачи не разобрал что. Видимо, Кагуя тоже не поняла. — Если тебя когда-нибудь найдут в этом мире, пусть люди используют твою силу себе во благо. — Она хищно улыбнулась. — Я научу их! Призвав огромный кусок гранита, она придавила им живот Кин и, касаясь поверхности камня, образовала светящиеся письмена. А потом Кагуя схлопнула ладони и весь лед, что она собрала, начал облеплять Кин, с бешеной скоростью превращая тело девушки в огромный прозрачный саркофаг. Она попыталась закричать, но ничего не вышло, в одно мгновение ей перекрыли кислород, а потом выключили и звук. — Прощай, девчонка, тебе в этом мире места нет! — Послышался словно сквозь толщу воды голос Кагуи, а потом наступила темнота и абсолютная тишина. Ладошка Кин рухнула на кровать, отключая видение в голове Итачи, она не сказав ни слова, потеряв все свои силы, провалилась в очередной сон.