Леди дома Торгерт

— Первое испытание - Драконы? — Наверное, в сотый раз переспросил Рон. — Мэдисон так написала. — Кивнула Джинни, лёжа на кровати. Сегодня было воскресенье и сейчас все ученики сидели в своей гостиной. — Я сказала Гарри и он не хотел мне верить. Но увидев записку, он сам побежал к Седрику. — Нечего было ему говорить. — Закатил глаза Рон. Он все еще злился на друга, который без их ведома кинул свое имя в кубок и ходит это отрицает. — Посмотрел бы я на его лицо, когда он увидит драконов. — Делайте ставку. — Сообщил им Фред. — Ставлю на дракона. — Давай мясо! Давай мясо! — Поддержал Джордж. — А если первое испытание - не Драконы? — С чего бы? — Вдруг Мэдисон нас обманула. — Рон, у тебя горячка. Это же Мэдисон! Она не могла лгать вам, сейчас что изменилось? — Изменилось то, что на третьем курсе она уехала и нам ничего не сказала! Она не писала нам, не связывалась, мы даже не знали в порядке ли она! Она словно сквозь землю провалилась! А тут мы видим её здесь, в России! Учиться в Колдотворце тёмным искусствам, сама она изменилась! Это теперь не та Мэдисон, которую мы знали — Почему не та? — Решил уточнить Джордж. — У неё так же две руки, две ноги. У неё глаза, сердце, волосы. Она все так же привязана к семье. — Фред очень серьёзно смотрел на Рона. — Мы не знаем почему они все уехали и знаешь, нам было не легче, когда Сколь пропал. Да и сейчас мы не видели его здесь, как и Хати. Вдруг их разделили? — Разделили? — Удивилась таким словам Джинни. — Они могут быть не то, что в разных школах, но вообще в разных странах! — Мы точно не знаем. — Кивнул Джордж. — Но кое-что не измениться никогда - Наше доверие к ним троим. Если Мэдисон сказала, что первое испытание Драконы - значит это так. Гарри думает так же. — Он вообще не думает. — Фыркнул Рон, но сдался под напором. Они приехали сюда для турнира, для поддержки Гарри по рекомендации МакГонагалл, но тут они видят Мэдисон. Заходя на урок Тихона, Гермиона сразу замечает девушку, которая стоит и рассматривает крысу. Волосы Мэдисон отрасли, но она так же привыкла держать их распущенными. Красную мантию сменил красный пиджак и темные штаны. Белоснежная кожа, казалось, стала еще бледнее за полтора года. Глаза уже были не такого яркого карего цвета, что на солнце блестели, как янтарь. Они, скорее, напоминали крепкое кофе, что пьют люди по утрам, чтобы взбодриться. Раньше Мэдисон принимала все близко к сердцу. А потом переживала, как больно порой могут сделать люди. Она плачет, когда ей больно и смеётся, когда хорошо. Не умеет держать эмоции в себе. Зачем тогда они даны людям, как не для того, чтобы выразить себя и свое отношение к миру? Она простая. Не любит сложности как в общении, так и в отношение с людьми. У неё есть комплексы и страхи. Как и у всех. Нет идеальных людей. У каждого свои скелеты в шкафу. И никто не знает её настоящую. Никто не знает, сколько раз она плакала в своей комнате, когда никто не видел и не слышал. Никто не знает сколько она теряла надежду, сколько раз её мечты разбивались о землю. Никто из них не знает, через что она прошла. В Медном Бульваре было много мест, куда можно было сходить. По нему было гулять одно удовольствие. Во время приезда сюда, многие сомневались по поводу размещения школы и барьерной стены в языках. Оказалось, что почти все ученики владеют английским и могут помочь в чем-то. Переводчик оказался не таким уж и нужным. Правда, произношение буквы Р у русских немного всех смущало. Гермиона рассматривала свой пропуск в библиотеку Ивана Грозного, которую хотела посетить. Она гуляла по улицам, ища что-то интересное и ждала Рона. С Гарри он до сих пор не общается, поэтому погулять