Montekki vs Kapuletti

POV Соа Июль, август, сентябрь, октябрь, ноябрь, декабрь, январь. Февраль. Все эти месяца длились для меня чрезвычайно долго, дольше, чем обычно. Хотя, какое мне дело до этого? Ведь я теперь, как робот и не более. Все внутренние порывы, эмоции, чувства я буквально подавила в себе и стала похожа на холодную фарфоровую куклу. После того дня, Тао отвёз меня в дом и запер в кабинете, в которм Чанёль проводит свои странные «совещания» в компании Тао, Бэкхёна и Чена. В тот день мне было ужасно страшно. Я испугалась Чанёля, в голове стали всплывать кое-какие догадки о «скелетах, спрятанных в нашем семейном шкафу». А ещё, я боялась последствий. Что могло случится с Каем? От неведения мне оставалось лишь гадать, что выкинет старший братец: помилует или казнит? Почему то последний вариант я не отбрасывала и не исключала, хотя упрямо надеялась, что этого не случится. Перед тем, как Тао беспощадно запихнул меня в машину, я успела лицезреть, каким разгневанным был Чанёль в тот вечер. Глаза яростно сверкали, словно стреляли искрами, всем своим видом он показывал, что не в восторге от увиденной картины. Я покорно дожидалась Чанёля, сидя на диване в этой комнате «совета». Тао же стоял напротив, скрестив руки на груди, и не отводил от меня своего сурового взгляда. Меньше чем через час, в комнату влетел брат, в след за которым не спеша прошли и Бэкхён с Ченом, спрятав руки в карманах джинс. - Давно ты с ним знакома?! – без каких-либо прелюдий взревел Чанёль, встав передо мной. Его голос выражал раздражение и ярость, а сам он был похож на дьявола в этот момент. Я молчала. - Я тебя спрашиваю! Отвечай! – брат схватил меня за плечи и начал отчаянно трясти, будто таким образом, мог вырвать из меня слова признания. Его вовремя осадил Бэкхён. Несмотря на то, что парень не выделялся такими крупными габаритами, как Тао и Чанёль, от него всегда исходила мощная аура, готовая растоптать хоть японского сумоиста на ринге. - Чанёль, перестань! Ты её и так запугал! – стальным эхом огласилась вся комната, заставив всех вздрогнуть, включая и Чанёля, тем самым заставив его прекратить свои нападки. Бэкхён отодвинул брата в сторону, садясь передо мной на корточки и взяв ладони моих рук в свои, продолжив разговор уже со мной мягким и успокаивающим тоном, - Послушай, малыш, я знаю, тебе сейчас очень тяжело и толком ничего не понятно. Но это крайне важно. Ответь, пожалуйста. Милые черты лица парня исказила небольшая складка между бровей, и парень пронзительным взглядом уставился на меня в ожидании ответа. Я люблю Бэка как брата. И хоть он был в данный момент на стороне Чанёля, я всё равно была рада тому, что он не дал меня в обиду. Чанёль всегда яростно защищал меня и оберегал, как зеницу ока, но от него самого меня умудрялся спасать лишь Бэк. - Это началось ещё зимой. В Ёнпхёне, - тихо выдохнула я, отводя взгляд в сторону. - Как вы познакомились? Он первый подошёл к тебе, верно? Запудрил тебе мозги! – не удержавшись, в разговор всё-таки влез Чанни, разводя руками в воздухе. В сторону Кая посыпались ложные обвинения, и мои слова не заставили себя долго ждать, поэтому и вступилась за любимого. - Всё началось из-за меня! Я свалилась на него словно снежный ком! Это я искала повсюду с ним встреч! – я перешла на крик и перестала сдерживать слёзы. Брат поубавил мой пыл, отвесив звонкую пощёчину. - Чанёль! Ты что творишь?! – огласились испуганные голоса остальных парней, нервно подорвавшихся вперёд. В комнате повисла звенящая и давящая тишина. Я с яростью взглянула на Чанёля: его выражение лица было встревоженным, он