Притяжение влюбленных сердец

Яков Платонович ходил из угла в угол, напоминая себе тигра в клетке, которого он видел когда-то давно в петербургском зоопарке. Поминутно смотря на часы, он пытался силой мысли заставить минутную стрелку двигаться быстрее, но увы, она, как назло, двигалась лишь медленнее. Скоро в обратную сторону пойдет! Анна Викторовна, дорогая супруга, с таинственным видом зазвала его совершить ритуал омовения, однако просила выждать четверть часа, ускользнув первой. Якову пришлось согласиться, чтоб не огорчать любимую, сам он вовсе ждать не желал. Опять Анна испытывает его выдержку! Зная шебутной характер второй половины, Штольман сгорал от нетерпения и уже предвкушал минуты долгожданной близости. Эта невозможная скромница не давалась ему в руки всю неделю. А может и больше! Уповая на то, что им досталась супружеская постель в большой проходной комнате, Аня уговаривала мужа потерпеть, и уворачивалась от его настойчивых объятий. Объяснялась она, разумеется, складно и убедительно. По дому то и дело сновала хозяйка, бегали по различным надобностям хозяйские дети... Но на его темперамент уговоры действовали из рук вон плохо. А ведь до этого было еще несколько дней их трудного путешествия на санях, где им тоже не удалось остаться наедине. Ночевки выходили неудобными, останавливаться приходилось на постоялых дворах, в общих комнатах, где путешественникам приходилось стелить свою дорожную постель в одной комнате вместе с другими путниками, ожидающими смену лошадей. А сегодня, после того как он так долго мечтал добраться до ее нежного тела, какое может быть мытье? Разве что позже! Он набросится на свою Анну немедленно, стребуя с нее супружеский долг, как только за ним закроется дверь парной. А уж все остальное, включая обещанные веники, подождет... Ради бога, что творит с ним страсть? Он никогда не желал так женщину. Нежное создание разбудило в нем такую бурю неутоленного желания, что Яков иногда сознательно останавливал себя, оставляя жену в покое под утро, давая ей отдохнуть, поспать, придти в себя. Сегодня вечером Яков нетерпеливо косился на Анечку, пока дописывал бумаги. Она, невинно напевая, неторопливо собирала свой женский арсенал для парной. В тканевую сумочку отправилось нежное хлопковой белье, простынки, стеклянные пузырьки с шампунями. Анна Викторовна была чрезвычайно довольна намечающейся шалостью и весело поглядывала на мужа. Ну что за женщина! Штольман не знал, что Анна задумала, но его воображение отключило всякий анализ, и подстегнутое страстью сознание выдавало ему картины одну восхитительнее другой. Вот, наконец, прошло четырнадцать минут, и Яков решительно двинулся в сторону бани. Его с яростной подозрительностью облаял хозяйский пес, непокрытую голову обдул морозный ветерок, но вот, минута, другая и господин надворный советник вбежал на деревянное крылечко. Он нетерпеливо постучал в тяжелую, из крепкого дерева, дверь. - Яша, ты? - Раздался взволнованный голос Анны. - Я..- сказал ее муж хриплым голосом. Она открыла дверь: - Входи же скорее! Яков зашел, улыбаясь как влюбленный гимназист, и у него захватило дух при виде жены. Анечка уже наскоро ополоснулась, причудливо подвязав простынку на манер римской туники, коварно скрыв волнующую мужа наготу. Впрочем, возбужденная грудь с твердыми сосками вполне себе просвечивала сквозь простынку, и Яков тут же представил, как он припадет к ней губами. Аня с удовольствием, ласковыми торопливыми движениями раздевала мужа, смотря на него своими лучистыми любящими глазами. Когда она расстегнула и сняла с Якова рубашку, он не выдержал и прижал ее к себе, начав осыпать поцелуями. Как долго он ждал! И вот дождался! Как соскучился по ее обнаженному телу! Сейчас он поцелует Анечку тысячу раз.. - Яша...