Луч света

Солнечный свет проникал сквозь мутные стекла больших окон в библиотеке Хогвартса. Они сидели за столом, склонившись над книгами. Лили что-то сосредоточено писала, и скрип ее пера разрывал царящую тишину, отвлекая его от чтения. Он чуть повернул голову и посмотрел на нее. Тонкие пальцы сжимали непослушное перо и были немного испачканы чернилами, так всегда происходило, когда она была увлечена чем-то особенно сильно. Она шевелила губами, терла лоб свободной рукой и забавно морщила нос, пытаясь сформулировать очередную мысль. Затем вдруг прикрыла глаза и провела рукой по подбородку и вниз по шее. Пальцы замерли на несколько секунд возле выступающих ключиц, затем двинулись вверх, подхватили распущенные волосы. Лили выпрямила спину, уставилась глазами в книгу, четкими движениями собрала волосы в хвост и скрутила в узел. Лишь несколько прядей у лица ослушались. Может быть виновато было солнце, так выгодно осветившее ее хрупкий силуэт. Но он не мог оторвать взгляда от ее тонких пальчиков, что скользнули по хрупкой шее к затылку и бессознательно проверили прочность и целостность импровизированного пучка. Вдруг страшно захотелось прикоснуться к ней тоже, но не руками - губами. Прихватить немного кожи на шее, скользнуть вниз, коснуться трогательной ключицы, провести языком по впадинке у самого основания и снова подняться, чтобы потереться кончиком носа о мочку уха... - Сев, о чем задумался? Он тряхнул головой, прогоняя наваждение. Лили вопросительно смотрела на него и слегка улыбалась, подперев голову рукой. По позвоночнику прошел электрический ток, внутренности сжались в тугой комок невнятного волнения. - Я закончила, - не дождавшись ответа, продолжала она, - почитаешь? И протянула ему исписанный знакомым убористым почерком листок. Он кивнул и принялся старательно читать, избегая смотреть на нее. Скользя взглядом по строчкам, он упускал их смысл. Он думал только о том, какая у нее, должно быть, нежная кожа, мягкие губы, шелковистые волосы. И как прекрасен, вероятно, ее чуть хрипловатый едва слышный стон. Произносящий его имя. И вдруг пришло понимание, что он больше не сможет смотреть на нее, как прежде. С невинным восхищением и слепым обожанием. Никогда.