непонятливо глядел на свою руку, которую поднял на меня. Первый раз в жизни. Не желая больше оставаться в этой комнате ни минуты, я поспешно выпорхнула оттуда, не соизволив закрыть за собой дверь. - Соа! – крикнул вдогонку брат, - Я не хотел! Добежав до своей комнаты, я хотела было уже запереть её на щеколду, чтобы никто не потревожил мой покой. Хотелось остаться одной и всю ночь плакаться в подушку, выжать из себя все слёзы, лишь бы эта боль ушла. Но моим планам помешали старшие: Чен и Бэкхён, которые остановились в дверном проёме, как раз тогда, когда я хотела перекрыть все пути к наступлению. Чен, без каких-либо слов прижал меня к своей груди и начал нежно гладить по голове. - Тихо, родная. Он просто сорвался, - шёпотом начал успокаивать друг, в то время, как Бэк возился в ванной, включая кран, чтобы помочь умыть моё заплаканное лицо, а затем начал расстилать мою постель, готовя её для сна. Когда я проделала все водные процедуры, переоделась в пижаму и укрылась одеялом, Чен и Бэкхён устроились на полу, облокотившись об мою кровать, и начали петь. Тихо, но так красиво, душевно и эмоционально, что от песни некой группы EXO хотелось реветь ещё больше. - Baby dont cry, Baby dont cry! – шёпотом прошипел Бэк, обращаясь к другу, - Видишь, ребёнок плачет! - А что ты предлагаешь спеть МАМУ? Давай завоем загробным голосом “Careless, careless, Shoot anonymous, anonymous? – ворчливо пробурчал Чен, - Конееечно! Ей станет непременно лучше! Следя за этими тихими, но ворчливыми перепалками в темноте, я невольно улыбнулась: всё-таки эти парни могу успокоить меня, даже не догадываясь об этом. Я перестала всхлипывать окончательно, когда они снова запели. Всё так же тихо и чарующе, но уже песню Baby. Под такие замечательные, красивые, убаюкивающие голоса, которые для меня были лучше любой колыбельной, я незаметно для себя уснула. Мне ничего толком не приснилось, и было ощущение, что проспала я, в принципе, не долго. С трудом разлепив глаза, я взглянула на цифровые часы, чтобы понять: меня хватило всего лишь на пару часов. Внезапный шорох заставил навострить уши: в комнату, спотыкаясь и ворча, прошёл Чанёль. Я не хотела его видеть, и уж тем более разговаривать с ним. А от вспоминания того, что случилось несколько часов назад (ситуация с Каем и его поднятие на меня руку), в уголках моих глаз снова собрались слёзы. Вот такая я плакса, которая не совладать с собой и сдержать простые человеческие, но такие обжигающие слёзы. - Уходи! – суровым тоном выкрикнула я, вскакивая и принимая сидячее положение на кровати, - Я не желаю тебя видеть! – продолжаю повышать голос, одновременно бросая в Чанёля небольшими подушками, всем своим внутренним естеством желая, чтобы они попали в заветную цель. Желательно в голову. По сдавленным вздохам я поняла, что попала в мишень, но это вовсе не остудило мой пыл. Я стала ворочаться на кровати а в поисках чего-нибудь по тяжелее. Но было поздно, так как брат добрался до меня и сгребая в охапку, крепко прижал к своей широкой груди. - Отпусти! Ненавижу тебя! – пытаясь вырваться, кричала я, не задумываясь о том, что могу перебудить всех слуг в доме. Я тарабанила в чанёлевскую грудь, однако всё было безуспешно: брат стальной хваткой удерживал меня и прижимал всё крепче, до тех пор пока я не устала сопротивляться и не обмякла в его объятьях. - Извини меня, - прошептал Чанёль, - Соа, прости, пожалуйста, - он отодвинул меня от себя, виноватым глазами, где плескались боль и страх. - Хочешь, ударь! Прямо сюда! - Чанни показал на свою щёку, - А ещё лучше в живот или грудь. Знаю, этого мало, чтобы