Леди Всезнайка

      Шандра начала беспокоиться полчаса спустя. Казалось бы, что такого — отправить в портал пятерых человек и их не слишком крупных питомцев? Но, похоже, случилось нечто непредвиденное и странное, раз до сих пор оттуда ни звука, ни шороха!       Терпение у Шандры лопнуло, и она сказала: — Ребята, я полезла. Может, там случилось чего, вдруг...       Паладин Ильматера, конечно, не священник, но тоже кое-чего стоит. — Ты там тока сильно не копайся, — попросил Келгар. — Не ндравятся мне вон те кустики. Вдруг тама дружки тех лусканцев затаились? Надоть быстрее отсюдова...       Шандра угукнула и полезла наверх...       ... Чтобы обнаружить там лежащего без сознания Сэнда, хлопочущую над ним Зджайв...       ... И полное отсутствие как портала, так и Аммона Джерро! Не говоря уж о пятерых <<избранных>>.       Гитцерай подняла на неë глаза: — Эй, помоги мне скорее, себя он довëл до предела! Силу ты дай его сердцу, чтоб билось оно побыстрее! Выжал себя он до дна, с нестабильным порталом воюя, после же рухнул без сил — и теперь вот лежит, умирает!       Шандра отреагировала правильно. Паладин обязан уметь расставлять приоритеты, иначе и других не спасëт, и себя погубит. Без лишних слов девушка приложила ладони к сердцу волшебника и принялась вливать в него энергию, одновременно читая молитву своему богу. И одновременно то же самое, только без молитв, начала делать межпланарная лекарка.       Им удалось поднять Сэнда на ноги довольно быстро. Правда, магия теперь дня на два оказалась для него под запретом. — Будешь мне помогать зелья варить, — меланхолично сообщил он Шандре. — Впервые чуть сам себя колдовством не уморил, старею, видать. А что со стариканом? — Ну ты нашëл старикана — юнец, шесть десятков от роду! — поморщилась Зджайв. — Демонов помните, что в подземелье том нам помогали? Камни сжигали в полëте, держали усилием стены... Вьюнош же им задолжал, и тот долг они тут же взыскали. Он испугался, попятился прямо спиною к порталу, что без того на соплях и слезах твоих, магик, держался. Рухнул в него он, и синие волны над ним сокатались. Демоны ж, видя свою неудачу, ушли восвояси, но обещали вернуться — как только должник их мелькнëт где-то близко... — Понятно, — помрачнела Шандра. — Эх, дедушка... Хоть бы тебя занесло в то же место, куда остальные... — поневоле заговорила она шестистопным дактилем, ойкнула и поправилась: — То есть остальных! — Это навряд ли, портал ведь уж начал совсем разрушаться, — подал голос Сэнд. — Тьфу, мало нам Ари с Гробнаром. Тоже стихами заговорил. Ну, прощай, Зджайв. Надеюсь, твои собратья прилетят за тобой раньше, чем лусканцы. — Если б лусканцы летали, то мир содрогнулся б от страха, — возразила ему гитцерай. — Пусть лучше ползают так по земле, как бескрылые гады. Что же, прощайте, друзья, я, наверное, вас полюбила. Дайте же, я обниму напоследок вас, и уходите!       Шандра спустила повисшего, как сосиска, Сэнда вместе с лестницей. Внизу его принял Келгар. После чего слезла сама и свернула сброшенную гитцерайкой лестницу.       Маленький отряд подхватил мешки с провизией, причëм мешок Сэнда приторочили к Конструкту — маленький маг выглядел слишком слабым. Потом лестницу спустили вниз, туда, где ещë недавно валялся Бишоп: Келгар разглядел там подобие тропы или гати, следопыт был близок к успеху. Первой спустилась Шандра, затем спустили Сэнда; Конструкт попросту съехал на железной заднице по осыпи, ставшей достаточно пологой благодаря <<стараниям>> невезучего следопыта, и принял к себе на шею Гробнара — барда сочли слишком миниатюрным для хождения по болоту; и, наконец, слез Келгар. — Э, а лестницу на кого оставим? — заволновался гном. — На лусканцев, что ль? — Да начихать на лусканцев, — вяло откликнулся Сэнд. — Ну влезут они на второй ярус. И чего? Товарищей их мы оставили валяться под завалами, а у них-то, наверняка, и было основное оборудование для скалолазания. У этих же, что кукуют в кустиках, наверняка какие-то верëвки