Сохрани себя в сотнях картотек,
Проложи новый путь и исчезни насовсем
Тот самый детский глупый страх вырвался наружу. Ради этого не нужно было даже доставать из архивов свой наивный дневник со стихами к Музе. Такими взрослые люди не бывают, да и вообще в этот момент Всеволод почувствовал себя уязвленным и несколько беспомощным. Казалось, что в ход пошло все, что болело внутри Севы: от светлой любви до горького отчаяния, вплоть до самых темных настроений. Вообще сложно быть взрослым и самодостаточным человеком, оберегая того самого ребенка внутри самого себя. Впрочем, он уже давно не ребенок — сидел со своей женщиной на кухне, освещаемой лишь одной свечой, стоящей в стакане посреди стола. Все как у взрослых людей. Сначала глупая школьная любовь, а затем такая же глупая, но уже взрослая… Так к двум выстраданным строкам добавилось еще три.Наше счастье храня,
Пронеси в новый век.
Сквозь нелепицу быта, социальных проблем.
А если говорить совсем уж честно, то Всеволоду хотелось избавиться от этого образа с блажной улыбкой, глуповатыми песнями и экстравагантными нарядами, перешитыми тобой по каким-то одной лишь тебе известным схемам из модных журналов поздних шестидесятых вплоть до конца семидесятых — такого же наивного времени, как и сам образ Старозубова.Там, где будет свет,
Там же будешь и ты.
Нет, за мной не иди,
Твое время — сейчас!
И пока он с упоением пил чай с вареньем, ты взяла листок и с интересом взглянула на записи, а затем и вовсе взяла карандаш и подписала:На моей земле плохая погода
Ты заставляешь меня верить в своего Бога
Такие простые две строки и повторяющиеся мысли, что даже он не додумался бы вписать, стараясь выломать себе руки или мысли. Разве что знаки пунктуации, которые ты не слишком любила. Честно говоря, это было слишком — влезть в мысли Севушки, что-то исправлять, переиначивать. И как бы маменька не уверяла, что «любого мужчину надо строить под себя, особенно Севку твоего», ты явно ощутила укол совести, хотя Всеволод отреагировал на внесенные коррективы решительно никак — продолжал пить чай, изредка посматривая в неспешный полет снежинок за окном. В такие моменты хотелось подойти к нему, тихонечко опустить голову на его хрупкое плечо и млеть от счастья. Вот только так не хотелось хоть чем-то нарушить его тишину. Такой вот он, мужчина моей мечты, — подумала ты, легко улыбнулась, затем тихонько покинула кухню и вернулась в свою комнату. Сева даже не заметил, все смотрел за тем, как сумерки и снег постепенно погружают город в ночь. Таким грустным получилось это четырнадцатое февраля. То-то завтра девочки с работы будут хвастаться своими подарками и знаками внимания от своих молодых людей или мужей… А что ты? Даже не обиделась на то, что с самого утра Севушка был хмурым и пасмурным, словно дождевая туча. Такие уж они, люди с хрупкой творческой натурой — ради хорошей рифмы готовы весь день гореть над очередной строкой. Включив светильник на прикроватной тумбочке, ты взглянула в окно, где легкий снегопад разыгрался в беспросветную вьюгу. Также, как и Севушка. Впрочем, это все глупости, нужно было ложиться спать — так незаметно время перевалило за десять часов вечера. Только дрема коснулась твоих век, как из коридора послышались звуки поспешных сборов. Сева, сорвавшись словно в каком-то горячечном порыве, порывался умчаться среди ночи. Не нужно было быть семи пятниц во лбу, чтобы понять — Всеволод Старозубов понемногу возвращал свой образ и собрался на студию звукозаписи. Безрассудство, безумие. Кто же может ждать его в столь поздний час? — Но Севушка, — взмолилась ты. — Это могло бы подождать до утра. За окном сейчас такая вьюга, вдруг заболеешь, хотя бы шарф прихвати… — Муза моя, — проникновенным голосом произнес он, отчего по твоей спине пробежали мурашки. Он подошел к тебе и нежно обнял. — От этого зависит судьба одного очень талантливого коллектива. Не нужно. Севушка также осторожно освободился из твоих объятий, сухо чмокнул в уголок губ и, не дожидаясь лифта, помчался по ступеням вниз. Ты посмотрела в окно и увидела, как Сева сел в такси, что оказалось возле подъезда, словно по воле случая. Машина стремительно умчалась в ночь, рассекая непроглядную пелену снега, унося твоего избранника. На твоем лице была лишь глупая улыбка. — Все что угодно, лишь бы с тобой все было хорошо, солнце мое.🖤🖤🖤
Она и понятия не имела, насколько эти строки были важны для одного небольшого вокально-инструментального ансамбля. Не знала и того, в какие темные тона окрасились эти болящие внутри строки. Даже тот болезненный черновик, что удалось вырвать из объятий тревожного сна с явным перебором чуть более «светлых» мотивов, не возымел должного восторга у требовательного взгляда Всеволода Старозубова. Уже в дороге одно из четверостиший претерпело несколько немаловажных изменений, топя последнюю надежду.Там, где будет свет смерть,
Там же будешь и ты буду и я.
