Ночная философия

Часть 18 — Ну ты и шумахер, Ковалева! Аха, чего ты так в институте не бегала? Я б не помогал тебе с зачётами. Она даже не повернулась в его сторону, но прикрыла глаза и едва заметно улыбнулась кончиками губ. — И это… я требую объяснений. Девушка подняла вопросительно брови и горделиво взглянула на друга. Он ведь знал, что нужно для привлечения внимания — едва задеть Ольгу — и все, она готова биться с ним в любом поединке. — Шо это такое? Когда я успел стать твоим кавалером? — А-а, — она усмехнулась и будто цыкнула, — ты разве не помнишь? — шутила она. — Такое не забыл бы, — наклонился он к ней в сторону, и глаза наполнились особенной искрой. — Ты же первый начал. — Я? — Ну не я же нас столкнула лбами. — А-а, допустим. И? — Родители очень строго относятся ко мне, ты же знаешь. После того спора они тебя возненавидели, но Андрей им не понравился еще больше. — Аха, наверное, это должно меня радовать. — Только потому, что он показался им фальшивым. А с тобой как-то… — Шо? — заинтересовался Иван. — Не переживали особо, говорили, что несерьёзно. Так — игра. — А я смотрю, Ковалева, они у тебя совсем не заморачиваются. — Они хотят интеллигента найти. — А, ну понятно. Нам с тобой все же не судьба, ахах. Она вдруг окинула его вопросительным взглядом, а потом изучала глаза, которые в темноте светились. — Нам? — А вы здесь видите кого-то ещё? — К сожалению, нет… — она окинула взглядом лес в надежде кого-то там увидеть. — Ковалева, сдался тебе этот профессор? Ольга не отвечала и не смотрела на друга. — Если надо, мы с Пашей тебе таких миллион найдём! Аха, ты-то умная девушка, а профессор — шо с него взять? — Тебе все шутки? — А шо? — Да ни «шо», Иван Степанович! — она так говорила Ивану, когда была очень зла. Они часто подкалывали друг друга, называя по отчеству, потому что родители в далеком детстве мечтали о будущих педагогах. Но дети выросли и выбрали свои профессии. — Э-э-э, Матахари Николавна, вы бы обороты-то сбавили. — Ты тоже будешь учить меня жизни? — обидчиво и злобно произнесла она. — Нет. — сказал друг без тени иронии и серьёзно задумался, загляделся на Ольгу, затем вздохнул и присел на песок, рядом со скамейкой. — Тогда что на этот раз выдаст твоя блистательная — не побоюсь этого слова — фантазия? Он отряхнул руки от песка и, не глядя на Ольгу, почти шепотом сказал «ничего» и уставился на речку, которая в этот вечер особенно переливалась в блеске луны. — Вань, ты чего? — не понимала девушка. — Не, ну… правда. Вот шо ты в нем нашла, Ковалева? — А что, — игриво начала она, рассматривая реакцию Ивана, — надо было потерять? — Да лучше бы потеряла… — он тяжело вздохнул, а потом будто опомнился, — в смысле я это… Он вон до чего тебя доводит, а ты… у речки потом. — Где же тогда искать, чтобы не дойти до речки? — Просто… — хотел словно что-то важное высказать он, но потом опомнился, — места знать надо. — буркнул недовольно. — И где же это? Не подскажите, Иван Грозный? — толкнула она его по плечу рукой едва, чтобы не обидеть. — Мы — Будьки, своих тайн не выдаём. — А, ну да. Простите, запамятовала про ваш королевский род. — Там, где было — уже нет. — Да ну? — спустилась и Ольга на корточки и присела к Ивану, слегка задев его специально своим плечом. — Не толкайтесь, дамочка, вы не в поезде. За «дамочку» он, конечно, моментально отхватил. — Вот как у тебя это получается? — Шо? Шо опять? — Будько, — обратилась она к нему серьёзно и заставила посмотреть в её глаза, — а если Андрей был прав? — Он и прав — это несовместимые вещи. И, женщина, вы вроде на него в обиде, а не на