Предел мечтаний

Прошло всего пару часов, как тело Бернсайда находилось в полете. Альберт вкачал этому несчастному тонны снотворного, и приказал одному из служащих поддерживать действие Пропофола до прибытия в Африку. Дальнейшее усыпление парня было ни к чему. Ему грозила смерть, потому Альберт не позаботился об обратном рейсе. Он должен был готовить новое оборудование для своих потрясающих экспериментов, подопытных выбрать не составит труда, так как в арсенале злодея кишило много невинных «друзей» и товарищей по старой службе. Предел мечтаний... В моем сознании его не существует. Я отматываю все прожитые события к началу, чтобы найти, где я сделал промах. Стараюсь переделать все на свой лад и закончить как можно красочнее и красивее, чтобы не видеть её слез, а чувствовать объятья; Чтобы не слышать криков, а слышать смех... Мне так нужно её присутствие здесь... сейчас, чтобы просто взглянуть в её чистые, невинные глаза, в которых не видно ничего, кроме светлого взгляда в твою сторону, излучающего тепло, обогащающее все твое тело... *** - Мерзкий тип. Притащил этот грязный мешок чистого дерьма и не оставил даже записки. Я могу его убивать? Или же мне вернуть его живым? Хавьер прошелся по амбару, почесывая затылок. Закурив сигарету, он взглянул на самолет, в котором доставили Стива. - Эй, вы, трое, что с ним? – Хидальго пнул Бернсайда ногой, тот не придавал признаков жизни. – Опиум, героин? - Пропафол. Действие уже закончилось, он может слышать вас, - Дениэль, летчик, мыл руки из бутылки воды. – Перелет выдался не из легких. Столько взяток пришлось дать при проверке... - Меня это не интересует. Когда вы вернетесь обратно? Что передал Вескер? - Он сказал лишь, чтобы мы не возвращались. Вам же, мистер, он передал это, - Даниэль вручил сверток, замотанный в плотную бумагу. Хавьер моментально разорвал обертку и открыл бумагу, на которой значилось всего несколько строк: «Тело парня оставь себе, на память. Готовый вирус жду в скором времени, но не больше двух лет. Ты же не хочешь, чтобы я посетил тебя и твою дочь нежданно? Постарайся удовлетворить мои запросы. До встречи». Хидальго только фыркнул и взглянул на тело парня. Тот зашевелился, а глаза стали дергаться. Тот явно хотел открыть их. Самолет уже завел моторы и собирался отправиться обратно, Хидальго лишь посмотрел в сторону кабины пилота и зевнул. Сегодня он ляжет по раньше. Грядет куча работы. Записка Альберта уже давно лежала в урне, а Стив был резко поднят с пола, Бернсайд лишь простонал, а вскоре вновь отключился. - Тебе на пользу, сопляк. Предстояла грандиозная работа, о которой даже не догадывался Хидальго, ради своей дочери мужчина готов был вырезать сердце этому мальчишке, и он сделает это, но позже. Сначала он должен вытащить из него вирус, при этом нужно поддерживать его жизнеспособность. Если судить по тому, что парень пробыл в полете не мало времени, его следовало накормить. А Хавьеру делать это не хотелось. Приготовив на подносе сухой хлеб и стакан грязной воды, Хавьер поставил её на пол возле раскладушки парня. Да, вид Хидальго создал специально как в старых американских фильмах. Грязный, немытый пол, общарпаные стены, вшивый матрац на сетчатой железной раскладушке, одна ножка у которой стояла выше другой. Это придавало ему некую атмосферу лидерства. На столе, за которым он уселся, было много бумаг, хотя и не нужных. Лампа светила прямо на них. Стул скрипел, это тоже был один из элемента декора. Находилось это место в подвале особняка, роскошного особняка, который Хавьер построил уже очень давно. Его он собирался оставить в наследство любимой дочери. - Где я... – послышался тихий голос с раскладушки. Бернсайд ощупал себя с бедер до головы и расслабился вновь. Силы отсутствовали полностью. Настроение на нуле, хотя о нём парень как-то не беспокоился. – Ответьте, пожалуйста... – Стив почему-то решил, что находится в самом безопасном месте во вселенной. По крайней мере, не в руках Вескера. Тот бы давно его прикончил... - Помолчи. На полу хлеб. Ты должен поесть! – Хавьер принялся чертить что-то на бумаге. Звук карандаша, скользящего по плотной бумаге, раздражал слух Бернсайда. - На полу... Значит я не дома, - постарался съязвить Стив. Это у него как никогда получилось, за это он в то же мгновение получил карандашом в лоб. - Ты здесь не в доме отдыха, парень. Тебе придется ох, как нелегко. В твоем теле содержится вирус, ради которого я готов отдать собственную жизнь, а ты тут шуточки шутить собрался? Так ты долго не проживешь. Я хотел оставить тебя в живых, а теперь что-то сомневаюсь в этом. Ты бы старался понравиться мне, для начала. - Воу, воу! Полегче! – Стив приподнялся и смог разглядеть внешность собеседника. – Я беру хлеб, беру! – Бернсайд взял поднос и поставил его на колени. Все, что он смог заметить в данной ситуации, так это огромный шрам, явно недавно зажитой раны на животе. Она «трещала по швам», грозясь прорваться и выдавить все наружу. Бернсайд откусил половинку от черствого хлеба и запил его водой. Желудку это явно понравилось, поэтому он съел весь кусок, и присел поудобнее, слушая как тип, стоящий перед ним бормотал что-то себе под нос. - Ты, парень, ещё не понял, во что ввязался. Ты ещё вспомнишь мои слова, - сказал Хавьер и вышел из комнаты. Он направился наверх, чтобы проверить дочь. Ему показалась эта беседа очень занимательной. Наконец в этой огромной Африке нашелся человек, который будет поддерживать ему настроение. Ведь в последнее время Хавьер сильно скучал, а такого клоуна ему как раз не хватало. Скорее всего, парень будет веселить его и во время операции. Поэтому Хидальго не будет вводить его в состояние наркоза. Переживет...