по городу Гарри отказался. Он все еще волнуется из-за первого испытания. Гермиона остановилась около магазина с бальными платьями, около которого, на удивление, стоял Драко. Девушка подошла к нему и они какое-то время молчали, смотря на витрину. — Кто ещё в нашей группе? — Спросила Гермиона, пытаясь разрядить обстановку. Драко не ответил. Да и вообще он вёл себя так, словно Гермионы рядом нет. В выходной день была экскурсия, она была единственной общей среди Гриффиндорцев и Слизеринцев. После того, как профессора попросили убрать свои палочки и не доставать, учеников начинали пускать на учебные этажи. Тихон просил их больше рты не открывать. Вредный старик. Гермионе хотел много чего сейчас сказать, правда гордость не позволяла. О уроках, о тёмных искусствах, о том, что она выучила несколько русских слов, а прежде всего она хотела рассказать о Мэдисон. — Если тебе так не нравиться это место, то может, просто вернёшься домой? — Посмотрела на Малфоя Гермиона. — Может, ты вернёшься домой, пока тебя не отчислили или не превратили в крота. — Кинул Драко, даже не смотря на неё. — Здесь учат быть настоящими волшебниками. — Тогда почему здесь так же учатся маглорожденные? Драко резко развернулся. — Потому что ты… — Грязнокровка, которая порочит звание волшебника. Я знаю, Малфой. — Сердито посмотрела на него Гермиона. Драко хмыкнул и снова посмотрел на витрину. — Рано или поздно они поймут, как должно быть. Гермиона посмотрела туда же, на костюм для парня и для девушки, а на головах у них были короны. — Если тебе не терпится кого-то убить, может, в этот раз начнешь с себя? — Резко спросила Гермиона. — “Ты дурак” было бы достаточно. — Возразил Драко. — Я видела Мэдисон. — Начала Гермиона и поймала на себе его взгляд. — Она… уже может использовать непростительное на животных. Учителя здесь это поощряют. — В Хогвартсе учат только Защиту и не позволяют по настоящему изучить этот предмет. Что в Дурмстранге, что в Колдовстворце, здесь можно по настоящему развиваться в нужном направление. — Мэдисон не причинила бы боль кому-то раньше, значит, это место и правда ее изменило. Драко не успел ничего ответить, так как подростки заметили Снейпа, что вышел из соседнего магазина, а рядом с ним Ядвигу. — Мой ученик когда-то вас нахваливал. — Начала женщина и взглянула на мужчину. — Что очень интересно, не находите? — Конечно, ведь мой ученик специфичный. Он не уважает никого из учителей и в глаза им хамит. Однако, он признает некоторых, как профессоров, которые могут учить других. — Неужели я попала в этот круг особых лиц? — Ядвига хитро улыбнулась. — Или же ему просто нужна помощь в Зельеварение? Вот и подлизывается, как умеет. — Вы слишком высокого о себе мнения. — Холодно отрезал Снейп и посмотрел на неё. — Этот мальчишка мало того, что гордый, так ещё и упрямый. Если ему и нужна помощь для сдачи экзамена, то он найдет её в библиотеке или Мерлина воскресит, какой-то там учитель ему не нужен. — У вас уже опыт с моим учеником? — Хихикнула Ядвига. — Вы даже представить не можете какой. Это и мой ученик. — Кивнул Снейп. Гермиона и подумать не могла, что тот говорит по-русски, а потом вспомнила, что он друг Каркарова. — Не стоит вам забывать, кто его все эти года учил. — Думайте, что хотите. В этот раз он выступает за нас и за меня. Наша школа уже заранее победила в Зельеварение. — Смеётся тот, кто смеётся последним. — Возразил Снейп холодным голосом. Ядвига лишь ему снова улыбнулась и закатила глаза. — Смеётся тот, кто умеет смеяться. Тот, кто смеётся последним - обычно тормоз. Через какое-то время группа Хогвартса направлялась на платформах в классы дополнительных занятий. Это были какие-то