подожди. Я хочу тебя помыть! - широко улыбнулась Аня. - Ты так много ухаживаешь за мной, так трепетно! Я тоже хочу! Штольман опустил голову и тяжело дышал, уткнувшись ей в шею губами. Его мыть? Да он сейчас взорвется от желания! - Ну пожалуйста, Яшенька! - нежно сказала Аня, поглаживая мужа по затылку. Ладно. Пожалуй, он готов еще немного подождать. - Ну что же, - улыбнулся ей муж. - Отдаюсь тебе на эксперименты. Можешь делать со мной, что хочешь! Соблазнительница. - он поцеловал ее в кончик носа. - Беру пример с тебя! - Анна обрадованно начала развязывать ему тесемки домашних брюк, и вот Яков стоял перед ней обнаженный, а его фея по-прежнему была прикрыта простынкой. Аня взяла мужа за руку и, таинственно улыбаясь, повела недоумевающего Якова в парную, освещенную светом нескольких свечей. Она усадила мужа на лавку и начала потихоньку поливать теплой водой из ковшика. - Закрой глаза.. - прошептала ненаглядная в ухо. - Расслабься, Яшенька. С расслаблением у Якова всегда было не очень, но он честно старался и даже глаза закрыл. Аня взяла в ладошки немного шампуня и массировала ему голову. Ее нежные пальчики любовно перебирали завитки его волос на макушке и затылке. И правда, очень приятно... - подумал он. Затем Яков почувствовал, как его опять щедро облили теплой водой и уложили на лавку, воркуя как над его телом, и ним самим, как над дитем малым. На деле это Анна Викторовна игралась, а он потакал ей в этой невинной забаве. Жена проходилась мягкими пальчиками по всем его мышцам, любовно намыливая. Это было так необычно, но так приятно отдаться в руки любимой. Восхитительное ощущение! Аня так заботливо касалась его тела...Она массировала ему руки, плечи, лопатки, поясницу, пока не добралась до запретных мест. Тут обольстительница..или скромница.. (Яков пока не определился) остановилась. - Ты же не против? - вдруг прошептала она. Яков открыл глаза, посмотрел на раскрасневшуюся мойщицу и снова их прикрыл. Улыбаясь, он ответил: - Не против. Штольман был готов позволить своей жене все, что угодно, куда более смелые ласки, но он позже об этом подумает... Было очень любопытно, куда осмелится зайти в чувственных прикосновениях его вторая половинка. Яков приготовился. Аня взяла еще немного душистого мыла и начала проходиться по его ягодицам, мошонке и прочим мужским атрибутам, вполне себе расхрабрившись, и вновь и вновь споласкивая все восставшие от ласки места теплой водой. Яков дивился такой смелости, боясь вспугнуть соблазнительницу. Дотронься до него... посильнее, Аня! - думал он. Хотелось застонать в голос. - А лучше поцелуй, прямо туда. - Только и мог думать он, но его фея о таких ласках пока не подозревала, поэтому мужу приходилось лишь мечтать, но все у них впереди, главное поощрять ее и дальше, с лаской и необходимой деликатностью. "Та женщина..она что же, совсем о Вас не заботилась...?!" Так как ты, драгоценная моя супруга, обо мне вообще никто не заботился. Все ждали лишь чего-то для себя, и он всегда, с готовностью, отдавал, потому что он сильный, и он мужчина. Он мог и хотел отдавать, это часть его натуры... но как приятно вот так расслабиться, зная что руки любимой подарят лишь ласку, тепло и такую нежную заботу. Яков был растроган. Он не ожидал, что ему так понравится принимать от жены ее робкие нежные ухаживания. Какая Аня все-таки чуткая! Он разомлел от ее рук и потерял счет времени. Ее касания, казалось, были везде. Он растворился в ее бесконечной ласке. Его бесконечно намыливали, терли, ласкали, споласкивали...Яков забыл о тревогах, трудностях, волнениях, осталась только нега и удовольствие. И волнующая его женщина рядом. Он вспомнил чувство из далекого детства, ощущение невероятного спокойствия и счастья. Аня, не зная, что творится в душе ее мужа, просто радостно дарила ему прикосновения. Была в этом особенная близость, доступная лишь двоим. Яков допустил ее до себя, наконец доверился, уступая и открываясь. Будучи таким сильным, серьезным, часто напряженным, он совсем не умел расслабляться. Она так хотела оправдать его доверие, подарить ему негу и удовольствие. Своим горячим сердечком Аня чувствовала, что это Якову необходимо. И почаще. Он готов отдавать всего себя без остатка, но так мало берет себе, а ведь заслуживает намного больше! Аня хлопковой тряпочкой помыла разгоряченное тело супруга, Яков довольно улыбнулся, но расслабляться раздумал. Тигр в клетке проснулся. Приоткрыв глаза, он заметил, как простынка его жены уже почти ничего не скрывает. Она прилипла к телу, обрисовывая каждый его изгиб. - Ну идите же ко мне, я так соскучился, - попросил он, лаская Аню глазами. - Потерпи, Яшенька.. - ласково улыбнулась супруга. - Еще немного, и я тебя отпущу, чистого и румяного! - А я тебя не отпущу.. пообещал муж.