с кошками... одна... есть, и не факт, что оно сильно поможет им. Иначе вся эта толпа бегала бы по второму ярусу и ловила нас. Эти четверо, поди, даже не ожидали, что мы выберемся в полном составе и относительно целыми. Касавир, правда, был ранен, и спину мог надорвать, придерживая ту колонну, но с ним была Шандра с зельем и молитвами, так что и он мог дать им бой. И я тогда ещë не всего себя выложил. Так что пока они откопают там своих покойничков... если откопают... Пока их воровской реквизит к рукам приберут... Пока примерятся и залезут на верхний ярус... наша лекарка раз десять улетит. А не улетит, так устроит им такое... Она же боевой священник по сути своей. Призовëт какого-нибудь небесного мишку — и будет тот названным гостям оплеухи отвешивать, пока хозяйку свои не заберут. — Небесного мишку? — просияла Шандра. — А я так смогу? — Ты нет. Ты паладин, и умения твои ограничены, да и не в них твоя сила. Вот небесного кота, собаку или крысу — пожалуйста, но это будут такие же защитники, как моя Джераль, — волшебник почесал за ухом рыжую кошку, устроившуюся на мешке Шандры. — Шпионы, но не бойцы. К тому же временные. Ты хоть раз видела, чтобы кошак Касавира появлялся рядом с ним в бою?* Он вообще живëт своей жизнью и гуляет сам по себе. — Ну да, — подумав, кивнула Шандра. Ей припомнился здоровенный котяра, похожий на облако с синими глазами, время от времени появлявшийся в замке. Как правило, в тех же местах, что и Касавир. И их разговор... — Учитель, это ведь твой кот? — Не совсем. Скорее — я его человек. Мне его дали, когда я получил посвящение Тюру. Но он редко приходит на мой зов, чаще — когда захочет. В основном, чтобы стресс снять, — с этими словами паладин погрузил пальцы в густой серебристый мех зверя, тот мяукнул странно тонким голосом и громко заурчал. — Но в бою от него толку мало, поэтому в битвах я его стараюсь не звать. — А у меня будет такой? — спросила Шандра. — Или такая. Возможно, твой зверь не кот, а собака небольших размеров. И если она или он появится, то для того же, что и мой мохнатый приятель... — А остальные, наверное, даже и не знают, что у Каса есть кот, — вслух подумала девушка. — Ну, Ари, наверняка, знает, — в своей обычной манере кривовато улыбнулся Сэнд. — Шандра, обвяжи-ка меня верëвкой. Я постараюсь не быть совсем обузой, но если я брякнусь в обморок в неподобающем месте, то ты успеешь вовремя меня спасти...       Гать оказалась чем-то вроде подъëмного моста. Или просто моста, протянутого над оврагом, рекой или рвом. Она тоже была издырявлена временем, к тому же погружена в воду — Шандре она доходила до колен, Калгару до пояса, а Гробнар так и ехал на шее Конструкта, не желая передвигаться вплавь.       Под мостом не было ничего, кроме тëмной воды. Смотреть в эту бездну было страшно, но необходимо: чтобы оттуда не вылезло что-нибудь опасное, да чтобы не ухнуть по неосторожности в какую-нибудь дыру.       Сэнд, да и остальные, вскоре оценили гениальность его задумки с верëвкой. Течение тут было, медленное и слабое, но вполне способное не свалить, так сильно помешать несчастному эльфу. А упади он в обморок, захлебнулся бы сразу. Или его затянуло бы в дыру.       И пока все боролись с этим течением да грезили о сухой кочке, на которой можно развести костëр, карлик балдел на спине у Конструкта. И именно он углядел лусканцев, выбравшихся, наконец, из своих кустов и двинувшись к мëртвой крепости. — Давайте-ка все ближе ко мне, — моментально отреагировала Шандра на его окрик. К тому времени мост почти закончился, перед ними появилась влажная возвышенность, вся в гнилой скользкой траве и вполне живых островках мха.       Переждав, пока лусканцы заберутся на второй ярус, и решив, что опасности они больше не представляют, Шандра скомандовала отбой, и отряд зашагал дальше.       Почему именно Шандра вдруг стала командовать? Просто она была выше всех, и ей было легче сориентироваться по поведению врага. Не Гробнару же это делать, правильно?

