Рука об руку со смертью

      Том знал, что люди боятся смерти. Но не понимал почему.       Смерть тенью брела за ним с самого детства, являлась во снах чернотой бездонных глаз и шипела на ухо змеей: «Убей!» Том чувствовал ее холодное дыхание, но знал, что приходит она не за ним. Умирали другие, те, кому не посчастливилось находиться рядом.       Мать Тома умерла сразу после родов. Сестры, приютившие Меропу в морозную ночь, говорили, что бедняжка сильно мучилась и страдала. Том не жалел ее. Сложно было проникнуться состраданием к женщине, которая бросила его в этом богом забытом месте. Едва Том родился, его мать умерла. Так он познакомился со смертью, пускай и был слишком мал, чтобы запомнить ее лицо.       Она оставалась неподалеку и после этого случая. В приюте Вула часто умирали дети: от кори, от чахотки или еще от какой болезни, которую приносили с улицы. Они были слабыми и жалкими. Том ненавидел их всех и ни капельки не жалел. Его, как и остальных сирот, никогда не пускали к больным, но иногда удавалось подглядеть, как жизнь и смерть вступали в неравный бой. Как легко трепетали ресницы на бледном и мокром от пота лице, как кашель раздирал горло и эхом отскакивал от стен пустой комнаты. В измученных болью глазах стояли слезы, а тело дрожало, бессильное перед муками болезни. Однажды Тому повезло услышать последний вздох — хриплый и слабый. Музыка для его ушей.       Смерть была так прекрасна. Отчего же люди боялись ее?

* * *

      Змея могла убить человека несколькими способами: укусить, впрыснув свой опасный яд, и задушить в крепких объятиях. Тому больше нравился второй вариант. Люди были такими скучными и лишь перед смертью могли его развлечь. Вот и этот прохожий, что посмел отвесить Тому пинка, теперь натужно сипел и жадно глотал последние вздохи. Он тщетно пытался избавиться от удавки на своей шее и бился в предсмертном танце конвульсий. Том наслаждался этим зрелищем.       — Хорош-ш-шая девочка, — довольно прошипел он.       — Ты змееуст? — вдруг раздался голос над его головой.       Том обернулся и увидел мужчину — высокого, с густой бородой и большим прямым носом. Его накидка с мехом была слишком теплой для лета, пускай даже этот июль и выдался щедрым на холодные дожди. Том смотрел на незнакомца недоверчиво, с опаской. Змея, чувствуя его тревогу, тут же выползла вперед.       — Прикажи ей отойти, — велел мужчина.       — Убить его? — прошипела змея.       Она была готова наброситься в ту же секунду. Ей, как и Тому, очень нравилось убивать.       — Прикажи ей отойти, и я научу тебя другим способам защиты. Или ты хочешь довольствоваться одними только змеями?       — Я умею не только это! — запальчиво возразил Том. — Могу переместить вон тот камень на твою голову!       Когда он злился, вокруг начинали происходить чудеса. Будто бы сама природа благословляла его на жестокость.       — Ты можешь намного больше, — вкрадчиво прошептал мужчина. — Я тебя научу.       И в этот момент он напомнил Тому змею.

