Не считая нагена

      Первое, что увидел Дин, открыв глаза – дерево... нет, Дерево. Огромное, как гора, обширное, как море, оно трепетало зелеными, с отливом в лазурь, резными листьями и, казалось, тихонько пело. Серебристый ствол выглядел как скала, а его ветви – как тысячи рук, простертых к небу. Но неба не было: вместо него клубилось туманное марево цвета болотного мха.       Корни дерева бугрились у самого пола и уходили в камень.       Дин прикинул и решил, что дерево в обхвате примерно как две королевские башни, а высота его и вовсе не поддавалась измерению. Чтобы дотянуться до нижних веток, человек десять должны были встать друг другу на головы, а меж корней с легкостью поместилась бы небольшая деревня.       – Это просто невероятно, – прошептала Гелена. – Такого просто… не бывает.       Дин не к месту вспомнил, что госпожа Арньер в Высшей школе изучала растения и травы.       – Раз мы видим все своими глазами – значит, бывает, – сказал Ян, но скорее из привычки к разумным доводам и суждениям – сам он выглядел не менее потрясенным.       – Господа, – сказала Тимара Меннер, вроде бы тихо, но все почему-то сразу же замолчали. – Мы… я должна перед вами извиниться.       – И за что же? – настороженно спросил Ренмар.       – Я не сказала вам одну очень важную вещь. Ни один из Четверых, сколько их ни было, не вернулся домой.       – А что насчет спутников? – полюбопытствовал Арикен Сормон и посмотрел на Анишу.       – Со спутниками сложнее. Если верить свидетельствам, некоторые возвращались, но ничего не могли рассказать о судьбе Четверых.       – Не беспокойтесь раньше времени, – сказал Нелдар. – «Не вернуться» не обязательно означает смерть.       – Боюсь, именно это и означает.       Дин даже сразу не понял, кто это сказал, только увидел вдруг, как Ижен, смирно стоявший подле него, оказался впереди, лицом к остальным. Он взмахнул рукой, и из пола полезли толстые ветви, которые, словно черви, обвили Дина с головы до ног. Удивительно, но прикосновения их оказались осторожны и бережны: даже те, что охватили запястья, не причиняли ни малейшей боли, словно повторяли очертания каждой косточки и каждой впадины плоти.       Дин огляделся и увидел, что попались все. Только Жульена осталась на свободе, но повела себя странно – подбежала к Темному Хозяину и потерлась лбом о его руку.       – Предательница, – проворчал Дин, хотя и не всерьез – животное оно животное и есть, любит всех, кто его гладит и кормит, даже злодеев.       Предатель здесь был только один.       – Я не предатель, – сказал бывший Ижен. – Предатель это тот, кто изменяет из страха или ради выгоды, я же с самого начала делал только то, что должен.       – Демагогия, – бросил Дин и покосился на Яна.       – Но вы обманули тех, кто вам доверял, – сказал Нелдар. – Это тоже называется предательством.       – Не будем спорить о терминах, – поморщился Темный Хозяин. – Есть дела поважнее… господин Эльский, пожалуйста, успокойтесь. Вы покалечите себя.       Дин взглянул на Ренмара и увидел, что тот отчаянно пытается освободиться – даже через одежду и листья было заметно, как напряглись все его мышцы.       Ренмар выругался, но попытки временно прекратил.       – Чего тебе нужно… Ижен? – спросил Дин.       – Для начала – чтобы вы меня выслушали. Я могу сделать так, чтобы вы молчали и не шевелились, но не хочу принуждать сверх необходимого.       Темный Хозяин снова взмахнул рукой, и перед ним возник светящийся полупрозрачный прямоугольник с рисунком. Дин присмотрелся и понял, что это рисунок мира с морями, материками и островами – и ровным кругом, очерченным посередине, словно вырезанный в раскатанном тесте кружок для пирога.       – Вы знаете, что такое техногенная катастрофа? – спросил Темный Хозяин.       – Да, – ответил Ян. – Бедствие, случившееся по вине людей и придуманных ими механизмов.       – Верно. Когда-то наш мир был миром магии и технологий, удобным миром, хорошо придуманным и обустроенным. Потом случилась катастрофа, которая затронула всю планету, за исключением небольшой ее части. Посмотрите на карту – так выглядел наш мир… то, что от него осталось, после катастрофы.       