***

      Сэнду было смутно и муторно, перед глазами плавала какая-то серая хмарь, а сердце, если и ощущалось, то напоминало тряпочку на ветру. От падения в обморок его удерживал страх перед мутной, ледяной бездной топи. И когда они, наконец, выбрались, он понял, что замëрз, и так страшно раскашлялся, что перепугал всех.       Келгар и Шандра развели костëр, грязную мантию эльфа повесили на суку ближайшего корявого дерева, а его самого бесцеремонно раздели догола и закатали в толстенное одеяло. Паладинка подлечила его наложением рук и отправилась варить зелье, одним глазом глядя в бумажку.       <<Изменилась>>, — подумал Сэнд. — <<Глуповатая, истеричная дамочка поумнела и стала ответственной. Что-то в ней теперь есть от Касавира, что-то от Ари. Не зря еë у смерти вырвали>>.       Определëнно, эта новая Шандра нравилась ему больше прежней, времëн службы в Невервинтере. Будь у неë талант, взял бы в ученицы. Ибо Кара слишком другая. И хотя опыт получился интересный, и результат весьма... хмм, весьма... (уши у эльфа запылали, и в груди как-то потеплело), лучше бы всë-таки она была волшебницей, а не колдуньей. А вот Шандра, при наличии способностей, была бы той, кому можно передать знания. Жаль, все таланты у неë от Ильматера. Жаль... Или нет. В данный момент паладин Ильматера в отряде именно то, что нужно, за отсутствием священника.       Потом девица вернулась от костра с кружкой и миской. В Сэнда залили бульон из чего-то мясного (вероятно, колбасных обрезков, но у Шандры, как всегда, получилось вкусно), потом напоили зельем (постаралась девочка, всë правильно сделала), и эльф провалился в тëплую темноту.       Проснулся он под разговор. — Сначала там как бахнуло! Потом как засияло! Как будто там синее-синее солнце взошло. А ещё раньше там огонëчки вспыхивали жëлтенькие, — возбуждено рассказывал мужской и в то же время пискливый голос. — Угу, значит, вначале она отбивалась, потом синее солнце... А взошло оно снизу или сверху? — уточнил голос Шандры. — Ммм... Сверху, — ответил Гробнар. — Тогда, получается, оно не взошло, а как бы приземлилось... — Солнце приземлилось, — весело загоготал басок Келгара. Потом посерьëзнел: — Стал-быть, улетела она. Жаль. Славная была старуха, хоть и зелëная. Все бы гит были такими. А лусканцы с носом остались, так им и надо. А то и забрали их зелёные, на опыты, — снова заржал гном.       Сэнд пошевелился, нащупал рядом тюк, заглянул в него, убедился, что там мантия, и решил внести свою лепту: — Вы Зджайв сильно не идеализируйте. Изначально она нас использовала в своих целях, это потом привязалась. И наверняка она знала, что собой представляет Меч, просто недооценивала его желания быть самостоятельным. Да и того, что Ари от него будет плохо, тоже не оценила. Но в злонамеренности я еë не обвиняю, отнюдь. Хорошего в ней было немало, просто гит не люди, вот и всë. И вряд ли те лусканцы, если их захватило судно гитцерай, попадут на стол вивисектора. Скорее, их запрут в клетку, а потом выкинут где-нибудь. Гитцерай хоть и суровые ребята, но не такие сволочи, как гитиянки. — А ежели их не захватило, то лусканцы за нами не попрутся? — опасливо спросил Келгар. — Зачем им? — хмыкнул Сэнд. — Ну, найдут они этот мост. А дальше что? Мы ушли от моста достаточно далеко, и если бы я не помнил, каким путëм вëл нас тогда Бишоп, то добирались бы до этой рощицы вдвое больше, и не факт, что добрались бы без потерь. Воды здесь стало и впрямь слишком много, все сухие места таковыми называются только в сравнении с прочим болотом. Вот они и не рискнут пойти нашим путëм. А если и рискнут, то к тому времени я восстановлюсь окончательно. Если не схвачу пневмонию. А чтобы мы все еë не схватили, навари-ка, Шандра, побольше зелий. Как раз я тут вижу нужную травку, еë довольно много...       