Пусть Черв позволяет

Пожалуй, из всех верующих Эмилития по-настоящему понимала лишь тех, чья вера была так же сильна, как у неё. Она могла сказать пару слов о том, насколько велик Бледный, но в разговорах с мотыльками терялась. Те, кто смог дойти до того, чтобы говорить с ней, не позволяли себе даже мысли иной, кроме как о Бледном. А ей до такой веры ох как далеко да и, быть может, не нужно. Бледный уже дал ей больше, чем можно мечтать, а Эмилития своё место знает. А вот та, кто зовёт себя «Богоискательницей» — нет. Вот дура же! И не найти ей иного бога, кроме Бледного Короля. Зовёт всех еретиками, а сама недалеко от них ушла. И даже мотыльки — вот уж на что самые переданные — не могут убедить её. Она вся сжимается, съёживается, как дикий жук Глубинного гнезда на свету, и продолжает глупый спор. Эмилития почти не слушает. Правда-правда. Ну, разве что чуть-чуть. Раз Бледный Король не наказывает еретичку, значит, она ему не так уж и противна. А значит, от того, что Эмилития не пропустит несколько фраз, ничего не случится. А говорит еретичка много — о богине кислотных вод, о других Червах, о Корнях и свете… Комментарии мотыльков даже раздражать начинают, прости, великий Черв! Эмилитии впору бы с ними соглашаться, но их речи так скучны. А вот слушать про земли, в которых ей никогда не побывать и про богов, в которых она никогда не поверит, гораздо интереснее. Конечно, она никогда не заметит слушателя — что может рассказать Эмилития, кроме как о скучных балах, грызне, да о слабой вере? Нет, пусть уж лучше она и дальше будет вести дискуссии с умудрёнными мотыльками. Ведь раз Черв её не наказывает, значит, её речи ему угодны. Быть может, потому, что их никто не воспринимает всерьёз. Но до чего же они прекрасны! Пусть только Черв подольше позволит ей говорить. А Эмилития продолжит слушать.