Его пленница

1992 год июнь

Фанатом поездок на природу Милена никогда не была. Дача в деревне у родственников, куда их с Сашей ссылали в детстве, всегда казалась больше каторгой, чем хорошим отдыхом, ведь приходилось помогать в огороде, ухаживать за разного рода живностью, и даже близкое расположение реки совсем не спасало ситуацию. Вылазки в лес на шашлыки ей особо тоже никогда не нравились. Хотя и лес был красив в любую пору года, она никогда особого единения с природой не испытывала. Впрочем прогулки по парку или пикник где-нибудь в лесополосе в черте города ей вполне нравятся. Но вот пикники на природе, где-то посреди леса, даже если у озера, — это ей почему-то не нравится. И даже сложно объяснить, почему. Впрочем по лицам всех остальных легко угадывается, что им эта вылазка очень даже нравится. Её мысли подтверждаются словами Тамара, которая говорит, едва выбравшись из машины: — Так хорошо, что мы выбрались на природу, — А затем она поднимает голову вверх и подставляет лицо солнцу. И Мила едва сдерживается, чтобы не закатить глаза на это. На самом деле она уже считает часы до возвращения обратно в город. — А как нам повезло с погодой! Целую неделю лили дожди, а в выходные на небе ни тучки, — Оля тоже смотрит наверх. И нет, Милена все же закатывает глаза, когда все собравшиеся на поляне, а это человек пятьдесят, практически что синхронно поднимают головы вверх, чтобы посмотреть на небо. Что здесь, что в городе, небо одно и тоже. Только ночью видна разница, потому что ночное небо вдали города усыпано звездами, а в городе их свет глушится городской подсветкой. Но Мила не смотрит на небо. Небо её особо не интересует, зато интересует Витя, на которого она и кидает взгляд. Он тоже стоит, задрав голову и пялится в небо, но, будто чувствуя её взгляд на себе, тут же переводит взгляд на неё. Они стоят далеко друг от друга, их разделяет неплохое такое расстояние сейчас. И отчасти это не совсем физическое расстояние если честно. Мила тут же отводит от него взгляд, ежась от холода. На её памяти это самое холодное лето за последние годы. Она бы не назвала эту погоду очень хорошей. Ей сейчас холодно и зябко, и ветер совсем не освежает. Он задувает в спину, несмотря на то, что она надела достаточно длинную спортивную куртку, которую стащила у Вити года два назад, и тонкий свитер. Впрочем вполне вероятно холодно только ей, потому что она одета теплее всех. Но что же, она всегда была мерзлячкой. Да и на то, как воспринимает происходящее, влияет то, какое у неё настроение, а у неё настроения совершенно нет. Ведь если бы оно было, она бы наверняка признала бы, что погода не так уж и плоха, и что тепло, и хорошо, что дождя нет, хотя так и не скажешь, что здесь был дождь, потому что почва совершенно сухая, будто здесь дождя и не было. Но проблема в том, что настроения нет. А какой хороший отдых, если его нет? Возможно лучшим решением было бы остаться дома, насильно ведь её на природу никто не тащил. Она могла сослаться на плохое самочувствие, но не сделала этого. Поэтому нужно улыбаться, и шутить, и смеяться. Милена ловит на себе Олин взгляд. Оля, как и все остальные девчонки, уже разбрелись по поляне и заняты тем, что выгружают еду из пакетов, пока парни эти самые пакеты разгружают из машин. И Оля смотрит на неё с прищуром, кивает на место рядом с собой, молчаливо подзывая к себе, и, Мила, натянув улыбку на своё лицо, направляется в её сторону. И её мысли какое-то время блаженно пусты.