Сказав это, он принялся выпутываться из одеяла и напяливать серую, потерявшую цвет мантию и такое же нижнее бельё. Шандра отвернулась к костру, а Гробнар с готовностью кинулся собирать указанные травы.       Погони так и не случилось, и когда путники подошли к сгнившим развалинам какого-то строения (Сэнд подумал, что это был трактир), все решили, что опасность миновала и вздохнули свободнее. — Лакучая... кошка? — предположила Шандра, обнаружив в траве обломок вывески. — Плакучая ива, — меланхолично поправил Келгар. — Мать моя честная женщина... Не думал, что узрю еë в этаком виде! А вить именно здеся мы повстречались с Ари. И спасли друг друга. И она ещë сказала: <<Не ходи со мной, это опасно>>... — Ари в своëм репертуаре: как бы сделать, чтоб всем было хорошо, — улыбнулся Сэнд. — Не удивительно, что трактир так выглядит, именно вэтих краях было самое царство Короля Теней. И хорошо, что с нами нет Ари, еë бы это зрелище расстроило. Гробнар, будь другом, покопайся в этих руинах: не сохранилось ли чего съедобного. Сомнительно, конечно, но вдруг? А то мы до Хайклиффа не дойдëм, на полпути рухнем с голоду.       Еды у компании хватало, тут Сэнд слукавил. <<Избранные>> взяли с собой минимум, считая, что им в Рашемене будет проще разжиться пищей, чем оставшимся — в окончательно омертвевших Топях. Но до Хайклиффа еда бы кончилась, и пришлось бы ловить рыбу и лягушек. А будут ли они? О зверье и вовсе стоило бы помолчать. Глядя, как карлик простукивает пол, потом Конструкт со всей дури пробивает в нëм дыру и засовывает туда руку, эльф прикрыл глаза. Серого тумана в голове больше не было, Шандра выходила его физически, а сила притекала тоненькими ручейками, понемногу заполняя иссохший резервуар. И ауры уже различались. Спокойные, плотные. Однотонная, почти белая — у Келгара, хотя в ней и промелькивали огненные пятнышки. Такая же белая — у Шандры, но с заметными завихрениями, сияющая силой Ильматера. Разноцветная, кудрявая, но светлая и приятная на вид — у Гробнара: все карлики немножко маги, все барды тоже, а этот носит в себе неслабый потенциал: как же его проглядели-то? Свою Сэнд не видел, но знал, что она в основном льдисто-синяя, чуть с зеленью, и вся в завитках.       А потом Конструкт — единственный обладатель искусственной, бледной ауры, усеянной яркими точками заклинаний — вытащил сундук, в магическом видении эльфа напоминавший его самого. Такой же бледно светящийся в ярких точках... — Повезло, — тихо шепнул маг. — Погодите, я сниму эту дрянь, какая-то она злая на вид. Если получится. Опа! — он подышал, упражнения в магии пока давались нелегко. — Гробнар, сможешь взломать? — Жалко, Нишки нету, — вздохнул маленький бард. — Ну, не обессудьте, если что.       Замок он всë же взломал, при этом потратил две отмычки.       В сундуке оказалась пара тëплых плащей и какие-то соленья, завëрнутые в пергамент. — Повезло, что кто-то так спешил убраться отсюда, — хмыкнула Шандра. — Другой вопрос, повезло ли тому человеку. Надеюсь, его не поймали тени... К несчастью, всë остальное разложилось так, что тронуть страшно. Там на стене висел окорок. Я его задела — он лопнул и потëк слизью. Одеяла все в плесени, кое-где и грибы проросли, весьма мерзкие на вид. Но пол мы с Келгаром отскребли, как умели. Сейчас наш гном выгребает из камина всякое дерьмо, а я таскаю снег. — Зачем? — уточнил Сэнд. — Так утром всë равно растает, здесь до января он долго не держится. А мы его натаскаем, натопим, часть сейчас выпьем, а остальное по флягам разольëм. Ну и постираемся-помоемся, мы нашли довольно большой котëл, ржавчина его почти не попортила...       Эльф одобрительно кивнул: непонятно, как насчёт боевой, но команда выживальщиков из них получилась отменная. Потом спохватился: — Сильно сено не трать, а то на болото за камышом придëтся бегать. Если только растопить, так я уже могу огнешаром пуликнуть. Позови, когда нужен буду.