- вот только доберусь.. моя соблазнительница! - Он опять размечтался, и только деликатные струйки теплой воды напомнили Якову что мытье продолжается. Анна взялась за ноги. Она хорошенечко помыла каждый пальчик, жесткой мочалкой натерла ступни. - Ну вот, - сказала она, - теперь ты сияешь и натерт до скрипа. Я пошла за веником! - Аня, признайся, ты смерти моей хочешь? - простонал возбужденный Штольман. Тигр в клетке сходил с ума. - Неужели все так плохо? - невинно спросила она. - Все слишком хорошо, меня сейчас просто разорвет от избытка чувств! - иронично пообещал Яков. - Яшенька, я быстро. - пожала плечами Анна и взяла запаренный веничек. Она начала неторопливо проходить влажными листьями по чистым пяткам Штольмана, по его спине, нагнетая пар, и нежно хлопала его, уделяя внимание всему телу. Но Якова беспокоил совсем другой жар, бушевавший внутри его тела. - Аня.. Анечка, я тебя официально предупреждаю, я сейчас умру от неутоленных желаний, и виновата будешь только ты. Аня шепнула на ухо: - Потерпи еще чуть чуть..пожалуйста - она наклонилась поцеловать его в губы. - Ну, разве что чуть чуть..- пробормотал Яков, опять сдаваясь. - Переворачивайся, Яша! - попросила Анна. Яков перевернулся и вдруг увидел Аню в свете свечей, такую восхитительную до невозможности. Березовые листья, прилипшие к ее ногам, бедрам и простынке, прикрывающей грудь. Влажная ткань облепила ее стройное тело, а по крепким ногам текли капли воды. - Ну все! - сказал Штольман, качая головой, - я обещал, но я больше не могу! Сейчас же иди сюда, жена моя. Я желаю немедленно раздеть тебя. - А ополоснуться? - протянула Анна, - от листиков? - Позже ополоснемся. - категорично сказал Яков. Он сел на лавку, нетерпеливо притянул жену к себе и уверенно потянул узел ткани. Аня больше не спорила и позволила себя раздеть. Она стояла перед мужем обнаженная и наблюдала за его лицом. Раньше, в девичестве, она не догадывалась и не думала об этом, как женское тело действует на мужчину. Теперь она понимала. Глаза Якова, когда он видел ее обнаженную, стремительно темнели. Вот и сейчас он уверенно привлек ее к себе, и, продолжая сидеть, поймал губами ее сосок, нежно вытягивая его губами. И тут же задохнулся от избытка эмоций. Она стояла перед ним такая тихая, молчаливая, серьезно смотрела на него, а потом закрыла глаза, отдавшись его ласке. Рукой она перебирала его мокрые волосы. Он обнял ее за влажные ягодицы, ощущая нежную кожу и округлость мышц. Яша застонал, втягивая другой сосок. Ладонями он оглаживал промежность немного раздвигая жене бедра. Когда Яков дотронулся ладонью до нежных складочек, он опустился на колени и припал губами к низу ее живота. Аня вздохнула. Он знал, что ей неловко. - Ох, Яша! - прошептала она. - Я был в полном распоряжении у Вас, прекрасная сударыня. - сказал Штольман. - Теперь моя очередь. Да, Анечка? - Да! - Смущенно подтвердила Анна и засмеялась. Он посадил Аню на среднюю лавку и нежно раздвинул ей ноги, продолжая осыпать бедра поцелуями, пока она не откинулась на спину и не расслабилась. Так то лучше! - удовлетворенно подумал Штльман. - Скромная моя... Она с ума его сводила то плескавшемся в глубине глаз желанием, то отводя глаза и отчаянно краснея. Яков успел неплохо узнать свою жену - чем больше ласк и поцелуев она получала, тем менее робкой Аня становилась. Чем жарче он распалял ее, тем с большим желанием она отдавалась ему. И он никогда не торопился, лаская ее как можно дольше. Яков так хотел доставить ей удовольствие. Он мужчина, потерпит томление своих чресел, что с того, это всего лишь желание. Заниматься любовью было несравнимо большим счастьем. Он любил наблюдать за юной женой, подводя ее к пику наслаждения. Аня очаровательнейшим образом разрумянивалась, часто и глубоко дышала. Она