🎞🎞🎞

Старательно избегать друг друга — это хорошо описывает то, что происходит между Витей и ней сейчас. Они ни словом ни обмолвились за сегодня. И, наверно, за этим забавно наблюдать со стороны, потому стоит ей подойти к группе людей, где Витя есть, Витя отходит. А стоило подойти ему, отходит она. Может, они и не говорили, только вот играли они в дурацкие гляделки друг с другом, держась друг от друга подальше. Она ловила на себе его взгляд, и он отворачивался. И наоборот. Впрочем, она ловила не только его взгляды на себе. Оля и Космос тоже странно смотрели то на неё, то на Витю, очевидно понимая, что что-то где-то пошло не так, потому что они с Витей на любых посиделках и мероприятиях были практически не разлей вода. Впрочем не сегодня, потому что сегодня они избегают друг друга. Но хорошо, что ни Оля, ни Космос, вопросы никакие не задают по этому поводу. Поссорились. С кем не бывает. Хотя она совершенно не считает себя виноватой в этой их размолвке. Да, она не сказала ему, что идет с Катей в ресторан. Она соврала, сказав, что будет дома в тот вечер. Ему последнее время не нравилось, что она ходит куда-то с Катей, потому что многие их походы заканчивались какой-нибудь полу криминальной историей. К тому же они шли туда не вдвоем. Там была целая компания разных людей. Она знала, что у Вити будет встреча в ресторане тем вечером, но не ожидала его увидеть именно во «Времена Года». Он не заметил её, занятый встречей. И Каролина тоже была там. Она кажется проникла практически во все аспекты Витиной жизни. Да и не только его, а Бригады в целом. И наверно все было бы не так плохо, если бы Каролина не хотела его. Конечно она его хотела, Витя всегда пользовался бешенной популярностью у девушек, цепляя и внешностью, и харизмой, и своим напором, кружа головы направо и налево. Она даже не знает почему, но в тот момент ей стало грустно. И да, чтобы отогнать эту грусть, она пила. Много пила. А затем танцевала так, что привлекла внимание практически всех в том ресторане. И её танцы никак приличными назвать нельзя было. И он заметил её только тогда, когда она уже была достаточно пьяна, чтобы вести себя совсем не прилично. Они пересеклись взглядами, а затем в какой-то момент в её памяти оказался провал, потому что следующее, что она помнит — улица и двое мужчин, которые пытались усадить её в машину. Конечно Витя оказался её рыцарем, не в сияющих доспехах, а в черных брюках и черной рубашке, не на белом коне, а на Mercedes, отогнав этих ублюдков от неё. Он победил в честном бою. И пускай двое были на одного, у него были преимущества: навыки рукопашного боя и пистолет. А еще не обошлось без Вити, который наверно целый час выносил ей мозг, что так нельзя поступать, когда он привез её к себе домой, потому что в том состоянии, в котором она была, везти домой к ней он не рискнул, решив, что маме не нужен такой стресс. Утром головомойка продолжилась, и, в общем то, слово за слово, и они разругались в пух и прах. Это было три недели назад и вот уже три недели они друг с другом вообще не разговаривают. Зато он очень хорошо разговаривает с Каролиной. И со всеми остальными, кто не она. Но основной повод её беспокойства — Каролина. И Мила очень жалеет, что нельзя прожечь дыру взглядом в человеке. Потому что она бы прожгла эту дырку в Каролине в первый же день их знакомства. У неё много к ней вопросов, и в целом, и сейчас. Например обязательно ли ей быть в Витиной компании? Потому что она таскается за ним хвостиком сегодня. И смотреть на это не слишком приятно. Есть еще и другие вопросы. Например, зачем они отошли на пирс? Зачем стоят так близко друг к другу? И вообще о чем говорят? Она слишком уж пристально наблюдает за ними с того самого момента, как Каролина взяла и увела его подальше ото всех. — Все хорошо? — раздается Олин голос рядом. И Милена отвлекается на неё, поворачивая к ней голову. Она и не заметила совершенно, как Оля подошла к ней вот так и села рядом. — А кажется, что все плохо? — спрашивает Мила в ответ. И она действительно собирается отвлечься на Олю. С Олей всегда приятно поболтать. И ей действительно необходимо отвлечься, только вот отвлечься совсем не получается, потому что раздается громкий смех Каролины, и