***

      Им ещë не раз приходилось делать остановки в разрушенных домах. Кто бы знал, сколько народу жило в этих местах до прихода Тени! Но без неë дома оставались домами, хоть и сгнившими, но в теории подлежащими восстановлению.       Как и форт Локк. Гробнар, в отличие от Келгара, не испытывал по отношению к нему каких-либо ностальгических чувств, он просто радовался, что кругом камень, а уж его-то никакой Тени не разложить.       Но именно там компании повстречались первые трупы, в таком же плачевном состоянии, как и всë органическое вокруг. — Почему они не ушли с Гариусом? — вслух думал Сэнд, глядя на несчастных. Гробнар, преодолев брезгливость и неприятие к мародëрству, потянулся к ближайшему, на котором не было кольчуги. — Ух ты, это же знак... Тюра? — сначала радостным, потом упавшим голосом изрëк он. — Хорошо, что Каса с нами нет. — Зато есть я, — тяжело вздохнула Шандра. — Тут все отмечены знаками Светлой Триады. Даже один паладин есть. Как его угораздило-то... Надо бы похоронить их, что ли. — И отвернулась, чтобы никто не видел еë повлажневшие глаза.       Карлик сжал еë руку: — Ты не подумай чего, но лучше так, чем как те, кто к нам под стены пришëл. А их, наверное, больше. Давай их во двор стаскаем. Сделаем им братскую могилу. А заодно в архивы заглянем, узнаем, кто кому молился. Хоть не пропадут без вести.       И они впятером, считая Конструкта, таскали убитых во двор до вечера, почти неотличимого от дня — разве что зеленоватое пятно солнца сползло ближе к западу и утонуло в голом лесу. Наволокли хвороста из этого леса — деревья почему-то не столько гнили, сколько сохли, и сушняка хватало. Сложили всë это так, что получился своеобразный помост. Щëлкнули четырьмя огнивами и...       Огонь разгорелся сразу. То ли Сэнд поколдовал и зелья влил, то ли тела за эти страшные недели утратили все телесные жидкости. И пока костëр горел, Шандра молилась Светлой Триаде, а Гробнар играл что-то тихое и печальное, похоже, траурное.       А потом костëр прогорел. Осыпался пеплом. И за дело взялись Келгар и Конструкт, насыпав поверх пепелища небольшой каменный курган. — А имена передадим в Невервинтер, — сказала Шандра, чьи глаза до сих пор не просохли. — Эти люди не поддались Злу и достойны памятника...       Ночевать, однако, всë равно пришлось в этом месте, похожем на склеп, и по очереди следить за миром снаружи крепости. Но, видимо, всю мертвечину, способную ходить и убивать, Гариус и его прихвостни выгребли — кладбище в лесу оставалось спокойным.       Трупы им попадались и позже — те, кому не повезло угодить в тень Тени, но удалось остаться простыми мертвецами, а не превратиться в зомби. Но на дороге их было меньше. Встретился даже один друид, видимо, из Круга Топей, сумевший распознать в голосе Короля Теней опасность для души, и за это убитый бывшими <<братьями>>. — Элани свезло, что с нами пошла, — хмуро сказал Келгар, оттаскивая его к обочине и засыпая камнями. — Она бы тож сейчас вот так валялась... — Или топала бы к Крепости вместе со всей толпой, — не менее хмуро ответил Сэнд. — Ей с нами порой было нелегко, и кабы не Ари... У неë свои слабости и тараканы. Так что неизвестно...       