меня. За «женщину» последовал очередной хлопок подруги. — Вот опять — всех собак на меня! — пытался он приподняться и остановить стремящиеся к бою руки Ковалевой. Девушка встала следом за другом, на него желая выпустить пар эмоций. — Так, стоп война, Ковалева! Мы же с тобой друзья! — Я тебе сейчас покажу «друзья»! — Та подожди ты! — не успел договорить он следующее предложение, как бережно схватил наконец-то две руки девушки, чтобы остановить порыв отчаяния и бури. Они стали друг напротив друга, смотря в глаза пристально и игриво. Особенно заулыбалась Ольга, загоревшаяся какой-то идеей, словно маяк стал светить в темном море. — Все. Вот теперь ты меня не прибьешь хотя бы. — Ничего, у меня есть другой способ. — Аха, список огласите в следующий раз, чтобы я знал. А то вдруг ты пистолет прячешь за спиной или ещё чего похуже. — А мне этого не нужно. Я знаю оружие лучше этого. — Допустим. Допустим, ты в адеквате, хотя это сложно, но… — Будько! — она пыталась вырваться из его рук. — Ты когда молчишь, такая милая. — Ваня! — Все, все. Сейчас остужу. Он решил на нее подуть, как когда-то в детстве на рану, когда она упала с велосипеда. Ольга этого не любила. — Прекрати! — Так и ты заканчивай! Она успокоилась и перестала пытаться вырывать руки. — Все, вот теперь, как сказал твой профессор, хотя до классика ему ещё далеко: «Веточка сакуры». — Ты решил снова разжечь огонь? — А шо? Неужели вам не нравится? — А тебе? — Мне? Аха, я профессоров не люблю, а твоего — тем более. — А меня? — Тебя, конечно… — он заметил на себе любопытный и ищущий взгляд Ковалевой, которая настолько увлеклась игрой, что не заметила шаги в лесу. Она специально хотела довести друга до мимолетного ответа, но он вовремя заметил подвох и не сказал до конца. — Олечка! Ты в порядке? Ковалева и Будько испугались от внезапного странного, но знакомого голоса… — Андрей? — пыталась она разглядеть своего кавалера, который был чересчур довольным. Иван же нахмурился и опустил руки девушки и свои. В его глазах было с одной стороны облегчение, с другой — досада. — Я тебя долго искал. Вань, спасибо, что не оставил одну. А теперь оставь нас наедине, пожалуйста. Он сказал действительно вежливо впервые по отношению к Ивану, но это все равно выглядело наигранно. — Да обращайся. — равнодушно бросил он и направился мимо Андрея. — Вань… — остановила его Ковалева, на что друг махнул рукой и даже не повернулся. Она хотела повернуть за ним, будто её сердце потянуло так сильно, словно это было необходимо в данный момент. Но Андрей резко схватил её за руку и придвинул к себе. — Оль! Оставим его. Хорошо, что с тобой все нормально. Я так переживал. — Наверное, с Оксаной? — переметнулась она с одной темы на другую. — Ты все не так поняла. — Отпусти, здесь нечего понимать. — Оль, подожди. Я пришёл все рассказать. Дай мне время, прошу тебя! Но Ковалева не верила словам и что-то мучало её, когда она смотрела на дорогу, по которой уходил Иван. И, возможно, она бы вырвалась и побежала, если бы не упорство Андрея. — С Оксаной несерьёзно. Я просто хотел, чтобы ты приревновала. Задумчивой после этого Ольге он показался странным — доброта сквозила из всех щелей. Но она осталась, чтобы услышать правду. Но вместо разговора наедине тишину нарушила её мама. Андрей, воспользовавшись случаем, сделал Ольге предложение… Мать Ковалевой была рада отчего-то услышать новость и настаивала на положительном ответе дочери. Однако Ольгу что-то терзало изнутри, но она не показала виду, хотя на этот раз сильное волнение наполнило её глаза. И после всего услышанного она сбежала домой…