Мила понимает, что не может больше это терпеть. Ее тело реагирует быстрее, чем мозг, поэтому она резко встает и направляется в сторону это сладкой парочки, которая так беспокоит её уже который месяц. А ведь она планировала держаться от Вити подальше. Но, судя по всему, не получается совершенно. Она хотела никак не реагировать на всё, что между Витей и Каролиной происходит. Но тоже не получается. Поэтому ноги несут её к ним до того, как мозг соображает, что она вообще делает. Конечно можно еще поменять траекторию маршрута, хотя если на неё кто-то смотрит, то им ясно, куда она направляется. А она и так уже заработала много вопросительных взглядов от Оли. И совсем не сложно догадаться, какие вопросы у Оли в голове: все связанные с тем, какая между ними с Витей кошка пробежала. Есть одна кошка, Кошкина Каролина … И Милена не помнит её отчества, из головы выскочило, если честно, но это информация совсем не стоит её внимания. Наверно не стоит так идти, точнее маршировать так, будто она идет на войну. Впрочем наверно это можно и назвать войной, потому что она идет забрать то, точнее кого, кто принадлежит ей по праву. Не то, чтобы Витя знает об этом, но да ладно. А дальше, когда она оказывается рядом с ними, происходит то, что могло произойти в кино, и она это даже не планировала, если честно. Конечно стоит признать, что она думала об этом, и даже представляла, как это происходит, но сценарий был отличный от того, что происходит на самом деле. Она всегда достаточно грациозная, но бутылка вина и неровно сбитые доски делают свое дело: её нога цепляется за доску, когда она оказывается рядом с Витей и Каролиной. Отправляться в свободное падение не слишком классное занятие. Гравитация тянет её к земле, она взмахивает руками, и получается так, что она толкает Каролину вперед. Падение, правда, не случается, потому что Витя ловит её за талию. А вот Каролине не везет совершенно, и она оказывается в воде с громким «бултых». И Мила едва сдерживает смех, который рвется наружу. — Ой, — она йокает для приличия, наблюдая с улыбкой, как Каролина барахтается в слегка мутной воде. Что же, так и надо этой кошке, и Миле её совершенно не жаль. Она наблюдает за этим шоу с большой долей удовлетворения, прикусив губу, чтобы её улыбка была не так очевидна. Конечно проскальзывает краткая мысль, что в этот момент она наверно похожа на психопата, но на неё ведь никто и не смотрит. Витя все так же продолжает держать её за талию, а Каролина в воде, и ей сейчас совершенно не до неё. Только вот она в воде держится как-то странно и не плывет к лестнице, которая ведет на пирс. А ведь она нахваливала себя Вите, говоря о том, как хорошо она плавает и какие успехи у неё были в синхронном плаванье. Знавали они пару пловчих. Поэтому Мила и терпеть не может ни их, ни этот вид спорта. Она каждый раз с отвращением вспоминает далекий 89 год, ораву пловчих на даче, а затем то, что случилось с Сашей. Это был самый отвратительный и ужасный год в её жизни. И она надеется, что никакой год больше не переплюнет 89. Вопрос в том, почему Каролина продолжает барахтаться, если она такая великолепная пловчиха? Мила не замечает, как на пирсе собирается народ, зато отмечает, как Витя оказывается в воде, прыгая туда весьма красиво, и даже не оставляя после себя брызг. И этого действия она не понимает совершенно. Зачем он это сделал? Она не могла справиться сама? Вроде бы должна была выплыть, потому что такое дерьмо не тонет. Витя хватает её за талию, она хватается за него, и он подплывает к лестнице, ведущей на пирс, где Каролину, мокрую и дрожащую от холода, уже вытягивает Космос и Саша. Только секундой позже к ней приходит понимание, что Каролина не могла выбраться, потому что начала тонуть. Возможно у неё свело мышцы, или еще что-нибудь. Но Милена и капли сострадания к ней не испытывает. Все же все закончилось хорошо. Верно? Витя, такой благородный, спас её. Действительно рыцарь. Она кидает раздраженный взгляд вначале на Каролину, которую Оля закутывает в плед, затем на Витю, который проводит ладонями по мокрым волосам, убирая мокрые пряди с лица, и уходит обратно к своему раскладному стулу и новой бутылке вина. Ей не интересно наблюдать за этой историей спасения.