Гробнар слушал их вполуха и оглядывался по сторонам. Это было место, именуемое то ли Поляна Девы, то ли Девичья Роща — Келгар всë время именовал еë по-разному. И именно Гробнар первым заметил силуэт человека или эльфа на противоположном конце поляны.       Человек тоже их заметил: — Я ошибаюсь, или мы встречались при весьма ужасных обстоятельствах? Впрочем, вы-то как раз показали себя с лучшей стороны. Приветствую вас!       Четверо странников чувствовали себя неловко. И чтобы одолеть эту неловкость, Гробнар вытащил Вэндерказу.       Под музыку неловкость прошла, и все разговорились.       Неван выслушал историю о битвах за Крепость и сражении в Мерделайн, не выказав и доли того, что чувствовал. Его выдали только глаза, поэтому именно Гробнар понял, как счастлив этот усталый, немолодой человек. И что он до сих пор скорбит о погибших во всех смыслах братьях. — Значит, это конец всем мытарствам... Впрочем, что я! У Зла нет конца, и оно воскреснет — в другом виде, но всë же. Надеюсь, я не скоро увижу это. И да, это было истинное Зло, не зря я отказался идти тем путëм, которым пошли мои братья. Потому что, даже укрывшись в относительно спокойном месте, я видел... всякое. И как падают на лету глупые птицы. И как гниют совершенно здоровые деревья, а другие высыхают в считанные дни. И как проходят мимо те, кого я знал живыми, но уже покрытые трупными пятнами. После битвы, время спустя, кто-то поднял моих братьев, и они прошли мимо моего укрытия, а я — я был рад, что они прошли мëртвыми, а не живыми мертвецами с чëрными пузырями вокруг головы. Для них лучше, если их порубили на части ваши воины, обороняя Крепость. А ты играй, играй, маленький бард. Кто-то должен спеть и об этом, без купюр и без прикрас...       Гробнар смутился и отнял было Вэндерказу от губ, но в результате сменил мелодию. Постоянная скорбь ему надоела, хотелось чего-то более светлого. И над поляной поплыла какая-то нежная мелодия. И тогда Неван вспомнил: — А где Элани? Неужели погибла? — Она... — Шандра собралась с духом и мыслями. — Она ушла в Рашемен вместе с Ариадной. Так вышло, что она осталась единственным лекарем, ибо Зджайв вот-вот должны были забрать еë собратья. Вот и... А вам просила передать привет и клятвенно заверяла, что постарается выжить и там. Рашемен ведь не... не это... не Тень... — Что ж, я всегда знал, что она не совсем обычная девочка, и судьба у неë непростая. Должен сказать, друид из неë получился странный. Слишком живой. Не умеющий отстраняться от мира. Остаëтся только пожелать ей удачи. А вы повремените уходить. Я сберëг кое-какие дары природы. И некоторые запасы. Могу вам дать немного в дорогу. До Хайклиффа осталось недолго, а там Тень стояла меньше, чем в других местах... И, пожалуйста, играй, маленький бард. Играй всë, что на душу ляжет. Давно я не слышал музыки и едва не иссох душой...

