Мы. Сегодня. Завтра. Навсегда.

3 года спустя. Тихий топот детских ножек заставил меня улыбнуться и повернуться к двери, которая тут же тихо распахнулась, а в дверном проёме показалась любимая мордашка с улыбкой на все лицо. Темные глаза-пуговки игриво сверкали, а заинтересованный взгляд внимательно рассматривал наши фигуры под одеялом, но долго наша звездочка не простояла смирно и, открыв дверь настежь, пробежала к нашей кровати. Звонкий смех ребёнка разбудил и Итана, обнимающего меня во сне, заставляя поднять голову с подушки и растянуться в улыбке. -Доброе утро, - его тёплое дыхание вызывало кучу мурашек по спине, а мягкие губы, прижимающиеся к моей щеке, заставляли расплываться в приятной улыбке. -Доброе. Сев на кровати, я прижалась спиной к груди мужа и, потянув за руку, помогла нашей дочери подняться на кровать и устроиться у нас в ногах. Ее детские глазки внимательно рассматривали нас двоих, нетерпеливо ерзая на покрывале. -Мама, папа, хватит уже спать, пойдёмте завтракать! - любимый детский лепет. Звонкий голос дочери разнесся по комнате, вызывая куда большую улыбку, а Итан, отстранившись от меня и подхватив наше чудо, начал щекотать ребёнка, смеясь вместе с ней. Они были такими счастливыми, что невольно я начала завидовать сама себе. Распахнув глаза, я замерла, понимая, что это был лишь сон, снова этот дурацкий сон, один и тот же. Прижав к себе ближе подушку Итана, я погладила пустующее место рядом, вдохула его запах, радуясь, что уже через несколько часов увижу его. Спустившись на кухню, первым делом я щелкнула кофеварку, а затем, налив себе воды, закинула в рот четыре таблетки, делая несколько больших глотков. Каждый день одно и тоже. Мой организм уже наполовину состоит из лекарств, наверно. Я усмехнулась, и взяв кружку кофе, вышла на террасу, потягиваясь всем телом. Утро было почти добрым. Этот август выдался, как никогда солнечным, но вместе с тем и очень жарким. Кондиционер едва справлялся с повышенной температурой, и я была вынуждена находиться во дворе под навесом, где не было прямых солнечных лучей. Зеленые кусты радовали глаз, а высокий каменный забор прятал нашу личную жизнь от непрошенных гостей и соседей. Но сегодня, уже скоро, должен приехать мой муж, мой любимый Итан, и встретить я должна была его дома с ароматной выпечкой, на которую мы подсели вместе. Проведя рукой по полочке над камином, я улыбнулась своим воспоминаниям, что были запечатлены на фотографиях в светлых рамочках. На самой первой, и самой важной в моей жизни был Итан, запечатлённый ещё тогда, в самом начале, когда мы прогуливались в парке, недалеко от дома группы, где он случайно попал в кадр, но я так и не смогла забыть про эту фотографию, и, после недолгих споров, я отвоевала право поставить ее тут. Далее было пару совместных фотографий с нашими друзьями, где мы дурачились, с довольно-таки забавными лицами кривлялись на камеру, что стояла с таймером. Фотография с моей любимой Анной, что уже почти три года воспитывает прекрасного мальчика, качуя с супругом из Рима во Флоренцию и обратно. А фото, что стояло посередине, занимало, определенно, отдельное место в моем сердце. На нем я прижималась к плечу Итана щекой, с любовью глядя в его темные глаза, держа свадебный букет одной рукой, а второй рукой, скрытой от камеры, держалась за супруга, боясь упасть с высокой шпильки, что меня заставили обуть для фото, чтобы быть повыше. За свадебным фото в серебристых рамках стояли две свадебные клятвы. Моя милая Хелли, я испытываю чувство гордости оттого, что беру тебя в законные супруги. У нас всегда были те чувства и понимание, которые можно испытать только при настоящей любви. Ты помогла мне справиться со всеми трудностями, которые вставали передо мной.  Содействовала моему личному росту, повысила мою самооценку и помогла мне стать лучше. Ты помогла стать мне тем, кто я сейчас. И с твоей помощью завтра я стану лучше, чем я был вчера. Я люблю то, как ты меня любишь и заботишься. Я люблю то, как ты веришь и доверяешь мне. Я люблю, как ты прекрасно выглядишь ради меня. Я люблю тебя и люблю свою жизнь с тобой. Сегодня, когда мы начинаем свою жизнь как муж и жена, я заявляю, что посвящаю свою жизнь тебе. И так же моя: Я обещаю поощрять и вдохновлять тебя, смеяться вместе с тобой и утешать тебя в печали. Обещаю любить тебя в хорошие времена и плохие, когда жизнь кажется легкой и когда жизнь кажется тяжелой, когда наши отношения будут безоблачными как небо, и даже если на горизонте появятся свинцовые тучи. Я обещаю беречь тебя и всегда глубоко чтить тебя. Все это я обещаю сегодня и во все дни нашей совместной жизни. Обещаю говорить и слушать, доверять и ценить, уважать и беречь, поддерживать и делать сильнее друг друга на протяжении всех жизненных радостей и печалей. Делиться надеждами, мыслями и мечтами.  