🎞🎞🎞

Конечно. Чего еще можно было ожидать? Все внимание на Каролине теперь. Все вертятся и крутятся вокруг неё, и носятся с ней как с писанной торбой. — Как ты себя чувствуешь? — Тебе тепло? — Может тебе что-то подать? — Что ты хочешь? И Милена даже не пытается скрыть то, что она закатывает глаза каждый раз, когда Каролине задают вопрос. Наверно за сегодня она закатила глаза больше, чем за весь последний месяц. И самое обидное то, что даже мокрая, она выглядит очень хорошо. Совершенно не как мокрая курица, а как русалка, которая завлекает моряков в свои сети. И еще сидит под одним с Витей пледом, прижимаясь к нему так, будто имеет на это полное право. Они с Витей успешно переоделись. Каролине сухую одежду одолжил Саша. У него в багажнике был спортивный костюм. Витя тоже переоделся в сухое, у него тоже был спортивный костюм и кроссовки в машине. Милена прожигает Витю с Каролиной взглядом. Кажется сегодня это её самое главное времяпрепровождение: молча сидеть в одиночестве на раскладном стуле, пить и пялится на них. Конечно можно было бы попросить кого-нибудь отвезти её домой, но это было бы глупо. Когда кто-то вновь усаживается рядом с ней, она поворачивает голову и видит Сашу, который протягивает её пластиковую тарелку с шашлыком. И она тут же берет с тарелки кусок свинины и закидывает его себе в рот, принимаясь жевать мясо в достаточно агрессивной манере. Хотя бы переключается на что-то. Саша подозрительно молчит, держа тарелку, с который она берет все новый и новый кусок после того, как съедает предыдущий. И она съедает практически всё мясо, когда Саша спрашивает неожиданно и достаточно тихо: — Тебе не кажется, что ты должна извиниться? Он серьезно ей задал этот вопрос? Она поворачивает к нему голову и приподнимает бровь: — За что? — ведь она совершенно не находит своей вины в том, что произошло. Такое могло произойти с любым. И если бы не Витя, то это бы она оказалась в воде. Она ведь не специально зацепилась за эту доску. — За то, что произошло, — Саша тоже приподнимает бровь, а затем косится посмотреть на Каролину, которая продолжает жаться к Вите. — А я разве виновата в том, что произошло? Потому что если ты так думаешь, то это совершенно не так. Он вздыхает, а затем с некой угрозой в голосе говорит: — Милена, — таким тоном, который намекает, что ей лучше пойти и извиниться. Если он думает, что она испугается этого его тона и побежит исполнять то, что он хочет, то он ошибается. Она его не боится совершенно. Может он и её старший брат, но это не означает, что она будет делать всё, что он хочет, только потому, что он мужчина и он старше. Поэтому она таким же тоном говорит: — Александр. Он молчит пару секунд, будто обдумывает что-то, а затем говорит: — Я думаю, тебе бы стоило извиниться. Это и до этого не казалось ей смешным, а сейчас не смешно вдвойне. — Если хочешь, можешь сам извиниться за мое поведение, — с определенной долей ехидства отзывается она. Ни перед кем она извиняться не будет уж точно. — М-, — он наверняка хочет опять назвать её по имени и пристыдить. Только разве он не знает, что стыд и она две вещи практически несовместимые? — А я пойду прогуляюсь немного. Мне здесь как-то душно. Гулять по лесу не самая лучшая затея на самом деле. Мелькает мысль, что можно привлечь к себе внимания: можно пойти и потеряться между высокими деревьями. Идея кажется забавной буквально пару секунд, прежде чем она отметает её. Нет, её будут искать. Сомнений в этом нет. Но скорее вместо того, чтобы окружить вниманием, как Каролину, ей устроят головомойку. А этого ей хочется избежать. Поэтому она просто направляется по той дороге, по которой они приехали. Только одиночеством она наслаждается не долго, так как слышатся чужие шаги и громкое дыхание. Милена не останавливается, продолжая идти вперед, и не останавливается, когда рядом с ней оказывается Оля. — И зачем ты за мной идешь? — интересуется Мила. На что Оля спрашивает: — А мне нельзя с тобой прогуляться? — но вместо того, чтобы продолжить идти дальше она останавливается. И Мила вынуждено замирает тоже, рассматривая Олю и её раскрасневшееся от ходьбы и солнца и шампанского лицо. — Нельзя, потому что я знаю, что тебя послал Саша, — и она опять направляется по дороге дальше. — Тебе не кажется, что мы все же должны об этом поговорить? — Оля не сдается, догоняет её. — Или мы можем просто молча пройтись, — предлагает Мила. Хотя она и так понимает, что Оля от неё не отстанет. Оля все еще тешит в себе надежду, что она с Каролиной подружится. У Оли не так-то много и подруг. Это