Светящаяся картина вдруг вспухла красно-черными языками пламени, нетронутым остался только круг, затянутый мерцающей пленкой.       – Если бы не четыре могущественных мага, мир бы полностью погиб. Увидев, что происходит, они объединились и создали Завесу, чтобы защитить хотя бы его часть. Затем маги вырастили Древо, чтобы очистить землю от отравы и от остатков прежней магии. То, что вы называете лучником – его сок, кровь, которая сочится из корней, пронизывающих всю планету. Постепенно она снова стала пригодной для жизни, а выполнив свою задачу, исчезла и Завеса. Сейчас большинство земель безлюдны, но постепенно они будут заселяться и со временем станут такими же процветающими, как и земли четырех королевств.       Темный Хозяин говорил неторопливо и размеренно, словно повторял все это ни один и даже не десяток раз. Дин подумал, что так оно и было.       – Скопления застывшего сока вы называете лучниковыми жилами. Лучник – многозадачный источник магии, используемый в технике и вызывающий спонтанные мутации… изменения у некоторых людей, длительное время находившихся под его воздействием.       Дин кивнул. Когда-то Ян рассказал ему об этом; их показания частично совпадали, следовательно, могли оказаться правдой.       – Разумеется, разрушения и жертвы были так велики, что пришлось начинать практически от корня. Какая-то часть наследия эпохи до катастрофы осела в Либруме – там поселились четыре мага после того, как основали королевский род, каждый свой. Они решили, что причиной катастрофы стала трагическая несовместимость прежней магии и технологий, поэтому сейчас в нашем мире есть только магия лучника и технологии на ее основе. Впрочем, никто не знает точно, что же тогда произошло.       – Кроме тебя, – насмешливо сказал Ренмар.       – Я тоже знаю далеко не все, – ответил Ижен. – Пожалуйста, дослушайте, осталось недолго.       Он свернул светящийся рисунок как хозяйка скатерть, и тот исчез.       – После катастрофы само существование магии, самое ее понятие оказалось под запретом, о ней знают только избранные, хотя их круг постепенно расширяется – такую тайну не получится хранить вечно. Остается лишь надеяться, что Древо больше не даст ни магии, ни технологиям выйти из-под контроля.       Не все слова были Дину понятны, но общий смысл постепенно прояснялся; это оказалось так интересно, что он почти позабыл, зачем их здесь собрали.       – И это еще не все. Благоприятная погода, плодородные земли, обилие животных и птиц, мир и благополучие, которыми вы наслаждаетесь – это тоже сила Древа.       Все дружно посмотрели на дерево. Дину показалось, что листья его затрепетали, словно бы от неслышного порыва ветра.       – В общем, маги создали Древо, а Древо создало меня, – будничным тоном закончил Темный Хозяин. – Я помню себя только с тех пор, как появился здесь. Разумеется, у меня были предшественники, но я не знаю, что с ними сталось. Жители последней деревни иногда навещают меня, они единственные, кто может свободно ходить по Слепым Пустошам, я же покидаю пределы леса только тогда, когда приходит время.       – Зачем оно тебя… создало? – спросил Дин, хотя уже догадался.       – Служить Древу. Хранить и оберегать. Приводить потомков магов, сыновей и дочерей четырех королевских родов, чтобы кровь их напоила Древо. Без этого оно засыпает. Древу нужна новая сила, новая кровь. Ваша кровь.       – И вы их убьете? – тихо спросила Гелена Арньер. – Убьете ни в чем не повинных людей? Это… чудовищно.       – Искренне с вами согласен, госпожа Гелена. Но есть одна тонкость: жертва должна быть добровольной, иной Древо не примет. Оно тщательно отбирает и зовет лишь тех, кто готов.       – И что ты будешь делать, если они не согласятся? – спросил Дин.       – Отпущу и буду ждать других.       – Вот так вот просто?! – воскликнула за всех Аниша, и Темный Хозяин кивнул.       – Раз никто не возвращался, – раздумчиво сказал Нелдар, – значит, все соглашались?       – Да. Те, кто мог бы отказаться, не выдерживали испытаний, – улыбнулся Ижен. – Члены королевских семей Иллирии, Ирнии, Ванции и Кернецких островов – достойные люди, понимающие, что такое долг.       Упала тишина, она все длилась и длилась, пока наконец не стала невыносимой. Первым заговорил Арикен Сормон.       – Я согласен.       В отличие от остальных, Дин совсем не удивился.       – Вы ведь умираете, да? – спросил он, и все взгляды соскользнули с господина Сормона и обратились к нему.       – Верно, господин Линский. Как вы догадались?       – Мертвые нити у вас на руке. Раз они доползли до конечностей, то жить вам осталось не более месяца. Я читал «Справочник редких болезней», составленный господином Айнцером.       – Вот как… да, редкая наследственная болезнь, поражающая королевский род Ирнии. Нечасто, раз в два-три поколения. Мне не повезло. Теперь я думаю, что мой предок, один из магов, был недостаточно осторожен, когда спасал наш мир. Так что… месяц, может, полтора, и смерть не будет легкой. Лучше уж так.       – Понимаю, господин Сормон, – поклонился Ижен. – Это мужественное решение.       – Я тоже согласен, – сказал Нелдар. – Не думаю, что вас это удивит – вы же испытывали нас. У меня только одна просьба: пусть Гелена этого не увидит.       – Не я испытывал вас, а Древо. Сам по себе я слабый маг и мало что могу – разве что исцелить сломанное плечо и раздобыть креветок. – Ижен улыбнулся Дину. – Я только старался сделать так, чтобы никто из вас не погиб в пути.       – И не испортил вам все веселье, – зло процедил Ренмар.       – Понимаю ваши чувства, господин Эльский, – сказал Ижен, но продолжать не стал. – Что касается вашей просьбы, господин Нелдар, то конечно же, я ее исполню.       – Я тоже согласен, – сказал и Ян. – Я должен был умереть уже давно. Это… не моя жизнь.       – Ян! – В голосе Ренмара звучали отчаянье и боль – они резанули Дина по сердцу отголоском его собственных чувств. Но, как бы ни было больно, Дин понимал, что отговаривать Яна они не вправе.       – А обо мне и говорить нечего, – закончила Тимара.       – Нет! – вскрикнула Гелена и заплакала, горько и безнадежно.       Путы исчезли, освободив Четверых. Дин смотрел на них и думал, что это страшно несправедливо, так несправедливо, что отменяло и перечеркивало все хорошее, ради чего затевалось.       – К кожезубам мир, в котором творится такое, – сказал он и с ненавистью посмотрел на Ижена. – И тебя вместе с твоим кровожадным пнем.       Темный Хозяин не ответил. Он подошел к Четверым и внимательно оглядел их всех, по очереди. В его руках откуда-то появился странный нож: с длинной железной ручкой и коротким, хищно сверкнувшим лезвием.       – Вы будете первым, господин Вайнер, – решил Хозяин после недолгого раздумья.       Дин очень хотел закрыть глаза, но продолжал смотреть. Это было то немногое, что он мог сейчас сделать – быть рядом с ними, касаться взглядом, запоминать в мельчайших подробностях. Чтобы потом…       Темный Хозяин схватил Яна за руку и полоснул ножом по ладони; следующим быстрым и ловким движением он подставил под струйку стекающей крови прозрачный сосуд, подождал, пока кровь не перестанет капать, и протянул Яну кусок тряпицы.       – Вот, зажмите рану. На ней целебная мазь.       Дин изумленно моргнул.       – И это… все? – дрожащим голосом спросила Гелена.       – Ага, – ухмыльнулся Темный Хозяин и снова сделался похож на Ижена Риккера – бывшего морюка, любителя козульего сыра и креветок. – Я сказал, что нужна королевская кровь, но не утверждал, что вся. Достаточно нескольких капель.       Так же быстро и ловко он проделал то же самое и с остальными.       – Господин Риккер, – заговорил Ренмар, и голос его звучал глухо и тяжело, словно из-под каменной плиты. – Я все-таки вас убью.       – Не получится, – с непонятной грустью отозвался тот. – Древо не позволит. Можете мне поверить, я ввел вас в заблуждение не из любви к дешевым эффектам. Добровольная жертва, помните?       Ренмар промолчал.       Темный Хозяин подошел к Древу. Это заняло немало времени: все же оно было поистине огромным, Хозяину приходилось несолидно перепрыгивать через мелкие корни и перелезать через большие. Наконец он добрался до ствола и что-то сделал – наверное, вылил кровь, с такого расстояния было толком не разглядеть.       