искупить свою вину, но пожалуйста прости своего нерадивого братца за его грехи. И тут я не выдержала. И опять в очередной раз заревела. Чанёль снова прижал меня к себе и стал утешающе гладить по спине. - Поплачь, милая, поплачь. Тебе станет легче. Когда я, наконец, успокоилась Чанни уложил меня на кровать, а сам лёг рядом, поверх одеяла, но тем не менее прижимая меня к себе. - Что с ним? Ты ведь ничего с ним не сделал? – тихим голосом спросила я, не отрывая своего невидящего взора от потолка. Под "ним" я подразумевала, конечно, же Кая. - Всё в порядке, - устало выдохнул брат. Я готова была возликовать, и уже ругать себя за то, что пролила напрасно лишние слёзы. Но то, что сказал Чанни дальше, заставило буквально сжаться в кровать, скомкаться, хотелось непременно раствориться, - Но ты его больше не увидишь… Перестань питать надежды, Соа, и прекрати витать в облаках. Просто пойми, что мы враги. Здесь ничего не попишешь и не изменишь. Я крепко обхватила брата за грудь: стало невыносимо плохо. Паршиво.От одной мысли, что я больше не увижу Кая, что больше не смогу обнять его, хотелось кричать, реветь и рвать всё, что попадалось бы мне под руку. - Ничего страшного, - Чанёль чмокнул меня в макушку головы,- С завтрашнего дня начнётся новая жизнь. Теперь ты примерно знаешь, что представляет собой наша семья. Всё изменится. Верно. Только вот всё уже изменилось. С этого момента. Говорят, что перемены к лучшему. Но всегда ли? 8 месяцев спустя POV Кай В комнате было тёмно. Настенные часы показывали около трёх часов ночи. Несмотря на промозглый холод, пробивающийся через нараспашку открытых окон, и на то, что на улице была середина февраля, я сидел на полу в гостиной, облокотившись на диван, закинув голову к верху и расслабленно прикрыв свои веки. Мне было абсолютно плевать, что я могу заболеть, и даже на то, что у меня не выдержит печень от употребления спиртного. Мне было абсолютно всё равно, потому что после исчезновения из моей жизни одного важного человека, в ней словно потерялся смысл. Я перестал видеть мир в красках, словно вернувшись в прошлое, где мою жизнь омрачали лишь события, связанные с деятельностью мафии. После того самого дня, точнее рокового вечера, Лухан забрал меня в Шанхай, как и обещал. Брат решил, что лучше будет разорвать все мои связи с Соа: предусмотрительно забрал телефон, следил за каждым моим шагом, не отходил ни на миллиметр от меня. Я не знал, как связаться с Соа, хотя догадывался, что она в таком же положении, что и я. Первые месяцы я питал хоть какие-то надежды, пытался убедить старшего брата, но он каждый раз лишь затыкал меня, не желая слушать. Родителям он ничего не рассказал, тщательно скрывал и остальным велел молчать. Может это и к лучшему, но порой мне кажется, что было бы лучше, если бы они обо всём узнали. Я бы рассказал всё маме, и она, я уверен, поняла и вступилась бы за меня. А сейчас, я находился в Шанхае – китайской столице мафии Красной Дракон, которая заполонила не только часть Кореи, но и часть Азии. Не трудно, думаю догадаться, что остальную её часть контролировала семейка Пак – главы мафии Белый Тигр. Краем уха я услышал, как открылась входная дверь, тем самым заставив занавески, висевшие на открытом окне, развеяться и впустить как можно больше холодного воздуха. В гостиную кто-то бесшумно вошёл, тихо вздохнул и присел на корточки рядом со мной. Я не повёл ни ухом, ни глазом. Да хоть маньяк будет сидеть, мне будет абсолютно всё равно. - Кай, - тихо раздался голос, в котором я узнал голос младшего брата. Разлепив свои глаза, я посмотрел на него. По Сехуну