совсем маленький список: Тамара, Мила, и с недавних пор Каролина. Но Миле новые подруги не нужны. Её устраивает её собственный список: во главе конечно же Катя, а затем Олеся, Оля и Тамара. И какие-то там кошки драные ей совершенно не нужны. Если бы Каролину интересовал Космос, Милена бы к ней относилась бы по-другому. Но Космос Каролину не интересует совершенно. Они с Олей идут несколько минут в полном молчании, хотя она и замечает, как Оля то и дело косится на неё. И конечно Оля первая, кто не выдерживает это молчание: — Тебя она бесит, и это очевидно всем, как бы ты не хотела это скрыть. Скрыть? Забавно. — А кто сказал, что я это как-то пытаюсь скрыть? — Мила хмыкает. — Мне она не нравится. И я ей не нравлюсь. У нас взаимная неприязнь. Она уже об этом говорила, между прочим, честно признавшись в этом Оле. Впрочем Оля как будто её признание пропустила мимо ушей. Да она же сама видит, что эта неприязнь обоюдная. Все это видят. — Потому что она перетягивает Витино внимание на себя? — слишком неожиданно говорит Оля. И Мила в ту же секунду замирает, глядя на Олю и не скрывая своего раздражения: — Причем тут вообще Пчелкин? — Потому что вы с ним, — она как-то подозрительно осекается в этот момент, но затем быстро добавляет: — … лучшие друзья? — и звучит это почему-то как с сомнением. Лучшие друзья. Она хмыкает опять. — Оля, — она вздыхает. — Чего ты от меня хочешь? Немного больше дружелюбия? Я и так более менее дружелюбна. И возвращаясь к этой дурацкой ситуации, мне извиняться не за что, потому что я не виновата в том, что произошло. Хотя все смотрели на неё так, будто она была немного, но виновата. Будто специально пошла и толкнул её в воду. Замечательно, что уж тут сказать. Она смотрит на Олю, а Оля подходит к ней, берет за руки, а затем заглядывает в глаза и шепчет: — Ты ведь знаешь, что можешь не волноваться о том, что она как-то отберет его у тебя? Внутри все почему-то ухает куда-то вниз от этого. Оля говорит это так, будто знает что-то, чего Мила не знает. Но что Оля может знать? — Да с чего ты взяла вообще, что дело в нем?! — восклицает Мила и отходит от Оли на пару шагов назад. — В ком? — Витин голос раздается слишком уж неожиданно, и они с Олей быстро оборачиваются на него. — О, благородный рыцарь! — Мила обращается к нему с издевкой: — А ты разве не должен нежиться у костра в объятиях спасенной принцессы? Не понимаю, как ты можешь упустить такую возможность. Особенно когда такая рыбка тебе в руки так и прыгнула. Витя смотрит на неё совсем не впечатленный её словами, зато Оля прыскает со смеху, а затем шепчет ей на ухо: — Это ревность. И Милена тут же толкает её в бок локтем, шипя: — Кому-то кажется уже пора заканчивать с шампанским. Ты видишь вещи, которых не существует в природе. — Так ли это? — Оля усмехается, а затем сжимает её предплечье: — Думаю, вам есть, что обсудить. Поэтому оставляю вас наедине и скажу никому не мешать. А теперь я удаляюсь. Но прежде чем Оля уходит, она зачем-то подмигивает Вите. Мила замечает это краем глаза, но вот она совершенно не понимает, зачем она это сделала. Впрочем спрашивать уже не имеет смысла, потому что Оля быстрым шагом уходит и скрывается за поворотом, оставляя их наедине. Между ними наверно всего шага четыре. — Впрочем не сказать, что я хочу с тобой говорить, — говорит она ему. Впрочем Витя ей и ничего не говорит, просто разглядывает её, и взгляд у него такой холодный, что она слегка ежится и застегивает куртку. Витя продолжает молчать, и ей сказать ему тоже нечего, поэтому она разворачивается, чтобы продолжить свою прогулку дальше, когда он говорит: — Дура. Что же, в обиду она никогда и никому себя не давала. И начинать она не собирается, поэтому разворачивается, чтобы обозвать его в ответ: — Дурак. На что получает: — Коза, — и он ступает ей на встречу, всего один шаг. — Козлина, — Мила тоже делает шаг вперед. — Овечка, — Витя ступает ближе, и они оказываются очень и очень близко друг к другу, поэтому ей приходится задрать голову, чтобы посмотреть на него. — А ты тот еще баран, — она пихает его в плечи, но он даже с места не сдвигается. — И что за уменьшительно ласкательные оскорбления? Почему овечка, а не овца? — Потому что похожа на милую маленькую овечку с этими кудрями, — он тянет её за одну кудряшку, и в его глазах такой знакомый дьявольский блеск, и она уже знает, что последует за этим. Она оказывается права: за этим следует поцелуй, больше похожий на укус, если честно. Впрочем удивляться тут нечему: все их ссоры всегда заканчиваются грубым животным сексом. И, судя по