* * *

      В приют Том больше не вернулся. Его новым домом стал Дурмстранг — огромный замок с просторными коридорами и окнами в пол, за которыми виднелись заснеженные горы. Здесь учились волшебники, и Том оказался одним из них.       Он всегда знал, что отличается от остальных сирот в приюте. Те дохли будто мухи, стоило только кому-нибудь кашлянуть на них. И тот волшебник — Радмир — его исключительность подтвердил. Том оказался магом с невероятным потенциалом, как в один голос заявляли все преподаватели. Оказалось, что далеко не каждый волшебник может говорить со змеями. И далеко не с каждым магия была послушна и ласкова, словно домашняя кошка. Тому удалось ее приручить. А она в ответ показала силу и могущество, ради которых темные маги учились всю жизнь.       Когда зима того года подошла к концу, ученики Дурмстранга выдохнули с облегчением. Даже в этих краях, где жили люди привычные к холодам, оказались не готовы к такому колючему и безжалостному морозу. Но теперь на улице потеплело, и в воскресенье старшим курсам позволили спуститься в ближайшую деревню. Магов в ней не было, зато медовуху продавали даже пятикурсникам. Но Тома такие посиделки мало интересовали, ему не нравилось напиваться в компании однокурсников. Те сразу начинали без умолку болтать и мериться силами, а Том и так знал, что сильнее каждого из них в разы.       Он решил спуститься ниже, туда, откуда доносились музыка и громкий смех. Заснеженная тропинка петляла меж деревьев, пока наконец не вывела его на большую поляну. Том с удивлением осмотрелся — лавки стояли прямо на улице, несколько столов соединили в один, а деревья были украшены пестрыми платками. Повсюду сновали люди: кто-то прыгал через небольшой костер, кто-то танцевал, дети уплетали блины, а нахохлившиеся старики грелись у огня. Том слышал про эти гуляния, но еще ни разу не наблюдал их воочию. Масленица — так называли маглы этот праздник.       Том подошел к девушке. Она стояла одна и со смехом наблюдала за нехитрыми танцами двух молодых парней. Те так глупо кривлялись, что Том не сдержал гримасы отвращения.       — Что здесь происходит? — спросил он у девушки.       — Проводы зимы!       Щеки ее были румяными от мороза, а светлые волосы растрепались из-за ветра. Она казалась такой счастливой, будто бы получила лучший подарок на свете. Маглы действительно так радовались наступлению весны? Идиоты.       — Пойдем с нами!       Девушка потянула его за руку в хоровод, но Том улыбнулся и покачал головой.       — Лучше расскажи мне, — попросил он, нагнувшись к ее уху, — зачем вы привязали к этой палке солому?       — Мы сжигаем Морену, богиню смерти и зимы. Она появляется в мире людей в день весеннего равноденствия, — ответила она и глупо рассмеялась. — Вот сейчас, смотри!       Том посмотрел на соломенное чучело, облаченное в белые одежды. Оно смутно напоминало женщину и совершенно не походило на божество. Глупые маглы наверняка верили, что способны потягаться с богами. Но Том знал, что пьянкой и сожжением соломы задобрить кого-то могущественного было нельзя. Он изучал трактаты о темной магии и ритуалах, что проводили волшебники многие века назад. Там прочитал он и о Морене. Те, кто устраивал эти празднества, были настоящими глупцами. Они и представить себе не могли, что за силы таились в этой богине смерти.       А Том представлял. Мог ли человек подружиться со смертью? Обычный волшебник не осмелился бы пойти на такой риск, но Том не боялся Морены. Он знал, что может ей предложить. Он читал об этом в гримуарах: если хочешь договориться с богом — пролей чужую кровь.       — Куда мы идем? — спросила его девушка.       Том загадочно улыбнулся и ускорил шаг. Они сбежали с шумного празднования прямиком в темный лес. Снег хрустел под ногами, а смех девушки колокольчиком звенел меж заснеженных деревьев. Она была такой доверчивой, такой глупой, согласилась сбежать с незнакомцем от родителей и друзей.       — Здесь, — сказал Том и остановился.       — Мы далеко убежали, — заметила она. — Что будем делать?       Девушка была так близко, что Том чувствовал ее горячее дыхание на своей коже. От нее пахло медовухой и сладостями, веяло уютным теплом.       — Узнаешь, — улыбнулся Том.       Он мягко провел пальцами по ее щеке, потянул за шарф и оголил шею. Она смущенно улыбнулась и в предвкушении закусила губу. Том поднял вторую руку и резким движением перерезал девушке горло — та вскрикнула, захрипела и осела на подтаявший снег. Тому нравилось причинять боль магией. Но стоило взять в руки клинок, и внутри тут же просыпалась жажда крови.       — Прими эту скромную жертву, богиня смерти, — прошептал Том.       Он нагнулся и вытер клинок об одежды девушки, а затем спрятал его в карман. Ничего не происходило. Том не знал, как нужно общаться с богами, он делал все по наитию. Возможно, существовал какой-то сложный ритуал…       — Ты хорошо постарался, юный маг.       Том вздрогнул и обернулся. За его спиной стояла девушка в темных одеждах, ее черные волосы почти доходили до земли, а в руке была коса.       — Ты ведь хотел увидеть меня?       Морена — да, это несомненно была она — ходила бесшумно и говорила тихо. Но Том все равно слышал ее голос так ясно, будто он звучал прямо у него в голове. На ее бледном лице сверкали черные глаза. Такие снились ему в детстве. Эти тонкие пальцы манили его за собой. Тому не удавалось разглядеть лица, но теперь он понял — именно Морена снилась ему ночь за ночью.       Том почтительно склонил голову.       — Люди боятся смерти, — сказал он, — мечтают изгнать ее, победить. А я хочу не бороться со смертью, а идти с ней рука об руку.       Морена молчала. Она подошла ближе — Том понял это по холоду, что вмиг окутал его. Тонкий палец, будто сотворенный из белоснежного мрамора, легко коснулся его подбородка. Том поднял голову.       — Твоя душа так черна, — прошептала Морена и улыбнулась. — Ты соткан из злобы и ярости. Мы точно подружимся, мой дорогой. Только окажи мне одну маленькую услугу.       Том не смел моргнуть — боялся, что эта встреча окажется видением, что Морена растворится в воздухе, будто мираж. Но она все стояла напротив него, такая хрупкая и такая могущественная. И очаровывала своей тьмой. Морена смеялась, и от ее смеха в жилах застывала кровь.