Я буду совершенствоваться и совершенствовать наши отношения. Я обещаю быть честной и обсуждать все свои потребности и чувства, я обещаю прислушиваться к тебе. Я буду верна тебе душой, телом и духом. Сегодня я даю тебе это обещание. С нашей свадьбы прошло ровно два года. Сегодня наш небольшой двойной праздник - два года, как мы - семья, и четыре года, как мы вместе. Надев белое летнее платье, новые серьги, что Итан не так давно привёз мне из Парижа, и, собрав волосы в аккуратную прическу, я села на диван в ожидании мужа. Он должен приехать уже с минуты на минуту, и я безумно сильно нервничала, ведь я так сильно по нему соскучилась за этот месяц разлуки. Дверь в дом открылась ровно в тот момент, когда я делала глоток кофе и листала в телефоне последние новости. И на душе стало тепло, когда я услышала его голос. -Я дома. Бросив тут же все, я побежала к своему мужу, запрыгивая на него, обнимая за шею и прижимаясь сразу же к его губам. Сумка из его рук с сильным грохотом оказалась на полу, а сильные руки подхватили меня за ягодицы, не давая упасть на пол. -Привет, милая. -Привет, - прошептала я в ответ. Мы так давно уже вместе, но химия, что зародилась еще четыре года назад, не прошла и по сей день. Я скучала по нему, казалось ещё сильнее, и каждый раз отпускать его в очередную поездку стало тяжелее. Тот локдаун, что длился почти два года, сблизил нас слишком сильно, что мы едва не разбежались, и я уже бронировала билет во Флоренцию, к отцу, кидала вещи в чемодан, но Итан не дал мне уйти, прижал меня к себе так сильно, что тогда у меня перехватило дыхание, и его слова, что у нас все получится, все будет хорошо, заставили меня в это поверить, и больше таких скандалов не было. Посадив меня на спинку дивана, все так же придерживая за бедра, Итан нежно провёл тыльной стороной ладони по моей щеке, улыбаясь так, как умеет только он. -Наконец-то, я дома. В ответ на его ласку, я потерлась сама щекой о его руку, влюблённо смотря в его глаза. -Мама только за сегодня мне позвонила раза три, спрашивая, где ее сын, - засмеялась я, понимая, насколько комично звучит мой голос. -Я обещал приехать к ним. Надеюсь, они не обидятся, если мы приедем завтра, - он приподнял одну бровь, заигрывая своим взглядом, наклоняясь к моей шее, - а может и через неделю. Соскочив с дивана, я шлепнула его по животу, покрытому майкой, и направилась к кухонной стойке, доставая уже остывший пирог, а так же щёлкая кнопкой кофеварки. -Ну уж нет, мы поедем к родителям. Ты попьёшь кофе и сходишь в душ, а я пока твои вещи разберу. -Кстати, - он отошёл обратно к чемодану и сумке, из которой достал небольшую коробочку, - это тебе. Получив короткий поцелуй в висок, с широкой улыбкой на лице, я приняла подарок, открывать который не спешила. -С годовщиной, - он вновь любовно погладил меня по щеке. -Спасибо. В коробочке оказались серьги. Небольшие золотые сережки с изумрудом, что так подходили к моим глазам. За последний год я очень сильно увлеклась ювелирными украшениями, и теперь у меня была целая коллекция различных браслетов, подвесок, а так же колец и серёжек. Большую часть я купила себе сама, а так же их приобрел Торкио, но так же было множество мелочи, которую отдавали ребятам в качестве подарков некоторые щедрые бренды после фотосессии или рекламы. Итан был свеж, аккуратен, и подаренные мной ему на годовщину титановые запонки прекрасно гармонировали с его костюмом. Он благородно подставил мне свой локоть, перед выходом из дома, и, захватив пирог, мы направились к родителям. С мамочкой и папой Итана в первый год после свадьбы мы виделись куда чаще, чем с Итаном. Сестры Торкио вышли замуж и разъехались по разным сторонам Рима, и чтобы Мартина не скучала, пока ее супруга не было дома, я приезжала чуть ли не через день. Итан перекинул ремень через грудь и кинул строгий взгляд на меня, заставляя сделать также, завел автомобиль, и выехал на дорогу. -Как себя чувствуешь? - Аккуратно