***

      Келгар давно расстался с мыслью отнять у карлика его инструмент. Во-первых, как можно отнять то, что не видишь? А во-вторых, и этот главное, постоянное <<мычание>> Вэндерказу скрашивало обстановку. Отвлекало. И даже практичный гном был благодарен Гробнару за это.       А приходилось ему не менее тяжко, чем прочим. Шандра — та имела право поплакать, потому что девчонка. Гробнар — менестрель, что с него взять? У Сэнда перманентно кислая физиономия, поди пойми: скорбит или по привычке. А вот ему, боевому гному, к тому же монаху Тюра, ныть и сопли размазывать — не пристало! А именно это ему и хотелось, глядя на валяющиеся всюду трупы, по словам Шандры, неплохих и сильных людей, не поддавшихся тьме.       В окрестностях Хайклиффа постоянная зеленовато-серая муть вроде как развеялась — от близости моря. И снег выпал не тонким слоем, вроде молочной пенки, а пухлым одеялом, что пролежит минимум три дня.       Но даже такие сугробы не скрыли обгорелых развалин; с виду целых, но при ближайшем рассмотрении покрытых плесенью домов; осточертевших трупов, притом не только людских — разной степени свежести — но и звериных. Кошки, собаки, забытые хозяевами; крысы, которых никто не считал; не успевшие уйти барсуки, лисы, волки — в одном месте накрыло даже небольшое стадо кабанов, в другом обнаружили облезлую медвежью задницу, торчащую из берлоги. Всë это представляло весьма унылое зрелище, и входя в город, Келгар упоëнно матерился, отчего даже Сэнд покрылся бледным румянцем. — Почто он зверьë-то наказывал, урод сумасшедший? — вопрошал небеса гном. — Неужто звери виноваты в том, что он в беду попал? Али ему было всë едино? — Похоже, что <<всë едино>>, — мрачновато заявил Сэнд. — Король Теней убивал без разбора, его устраивал мëртвый мир и бывшие люди в качестве игрушек. Это же так весело, когда те, кто причинили тебе боль, подчиняются твоим абсурдным приказам, а ты им можешь хоть глаз на ж... причëм буквально! Не удивлюсь, если мы встретим тому подтверждение, кое-какие странные <<зомби>> нам уже попадались... И подумать только, что мы — я, Кара, Нишка — могли продаться этой мерзости, а Бишоп, который всю жизнь бродит по лесам, продался! Но знаешь, Келгар, такие вот мстители просто не видят ничего вокруг, кроме своей мести. И животных он убивал походя, просто потому что под руку попали! — эльф втряхнул головой, прогоняя отвращение.       В последнее время учëный волшебник стал более живым, как отметил Келгар. Был сухарь сухарëм, а стал вполне нормальным. И за это спасибо Ари. И ещë, наверное, Каре. Психоватая ведьмочка, наоборот, была чересчур живой, взрывалась — только тронь! — В дома не заходим, — предупредил Сэнд. — Прости, Шандра, но их слишком много. Замучаемся стаскивать. Это тебе не форт Локк. Да и дома тут такие... лучше не рисковать. Вернутся жители — пусть занимаются. К тому же все, кто мог и хотел, оттуда давно слиняли, остались только дураки и упëртые. Или нашеровы солдаты, которые так и не поняли, что на них прëт. Не удивлюсь, если некоторые из них под сурдинку мародëрством занимались — таких вообще не жаль.       Келгар с некоторым запозданием кивнул: хотя душой он жаждал дать несчастным заслуженного покоя, умом понимал: не осилит. Все они не осилят, даже вместе с Конструктом. Но молитву на пару с Шандрой, надувшейся, как мышь на крупу, прочитал.       Рыба здесь, впрочем, уже ловилась, чем и воспользовалась поиздержавшаяся компания. Конечно, перспектива питаться остаток пути одной рыбой не радовала, но травки-приправки у Шандры в мешке нашлись, и снега хватало.       Словом, в мëртвом Хайклиффе они засиживаться не стали, и Келгар временно вздохнул с облегчением. — Не слишком-то радуйся, — предупредил его Сэнд. — Боюсь представить, что творится в окрестностях Крепости. Того, что туда наползло с подачи Гариуса, хватит недели на две, там всë, пардон, провоняет. Ещë родственников искать будут, опознавать, не все же под защитой Светлой Триады, чьих-нибудь родичей наверняка против нас подняли. В общем, зрелище будет отвратное. И кадавры обещанные попадутся, вот увидишь. — Ну, зато хучь сейчас от них отдохну, — ухмыльнулся гном. И всю дорогу лыбился и просил Гробнара сыграть что-нибудь весëленькое, потанцевать.       