Департамент Довакинов Скайрима

Через пару часов после того, как верхушки столетних деревьев осветили первые солнечные лучи, разбавив сырую ночную прохладу едва заметным теплом, Ринтил и Рысян вышли к опушке леса. Пред ними, как и ожидалось, была совершенно такая же равнина, что и по ту сторону. - Смотри, нам повезло, - каджит указал влево. Чуть поодаль, за поросшим сочной травой лугом стояло несколько стареньких домиков. Их можно было бы принять за разоренную разбойниками или покинутую в поисках лучшей жизни деревушку, если б от соломенных крыш не струился легкий дымок. - О, еда-а, - радостно выдохнул Рин и тут же, кашлянув в кулак, добавил, - то есть, люди, наконец-то. - Может, и поживимся чем-нибудь, - подмигнул ему Рысян, хохотнув. За время пешей ночной прогулки настроение эльсвейрского довакина ничуть не изменилось. Даже напротив, он стал еще бодрее и разговорчивее. За эти несколько часов, что показались альтмеру вечностью, каджит успел рассказать о себе практически все, с самого рождения (он был седьмым котенком у одного малоизвестного, но чрезвычайно удачливого торговца, сгинувшего в каком-то двемерском подгорном городе) до знакомства с Дельфиной в "Спящем великане". Рядом с одним из домиков, в огороде, уже трудилась молодая нордка с приятными чертами лица. Ее русые волосы, заплетенные в косу, были перетянуты белой косынкой. Перехватив тяпку поудобнее, девушка принялась окучивать очередной кустик едва пробившегося картофеля. - Простите, - Рысян подошел ближе и оперся о плетенную изгородь. Девушка испуганно оглянулась, но увидев двух вполне дружелюбно выглядящих незнакомцев, приветливо улыбнулась. - Доброго утра, странники, - ее мелодичный голос вполне соответствовал внешности. - Какими судьбами вы оказались в нашем всеми богами забытом краю? - И тебе утра доброго, - ответил Ринтил, чуть склонив голову. - Мы шли, держась того леса, - он махнул в сторону деревьев, - но кое-что заставило нас свернуть с намеченного маршрута. Простите, не знаю как к вам обращаться... - Милибет, - представилась молодая нордка. - Мой отец Винар Мрачный Охотник держит здесь таверну... При этом радостном известии губы Ринтила непроизвольно вытянулись в довольную улыбку. - А что это за поселение? - спросил Рысян. - О, деревушка называется Багряная заводь. - Интересное название, не слышал про такую. Милибет приставила тяпку к изгороди, и жестом позвала путешественников за собой. - Поселение зовется так из-за небольшого озера вон там, за пролеском. По его дну идут железосодержащие руды, они окисляются в воде и окрашивают ее в красно-рыжий цвет. Раньше руду добывали в шахте, близ озера, но со временем руда там закончилась, и шахтеры стали искать себе другие занятия. - Например, увлеклись охотой? - догадался каджит. - Да, - кивнула девушка, ведя их к старой деревянной постройке, рядом с которой на столбике была прибита табличка с полустершейся надписью. - Слава богам, зверья в здешних лесах предостаточно. И волки, и медведи, и лоси... всего хватает. В принципе, нам много-то и не нужно. Тут живет семей пять, хотя раньше, конечно, жителей было гораздо больше. И к нам редко... кто приходит, - закончила она, ступая на первую ступеньку ветхого крылечка. Таверна изнутри казалась больше, чем снаружи. Видимо потому, что посреди единственной большой комнаты, неровно разделенной надвое барной стойкой, не было открытого очага, как это принято повсеместно в Скайриме. Вместо него в углу вольготно расположилась огромная печь, которую при желании можно было закрыть. По стенам, на равном расстоянии друг от друга, висели факелы, едва тлеющие. В помещении царил приятный полумрак. Света из маленьких окошек едва хватало на то, чтобы посетители не запинались о лавки и столы. - Милибет? - мужчина за барной стойкой накинул полотенце на плечо и отложил вытертую тарелку в сторону. - Ты уже закончила? Тут он заметил незнакомых посетителей позади дочери. - О... Утра доброго. Винар, к вашим услугам. - Рысян, к вашим, - представился каджит, садясь на высокий табурет у стойки и протягивая лапу для рукопожатия. - Это Ринтил. - Здравствуйте, - поздоровался Рин, тоже присаживаясь. - Можно у вас тут подкрепиться? Норд ухмыльнулся в густые усы, погладив рыжую бороду: - Можно-можно, если монета при вас. Рысян с хитрющей улыбкой, на какую способны только каджиты, положил на выщербленную стойку мешочек с септимами. Хозяину понравилось приятное позвякивание денег. Смахнув кошель под прилавок, он тут же свистнул на кухню, где трудился повар: - Эй, Ордис, у нас сегодня богатые клиенты, постарайся как следует. - Ага, - донесся до них из кухни ворчливый женский голос. - Ни свет, ни заря!.. У меня ж еще ничего и не поставлено! Винар, мог бы и помочь в таком случае! - Хах, женушка моя, - трактирщик виновато развел руками и, оставив гостей на попечение дочки, тоже отправился на кухню. Милибет сняла со стены лютню и мягко тронула струны: - Сыграть что-нибудь для вас? - спросила она, и в ее глазах отразился мерцающий огонек факела. - Только не про довакина, - тут же фыркнул Рысян, хлопнув ладонью по столешнице. - Эту я уже слышал... раз двести. Девушка поглядела на него, и у каджита кровь в жилах застыла - неужели она больше ничего не знает?! Но она не стала пытать новых знакомых, отложив музыкальный инструмент в сторону. - Вообще-то, - хихикнула Милибет, продолжая любоваться ужасом на пушистом лице человека-кота, - я ни одной не знаю. Да и играть не умею. Простите. - Каджит счастлив это слышать! - Ого-о! Ооо! Из боковой комнаты выскочил мальчонка, лет семи, в одних подштанниках, и, подбежав к путешественникам, тут же вцепился в хвост Рысяна. - О... эээ... - каджит вопросительно глянул на нордку. Та покачала головой. - Рысян, Ринтил, это мой младший брат - Тар. Он редко общается с теми... кто заглядывает к нам. А таких как вы, - она повела головой в сторону Рысяна, - и вообще не видывал, насколько мне известно. - Прр-ривет, малыш, - радостно промолвил каджит, спускаясь с табурета и забирая свой хвост из цепкой мальчишеской хватки. - Оно и говорит! Удивительно! Великий кот говорит! - Каджиту нравится этот ребенок, - прослезился Рысян, подхватывая Тара. - Воистину, устами младенца... "Младенец", тем временем, принялся мять кошачьи уши, постоянно пища от восторга. А Ринтил все продолжал ждать свою еду.