* * *

      Том бы не вернулся в эту деревню, если бы не данное в прошлом году обещание. Привычно оставив однокурсников выпивать, он спустился в деревню. Глупые маглы все так же пили и танцевали, готовились прогнать зиму и встретить весну. Убивать таких будет приятно — идиотов Том не любил. Да и Морена наконец сможет вернуться в мир живых, чтобы быть рядом не только в день весеннего равноденствия. Ради этого Том готов был пойти на любые жертвы.       Он с улыбкой принял стакан с горячим напитком и сделал небольшой глоток. Девушки вокруг него закричали и замахали своими платками, а старик с длинной бородой поджег от костра факел и направился к соломенному чучелу.       Время пришло.       Едва только языки пламени лизнули белое платье на чучеле, Том взмахнул палочкой. И Адское пламя вмиг разнеслось над деревней, пожирая молодых и старых, сжигая дома и уничтожая все на своем пути. Не трогало оно только Тома. Ведь за его спиной стояла Морена — она впитывала души умерших людей, пила страдание и боль, как самое сладкое вино. Она лишь стояла рядом, а пламя боялось притронуться к Тому, обходило его стороной.       Морена коснулась палочки Тома и мягко опустила ее.       — Вот так, — прошептала она.       И пламя исчезло в тот же миг.       Том выполнил свое обещание. Теперь они со смертью были заодно.

* * *

      Том с отвращением смотрел на скривившегося от боли магла у его ног. Даже мысленно он не собирался называть это ничтожество своим отцом. Ему было тошно от одной мысли, что у него с этим мусором одна кровь.       — Он просто грязь на твоих ботинках, — скучающе сказала Морена. — Закончи с ним и пойдем дальше.       Теперь она была так сильна, что могла заморозить одним только взглядом. Каждого, но не Тома. Когда он оказался в Дурмстранге, то приручил магию. Она могла быть опасной и безжалостной для кого угодно, только не для него. Теперь Том приручил смерть. И стал неуязвимым. Смертельное заклинание легко сорвалось с его губ, но Том мог бы и не произносить его — палочка чувствовала хозяина, угадывала его желания. Зеленый луч ударил в спину скрючившегося старика, и тот вмиг обмяк.       — Прекрасно! — улыбнулась Морена.       Она с жадностью вдохнула аромат боли и смерти. Силы Морены росли с каждым днем. А вместе с ними росло могущество Тома. Вдвоем они очистят мир от грязи и мусора, от глупых и бесполезных маглов.       — Не хочу иметь ничего общего с этим ублюдком, — зло сказал Том. — Я больше не буду носить его имя и его фамилию.       — Как тебя называть, мой дорогой? — ласково спросила Морена.       Она провела ледяным пальцем по его щеке.       — Волдеморт, — ответил Том. — Лорд Волдеморт.