всему, этот раз не исключение. Он на вкус как водка, слегка горький, но она целует его так же жадно, прижимая к себе за затылок и не давая отойти от себя. Хотя Витя это и не планирует, потому что подхватывает её под ягодицы, поднимает, и она обхватывает его ногами за талию. И они целуются, и целуются. А затем он вжимает её спиной в дерево, и её всю трясёт от возбуждения. Лес не самое привычное место для секса, но ей совершенно плевать. Особенно когда он возвращает её на землю и стягивает с неё штаны и белье, запускает руку между её бедер, сразу же надавливая на мокрый и пульсирующий клитор. Стон она сдержать не может, он вырывается из её горла самопроизвольно, и он тут же прижимает другую ладонь к её рту, прижавшись лбом к её лбу: — Ш-ш-ш, — шепчет Витя. — Ты же не хочешь, чтобы кто-то нас услышал? Особенно твой брат, — на что она отрицательно качает головой. — Умница, — еще тише говорит он, но ладонь не убирает. Ей так хочется его укусить сейчас. Впиться зубами в ладонь, а затем может быть жилистое предплечье или горло. Но это все остаётся в мечтах. В реальности она подается ему навстречу, и дрожит, когда его губы оказываются на её шее, посасывая кожу, а затем Витя прикусывает нежную кожу, продолжая ласкать её. Вначале внутри оказывается один палец, затем второй, и она не может сдержать еще одного стона. Он так давно не трогал её. И она скучала не только по физической близости. Просто скучала по его присутствию рядом с собой, в своей жизни. Мила обнимает его за плечи и гладит по еще не высохшим волосам. Она чувствует, как он усмехается, этот смешок вибрирует на её коже, он убирает от её лица ладонь, и вытаскивает из неё пальцы, затем он отрывается от её шеи и шепчет на ухо: — Мне больше по душе драконы, принцесса. Она не совсем понимает, что он сейчас имеет в виду. Да и Мила оказывается больше сосредоточена на том, что он разворачивает её к себе спиной, удерживая за живот, а затем толкается внутрь, вжимаясь лицом в её затылок. Она чувствует, как гулко бьется его сердце, и её сердце бьется в такт этому ритму. Она жалеет, что они в этой позе, жалеет, что она не видит его лица, но мысли оставляют её, пока он трахает её быстро, одной рукой упираясь в дерево перед ними, второй удерживая её за бедро. Впрочем его толчки такие мощные, что и ей приходится упереться в дерево обеими ладонями. Он накрывает её ладонь своей, продолжая вдалбливаться в её тело, растягивая и заполняя собой. — Скучала по мне? — Витя рычит. — Потому что я скучал. Она хочет замотать головой, сказать, что ничего она по нему скучала. И совершенно не ждала его звонка. Или того, что приедет и увезет куда-нибудь. Но ничего из этого не произошло. Хочется выговорить ему все это, но вместо слов — стоны. И когда Витя дотрагивается до её клитора, её накрывает внезапный и быстрый оргазм. — Скучала, — он звучит крайне самодовольно, его бёдра с силой вбиваются в неё, а затем он кончает с тихим стоном. Что же, по крайней мере он был достаточно благоразумен и надел презерватив. И он очевидно это планировал, и знал, чем это все закончится. Конечно, куда уж без его грандиозных планов. — Козел ты, Витя Пчелкин, — бубнит она, когда он отстраняется от неё. За что получает по обнаженной заднице. Впрочем не заслуженно, потому что не соврала ведь, он ведь тот еще козлина. — Ты Америку мне здесь не открыла, — отзывается Витя с легким и быстрым смешком и трется о её затылок носом, помогая ей натянуть белье и штаны, потому что её руки замерзли и совсем не слушаются ее. И, когда она поворачивается к нему, он спрашивает: — Мир? Что же. Это интересное предложение. Мила приподнимается на носочки и шепчет в миллиметре от его губ: — Тебе придется постараться сильнее, Виктор Павлович, — и все же оставляет быстрый поцелуй в уголке его губ. А затем со смешком и на слегка дрожащих ногах выбирается обратно на дорогу. Витя кричит ей вслед: — Эй! Ну погоди, Милена! И ладно, в этот момент она срывается на бег, смеясь легко и беспечно. Может быть поездка на природу и удалась. Потому что после оргазма становится как-то веселее. И становится ещё веселее, когда она видит лицо Каролины — гримаса, будто она съела целый кислый лимон. А все потому, что они с Витей буквально заваливаются на поляну. Мила смеётся громко, Витя смеётся тише, хватает её, а затем она не совсем понимает, что происходит, но они падают: Витя утягивает её за собой, он падает спиной, а она на него, лицом к лицу. И ей так хочется его поцеловать, но она сдерживает себя и утыкается носом ему в плечо. Ладно, поездка однозначно удалась.