была так искренна и открыта в своих желаниях. Крупные кольца длинных волос прикрывали обнаженную грудь. Он сам был на вершине блаженства от одного только ее вида. И сам себе завидовал. Никогда он Анечку никому не отдаст. Он ее добился, вытерпел капризы и шалости, выстрадал месяцы одиночества и неопределенности, таки урвав у судьбы кусочек счастья. Теперь такая чистая, добрая и искренняя женщина стала его женой и принадлежит только ему. А какая она чувственная! Его член уже болел от желания. - Ну все, иди ко мне, любимая, - сказал он и подвинул ее ягодицы к краю лавки. Аня раскрыла затуманенные удовольствием глаза и он тут же вошел в нее, наслаждаясь ощущениями. Яков видел отблеск свечей в ее распахнутых глазах. Впрочем, он сразу зацеловал ей веки, молчаливо убеждая не смотреть, а сосредоточиться на ощущениях. Яков брал ее неторопливо, разводя ее мягкие коленки и позволяя как можно полнее прочувствовать его. - Как же он терпелив! - Подумала Анна. - Какой Яков нежный. Она иногда приоткрывала глаза и смотрела на его напряженные скулы, яркие губы и темные от возбуждения глаза. Аня обвила ягодицы мужа ногами и подвинулась к нему совсем близко. Яков тут же обнял ее за плечи и жадно поцеловал. Вдруг ей стало так хорошо, как еще никогда не было. Анна прижалась к мужу, для надежности прижав свои пятки к его ягодицам посильнее. Каждый его толчок отзывался в ней таким блаженством, что она с удивлением почувствовала на своих руках мурашки, несмотря на жаркий банный воздух. Яков немедленно излился в нее, замерев. Темными глазами он проследил, как его семя вытекает из ее лона. Это было зрелище лишь для него одного. Любимая прикрыла глаза, расслабившись. Отдышавшись, он запечатлел на губах жены поцелуй и потянулся к бочке с водой. Расслабленная, полная неги Аня растянулась на лавке и почувствовала как теплые струйки воды понемногу льются на ее тело. Это заботливый Яков уже навел водичку нужной температуры. Так бы лежала и лежала. Она блаженно зажмурилась. - Жарко, Анечка? - спросил ласково Штольман. - Очень! - расслабленно улыбнулась она. - Я надеялся еще тебя попарить. - хитро улыбнулся муж. - Сейчас немного остыну... - счастливо сказала Аня, и посмотрим, кто кого перепарит! Но мне так жарко.. пойдем на снег? - Ты уверена? - изумился Яков. - Очень хочется! - подтвердила жена. Обвязавшись сухими простынями они выскочили на задний двор, за которым сразу начинался лес. Аня задумалась, прислушиваясь к звукам вечерней деревенской жизни, но потом вдруг взвизгнула и побежала босиком по снегу. - Анна, нет! Стой! - забеспокоился муж и побежал следом. Как он сейчас понимал ее несравненную маменьку Марию Тимофеевну. Ступни Штольмана обожгло холодом, словно это был огонь. Не смотря на то, что он бежал по снегу, ступни горели. Их просто распирало от жара. Наконец он увидел простынку у деревьев и ухватил, пока разгоряченная Анна опять не ускользнула. В руках у нее были полные пригорошни снега, которые он немедленно стряхнул с ее ладоней. Он схватил Аннушку в охапку и понес обратно в парилку. - Ну, Анна Викторовна! - качал головой Штольман, глядя на веселую жену и отряхивая снег со щиколоток. Аня сидела на лавке и хитро глядела на супруга. - Точно не холодно? - усомнился Яков. - Пойдем скорее отогреваться, а то я переживаю после недавних событий. Взяв ее за руку он отвел жену в парилку, сразу же поддав пара для надежности. Яков взял веник. - Будете лежать или стоять? - усмехнулся Штольман. - Стоя! - сказала Анна. - Хлопайте лучше стоя. Так легче убегать будет в случае чего! Яков нетерпеливо сдернул простынку с плеч жены. - Вот так. Обопритесь на лавку, - сказал он и Аня послушалась. - И немного расставьте ноги. - коварно добавил он. - Мне уже страшно! - засмеялась Аня, оглядываясь. - Не бойтесь. Я буду джентльменом. сказал муж. - Хлопать сильно не буду. Он деликатно нагонял пар на молочную кожу свое драгоценной, с удовольствием замечая, как она понемногу краснеет и начал похлопывать ее невесомыми нежными касаниями. - Что-то я ничего не чувствую! - возмущенно обернувшись, сердито сказала Аня. И добавила с