секции или просто ещё уроки. Гарри шёл чуть дальше от Рона с Гермионой и как-бы девушка не старалась, друг друга парни не хотели видеть. Это ссора становилась слишком затянутой, ведь уже во вторник будет первое испытание. — Надо ему помочь с Драконом. — Мы и так ему помогли, рассказав о первом испытание, знаешь ли. — Не собирался успокаиваться Рон. — Только не говори больше о них, не хочу, чтобы кто-то из Слизерина это узнал. — М. — Их встретил маленький человек, ростом, где-то ребятам по живот. Он был с морщинистой коричневой кожей, в зеленой куртке с поясом. Он осмотрел всех и пробормотал что-то на русском — Плохая группа. Он махнул рукой, подозвал всех к себе и открыл большую дверь шишковым белым посохом и провел учеников в зал “Синее Сердце”, а именно так назывался класс Дуэлянтов. На мгновение все позабыли о вражде, восхищенно оглядывая вокруг зал, набитый разными статуями, копьями, шлемов и жилетов. В центре зала был большой ринг в красных тонах, огражденный небольшой оградой из веревок. Были также скамейки для учеников и шкафы с водой, аптечкой или чем-то ещё. Учитель прерывистым, хриплым голосом рассказывал историю этого искусства. Когда-то давно у школы вообще не было общих знаний. Окончив её, выпускники отправлялись сразу в Огромные Леса. Но прежде чем они могли начать свою жизни волшебника, их неизменно съедали голодные кабаны, волки, медведи, волколаки рвали их плоть на куски. — Вы не сможете выжить, если не проживаете прогулки по нашим прекрасным лесам. Вы же знаете, что такое Дуэли? — Да, сэр. — Перебила переводчика Гермиона и сказала на русском, после чего смущенно улыбнулась, увидев то, как старик ей кивнул. — Так вот, у нас все по-другому. Он провел всех в другой зал, похожий, но больше место занимала площадка для боев. Тренировка шла во всю и поэтому, чтобы не пропустить ничего, ученики быстро поднялись на трибуны. У учеников были красное снаряжение для защиты, но оно было очень легкое, так что волшебник мог спокойно бегать, прыгать и кувыркаться в нем. На них были шлемы, что плотко сидели на головах, но с полностью открытым лицом. Сейчас на арене стояло два волшебника, пока все наблюдали за ними. Это был не клуб дуэлей. Это был клуб настоящих боевых искусств. Волшебники не кидались простыми заклинаниями, пытаясь выжить палочку из рук противника. Здесь на их пальцах горели персти ярко красных огнем. Первый волшебник согнул локоть, а потом, словно что-то кидая в кулаке, направил огромный столб огня на противника. Огонь попал прямо в него и все ученики ахнули, Гарри даже привстал. Со вторым волшебником ничего не произошло, он сделал руками кругообразное движение и огонь исчез. По нему вообще не попало. Волшебники начали перекидываться огнём, отбивая его то кулаком, то ногой, но иногда по ним все же попадало. Первый волшебник задел плечо второго и тот упал, потеряв равновесие. Передышки не было, так как первый волшебник побежал в его сторону с огнем в руках. Второй парень резко замахнулся правой ногой и оттуда вылетел столп огня, который сбил первого с ног. — Он сильный. — Сказал с улыбкой Джордж, когда все начали хлопать. — Ему не хватает сдержанности. — Ответила Джинни, видя, как второй начал без остановки кидаться огнем и казалось, его вовсе не волновало состояние противника. Первый парень умудрился поймать долю секунды и в это время соединить две руки вместе, направляясь на того парня. Перстень ярко загорелся и прямой поток огня с бешеной скоростью полетел на второго парня. Но тот только подпрыгнул и Фред отдал бы свою палочку в подтверждение того, как услышал, что тот с хмыкнул. Парень уверенно побежал прямо в столб огня и Гермиона прикрыла глаза, нехотя