поинтересовался супруг, беря мою ладонь в свою руку. -Все хорошо, - улыбнулась я. -Когда следующий приём у врача? Мне пойти с тобой? Я грустно вздохнула, отворачиваясь к окну, вспоминая, что через неделю снова идти к гинекологу. Год назад поставленный диагноз - поликистоз яичников, когда мы наконец-таки решились на обследования, чтобы завести ребёнка, перевернул мою жизнь полностью. И уже год я пытаюсь добиться хоть каких-то результатов, впихивая в себя все, что только выписывает врач, а овуляция так и не настаёт, собственно, как и беременность. -Если сможешь, то да, я хочу, чтобы ты поехал со мной. Я уже не вывожу слушать одно и то же. -Вдруг на этот раз будут какие-нибудь хорошие новости? -За одиннадцать месяцев не было изменений, а сейчас каким-то образом будут. Не смеши меня. К черту. Не хочу об этом говорить. Расскажешь, что было интересного в этой поездке? Итан радостно рассказывал о новых интервью, как особое внимание уделяли тому, что только недавно, чуть меньше полугода назад узнали, что Виктория во время локдауна стала мамой, и все внимание было приковано только к ней, особенно к тому, что именно Эйден, ее супруг, сидит с ребенком дома, пока мама находится в отъезде. Странные эти папарацци, за почти три года им ни разу не удалось заснять Викторию с моим братом, гуляющими с ребенком, зато в едва Дамиано с Джорджией вышли из аэропорта после медового месяца, сразу же заметили и кольца и едва округлившийся животик. Мне же было смешно. Я не понимала, почему, живя в двадцать первом веке, люди до сих пор разделяют женское и мужские обязанности. Однако, и я была удивлена, когда поняла, каким прекрасным отцом стал Эйден, и с каким трепетом он ждал прекрасное чудо. Иногда он звонил и жаловался, что его жена может спокойно разбудить его среди ночи и сказать, что хочет манго, и он, пусть и бухтя, но собирался и шел в ближайший круглосуточный магазин. К дому Торкио я даже не заметила, как подъехали, пребывая в каких-то своих мыслях. Итан забрал с заднего сидения пирог и, обойдя машину, открыл мне дверь. Мартина встретила нас на кухне, готовя обед для нас и приехавшей семьи Лукреции. Обменявшись поцелуями в щеки, я взяла фартук, и, как у себя дома, взялась помогать готовить, пока Итан обнимался с сестрой, ведь они не виделись уже так давно. -Я была уверена, что Итан не поедет сегодня, - улыбнулась женщина, продолжая помешивать соус. -Я умею уговаривать. К тому же, вечером он обещал меня отвести в ресторан, - протянула я, мечтательно закатывая глаза. -Зачем вам эти рестораны? Оставайтесь тут, я вечером пойду к соседке, не буду вам мешать. Подмигнув, Мартина накрыла мою руку, а потом рассмеялась с моего лица. -Мам, - обратилась я, смущаясь, - не в этом дело. -Ладно, ладно, это не мое дело. Как твой папа? Давно его не видела. Он не собирается приехать? -Скорее всего я поеду к нему, - я пожала плечами, - видно будет. Пока не до поездок. Пока Итан не уедет, снова пойдём ко врачам. -У меня почти все готово, - ловко перевела тему мама Торкио, взмахнув руками, а потом, снова приобняв меня, шепнула на ухо, - я очень рада, что вы приехали. Я отошла на другую сторону кухни, доставая тарелки, но никак не могла дотянуться до самого верха, пока со спины меня не обнял мой мужчина, заботливо доставший все необходимое. Я улыбнулась. Перекинув мои волосы на одно плечо, он нежно коснулся моей шеи губами, и потерся носом о щеку. -Ты такая чудесная, я очень скучал. Развернувшись в его руках, я закинула руки на его шею и посмотрела в его темные глаза, ловя себя на мысли, что в них я точно тону. -И я очень скучала. И я уже приблизилась для поцелуя, но громкий голос Лукреции отвлёк нас. -Дома будете миловаться. Мы с дороги и голодные, через весь Рим ехали, вообще-то, - мы лишь хихикнули, все же встречаясь губами. Обед прошёл в спокойной семейной обстановке. Мы обсуждали предстоящую премию сеньора Торкио. Его недавнюю картину выдвинули в нескольких номинациях, и теперь мы все переживали за него. Лукреция обнимала своего супруга, радуясь, что она уже почти год, как жена, и не могла нарадоваться тому, что она съехала от родителей и теперь строит свою семью. Ее горящие глаза были признаком того, как она счастлива с этим мужчиной, поэтому всякий раз, получая очередной комплимент от него, она ластилась к его телу, как делала я в начале наших с Итаном отношений. Вся семья Итана стала