Нет, за мной не иди Ты за мной не иди,
Твое время — сейчас!
Кое-что все равно не складывалось между собой, однако все еще могло превратиться в не самую типичную песню о светлой любви. Невзаимная, долгожданная, похожая на сон, неподвластная невзгодам или виноватая во всем… О чем же еще петь, как не о любви? Его уже ждали на студии старый друг и скромный коллектив с названием «Молчат дома». Перспективные ребята, но музыка и тексты явно не от мира сего, грустные и даже мрачноватые. Солисту было достаточно лишь одного взгляда, чтобы согласиться. Именно в эту ночь и решили записаться, тем более у них была одна мелодия, к которой остро не хватало слов. — А можно исправить ваш текст? — спросил музыкант, нервно теребя в руках шнур от микрофона. — Конечно, как вам нужно, — спокойно ответил Всеволод. — Если что, то могу свою помощь предложить. Так болящие внутри Севы строки заиграли в новых красках. То, что казалось болью и неугодным текстом, стало для других шансом на спасение. Ведь не каждый день можно получить руку помощи не от кого-нибудь, а от самого Всеволода Старозубова. Почти всю ночь музыканты пытались собрать песню воедино — от слов до ритма для драм-машины. Сева вернулся домой лишь на утро, весь расхристанный и взмокший, а руке чуть помятый букет из тюльпанов с мимозами, будто в спешке из одного букета хотели сделать один, зато какой… Впрочем, Муза была милосердна, пусть и попеняла, мол, заболеешь. Да разве это важно? Важным сейчас была лишь она… И та самая песня, что просто обязана была попасть на радио. Это потом он сляжет с температурой, а тебе в самый последний момент пришлось отпроситься с работы и отпаивать любимого Севушку чаем с малиновым вареньем, украдкой утирая слезы. Сам себя не сберег, теперь заболел. А Сева молча терпел не совсем приятные процедуры. Зато на ближайшие пару дней они были вместе.❤❤❤
Эта история так бы и затерялась среди множества событий, однако в один из мартовских дней Севушка примчался домой и сразу же попросил включить радио. Интересно, к чему же такая спешность? … а сейчас по просьбе нашего дорогого радиослушателя песню исполнят ВИА «Молчат дома». Сева молча присел рядом и приобнял тебя, а ты молча опустила голову на его плечо. С первых нот музыка казалась непривычной, а ритм слегка монотонным. Сам текст песни казался отдаленно знакомым, пусть и тема явно была не такой уж жизнерадостной. Впрочем, если эту мелодию просят радиослушатели, значит, что крутят не в первый раз.Наше счастье храня,
Пронеси в новый век,
Сквозь нелепицу быта, социальных проблем.
Сохрани себя в сотнях картотек,
Проложи новый путь и исчезни насовсем.
Только теперь ты смогла понять, что это были те самые стихи Севы, что ВИА явно подгонял под свою стилистику. Тот самый запоздалый подарок на день святого Валентина, и пусть на календаре явно близилось восьмое марта. Это уже потом, много лет спустя, эту песню вспомнят и наложат на болезненные сердцу виды руины рухнувшей страны и эпохи… а пока рядом с тобой был Севушка, никакие беды ни по чем.