на это смотреть. Умелые и легкое движение рук сделали свое дело и парень пробежал сквозь огонь, схватил первого за руки, сжал их и со всей силой кинул его в стену. На этом бой был окончен и все подпрыгнули со своих мест, начиная хлопать. Особенно громко, это делали Слизеринцы. Видимо, их это очень впечатлило. — Физическая сила также важна для волшебника, в принципе, как для человека в целом. — Сказал учитель пораженным иностранцам. Он посмотрел на своих учеников и помотал головой. — От гордых ничего не ждите. — Юху! Это было весело! — Прокричал парень, который победил и звонко засмеялся, подойдя к остальным. — Это все, на что ты способен? — Парень, который вылетел за арену и проиграл, скинул с себя шлем, недовольно смотря на победителя. В глазах читалась лютая ненависть. — Это все, чего ты заслуживаешь. — Парень снова засмеялся и снял шлем, давая проигравшему щелбан. Тёмные неаккуратные волосы, что лезли ему в лицо. Высокую и крепкую фигуру трудно было не узнать, так же, как и родную теплую улыбку. — Сколь. — Сглотнул ком в горле Фред. Парень не мог их слышать, но по интуиции обернулся, смотря прямо на них. Это было странное чувство. Вроде ты знаешь его, видишь старого друга, но резко понимаешь, что что-то с треском пополам ломается между вами. Та самая дорожка, в которую ты верил, что соединяла вас. Но сейчас звук звучал по другому. Это был звук чего-то появляющегося. Словно та дорожка была вычищена и готовая для перехода. Сколь выдавил сначала немного смущенную улыбку, не совсем понимая, как себя вести. Один из самых громкий учеников Ярил стал маленьким мямлей из Дажбог. Это не могло не смешить. — Джордж. — Да, Фредди? — Включи четкую музыку, под которую я буду бить лучшего друга. Мэдисон покинула Платформу и мраморную лестницу с Алисой последней. Блондинка тоже была на себя не похожа; по правде сказать, она выглядела почти такой же встревоженной, как и сами чемпионы. На самом деле ей не хотелось, чтобы на первое испытание привели Горыныча. Огромного змея, которого Алиса жутко боялась. — Это что ещё? — Удивилась Алиса баннеру на стене. Он гласил “Драконы или же участники? Делайте ваши ставки“ — Ох эти Уизли. — Сразу поняла ситуацию Мэдисон. Она осмотрела коридор, понимая, что рев болельщиков идёт снаружи замка и дернула Алису за рукав. — Скоро начнётся. Но знаешь, я бы поставила на драконов. — Мэдисон! — Зато честно. Мэдисон побежала вниз по лестнице, к площадке учеников, слыша, как впереди убегает Алиса. Она быстрая. Выбежав, девушка сразу увидела огромную толпу учеников, что громко кричат, смотря на арену. Протолкнуться была не реально, а она ростом маленькая. Резко Мэди поворачивает голову направо, замечая краем глаза еще одного человека, который стоит в стороне от толпы и не спешит наблюдать за боем. Лучше бы она туда не поворачивалась. К ней тут же повернул голову Тео. Неловкость? Да, есть такой момент. Когда смотришь ему в глаза и понимаешь, что он тебя тоже видит. А еще важнее - помнит. Многие говорят, что люди не меняются. Нет, они как раз меняются. Жизнь - это постоянное движение и остановка невозможна, как не замедляйся. Просто у кого-то на перемены уходят годы, а кто-то попробовал на вкус горечь опыта, усвоил урок и проснулся наутро другим. Жизнь готовит разные по силе и продолжительности испытания и каждый платит свою цену, за собственную мудрость, или глупость. И уйти можно как в плюс, так и в минус, но точно не в ноль. Не все видно нашем глазам и даже не всегда видно что-либо нашему сердцу, если это касается других. И даже тот самый минус не вечен. Люди меняются с каждым новым рассветом и раскладывают свой багаж нажитого за день по полкам своих