И ничего особенного не случилось, только листья зашелестели, да тихая песня на мгновение сделалась громче и вновь превратилась в невнятный шум.       Дин почувствовал, что свободен.       – Ну вот, – сказал Ижен, вернувшись. – А теперь поговорим о награде.       – Награде? – удивленно переспросил Нелдар.       – Разумеется. Вы проделали долгий путь и поделились свой кровью. Вам положена награда.       – Лучшей наградой для меня будет дать тебе в морду, – скрипнул зубами Ренмар.       – Экий вы суровый, господин Эльский. Ладно, это станет дополнительной наградой лично для вас. Если не передумаете.       Темный Хозяин подошел к Арикену Сормону и взял его за руку. Тот вздрогнул.       – Да, вы теперь здоровы и можете распоряжаться свой долгой жизнью как захотите. Что-то мне подсказывает – в Ирнию вы не вернетесь, вас там никто не ждет, кроме торговых дел, которые вы ненавидите всей душой.       – Никто не вернулся, значит, – сказал Дин. – Ладно, с господином Сормоном все понятно. А что насчет остальных?       – А вот сейчас и узнаем.       Темный Хозяин подошел к Яну.       – Господин Вайнер, ваше желание тоже нетрудно исполнить.       Он запрокинул голову к зеленому мареву неба и что-то тихо сказал – Дин не расслышал, что именно, но все тело Яна внезапно охватило голубоватое призрачное пламя. Мгновение или два – и оно растаяло, а Темный Хозяин выхватил из воздуха покрывало и замотал в него Яна.       – Это… кто? – тревожно спросила Аниша, которая стояла рядом с Дином.       – Господин Вайнер, – ответил Дин, улыбаясь во весь рот. – Настоящий господин Вайнер.       Ян ошеломленно оглядел себя, провел рукой по лицу и по очереди ощупал руки. Почему-то он выглядел моложе, чем в день их знакомства – теперь ему можно было дать не более тридцати.       – Извините, хромоту восстановить не удалось, – усмехнулся Ижен. – Это не ваше прежнее тело, скорее, его копия. В изначальном виде, то есть без повреждений, травм и прочих… последствий, но с учетом возраста, конечно. Думаю, вы рады, что теперь Его Величество Витгар может спокойно уснуть.       Ян кивнул, молча, словно боялся не совладать с голосом. Дин только сейчас осознал, какой страшной ношей оказалась для него жизнь в чужом теле, теле человека, к которому он был искренне привязан и которого поклялся защищать, но не сумел спасти.       Ижен поклонился Яну и приблизился к Нелдару и Гелене.       – Господин Нелдар, наградой для вас будет новость. Сегодня ваша приемная мать, жена короля Кернецких островов, узнает, что беременна. Родится сын, крепкий и здоровый мальчик. Может, не такой умный, но со способностями и склонностями, которых вы лишены.       – Ничего себе награда... – начал было Дин, но запнулся, когда увидел, как наследный сын… ну конечно же, бывший наследный сын счастливо улыбается, сжимая в объятиях невесту.       – Спасибо, господин…       – Называйте меня Иженом, – благосклонно кивнул Темный Хозяин.       – Спасибо, Ижен. Это действительно отличная новость. Лучшая новость, которую я мог бы услышать.       – Я рад, что ваше желание исполнилось. Госпожа Гелена…       – Со мной все в порядке, спасибо. Все, что нужно, у меня уже есть.       Госпожа Арньер с достоинством поклонилась, лишь на мгновение оторвавшись от жениха. Ижен поклонился в ответ и отошел подальше от счастливой пары – прямо к Ренмару, который поджидал его, непримиримо хмуря брови.       – Господин Эльский… мне очень жаль, но Древо не может вернуть тех, кого уже нет в живых. Простите. – В голосе Ижена звучало искреннее сочувствие. – Что касается другого вашего желания, то оно осуществится. И я не настолько бестактен, чтобы называть его вслух.       Темный Хозяин отошел было, но снова вернулся.       – Ах да, чуть не забыл. Дополнительная награда. Обещаю, что не буду сопротивляться.       Пару мгновений они смотрели друг другу в глаза, а потом Ренмар поклонился – глубоко и почтительно, как, наверное, не кланялся даже королю.       – Ну что ж, – улыбнулся Ижен, – не буду настаивать.       Он отошел от Ренмара и обратил свое внимание на Тимару Меннер.       – Жизнь тех, кто обитает в последней деревне, простая и безыскусная, но долгая и приятная, без тревог и волнений внешнего мира. И вы снова будете вместе. Согласны?       Тимара кивнула.       Темный Хозяин остановился напротив Аниши.       – Госпожа, ваше желание тоже неосуществимо, потому что напрямую касается другого человека. Его исполнение – принуждение для него. Так что увы. Древо почему-то молчит, но… у нас еще есть время. Не думаю, что вы останетесь без награды.       Медленно, очень медленно и осторожно Темный Хозяин повернулся к Дину и долго вглядывался в лицо, словно силился прочитать там ответ на мучивший его вопрос.             Наконец произнес его вслух.       – Дин… ты больше не сердишься? Я ведь действительно вас обманул. У меня целый ворох оправданий, очень убедительных, но… прости.       Неожиданно Дину стало легко, так легко, как не было даже в детстве – в любом случае, он чувствовал себя слишком счастливым, чтобы злиться.       – Да чего уж… я все понимаю.       Ижен улыбнулся.       – Спасибо. Думаю, я знаю, чего ты хочешь…       Внезапно его глаза изумленно расширились, став размером с иллирийскую монету. Даже рот приоткрылся, а мудрое и понимающее выражение исчезло с лица, будто стерли.       – Но… нет, так нельзя. Почему?..       Если Дин еще немного и злился, то теперь почувствовал себя полностью отмщенным.       – Ты выглядел таким счастливым, когда путешествовал с нами. И ел креветок. И спасал козуль. Когда притворялся… человеком.       – А я он и есть, – ответил Темный Хозяин и неожиданно рассмеялся, легко и радостно. – Госпожа Аниша, вам все-таки досталась одна награда на двоих.       – Что это значит? – удивленно спросил Ян.       – Он пожелал для меня свободы, – показал на Дина Ижен. – А госпожа Аниша выразила желание занять мое место… нет, не беспокойтесь, это не навсегда. Рано или поздно и для нее найдется преемник. А может, скоро хранитель и вовсе не понадобится, и людям придется справляться со своими сложностями самостоятельно, без помощи Древа. А пока ее ожидает долгая, спокойная жизнь и всяческие чудеса. Я не был здесь несчастлив, просто… все должно когда-то закончиться. Теперь я увижу мир не глазами Древа, а своими собственными, познакомлюсь с новыми людьми, найду новых друзей и может быть новых врагов. Буду жить… как человек.       Он снова рассмеялся.       – Господа, вам пора, – раздался голос Аниши, и звучал он громко и решительно, совсем не так, как обычно.       Бывшая королевская воспитанница стояла возле Древа, положив руку на серебристый ствол. Ее волосы, прежде собранные в тугой пучок, теперь свободно лежали на плечах, отливая листопадной рыжиной, глаза сияли.       «И почему она казалась мне некрасивой»? – подумал Дин, удивляясь, как сумел разглядеть подробности внешности новой Хозяйки с такого расстояния.       – Прощайте, госпожа. Удачи вам, – сказал за всех Арикен Сормон.       Они поклонились, и Аниша поклонилась в ответ.       Когда Дин выпрямился, то обнаружил, что стоит на дороге, а вокруг расстилаются зеленые поля Иллирии. Все было как обычно, только козуль не оказалось рядом. А еще – сестер Меннер, Нелдара с Геленой и господина Сормона.       Зато был Ижен.       – Я подумал, что должен еще кое-что тебе рассказать, – сказал тот. – Но давайте сначала поедим? Не ел с прошлой жизни.       Ижен звонко рассмеялся.       – Господин Риккер, где мы? – спросил Ян.       – А вы не узнаете? Окрестности Аллари. До города еще отрезка четыре, но здесь поблизости есть деревушка, в которой варят отменную вековуху по ванцийскому рецепту. Не знаю, как вам, а мне она нравится намного больше иллирийского пива, хоть белого, хоть красного. И… господин Вайнер, вам стоит раздобыть какую-нибудь одежду.       Только сейчас Дин заметил, что Ян по-прежнему кутается в покрывало, сотворенное для него Древом.       – Вы правы, господин Риккер, – смущенно сказал Ян.       – Оставайтесь здесь, а я схожу за едой и одеждой, – предложил Дин.       – Я с тобой, – сразу же вызвался Ижен.       Они пошли по дороге в направлении указателя, который обнаружился на обочине, а Жульена увязалась за ними. Дин смотрел по сторонам и все никак не мог налюбоваться.       – Хорошо, что мир не погиб! – воскликнул он наконец, и Ижен усмехнулся.       – На самом деле я так и не понял, зачем нужны были испытания, – сказал Дин, поумерив восторг. – То есть я понимаю зачем, но не очень понимаю, о чем они вам… сообщили.       – Господин Сормон доказал, что не цепляется за жизнь и не пренебрежет спасением мира ради того, чтобы прожить несколько лишних дней. Господин Нелдар – что боится неумелым правлением погубить королевство больше, чем смерти. Испытание сестер Меннер было не испытанием, а их выбором. Про себя, Яна и Ренмара подумай сам, уверен, ты все поймешь.       Ижен ободряюще улыбнулся и ускорил шаг.       В деревне они отыскали лавку и попросили приветливую торговку приготовить полный набор одежды, включая все мелочи. Затем отправились в закусочную и купили два пакета снеди и бутыль вековухи.       На обратном пути Дин решился было задать еще один вопрос, но Ижен заговорил первым.       – Да, тот магус погиб. Вы его тщательно убили. Твой кошмар всего лишь кошмар, а не предупреждение. И знаешь… у меня есть для тебя одна вещь.       Ижен достал из-за пазухи что-то маленькое и протянул Дину, который не сразу понял, что это, а когда понял – застыл на месте и словно бы онемел.       – Эта штука из мира до катастрофы, – тихо сказал Ижен. – Я не знаю, пришел ли тот маг из прошлого или же из мира-близнеца… да-да, не удивляйся, есть и такая теория… то есть предположение.       – Теперь я еще лучше понимаю, почему Ян так хотел отдохнуть от чудес, – усмехнулся Дин, оторвавшись наконец от созерцания железного значка с изображением трехцветного знамени и несимпатичной решетчатой башни. – Я уже и сам не прочь от них отдохнуть.       – Тогда не думай об этом, – кивнул Ижен. – Просто оставь себе на память. И… извини, но я не вернусь с тобой к твоим друзьям. Не хочу снова прощаться.       Дин хотел еще о многом его расспросить – да просто поболтать ни о чем, наслаждаясь заслуженным отдыхом и вкусной едой. Но понимающе кивнул и только спросил:       – Мы еще встретимся?       – Даже не сомневайся. Где бы ты ни был – однажды я тебя отыщу.       Ижен хлопнул Дина по плечу, потрепал по холке Жульену и беззаботной походкой совершенно счастливого и свободного человека двинулся прочь, чтобы вскоре скрыться за холмом.

***

      – Он ушел, – сообщил Дин, сгружая покупки на траву.       – Я так и думал, – кивнул Ян. Он сидел, замотанный в темно-синее покрывало как цветница в кокон, опустив голову и обхватив колени руками. Ренмар тоже сидел, прислонившись к стволу масленичного дерева. Вид был умилительный: один из самых могущественных людей Ванции расположился на природе как простой деревенский житель, даже травинку в рот засунул.       – Прошу меня извинить, но я должен привести себя в приличный вид.       Ян скрылся в кустах, а Дин нарезал хлеб, сыр и вяленое мясо. Потом они поели и запили еду парой хороших глотков вековухи.       – Погоди, – спохватился Дин, недоумевая, как такая очевидная мысль не пришла ему в голову раньше. – Так ты теперь снова магус?       – Хвала всем могущественным деревьям, нет, – усмехнулся Ян. – Не хочу я снова носить очки. У нас тут Ренмар, который ни за что не позволил бы мне разгуливать зрячим и на свободе.       Покосившись на Ренмара, Дин с укоризной сказал:       – Зачем ты так?       – Но это же правда, – вздохнул Ян. – Я не сомневаюсь…       – А зря, – отозвался Ренмар. – Я… тоже многое понял. Законы, правила, уложения – все идет в бездну, когда случается что-то действительно важное. И я скорее увижу короля Иллирии верхом на когтегриве, чем поверю в то, что ты смог бы использовать силу людям во вред.       Некоторое время все неловко молчали.       – Да, ты действительно изменился, Ренмар, – наконец сказал Ян.       – О, еще как, – усмехнулся тот, и неловкость прошла, будто вовсе не бывало.       – Кстати, насчет правил и уложений, – снова заговорил Ренмар немного погодя. – Ян, тебе не обязательно оставаться в Иллирии. Мы все устроим. Думаю, нужно объявить наконец о смерти короля – Витгар заслуживает, чтобы о нем скорбели.       – Ты прав, но…       – Также скажем, что сообщение о казни было ложным, и что это было сделано для того, чтобы поймать настоящего преступника. Чистая правда, кстати. Еще и к награде тебя представим.       – Думаю, я пока останусь в Иллирии, Ренмар. То есть делай все, что считаешь нужным – я буду рад, если смогу вернуться в Ванцию когда захочу. А ты, Дин?       – Останусь, конечно, – пожал плечами Дин. – И тоже буду рад вернуться, когда заскучаю по Ванции ну и по родным, конечно.       – Вот и договорились. Идемте. Темнеет, не хочется тревожить госпожу Зиммер, когда она уже соберется ко сну.       Дин пошарил в пакете в поисках последнего куска сыра и внезапно нащупал на самом дне что-то твердое и тяжелое. Непонятный предмет оказался свертком, туго набитым монетами драгоценного железа и старинной чеканки.       К монетам прилагалась записка.       «Это плата за блестящее раскрытое «Дело о Темном Хозяине», – гласила она. – С любовью, бывший Темный Хозяин».       Дин прочитал записку вслух и смеялся так долго, что заболел живот.       Вместо эпилога       Дин сидел за столом и в последних лучах заходящего солнца читал новостные листки. – Ренмар сделал все, что обещал, – сообщил он Яну, дочитав «Вести Каринты» до последней страницы. – В стране объявлены три дня скорби по королю Витгару, а тебя назвали живым и наградили. В твое отсутствие, но зато целым знаком «За доблесть и верность».       – Замечательно, – вздохнул Ян. – Вернусь в Ванцию – обязательно потребую повторения застолья.       – Кстати, о застолье, – сказал Дин, заметив, что тот скармливает Жульене уже четвертую креветку. – Может, ей пора поумерить свою прожорливость? Ишь, округлилась, бока свисают.       Ян не ответил, только подхватил Жульену на руки и тщательно ощупал.       – Округлилась, говоришь? – усмехнулся он наконец и поставил Жульену на землю. – Еще бы ей не округлиться.       – Что? – не понял Дин.       – Говорю, мы с тобой болваны. Жульена ждет детенышей.       Новостной листок выпал у Дина из рук.       – Но… как? Когда?       Он спросил это и тут же припомнил ночь в Слепых Пустошах и Жульену, вернувшуюся под утро.       – Значит, она все-таки встретила сородичей. Ну… завтра обязательно посещу звериного лекаря. Пусть ее осмотрит.       – Посети. И сразу же – в управление стражников. Раздобудешь сведенья о новом заказчике, он кажется мне подозрительным. После в лавку, затем…       – Угнетатель и кровопийца, – буркнул Дин себе под нос и добавил, уже погромче:       – Я все понял.

***

      В Ливини они перебрались через месяц после того, как вернулись из похода: все же в Аллари с его покоем и почти деревенским уютом им было тесно. Полученные от Ижена монеты потратили частично на переезд и обустройство, частично на строительство новой больницы, сделав тайный взнос. И почувствовали себя намного лучше – непомерно щедрая плата жгла обоим руки.       К господину хранителю тайн их больше не вызывали – наверное, по совокупности признаков тот понял, что поход удался. А может, его и вовсе не существовало, и разговор на вершине башни был так же нереален, как и кошмарный сон. В любом случае, Дин был рад, что больше не встретился ни с ним, ни с иллирийским королем, на которого злился из-за Аниши, так холодно и бессердечно приготовленной в жертву.

***

      – Жу, посидим на крыше? – предложил Дин. – Только будь осторожна, ну, ты понимаешь, в твоем положении…       Они забрались по лестнице на крышу дома и растянулись на теплой, нагретой солнцем черепице.       – Как думаешь, где он сейчас? – спросил Дин Жульену, но та уже спала.       Ночное небо над Ливини было прекрасно – глубокое, лиловое, с розовыми мазками догорающего заката. Дин любовался им и представлял, как где-то далеко, а может, и совсем рядом точно так же смотрит на звезды и его друг – бывший Хозяин Слепых Пустошей.