ехидцей: - Вы, право, Яков Платонович, гладите меня, а не парите! - Ну, если вы просите, - разулыбался Штольман и ощутимо махнул веником ее по ягодицам, с удовлетворением услышав тонкий девичий писк. - Так достаточно чувствительно? - Поинтересовался он. Сразу продолжить в том же духе побоялся. Вдруг обидится? - Я пока не поняла! - задумалась Анна. Яков позволил себе разойтись и начал охаживать жену хлесткими движениями. Спина ее немедленно загорелась красными пятнами, и украсилась березовыми листочками. Ожидаемо, жена долго не продержалась. - Все, Яшенька, хватит! Теперь я почувствовала! - начала смеяться Анна. Штольман немедленно бросил веник и начал целовать разгоряченную спину жены. - Ты не очень устала? - Спросил он на ушко, заправляя ей прядку и убирая кудри . Аня смущенно покачала головой, поняв куда муж клонит. Яков прижался к ней разгоряченным членом и раздвинул ей ягодицы. Он осторожно вошел сзади, придерживая Аню за низ живота. Двигаясь нежно и аккуратно, он ласкал рукой ей грудь и живот. Аня прижалась затылком к его лицу и почувствовала жаркое дыхание. Муж бурно кончил. Часть его семени сразу побежала по ее бедрам и он собственническим движением растер его ей по ягодицам и промежности. Аня поймала его руку и поцеловала. - Ты меня с ума сводишь. - Прошептал муж и начал осыпать жену поцелуями. После этого Штольман все-таки сполоснул Аннушку и усадил в предбаннике отдыхать, сам отправившись устранять следы их бесчинств из парной. Пока мужа не было рядом, Анна натирала ступни душистым маслом. Пожалуй, баня удалась! - подумала она. - Я тоже хочу. - раздалось у ее виска и Яков отобрал у жены флакон. Он основательно растер ей пяточки, локти и коленки, однако решительно отказался натираться в ответ. - Ну пожалуйста! - уговаривала его Аня, и Яков опять уступил, позволив поухаживать за собой. Штольман получил в награду улыбку жены и ее ласковый поцелуй. - Вот видите, Яков Платонович! - приговаривала Анна, любовно намазывая его маслом. Будете еще красивее! И ухоженнее! Хотя, куда уж больше... *** - Напарились, благородия? - Заулыбалась хозяйка дома, приглашая к столу пить чай. Анна налила в стакан воды и с наслаждением осушила его. - До полуночи как раз четверть часа осталось. А уж ночью париться никак нельзя. Вовремя прибежали! - подтвердила крестьянка. - Почему? - улыбнулся Штольман, наблюдая за Анной. - Так знамо дело, барин, ночью духи банные озорничают. Неужто не знаете? Опосля всех Банник парится с женой своей Обдерихой! Ох, страшны духи эти! Они ежели осерчают, могут с человека и кожу содрать, да на печь повесить. Или кипятком ошпарить. - Хорошо, что мы успели. - скромно согласилась Анна, чтобы не обижать добрую женщину. Однако они с Яковом Платоновичем не удержались и почти одновременно рассмеялись. Очень уж им было хорошо! Яков на мгновение почувствовал себя счастливым мальчишкой. - Барынька, Вы же гостинец Обдерихе опосля оставили, как я просила? - встрепенулась хозяйка. - Положила кусочек душистого мыла в левый угол парной, как было велено! - подтвердила Анна, сверкая глазами в сторону мужа. - Это Вы верно сделали. Банник строго следит, чтоб банные правила соблюдали. А ежели осерчает, так дверь подопрет, и из парилки не выпустит. Яков покосился на жену, которая оказывается, еще и хозяйку, с ее суевериями, уважила. - От чего же мне, Анна Викторовна, не сказали? Я бы поучаствовал. - сказал иронично Штольман. - А Вы парилку прибрали! Банник порядок любит. - тут же нашлась любимая. - Вы же, Яков Платонович, в чертовщину не верите! Аня вспомнила тот далекий сентябрьский вечер в полицейском участке. Яков тогда решительно отказывался верить в нечистую силу, и даже сердился на позднюю гостью за визит. Однако позже отчего-то разулыбался и смотрел на нее так, будто прекраснее барышни не было на свете. И винил в своих вольностях коньяк. Яков пил чай из большой чашки, наблюдая за Анной. Она мечтательно смотрела куда-то сквозь время и расстояние, улыбаясь своим мыслям. Штольман накрыл ее руку своей. Где бы Анна Викторовна сейчас не была, в каких облаках не витала, он хотел быть рядом.