душ, смотря на закат. Кто-то складывает свое оружие и становится тихим, как сама ночь, а кто-то подальше откладывает маску и возвращает воспоминание, где он был счастлив. Грустно то, что каждый человек считает, что его легко забыть, или, что он ничего ничто ни для кого не значит. Никто не знает о своем влияние на людей, или собственную ценность. Люди не понимают, что как только ты оказался в жизни другого человека, даже на мгновение, то остаешься в ней навсегда и занимаешь место, которое никто и никогда не сможет больше занять. Мэдисон не видела Рона со второго курса, который улыбается себе, потому что вспоминал о ее причудах или о драматизме, который мог достигать максимума, когда она изображала влюблённость. Мэдисон не видела Гермиону, которая часто боялась начать разговор с новыми людьми и вспоминала именно ее. Мэдисон не помнит Драко, которому помогла когда-то сама того не зная, ведь у него выдался самый худший месяц, а причиной первой улыбки за последние недели стала она. Мэдисон не видела Гарри, который никогда не забывал мягкие слова, произнесенные ей, или улыбку, которая появлялась на ее лице, когда она видела его, или то, как она напоминала ему о солнце и цветах. Мэдисон никогда не подумает, что лёгкая мелодия, вишня или закаты напоминают Тео о ней. Что он пойдет по вечернему замку и подумает о ней, пока не вспомнит, что последний раз, когда он видел такой глубокий и красивый цвет, словно янтарь, был в момент, когда он смотрел в глаза Мэдисон. Теодор смотрит на нее внимательно, немного склонив голову в бок. Заметив это, Мэдисон вздрагивает и приходит в чувства. На его губах появляется улыбка. Искренняя, немного неуверенная. Такая живая и настоящая. Теодор направляется к ней, а ноги Мэдисон словно к земле приросли и единственное, что она могла, так это смотреть как он приближается. Самое страшное было в ее голове, что он пройдёт мимо. Не бросит взгляд, ни словно, пройдёт мимо, словно и не знает её. Но он останавливается в двух шагах. Он вырос. Если вспомнить второй курс, то его глаза были немного выше нее, а сейчас ей приходиться поднимать голову. Он ей слегка улыбается, продолжая смотреть в самые глаза и Мэдисон снова слышит его голос. — Стремление к самосовершенствованию, креативность, широкий кругозор, индивидуальность, созидательность. Вроде так ты описывал Сварог. — Ага. — Она кивнула. — Тебя, видимо, тянет к красным по жизни. — Если так подумать, то Ярила со своей любовью к свободе и к приключениями, больше походят на Гриффиндор. Сварог же с жаждой познания очень похожи на Когтевран. — Значит ты перешла на другой факультет, другими словами, да? — Также, как и Хати на Хорс. Повисла небольшая пауза, но вовсе не напрягающая. Наоборот, очень даже нужная в данный момент. — Это ты была на чемпионате по Квиддичу? — Нет. — Почему врешь? — Потому что не хочу говорить правду. А ещё Мэдисон биться реакцию на правду. Он и так все знает, подтверждать это не стоило. Это труднее для нее сказать. — Я не нашёл тебя тогда у палаток Болгарии и подумал, что мне и правда показалось. Малфой сказал, что я параноик. — Я не хотела, чтобы ещё кто-то заметил… праздновали же те, кто ставил на Ирландию. Мы были с сопровождающими из Колдотворца, нам нельзя было с кем-то пересекаться. Мэдисон опустила голову, подумав, что с неё хватит зрительного контакта. — Почему ты в этой школе? В этой стране? — Долгая история. — Согласен, да и ушей здесь много. Думаю, директриса была и так зла из-за того, что министерство отправило сюда другие школы, ведь пожиратели стали ближе к ней и к ее работе с вами. Мэдисон хмыкает, но поднимает голову. — Ты знаешь кто она? Теодор усмехается. — Долгая история.