для меня самыми близкими людьми. Мамочка Итана была просто восхитительным человеком. И после смерти моей мамы она, конечно же, не заменила ее, но я смогла спокойно называть ее мамой, с ее позволения, понимая, что этим я ни в коем случае не предаю память. Мартина стала моей второй мамой, с которой было так же спокойно и комфортно, как и с моей. Конечно, со временем весь груз горя прошёл, оставляя после себя лишь чистые и приятные воспоминания, которые хранятся глубоко в сердце. Нам всем стало легче. Папа не работал почти год, ему было тяжело находиться в их клинике одному, но он все же нашёл в себе силы после того, как стал дедушкой. Эйден, с появлением сына, отпустил все обиды в сторону Итана и больше не считал его виновным в той аварии, да и вообще больше не старался опекать меня, только лишь по моей просьбе. А сам Итан нашёл в себе силы, чтобы снова сесть за руль автомобиля, что мы купили не так давно. Жизнь била ключом за исключением проблем со здоровьем, что были не так серьёзны, но родителями мы стать так и не смогли. Пока ещё. В ресторане Итан держал меня за руку, вспоминая дни нашего второго знакомства, когда у нас все и завертелось. Каждый год мы приходили в одно и то же место и отмечали нашу дату. И вот сейчас я смотрела в карие глаза своего мужа, на наши руки, и не могла поверить, что мы через столько всего прошли вместе. -Сегодня только наш день, - он сильнее сжал мою руку, - и я рад, что тогда решился признаться тебе в своих чувствах. -Я тоже рада, - свободной рукой я подняла бокал, аккуратно касаясь края его фужера, и сделала пару глотков вина, - ммм, мое любимое. -Все для тебя, моя любовь. Как бы приторно мы не смотрелись со стороны, мне нравилось это. Хотелось нежничать, обнимать, целовать Итана, пить вино, заедать сыром, а потом снова целовать и обнимать. -Прошу, - Торкио встал рядом со столом и протянул мне руку, приглашая на медленный танец. Живая музыка была фишкой этого места и, когда заиграла скрипка, а вместе с ней и контрабас, Итан, как любитель живой музыки, не удержался и, подхватив меня за талию, закружил в танце. Мы даже не говорили, и в этом не было необходимости. Мы чувствовали друг друга. Он властно вёл меня в танце, поддерживая за мой бок, и, в рамках приличия, не опускал руку ниже и не заводил ее на мою открытую спину. Я же держала одну свою руку на его сильном плече, гордо расправив свои плечи, а вторую полностью доверила в его вытянутую руку. Он кружил меня на грани головокружения, то делая темп быстрее, и я только и успевала слышать звон своих каблуков, то замедляясь, давая немного передохнуть и прижаться к нему, вдохнув аромат его любимого парфюма. Химия танца кружила нас, заставляя забыть о том, что вокруг нас за столиками сидели еще люди и, лишь, когда музыка затихла, оповещая о конце копозиции, я, с улыбкой, вынырнула из своего небольшого мирка, слегка краснея. -Спасибо за танец, - он галантно поцеловал тыльную сторону ладони, поклонившись, а я улыбнулась и чуть согнула ноги в коленях, высказывая своё почтение. -Ты великолепен, - шепнула я ему на ухо, когда мы вернулись за столик под аплодисменты посетителей. В этом ресторане было редкостью, чтобы гости выходили в центр зала для танцев, лишь пару гостей не стеснялись этого и с удовольствием кружились вместе с нами, либо без нас, радуя глаз своим профессионализмом. Для нас это был уже не первый танец. И только первое посещение этого места вызывало стеснение, когда я ещё не была женой Торкио, но отказать не могла, ведь он столько времени желал сводить меня в это место и закружить в медленном танце. А сейчас, став постоянными посетителями этого ресторана, я с удовольствием соглашалась на эту авантюру, под взглядами хорошо знакомого нам персонала. Домой мы вернулись навеселе. Таксист, что вёз нас, травил анекдоты, а под конец сказал, что где-то видел моего мужа, на что мы, рассмеявшись, сказали, что он ошибся, а потом, как нарочно, заиграла песня их группы, после чего он снова оглянулся на нас, но мы уже успели вылезти из такси, и на прощание пожали плечами и помахали вслед. Едва я ступила за большую железную дверь, наступая на каменную дорожку, я сняла туфли и подцепила их двумя пальцами, все также держа Итана под руку. Он был моей опорой, что сейчас, что все эти годы, я была благодарная судьбе за то, что я сейчас имела. И я знаю, что наша история только начинается.