Надо сказать, часть дороги вокруг залива, ведущей от Хайклиффа до Крепости, была чиста от последствий Войны Теней. Войска живых здесь      только отступали, не ввязываясь в битвы, а редкие поселения опустели уже давно. Правда, была ещë ветка — в сторону Колодца Старого Филина, там наверняка была столь же удручающая картина, что и в Хайклиффе, и в форте Локк, к тому же там были туповатые орки, и они наверняка не догадались сбежать... Но туда компания идти не собиралась. Потом, когда народ примется наводить порядок.       Так что весь остаток пути Келгар <<давил лыбу>>, как говаривала Нишка. И даже зрелище поля боя вокруг Крепости не испортило ему настроения.       Видимо, кто-то разглядел их со стены, раз их усталую, оборванную команду вышло встречать столько народу.       Кругом чадили костры, где-то на снегу виднелись чëрные точки тел, но во имя торжественной встречи люди отставили похоронные мероприятия и вышли. Возглавлял их, разумеется, Нашер.       Их поприветствовали, потом, видимо, пересчитали и сочли, что кого-то не хватает: — Доблестный Келгар Айронфист! Что же случилось с теми, кого я здесь не вижу? Что с леди Перекрëстка и еë мужем?       <<Так ты даже мысленно не зовëшь Каса лордом!>> — внутренне возмутился гном. — <<Никак, трусишь? Или же сам на него обижен? >> — Так случилось, что с гибелью Короля Теней беды для этого мира не кончились, — ответил он, довольно неловко копируя высокопарную манеру Нашера. — Есть ещë Предатель, и пусть он не касается непосредственно нас, однажды он может прийти и к нам. Ибо теперича это — Бишоп! Только он уже не Бишоп, а тварь неведомая, способная жрать души. И только наша леди Фарлонг способна ему противостоять, ибо у ней Меч Гит. А чтобы она живой возвернулась да не пропала в пути, с ней отправились муж еë, Касавир, Нишка-воровка, Кара-колдунья да Элани-друидка. И мне, верно, нет другого выхода, как принять Крепость под свою руку, покамест они свой подвиг вершат!       Судя по одобрительным кивкам Сэнда и широченной улыбке Гробнара, лучше бы не сказали и они. Ибо сами смутно представляли, что такое Пожиратель, и не проще ли убить Бишопа, чем его спасать. — А остальные спутники наши, Джерро-некромант и Зджайв-лекарка, те и вовсе своим путëм пошли. Гитцерай наша своих соплеменников ждать осталась, а Аммон в портал свалился, от демонов убегаючи, и что с ним стало — про то не ведаю! — закончил он свой отчëт.       Судя по смутному удовлетворению, написанному на физиономии Нашера, его пламенная речь Келгара вполне устроила. Что такое Пожиратель, он же Предатель, лорд не знал, но если был Король Теней, то почему бы не быть и Предателю? А кому бороться с очередной хтонью, как не зарекомендовавшим себя героям? А ещë есть шанс, что эти чересчур оригинальные и самостоятельные личности не вернутся, вот хорошо-то будет...       <<Тьху, сам, как Бишоп, становлюсь, во всëм худое ищу!>> — Что ж, прими сие владение, доблестный Келгар Айронфист, до возвращения леди Фарлонг! Правь мудро и не подведи ни меня, ни еë! И прими сей плащ, а я приму твою клятву!       Келгара приняли в Девятку прямо на глазах у честного люда, напялив голубой плащ прямо на замызганную монашью робу, потом как будто опомнились: — Всë же приведи себя в порядок, одежду смени... — Придëтся, знать, сызнова воином становиться, вить одежда монашеская у меня таперича одна, а вторую не скоро заполучу! — изрëк гном, и все заржали.       Кроме Шандры, которую под ручку увëл куда-то Нивалль. Вот уж кому счастье-то: жених дождался, теперь быть ей леди со всеми вытекающими. Хотя она и так почти леди, раз паладин. — Ну, пойдëмте, други, — поманил он за собой Гробнара и Сэнда. — Устрою вас, поживëте пока в Крепости, а там видно будет.       И они пошли — приводить себя в порядок и готовиться к торжественному <<воцарению>> временного правителя Крепости-на-Перекрëстке на троне. Чему этот <<правитель>> был не слишком рад, да кто его спрашивал...