сразу было видно, что он переживает за меня, - Может хватит. Пожалуйста, перестань. Так не может продолжаться вечно, - грустно выдохнул он, убирая со стола стакан и уже пустую бутылку виски. Последние месяцы братья только и успевали отбирать от меня спиртное и вытаскивать из баров, когда я напивался в полный хлам, пытаясь унять и заполнить ими пустоту, образовавшуюся внутри меня. И если Лухан постоянно горланил, выплёскивая весь свой гнев, то младший лишь молча уводил меня. - Ты прав, - горько усмехнулся я, - Так не может дальше продолжаться. Наверное, стоит прекратить это? - из меня будто сочился яд, и я, как змея выплевывал едкие слова, доставая из-за пояса пистолет, на автомате перезаряжая его и поднося к виску, как это бывает в фильмах, где присутствует суицид. - Хватит, - отрезает Сехун, выхватывая пистолет из моих рук, разряжая его и отбрасывая на безопасное от меня место. Затем схватил меня за плечи и стал бережно поднимать, - Давай, нужно вставать, пока Лухан не увидел. Сехун с Кенсу приехали в Шанхай спустя месяц после нашего с Луханом отъезда. Ещё один месяц спустя, к нам присоединился Минсок, который был правой рукой старшего братца. Я до сих пор не знаю, как сложились отношения Минсока и Юны, потому что чувствовал себя настолько паршиво, что не желал ни с кем разговаривать на какие-либо темы. Но по-моему, он до сих пор поддерживает с ней связь. Я ему завидую, потому что с Соа, как бы смешно это не звучало, я так и не смог никак связаться. А когда однажды выпал такой случай, то оказалось, что она сменила свой номер. И вообще, Лухан постоянно всё отслеживал. Все мои звонки, сообщения. - Мне так и хочется придушить эту стерву! Где она? – зло прошипел я. Мне нужно было быть предельно осторожным. И еще тогда обратить внимание на Рани, а также заставить её держать язык за зубами. Ведь это она, выждала подходящий момент и сразу побежала докладывать Лухану, что видела странную девчонку около меня. Её спасает лишь то, что она осталась в Сеуле, а не примчалась следом за мной в Шанхай. И чего она этим добилась? Что я побегу к ней и заберу её в Китай? Какой была без мозгов, такой и осталась. Сехуну, под аккомпанемент моих ворчаний, брошенных в сторону Рани, наконец, удалось довезти меня до кровати, уложить туда и накрыть одеялом. Я без каких-либо препирательств сразу же уснул. На протяжении следующих недель я ходил сам не свой. Постоянно застывал, словно статуя, напротив окна или же глядел на камин, в котором плескалось завораживающее пламя. Но однажды, когда спустились сумерки, я внезапно схватил первую попавшуюся под руку куртку и выпорхнул из особняка, который был резиденцией в Шанхае. Сев в автомобиль, я резко дал задний ход и буквально вылетел из гаража, стремясь уехать, как можно дальше. Я колесил по ночному Шанхаю на довольно высокой скорости. Но меня это лишь раззадоривало, и я нажимал на педаль газа ещё сильнее, совершенно не задумываясь, что на дороге помимо автомобилей находятся и люди, идущие по пешеходному переходу. Мои глаза стали застилать слёзы, от чего, вся дорога стала выглядеть размывчатой, непонятной. Тем не менее, я не плакал, так как мужчинам это не полагается делать вообще, поэтому, я смахнул с глаз следы своей мимолетной слабости, отвлёкшись на каких-то пару секунд. Но и этого хватило, чтобы не заметить вылетевшего из-за поворота автомобиля, парящего почти на такой же высокой скорости, что и я. Машина резко впечаталась в мою дверь и последнее, что всплыло перед глазами за этот день…события того рокового дня, мелькавших быстро, словно в калейдоскопе, и нежную улыбку Соа…