Лилия бессилия

Оставшись одна, шпионка просунула руку под подушку и вытащила небольшой кинжал. Она успела украсть его у Арамиса, пока тот сидел рядом и восхищенно наблюдал за ней. Да уж, легко работать с безнадежными романтиками и ловеласами, она сразу заметила, каким оценивающим взглядом он окинул ее при прощании, даже не поняв, что она извлекла холодной оружие из его одежды. Даже в таком состоянии, она еще могла извлечь выгоду из своей красоты. Если нужно будет бежать, надо будет постараться держаться ближе к Арамису, уж его-то она точно сможет очаровать. Шпионку не покидало ощущение надвигающейся опасности. Как зверь, она интуитивно умела оценить любую ситуацию и определить, как и когда нужно действовать. В Армантьере предчувствие не подвело ее, но физическая слабость и необходимость ждать судна для отплытия помешали ее исчезновению. Сейчас она кожей ощущала, как над ней нависла угроза, и пыталась себя защитить. Но от кого? Д'Артаньяна она не боялась, если вдруг мушкетеры не смогут его урезонить, она продемонстрирует свою болезненность и притворится, что совершила убийство Констанции из ревности, он доверчивый юнец, не сможет убить ее сам, а от казни его друзья отказались. Нет, он ей не помеха. Ришелье опасен, но ему неизвестно о внезапно вспыхнувшей жалости к ней Атоса, да и прошлое мужа знает лишь его капитан. Ее исчезновение, скорее, будет истолковано как преждевременная смерть от рук известной четверки. Пока она находится в Берри, от Кардинала Миледи относительно защищена. Винтер? Да, этот мужчина ни перед чем не остановится, она не знает, где его оставил Д'Артаньян, и сколько ему известно. Оружие под рукой пригодится ей, бдительность нельзя терять ни в коем случае. Беспомощность никогда не прельщала Миледи, в ее арсенале было много театральных заготовок для смятения противника, яды и кинжалы, но сейчас ее собственное тело предавало ее, и это пугало. Как защитить себя, если даже попытка встать с постели вызывает неслыханную усталость. Успокоив растревоженные нервы, она спрятала кинжал, поправила пеньюар и прислушалась к звукам в доме. В дверь постучали. Прислуживающая ей девушка (которую Атос отправил с едой к жене) без устали щебетала, оказывается они с мужем снова стали причиной сплетен, местные жители даже не поняли, что Миледи и есть та самая графиня де Ла Фер, которая трагически погибла во время охоты. Ну что ж, это ей на пользу, так информация о ней медленнее дойдет до Парижа, лучше остаться загадкой. Анна притворилась, что хочет спать, несколько раз картинно зевнула и, наконец, когда это простушка унесла поднос, насладилась одиночеством. Вернее, ей так показалось. . . . . - Так я был прав, и она все-таки затащила его в свою постель, видимо, теперь шантажирует его ребенком, поэтому он так и переменился, - подытожил Д'Артаньян, когда Арамис закончил свой рассказ. - Ты все искаженно слышишь. Отношения Атоса с Миледи имеют более давнюю историю, чем мы можем осознать. Вновь столкнувшись лицом к лицу в «Красной голубятне», они поддались чувствам. После этого наш друг уже не мог видеть в ней исчадие ада, коим тебе описывал, я думаю, он и раньше просто маскировал свое отношение к ней деланным презрением и равнодушием. Он и сам сказал, что отправился увезти ее сюда, еще не подозревая о ее беременности, для него уже тогда была немыслима мысль расстаться с ней. - Но она совершила столько злодеяний, она пыталась нас убить, отправить, она избавилась от невинной Констанции, как… Тот Атос, которого я знаю, никогда бы не простил ей этого. - Сердце гордое, его не заставить любить кого-то или ненавидеть по желанию, наш друг всего лишь живой человек, ему чувства не чужды. - Но вы с Портосом.. - Пойми нас, она любимая женщина нашего друга, да, да, именно любимая. Ты не видел, как он выглядел, когда мы приехали, а Миледи была без чувств. Мы не можем уничтожить ее, не причинив ему боли. А тут еще и ребенок замешан. - Ей действительно так плохо, что нужен покой, или Атос преувеличивает? - Она чуть не умерла, насколько я понял, ее состояние с самого начала было не лучшим, но возвращение во Францию, погони, скачки окончательно его ухудшили, а приезд сюда стал последней каплей. Она даже встать сейчас самостоятельно не может, врач очень встревожен, он сказал Атосу, что, если будет выкидыш, это точно убьет ее. Поэтому наш друг так нервничает. - Я не буду ничего предпринимать в отношении нее пока, но это не значит, что я ее прощу. - Это все, что мы может просить от тебя. Арамис похлопал гасконца по плечу и повернулся в сторону дома. - Странно, чья это лошадь? Не помню, чтобы мы видели кого-то верхом, когда выходили, - настороженно заметил он. - Не моя, я спешился и привязал коня в другом месте. - Надо проверить.